Хроники вечного наместника. Акт 1

Федор Павлов, 2023

История одного из самых больших восстаний в Великой Империи. После победы Империи над армией мертвецов многие люди, в том числе беглые солдаты, которые не выдержали всех ужасов за много лет войны, решают сместить правителя, чтобы избежать наказания за свои проступки. Вокруг этого масштабного события случается множество загадочных происшествий. Взгляд на эти события с разных сторон. От лица самого Великого Императора и от лица обычной крестьянской девушки, судьба которой оказалась куда менее скромной, чем ей казалось.

Глава 11. Побег

— Этот парень безнадежен, — сказал мужчина в одеянии разбойника. — Мы его держим взаперти больше месяца, и он никак не хочет признать, что сопротивление — это реальная возможность стране не сгинуть в коррупции.

— И что ты предлагаешь? — спросил человек, сидящий за столом главы деревни.

— Не тратить на него еду и воду, казнить его как приспешника империи.

— Пойми, Серый, Консильваль сказал, что надо сохранить ему жизнь и оставить в здравии.

— Но Кайл, ты же сам понимаешь, что он нам вообще не нужен. Он много ест по сравнению с нами, в то же время ничего полезного не выполняет, — эмоционально говорил Верн.

— Знаешь, почему империя держит людей в тюрьмах, а не убивает? — сказал Кайл и встал, начиная привязывать письма к голубям и отпуская их.

— Зачем мне это знать? Это все имперское, чужеродное, мы боремся с империей, а не примыкаем к ней. Мы должны что-то новое сделать.

— Империя держит людей в тюрьмах, потому что верит, что они исправятся и станут благородными и работающими членами общества, то же и с ним.

Кайл посмотрел на местную тюрьму.

— Наш лидер верит, что он исправится. Я тоже верю.

— И зачем ты мне это сказал? — помотав головой, ответил Серый.

— А затем, что пора бы тебе заняться делом, а не болтать попусту. Меня Консильваль назначил главой деревни, а тебя, если мне не изменяет память, тренером, и вроде бы твои занятия по стрельбе из лука начинаются, — Кайл посмотрел на настенные часы, — сейчас.

Серый тоже посмотрел на часы и, увидев сколько времени, попрощавшись, выбежал из здания и в спешке отправился на поле, где он должен был обучать новобранцев. По пути его хотели остановить двое солдат, но он, быстро сказав что-то невнятное, убежал.

На поле уже стояли новобранцы, и было видно, что они стояли не пять минут. Интерьер был уже готов. Мишеней должно было хватать, чтобы у каждого из двадцати ребят было, куда стрелять.

— Так, молодежь, вы должны понимать, что у нас нет времени долго и тщательно готовиться, потому у нас будет максимально ускоренный курс стрельбы. Главное правило — не стрелять по другим, не целиться в других, только по мишеням. Все ясно? — громко и четко сказал Верн.

— Так точно, — недовольно сказала парочка молодых людей.

— Я почему-то не слышу всех, все ясно? — уже громче спросил мужчина.

— Да, сэр, — громко сказали все.

— Отлично, начнем, — сказал Серый и начал учить молодежь стрельбе из лука.

Тем временем Кайл занялся распределением работы в городе. Все должны были что-то делать для блага сопротивления. Кузнец дни напролет делал стрелы, фермеры поставляли еду и так далее. А так как временно отсутствовали налоги, то все трудились с двойным упорством. Каждый день все члены деревни собирались на главной площади, чтобы обсудить планы на будущее.

— Что говорит Консильваль? — спросил Кайла офицер, который выходил из местной тюрьмы.

— Что именно тебя интересует? — отвечал глава деревни, смотря в отчет, который составил его секретарь.

— Что делать с пленными? — настойчиво и немного нервно спрашивал солдат.

— Что же за день такой, всем интересно, что с ними делать! — возмутился Кайл, развел руками и пошел внутрь тюрьмы.

— Так и?

— Ничего мне он не говорил, кроме изначальных установок, — говорил глава и смотрел в заполненные камеры.

— Шесть голодных ртов, один из которых здоровый парень. Предлагаю просто их не кормить, и они умрут. Не думаю, что Консильваль вспомнит о них, и сколько вообще их было, и были ли они, — шепотом прямо в ухо говорил офицер.

