Джакал. Бессонные ночи

Эйлин Фарли, 2023

Даже не верится, что эта высокомерная стерва рядом! Вот она, сидит в паре футов от меня в тачке и обиженно поджимает губы. Если ее папаша жив, то вознаграждение за спасение любимой «принцессы» будет ого-го…И да, ради кругленькой суммы я готов на многое. Но это вовсе не значит, что у смазливой стервы намечаются райские деньки. Никаких церемоний, сочувствия, опеки. Она годами издевалась, провоцировала, вызывала в душе двойственные чувства: злость и желание. Пришло время отдавать должки, черт меня подери!

Глава 11

«Больше силы в женской груди, чем у пары волов».

Мексиканская народная мудрость.

Очень хотелось бы надеяться, что чемодан стервы не найдут. Да чтоб его порвали зубами койоты, нет, лучше б он оказался в руках какого-нибудь ушлого типа, который загонит шмотки принцессы на интернет-барахолке или на рынке. В любом случае это бы стало хорошей платой за скандал и обзывательства в аэропорту.

Новая, точнее, старая раздолбанная тачка с фальшивыми номерами, купленная у местных барыг по вполне приемлемой цене. Да, к большому сожалению, моему Плимуту Барракуда придется еще какое-то время стоять в гараже гребаного Томми. А еще очень жаль, что я по жизни расточителен и не привык держать много нала на нью-йоркской хате. Поэтому, возможно, если мы тут задержимся, то придется затянуть пояса… Тьфу, даже думать об этом не хочется!

***

Мы уже на выезде из города, слава господи. Осталось одно дельце, которое не входило в планы. Купить самое необходимое для стервы на местном рынке. Злорадствовать насчет ее утраты это, конечно, кайфово, но теперь придется тратить время на покупки. А вообще-то это даже хорошо. Возьму какую-нибудь «серую» трубку и незасвеченную сим-карту, на всякий случай.

Заднее сиденье Фиата. Лира обмахивается, закатив глаза. Да уж, отвык я от удушливой жарищи, что стоит в здешних местах. Особенно днем. Лезу в карман в поисках ключей от временного жилья, где мы и «заляжем на тюфяки». С риэлтором Хосе все сложилось нормально. Он интересовался, когда я наконец внесу последний платеж за строящуюся квартиру в Сан Антонио¹⁰. Он, Хосе, был удивлен моему неожиданному появлению в Тихуане. Наверное, подумал сперва, что я решил проверить, как идет строительство. Увы, нет.

Аренда старого ветхого домика в пустынной безлюдной местности у черта на рогах в штате Сонора¹¹ — вот этому заказу он воистину изумился. Пришлось даже соврать, что я женился и привез «супругу», то есть эту стерву Лиру, к себе на родину. Мол, хочу познакомить ее с местным колоритом, с деревенской житухой. Хосе глянул на ее недовольное лицо. И явно усомнился. Пришлось отшутиться, что, типа, в гостиничных номерах мы не останавливаемся, так как «жена» имеет привычку о-о-очень громко стонать. Лира спросила шепотом, покосившись на Хосе: «Эй, Круз, с чего этот щербатый мужик так странно, с улыбочкой, на меня пялится?» Ответил, что местные любят светлокожих смазливых девчонок. Она испугалась и спряталась за моей спиной…

Так! А вот и рынок. Глушу движок ржавого корыта. Лишь бы древний Фиат не заглох на полпути. Тогда нам хана.

— Пошли, — повернувшись, командую девчонке, которую окончательно размазало от жары и запаха бензина, что пропитал обивку потертого салона.

Лира смотрит на меня как-то рассеянно. Усталый, какой-то ее безвольный взгляд.

— Идешь, нет? Ну? — хмуро бурчу, снова поймав себя на мысли, что испытал к ней секундный приступ жалости.

Мы движемся в сторону развалов. Лира хоть и помалкивает, но, похоже, в афиге от тихуанского колорита. Она уже догадалась, что придется идти на шоппинг. Это очень даже забавно и приятно! Пусть мелкая надменная стерва хоть раз в жизни затарится в месте для конченых нищебродов.

Мы на территории рынка. До боли знакомое, но ставшее иным место, где я пацаном часами лазал в поисках… Ладно, нехрен вспоминать. Тут многое изменилось: другие палатки и продавцы, другие вывески и рекламные растяжки. Но в целом антураж, атмосфера та же. Крикливые, резкие голоса зазывал, стойкие запахи уличной еды и едкого дыма жаровен.

