Ахульго

Шапи Казиев, 2008

В книге писателя Шапи Казиева в художественно-историческом плане воссоздаются события времен Кавказской войны в Дагестане (первая половина XIX века). Героями увлекательного повествования стали многие известные исторические личности, а также образы, созданные воображением автора. Книга представляет интерес для широкого круга читателя.

Глава 14

Когда Шамиль и его спутники поднялись к узкому перешейку, который вел на Новое Ахульго, они опять ничего не увидели, кроме знамени Сурхая, стоявшего на самой высокой точке горы.

Шамиль тронул коня и двинулся по острому гребню.

— Яблоки! — показал Юнус.

Вдоль перешейка, будто указывая путь, цепочкой лежали яблоки. Но стоило спутникам двинуться дальше, как раздался выстрел. Ближайшее к ним яблоко разлетелось на куски. Шамиль выхватил саблю. Юнус с Султанбеком сдернули со спин ружья и бросились вперед, защищая Шамиля. Но яблоки продолжали разлетаться, а откуда стреляли было непонятно.

Когда они миновали перешеек и выбрались на Новое Ахульго, перед ними будто из-под земли выросли мюриды. А затем показался и сияющий от произведенного эффекта Сурхай. Султанбек двинулся на него, пылая негодованием.

— Салам алейкум, имам! — крикнул Сурхай, хватая коня Султанбека под уздцы.

— Ва алейкум салам, — ответил

Шамиль, сходя с коня.

— Хорошо же ты встречаешь гостей.

— Так мы будем встречать врагов, — сказал Сурхай.

— Ты видел, откуда стреляли?

— Из-под земли? — догадался Шамиль, сходя с коня.

— Спрятались, как кроты, — сердился Юнус.

— Где же твои постройки? — спросил Шамиль.

— Приглядитесь, — показал Сурхай в сторону небольшого холма.

— Вон там, видите?

Теперь и Шамиль увидел узкие щели, которые расходились в обе стороны от тропинки и были едва заметны.

— Подземные бойницы? — удивился Шамиль.

— Подземная крепость, — гордо сообщил Сурхай и подал знак своему мюриду.

Тот свистнул, и повсюду начали подниматься люди с кирками и лопатами в руках.

После погрома, учиненного Фезе, Сурхай решил спрятать крепость в самой горе.

Он показал Шамилю свои чертежи, по которым предполагалось устроить несколько линий укреплений, а передовые — в несколько ярусов. Между ними должны были проходить скрытые траншеи и подземные ходы. В дальней части горы, обращенной к реке и более безопасной, Сурхай собирался построить оружейную мастерскую, пороховой склад, хранилище для воды и многое другое. И все это тоже зарывалось в землю. На Ахульго создавалась мощная крепость, рассчитанная на долгую оборону.

— Никакие пушки нас не возьмут, — уверял Сурхай, направляясь к скрытому в камнях входу.

Они спустились в просторную каменную галерею и пошли осматривать фортификационные работы.

Сурхаю помогали мастера, прибывшие из Дагестана и Чечни. Они хорошо знали свое дело, а когда встречались препятствия, быстро находили способ их устранить. Одни пробивали штольни в каменном теле горы, другие укрепляли подземные ходы, третьи проделывали бойницы, четвертые оборудовали главные пункты обороны. Каменные глыбы, которые невозможно было разбить, взрывали. К пещерам, которых на Ахульго было немало, прокладывались пути по отвесным склонам. В некоторые удавалось попасть, пробив свод сверху.

Из переднего ряда скрытых бойниц простреливались все подступы. Юнус прицелился из винтовки по уцелевшему яблоку и выстрелил. Яблоко подлетело в воздух и покатилось по отвесной стене в пропасть.

— Машаалла! — удивлялся Юнус.

— Да продлит Аллах твои дни, Сурхай.

— А если в рукопашную? — интересовался Султанбек.

— Если пули кончатся? Тогда как?

— Как всегда, — пожал плечами Юнус.

— Вылезаешь и дерешься.

— Но можно выйти и там, где не ждут, — сказал Сурхай.

— Или пропустить, а потом напасть сзади.

— Машаалла! — качал головой Юнус.

— Если что — и могила готова.

Когда они выбрались на поверхность горы, то смотрели вокруг уже другими глазами. Сурхай старался использовать каждый бугорок, каждую расщелину горы, чтобы сделать ее еще более неприступной. А любой выступ, который мог бы помочь осаждающим, безжалостно сбивался. Камни и бревна, оставшиеся от разрушенных Фезе домов, обломки взорванных скал, не пошедшие в дело, — все это собирали на опасных участках, чтобы обрушить на противника, если он рискнет брать Ахульго штурмом. Узкий перешеек, соединявший Ахульго с остальным миром, предполагалось глубоко перекопать в нескольких местах.

Шамиль был доволен увиденным, а его помощники, не переставая, цокали языками от изумления.

План Сурхая был необычен, но его подсказывала сама природа. Горький опыт пошел горцам на пользу, и они учились быть предусмотрительными.

— А где будут жить наши семьи? — спросил Шамиль.

— Я думал, здесь будут одни мужчины, — растерялся Сурхай.

— Что тут делать семьям?

— Нельзя же вечно воевать, — сказал Шамиль.

— Я ведь говорил, что Ахульго будет не только крепостью, но и нашей столицей. В Чиркате, действительно, становится слишком много людей.

— Можно и дома построить, — согласился Сурхай.

— И мечеть, — напомнил Шамиль.

— Большую, для всего джамаата.

— Да, имам, но где взять столько строителей?

— Люди будут, — пообещал Шамиль.

— Мы создадим такую столицу, какой еще никогда не было. Даст Аллах, никто не посмеет нас тут тревожить.

— А если посмеет? — сомневался Сурхай.

— Тогда это будет долгая битва, — размышлял Шамиль.

— И, чтобы лучше к ней подготовиться, нам необходимо выиграть время.

— Год нужен, — сказал Сурхай и постучал кулаком о камень.

— Гора слишком крепкая.

— Осенью они на нас не пойдут, — сказал Шамиль.

— Сил не хватит. Зимой они в горах не воюют. А к весне… К весне надо все закончить.

— Мои люди трудятся не покладая рук, — сказал Сурхай.

— Все трудятся, — сказал Шамиль.

Он вскочил на коня и двинулся обратно. Когда открылась узкая теснина между двумя Ахульго, Шамиль увидел старый деревянный мост, перекинутый между горами высоко над рекой.

— Надо бы его укрепить, — подумал Шамиль, полагая, что не следует ограничиваться работами на Новом Ахульго.