— Решим это на сегодняшнем собрании, — сказал Кайл, еще раз взглянул на заключенных, резко развернулся и вышел.

Офицер сплюнул прямо в лицо Дэвиду и вышел. Он шел прямо за Кайлом, а тот направлялся в сторону кузнеца. В городе была суета, каждый куда-то бежал, — это, конечно, радовало Кайла, так как каждый не сидел без дела. Особенно кузнец.

— Здравствуй, дружище, как дела со стрелами? — весело сказал глава деревни кузнецу.

— Здравствуй, сто пятьдесят штук за два дня, — сухо сказал Фридрих.

— Ну Фрид, ты чего, — утешительно говорил Кайл. — Я уверен, твой сын одумается, ты же с ним говорил, и не раз, — сказал он, смотря назад, убеждаясь, что офицер не слышит.

— Он упрямый, прямо как я в юношестве. Ему взбрело в голову, что меня околдовали вы и теперь я пляшу под вашу дудку. Жалко его мать, она с ума сходит, не может сидеть на месте. Я ей говорю, чтобы не совалась не в свое дело, но не знаю, что она может начудить, — скривив лицо, сказал мужчина.

— М-да, нехорошо получается. Уверен, мы решим проблему на общем собрании. Я буду настаивать на том, чтобы его оставить в живых.

— Спасибо, конечно. Но ты думаешь, я не вижу, как остальные на него смотрят? — он с оскалом посмотрел на офицера, стоявшего на улице. — Они его хотят убить, они как звери: им достаточно еды, но им кажется, что он посягнул на их собственность, — скрипя зубами, говорил кузнец.

— Я в курсе. Но не думаю, что у нас в деревне одни варвары, — с угасающей надеждой говорил Кайл.

— Будешь противостоять толпе, — мужчина крепко взял главу деревни за плечо, — они и тебя растерзают. Пока нет того, кто вдохновит их, то есть вожака, — они будут вести себя так, как всегда вели себя и при Императоре.

— Ну я постараюсь сделать все возможное, — с испуганной улыбкой сказал Кайл и, пожав ошалевшему кузнецу руку, вышел из здания.

— Собрание будет вечером, — сказал Кайл солдату, тот кивнул, и они разошлись в разные стороны.

Дэвид сидел за решеткой, он прекрасно понимал, что его почти все не любят, а те, кто любят, просто хотят, чтобы он притворился, но притворяться и лгать — это просто недостойно имперца. «Надо уважать себя и показывать свое внутреннее я. Лучше умереть собой, чем жить другим человеком», — так думал молодой человек, который мечтал быть имперским солдатом. Рядом с ним сидел местный пьяница, который просто ничего не соображал, и его решили посадить, так как он постоянно нес какую-то чушь про великого Императора. Это была чушь для всех членов сопротивления, но Дэвид узнал, что этот пьяница был несколько раз в Фена-Морисе, учился там на историка, и поэтому его слова имели вполне реальный вес. Возможно. Он рассказывал про тамошний быт, как там все устроено, и, главное, он в красках рассказывал о невероятном Императоре и его чарующих словах. В другой камере сидела мать Глории — Крона, ее изначально не схватили, но один фермер позавидовал ее состоянию и настучал главе деревни, что она продавала свое тело имперцам, в том числе и бывшему мэру. Также в камерах были просто две девчонки, на которых настучали, что они обслуживали солдат Дракара, и парень, который пытался убить Консильваля.

Девчонки долго пытались соблазнить охранников, чтобы те их отпустили, но в итоге ничего не добились, потому что, по их словам, эти охранники были не мужиками. Их жизнь была скромна: оттого, что их никуда не взяли на работу, они стали куртизанками. Ну вот теперь и расплачиваются. Крона просто сидела и молила бога, чтобы ее выпустили, а ее дочь защитили. Парень был очень странным, по его рассказу было ясно одно — Консильваль лично убил его мать, отца, братьев и сестер, а потом их съел. В общем, максимально очернял образ лидера сопротивления, за что его все, даже Дэвид, считали сумасшедшим. Самым интересным собеседником был пьянчуга. Столько интересных историй Дэвид еще не слышал, так как всегда проходил мимо этого человека, пока был на свободе. Конечно, большинство его историй были сказочными, но некоторые были очень правдивы и складны.