Мое отношение к этому месту вольно или невольно поменялось с годами. Чужой? Свой? И не понять теперь. Я — латинос, мексиканец. Но весь мой внешний облик, люксовая одежда и обувь говорят об обратном. Чувак с американским гражданством. Как там сказала стерва? «Тебе удалось подняться»? Да, черт, удалось. И я не собираюсь доказывать местной публике, что мои шмотки оригинальные, качественные, а вовсе не то поддельное барахло, что лежит на их прилавках.

Завидев нас, зазывалы оживляются, назойливо предлагая всякое разное. Лира совсем теряется. Она вся съеживается в попытке сделать так, чтобы от нее отвязались. Мда, чтобы привыкнуть к ритму рынка, его законам, обычаям и традициям торговли, требуется куда больше времени. Неподготовленного белокожего гринго подобное и правда может не то что обескуражить, а реально напугать. Впрочем, какое мне на фиг дело до ее страхов? Пусть выйдет из зоны комфорта. Это очень полезно для таких надменных сучек.

Так-так, а вот и шмотки. Мне бы тоже прикупить пару футболок попроще. Поло Армани с длинным рукавом, как и остальные дизайнерские вещи, которые похватал в спешке, не очень-то охота убивать пылью, потом от лютой жары и «ароматами» уличной еды, которую я, житель Нью-Йорка, ни в жизнь бы не решился сейчас отведать. Кому, как не мне, знать, что здесь полно крыс, громадных тараканов и в целом царит дикая антисанитария.

Останавливаюсь у первого попавшегося стола с кучей дешевых пестрых футболок и шорт.

— Много не набирай, принцесса. К тому же там, куда мы едем, нет прачечной. — произношу как можно небрежнее той, о которой на короткое время забыл, уйдя глубоко в себя.

— Да ты еще и жмот, ясно. И я умею пользоваться стиралкой, если что. — с презрительным видом кидает она, делая шаг к торговой точке.

Поморщив нос, Лира щупает вещи, видимо, пытаясь оценить их качество. Ну-ну, давай, принцесса. Изображай, что мы в гребаном элитном бутике, где ты в праве дотошно и придирчиво часами выбирать наряды. Хрен там! Я ухмыляюсь, глянув на очень смуглую торговку одеждой, которой нет до нас никакого дела. Она с кем-то громко, увлеченно болтает по мобильнику и не собирается расшаркиваться перед покупателями.

— «Жмот»? Ну да, ага, — хмыкаю, переключив внимание на мелкую стерву. — Еще какой. Может, у тебя, принцесса, есть нал, а? Нет?! Ну, тогда помолчи. Выбирай пошустрее то, что будет куплено не за папашин, а за МОЙ счет. И кстати, стиралки там нет. Воспользуешься тазиком, — продолжаю огорошивать ее всё новыми «приятными» сюрпризами.

— Не волнуйся, «папаша» всегда отдает долги, — цедит в ответ еле слышно. — Тебе он накинет будь здоров, да еще и с процентами.

Звучит больше как угроза, нежели обещание озолотить, не так ли, Адриан?

Да плевать! Пусть нажалуется папаше, что я обращался с принцесской не подобающим образом. Я, в конце концов, не гребаный рыцарь-спаситель. Я не подписывался кровью под клятвой оберегать его драгоценность.

— Хм, — чешу щеку.

А ведь это даже тебе на руку, брат? Пусть-пусть расскажет папаше, как ты дерьмово вел себя с ней. Рагацци дал слово заплатить. Он точно это сделает. Но заточит зуб за грубость по отношению к ней. Да, он уволит тебя с о-о-очень достойным выходным пособием. Самолично уволит. Лишь бы не видеть твою дерзкую рожу.

Какое-то шуршание. Ясно, девчонка взяла упаковку с тремя мужскими светло-желтыми майками самого маленького размера. И такую же — с простыми белыми хлопковыми футболками. Странный выбор. Очень странный…

Точно, блин, мне ведь тоже нужен самый простой шмот. Следую ее примеру. Беру эти же наборы, но на четыре размера больше. Лира поднимает на меня глаза. Недоуменный взгляд. Типа, с чего вдруг я решил купить именно это.

— Ну чего? — киваю, чуть смутившись.

— Да так, ничего, — пожимает плечами.

— Выбери пару шорт, ну, и что там еще надо… — говорю строго, желая поскорее закончить с шоппингом.

Девчонка чуть вздрагивает, и ее щеки наливаются румянцем.

— Мне еще надо, — в смущении произносит она. — Ну, белье.

Боже, боже, боже! Голова и так готова взорваться, тут еще… «Белье».

Ее попка, обтянутая тканью черных трусов бразиллиано. Я сглатываю, еле сдержав порыв глянуть на ее зад, скрытый под джинсами.

