Байки про Фею и Ганнибала. Cны о прошлом

Ульяна Берикелашвили, 2015

В Фей давно никто не верит. А вот она, представьте себе, живет среди вас, учится в медицинском университете, гоняет чаи с плюшевым медведем Ганнибалом, по совместительству несостоявшимся Властелином Мира, и пишет байки. Откройте для себя мир, в котором реальность упакована в сочную иллюзию, где существуют говорящие игрушки-мизантропы и Фея Лесной крови, где Демиург, Шива, ведьмы и прочие непонятные персонажи – вовсе не повод для спора на религиозной почве, а просто хорошие собеседники.

Байка 10. Про отдых и большую грудь

— Ну ты и… Фейка! — писк этот был знакомый и узнаваемый из тысяч. Я убрала с лица платок, чтобы с недовольством отметить — так и есть, Ганнибал сидел напротив меня, сердито скрестив лапки на груди, и ворчал.

Поначалу я даже подумала, ну всё, приехали. Второго Гани в виде галлюцинации я не переживу. Медведь ведь остался дома, потому как не переносил две вещи — жару и холод. Ах, да, и еще дождь. То у него наполнитель намокнет и станет похожим на кошачий туалет, то у него нитки могут загнить или же наоборот, глазки сплавиться.

— Уууумм, — пробурчала я и намочила платок водой. Не хватало мне солнечного удара.

— Ты чего? Я с кем это разговариваю?! — Вспылил он и заполз мне на колени. — Тьфу, всем ты, Фейка, хороша, только вот грудь у тебя ма…

Он не договорил, потому как был зверски зарыт в песок. Когда Ганя начинает отвешивать мне комплименты насчёт груди, это можно остановить лишь одним способом — насилием.

— Ты чего тут делаешь? Ты же дома остался!

— Ну… это… ты же что сказала, когда поехала загорать?

На секунду я задумалась:

— Хочу купаться… Лето на дворе… Вода теплая…

— Нет, когда умоляла пойти с тобой!

Я представила себя, закрывающей в гневе дверь и кричащей вслед: «А там… а там девушки красивые в купальниках! Вот!»

— Это что ли? Про девушек?

Медведь ехидно улыбнулся, потирая лапки и самодовольно устраиваясь на полотенце.

— Вот с этого и надо было начинать. А то лето, жара, река… Я в багажнике доехал, с балкона выпрыгнув.

И заметив мой испуганный взгляд, добавил:

— Чего мне сделается то, я же плюшевый! Меня триста раз в машинке стирали.

***

Через полчаса я уже сидела и рылась в песке, лепя различные образы — узоры, лица, имена. Сломав законченный, я выводила новый, не задумываясь, стоило ли сохранять и его. Зачем, это путь мира — без разрушения нет созидания. Но от философских мыслей меня отвлек всё тот же Ганнибал. Он уже отчаялся, выискивая себе красивую музу:

— Полновата.

— Бледная.

— Дряблая кожа.

— Эта ничего… Но с ребенком. Ребенок меня замучает. Не то…

— Грудь маленькая.

— Грудь маленькая.

— Грудь маленькая.

Ну всё, плакал мой выходной. Загорать мне теперь в солярии. Я все молчала в ответ, но видимо, сознание перегрелось и решило отомстить медведю — через пять минут на песке нарисовался его образ — от гадких надоедливых глазок до гадкой противной улыбки. И только я хотела было его разрушить, снести, размазать, как обнаружила — Ганнибал утих.

Не веря своему счастью, я повернулась и… не увидела никого. Ну всё, нашел себе жертву, пошёл лапать грудь, притворяясь брошенной позабытой мягкой игрушкой. А мне потом его спасать, прикинувшись плачущей хозяйкой, имя которой нацарапано у него на…

— А чего ты меня так одного слепила? — Проворчал Ганя, сидя рядом и поправляя лапкой песчаному Гане улыбку. — Слепила бы женщину еще.

Пришлось лепить.

— А что у неё грудь, как у тебя, Фейка?

Пришлось лепить больше.

— Маловата.

Еще добавила.

— Всё равно маловато будет…

— Ну что ты заладил, как мужик из мультика!!!Песка не хватит! — вспылила я и раскидала рисунок в разные стороны, не оставив ничего.

Ганя лишь пожал плечами:

— А всё равно. Я их сфоткать успел.

***

Остаток дня я пролежала, лениво нежась под солнцем. Теплый песок, прекрасная вода и залепленный скотчем Ганнибал под головой — что может быть лучше?