Была история, которую он любил рассказывать больше всего. Как он сам говорил, это была сказка, даже легенда.

— Хочешь, я расскажу очень интересную историю? — скрипящим голосом спросил пьяница.

— Опять о прошлом империи? — закатив глаза, ответил Дэвид.

— Зато какая история! — воскликнул дед и начал свой рассказ.

«В древности, десятки тысяч лет назад, когда мир был меньше, как меньше и народов, которые обитали в нем, — было государство людей. Хотя они были там повсюду, не то что сейчас — осталась всего лишь одна страна. Нет. В то время люди были основой мира и все войны шли между могучими королями. Так вот, в этом мире прошлого жил-был один Император. Никто не помнит его имени, но все помнят его прозвище — Злой Император. Это был человек с каменным сердцем, в его государстве за любой проступок грозила смертная казнь. Все было по правилам, каждый был при деле. Но если бы это было правдой, то его бы прозвали справедливым, он же любил убивать людей просто так. Для души, так сказать. Он был женат на самой богатой в то время деве, мадам лет шестидесяти, старухе, которую он смог женить на себе, угрожая убить ее семью. При этом сам он держал у себя гарем, в котором были молоденькие девочки от четырнадцати до восемнадцати лет. Когда девочка вырастала, ее убивали как испорченную. В общем, всех его злодеяний не перечислить.

Но однажды в государстве появилось двое неизвестных мужчин. Они были с огромной армией разумных ящериц, и они объявили Императору войну. Эта война унесла тысячи жизней, но великий Иссилиур смог убедить людей, что это священная революция и что все, кто к ней присоединится, войдут в историю. Многие встали на его сторону, а те, кто не встали, просто боялись гнева Злого Императора.

И вот оставался последний рубеж — огромный замок Императора, который считался неприступным все эти годы. И сам Иссилиур понимал, что так просто этот замок не взять, и тогда он пошел к озеру, которое располагалось неподалеку от дворца, и, встав на колени, молился богу воды. И через час его молитвы были услышаны, и ему явилась прекрасная дева моря. Он просил ее помощи, чтобы освободить этот несчастный народ от страданий, но дева отказывалась помогать, ведь люди однажды ее жестоко обманули, когда она им помогла. Иссилиур пообещал сделать что угодно для нее, лишь бы морская дева помогла. Дева попросила, чтобы он заключил с ней божественный договор. После того, как он станет Императором, убив прежнего, она явится к нему во дворец в виде обычной крестьянки, и Иссилиур при всех должен передать ей ящериц, свою жену и своего ребенка, а также принять ее поцелуй.

Иссилиур был в негодовании: зачем все это ей? Она ответила, что это все очень важно для ее магии, а поцелуй, который она даст ему, наделит магией, однако также проклянет, и отныне все его жены либо будут умирать, либо уйдут к другому, либо предадутся тьме. И самое ужасное — он будет всегда причастен к этим последствиям.

Он долго думал, не одну неделю, но в итоге согласился на ее предложение. Дева моря лично провела обряд божественного договора. И когда она скрылась в пучине морской, Иссилиур выкрикнул: «Твоя часть сделки!» И через мгновение огромная волна подхватила его и армию, и в одну секунду все они оказались в городе, где произошла последняя для Злого Императора битва. Вся его свита и армия легли на поле сражения. Его тело дали съесть псам — самое позорное захоронение в то время. «Император мертв — да здравствует Император!», — да, эта фраза должна быть с «королями», но кто мне запретит так говорить. Страна вздохнула свободно, и с тех пор все шло очень хорошо.

Прошло много десятков лет с того времени, Император постарел, у него была хорошая жена и умный и прекрасный сын, он, наверное, уже и забыл, что обещал морскому богу. В один из дней к нему в тронную залу пришла обычная, ничем не примечательная крестьянка. Она попросила, чтобы Император Иссилиур соблюл свое обещание. Он хотел было ее выгнать как наглую девку, но вдруг его рука разболелась, и на ней засветились синим пламенем слова обещания, которое он клялся соблюсти. В ту же секунду он согласился выполнить все ее условия. Армию ящериц, всегда служивших ему верой и правдой, он отпустил в морскую пучину. Жену и сына со слезами на глазах вывел он из своего дворца. И — красивый жест — эта крестьянка поцеловала его. Слова, которые были выведены синим пламенем, быстро исчезли, а сам Иссилиур почувствовал, что он теперь не просто человек, а может колдовать, но не подал никаких признаков.