Дорогущая квартира Рагацци в центре Нью-Йорка. Я — с китайской лапшой в руках на пороге. Курьер, нет, раб, у которого при виде ее сладких упругих ягодиц мгновенно встал приятель в штанах. А-ай! Это просто невыносимо, Санта Мария!

— Ладно, — отмахиваюсь как от сексуальных мыслишек насчет нее, так и в знак согласия потратиться на чертово белье. — Куплю, пошли, принцесса.

Смуглая торговка, всё еще увлеченная беседой, на пальцах показывает мне сумму и сует черный пакет. Достаю из бумажника чуть потрепанные мятые песо. Спешно даю ей мексиканский кэш, от которого тоже отвык. Эх, быстрее бы вернуться и платить везде и повсюду любимыми и такими удобными кредитками!

***

Ага, а вот и точка продаж с женскими этими штучками. На широком прилавке, в основном, всякие подделки европейских и американских марок. Лира зависла, склонившись над товаром. Подозреваю, что в привычной богатой жизни она любила выбирать бельишко.

— Шустрее, — поторапливаю ее, демонстративно глянув на Ролекс. — Черт, — расстегиваю браслет, сую в карман аксессуар.

Палевно ходить по рынку с такой вещью. А может, и нет? Вон там, справа, целый ряд «бутиков» с «оригиналами» наручных часов из мастерских «Швейцарии».

— Можешь не смотреть? — среди гула из голосов различаю раздраженный тон девчонки.

Она, эта принцесса, поджала губы и пялится на меня с требовательным видом. Что ей надо-то?

— Дай мне денег и, ну, сходи купи что-то. Я не убегу, — хмыкает она курносым носом.

Ах вон оно что! Застеснялась выбирать при мне нижнее бельё? Серьезно?

— Принцесса, ты меня поражаешь! — скалюсь злорадно. — Скромницей, значит, решила прикинуться? — намекаю, нет, почти в лоб говорю о той сцене в квартире.

— Отстань! — краснеет эта любительница расхаживать в бразиллиано при посторонних мужчинах.

Адриан, да оставь ты ее, пусть выберет спокойно, а?

Но нет уж, хренушки! Она издевалась надо мной. К тому же до колик любопытно глянуть, что она выберет…

Господи, брат, прекрати ты уже думать о её упругой попке!

— Вот, — беру комплект самых уродских трусов местного пошива, желая навсегда развидеть ту картину в нью-йоркской квартире. — Размер вроде твой, принцесса. — ¿Cuánto cuesta? (Сколько стоит?) — торопливо спрашиваю толстую торговку.

Та фыркает, осуждающе покачав головой.

— ¡Pobre chica! ¡No es un hombre, es una bestia! (Бедная девушка! Не мужчина, а монстр!) — говорит она с прищуром.

Ну и стерва, Санта Мария! Толстуха указывает на то, что сам-то я вон как одет, дорого-богато, а для девчонки денег на белье жалею.

— ¡No es asunto tuyo, mujer! (Не твое дело, женщина!) — начинаю закипать от того, что торговка встряла в наши с принцессой, весьма своеобразные, отношения.

— ¿Ah, sí? (Ах так!) — подбоченивается толстая баба, повысив голос.

Ну, всё, похоже, тебе хана, брат! Попал-таки в змеиное гнездо, в логово, где царит женская солидарность. Чертов феминизм.

Торговка делает жест, чтобы Лира подошла к ней. Маленькая стерва с довольной ухмылкой приближается к своей новой «подружке».

— Aquí tienes, preciosa. Estos lindos, y éstos… (Вот, красавица. Эти симпатичные, и эти…) — торговка распечатывает коробку за коробкой. — ¡Y no son caros! (И не дорогие!) — жутко громко и укоризненно кидает мне.

Шелк, кружево. Стринги, тонги, чертовы бразилиано. Мне жарко! В глазах рябит от разных цветов сексуальных трусов и лифчиков. Это просто какая-то пытка, блядь! Всё, я сдаюсь! Достаю из бумажника купюры.

— На вот, принцесса, — сую девчонке. — Сдачу отдашь. Будь здесь, я ненадолго. Кое-куда надо заглянуть.

Деньги у Лиры. Ее старшая подружка стоит с таким победоносным видом, что только салюта и фанфар не хватает.

— ¡Macho malvado! (Злобный самец!) — кидает мне вслед баба, которая явно привыкла к тому, что последнее слово всегда остается за ней.

Да и хрен с вами обеими! Себе дороже с вами связываться.

Примечания

10

Город в США, расположенный на юге штата Техас.

11

Штат на севере Мексики, граничащий с американским штатом Аризона.