С тех пор он вечный Император Империи Феникса, все менялось при нем: и столица, и люди. Но неизменными оставались две вещи — его вечный друг и соратник, Эндрю, а также то, что все его жены каким-то образом умирали, уходили к другим, но пока что ни одна не перешла во тьму».

— Прекрасный урок истории, хотя нет, урок баек и легенд от местного алкаша. Ужин, имперское отребье, — рассмеявшись, сказал солдат и кинул в камеры заключенных тарелки с едой. — Возможно, ваш последний, — сказал он и оскалился.

Дэвид, выдохнув, стал есть свою гречку, и в один момент он наткнулся на что-то металлическое. Это были ключи от камеры. Он аккуратно оглянулся вокруг, и увидев, что охранник отвлекся на беседу с еще одним солдатом, спрятал ключи в задний карман штанов. Отдав тарелки, он стал выжидать. Прошел час, два, наконец все охранники вышли из помещения: похоже, начиналось очередное собрание.

— Хей, — он шепотом окликнул людей, сидящих в другой камере.

— Чего? — оглянулась одна из девушек.

— Лови, — Дэвид открыл свою дверь и кинул ключи ей в руки.

— Откуда они у тебя? — с удивлением спросила девушка.

— Не знаю, нашел в моем ужине, — сказав это, парень аккуратно подошел к окну. Как оказалось, снаружи никого не было.

Через минуту рядом с ним стояли все заключенные. Он им сказал, чтобы ждали его сигнала и затем бежали в сторону леса. Дэвид вышел на улицу. Добежал до другого дома и, осмотревшись, дал сигнал: он просто поджег солому. Все резко побежали в сторону леса, и через несколько минут их уже не было видно.

Когда сбежавшие были в лесу, они остановились и решили передохнуть и обсудить, что делать дальше.

— Кто тебе дал эти ключи? — спросила мать Глории.

— Скорее всего, тот, кто не хотел, чтобы нас казнили, — ответил пьяница.

— Да неужели. И как ты до этого додумался? — саркастично спросила одна из девушек.

— Все-то я должен тебе рассказывать. Вот когда закончишь высшее историческое учебное заведение, тогда и поймешь, — по-умному говорил алкаш.

— Хватит спорить ни о чем, сейчас не время и не место, — жестко сказал Дэвид.

— И что ты предлагаешь? — спросила другая девушка.

— Я отправляюсь в Фена-Морис, кто хочет со мной — я не против, остальные — извините, я вынужден вас оставить.

Дэвид просто пошел вперед, рядом с ним пошел пьяница, немного помявшись, и девушки пошли за молодым человеком. Парень, который пытался убить Консильваля, сказал, что не закончил свое дело, и повернул направо, в сторону замка графа. Лишь мать Глории не знала, что делать: то ли идти искать дочь, то ли идти за Дэвидом, но, здраво рассудив, решила, что надо искать дочь, и отправилась вдоль дороги, по которой уехали Глория и ее спутник.

— Господа, на сегодняшнем собрании у нас три вопроса. Первый — это подведение итогов, и мы должны понять, как хорошо мы потрудились на благо сопротивления. Второй — распределить новые задачи на неделю, я как раз вам зачитаю новости от нашего лидера Консильваля. И третий, волнующий всех вопрос: что будем делать с заключенными.

— Давай сразу третий, — сказал кто-то из присутствующих, и его подхватили другие.

— Нет. Все по плану, — жестко отрезал Кайл.

— Да мы и так знаем итоги, — кто-то возмущался.

— Тем не менее на этой неделе вы работали хуже, и я намерен сообщить об этом нашему лидеру. В два раза меньше молока и яиц, в три раза меньше древесины, только кузнец вышел на тот же уровень, что был неделю назад поставлен. Вы же понимаете: чтобы победить тиранию Императора, надо трудиться в два раза сильнее, чем вы привыкли, — грозно говорил глава, и все опустили глаза.

— Мы и так работаем как ошалевшие, даже при Императоре такого не было, — сказала какая-то женщина.

— Заткнись, дура, ты что, против нас? — сказали несколько людей из толпы.

— Нет, я просто хочу знать результат.

— Тогда перейдем ко второй части обсуждения, — продолжил Кайл. — Вам надо просто потрудиться на славу, как на прошлой неделе. И да, войску Консильваля нужны бойцы — как с этим дела, Верн?

— Способные парни. Думаю, через неделю усердных тренировок смогут поражать цель, не совсем точно, но стрелы полетят в мишень, а не в молоко.

— И как раз могу вам сообщить, что наш лидер уже захватил пятнадцать деревень этого графства и готовится выступать на сам замок графа.

— А как дела с союзниками? — спросил кто-то.

— Это секретная информация, но скажу так: большинство графов с нами. Когда все будут с нами или те, кто против, будут убиты, тогда мы выступим против империи, — сказал Кайл, и все взбудоражено начали радоваться и что-то обсуждать друг с другом.

— Подождите, а как же третий вопрос? — сказал один из офицеров.

Все вдруг замолчали и посмотрели на главу деревни.

— Сложилось две точки зрения. Одна — убить всех непокорных, — когда Кайл сказал это, в толпе послышались одобрительные возгласы. — Но она противоречит прямому приказу Консильваля о том, чтобы не убивать пленников. Поэтому есть, очевидно, правильная точка зрения — просто сохранить им жизнь. — после этих слов в толпе слышались возмущения.

— Давайте проведем голосование, — предложил офицер, который ходил всегда рядом с Кайлом.

Со всей толпы начали приходить слова одобрения, все говорили: «давайте», «голосование!», «Да!».

— Хорошо, приведите пленников, пусть они скажут что-нибудь в свое оправдание.

Один солдат побежал в сторону тюрьмы и через двадцать секунд крикнул: «Пленники сбежали! Амбар горит, все сюда!» Все сломя голову побежали в сторону, где горел амбар. Он горел еще слабо, и его быстро потушили, но пленники и вправду сбежали.

— Давайте догоним их! — крикнул солдат.

— Да плевать уже на них, теперь точно не придется кормить, — сказал какой-то фермер, и другие подхватили.

— Можем провести голосование, — сказал Кайл. — Кто за то, чтобы тратить ресурсы и время на поиски беглецов?

Почти все солдаты и командиры подняли руки.

— Кто хочет просто разойтись по домам?

Большинство людей, стоящих на улице, подняли руки, в том числе и сам мэр.

— Решено. Никаких поисков, можете расходиться, а солдатам, которые должны быть часовыми, идти на стену, — сказав это, Кайл ушел в ратушу, и его примеру последовали остальные, вернувшись к своим делам.

Только парочка офицеров и солдат были в злости и ярости, готовые прямо сейчас разорвать того, кто помог бежать пленникам. Но идти против толпы они не собирались и тоже отправились в свои дома.

И только один человек что-то заподозрил, но решил промолчать, так как его бы все равно сейчас не выслушали. Он был часовым в это время и решил покинуть пост и отправиться в лес по следам заключенных. В империи он был егерем, и сейчас ему не составило труда выйти на след. Когда мужчина оказался в лесу, то распознал, что следы расходятся. Потом увидел, что одни следы ведут в столицу, другие уходили на дорогу, а третьи — в сторону замка графа. Он быстро что-то написал на листочке и отправил голубя в сторону замка, ещё один листок отправил голубем в сторону столицы, а сам пошел по следам, которые уходили на основную дорогу. Этого егеря звали Франк Копельберг, и он был одним из тех, кто всегда верно служил Консильвалю и был его абсолютным последователем. Франк был готов не раздумывая убить врага сопротивления, пытать и угрожать, если это было нужно. Он догадывался, кто куда пошел, поэтому и написал Консильвалю, что к нему идет психопат, который жаждет его убить. Также он написал вперед одному из подразделений сопротивления, что в их сторону движутся опасные преступники, сбежавшие из тюрьмы, и чтобы их перехватили. А сам Франк отправился за Кроной, так как верил, что она приведет его к Глории, которая шла к Фамусу.