Периферийные устройства

Уильям Гибсон, 2014

Впервые на русском – новейший роман автора трилогии «Киберпространство» и «Трилогии Моста», «Машины различий», «Распознавания образов» и «Страны призраков». Главный визионер современности вернулся наконец назад в будущее! Бертон служил в корпусе морской пехоты, в элитном подразделении Первой гаптической разведки. Когда он вернулся с войны, посттравматического синдрома у него не нашли, но пенсию по инвалидности дали. А тут у него и тайная подработка появилась: испытывать новую компьютерную игру. Но однажды ему понадобилось уехать в соседний город, и он попросил свою сестру Флинн подменить его на очередном сеансе бета-тестирования. Ничего, мол, сложного: патрулируешь на квадрокоптере периметр трех этажей высотки и отгоняешь стрекоз-папарацци. Но Флинн не была готова к тому, что там увидит, – то ли это просто игра, то ли настоящее убийство. И где это – там?

24. Анафема

Тилациниха запрыгнула в «мерседес» впереди Льва, сухо цокая когтями по светлому дереву, глянула на Недертона черными глазами и зевнула. Челюсти у нее были куда длиннее собачьих, скорее как у крокодила, только откидывалась не верхняя, а нижняя.

— Гиена, — без всякой радости приветствовал ее Недертон.

Он провел ночь в хозяйской каюте, по сравнению с которой мраморно-золотая доска выглядела аскетически простой.

Лев хмурился.

Следом вошла Тлен в «конфиденц-костюме», как Недертон называл про себя ее тускло-серый суконный комбинезон с длинными рукавами, старинной алюминиевой молнией от горла до лобка и множеством накладных карманов на стальных скрепках. Тот несколько умерял красноречивость ее телодвижений, а заодно прятал зверей и, видимо, обозначал, что она настроена серьезно и просит воспринимать ее соответственно.

— Итак, ты за ночь все обдумал, — сказал Лев, рассеянно гладя Тиенну.

— Кофе принес?

— Бар приготовит, что хочешь.

— Он заперт.

— Какой тебе кофе?

— Американо, черный.

Лев подошел к бару и приложил большой палец к овалу. Дверца сразу открылась.

— Американо, черный, — сказал Лев.

Бар почти бесшумно выполнил заказ, и Лев принес Недертону дымящуюся чашку на блюдце.

— Что ты думаешь про ее рассказ?

— Если она говорит правду, — начал Недертон, наблюдая, как Тиенна закрывает пасть и сглатывает, — и если она видела именно Аэлиту… — Он поймал взгляд Льва. — Не похищение.

Кофе был обжигающе горяч, но очень хорош.

— Мы надеялись выяснить, что скажет ее дом, — заметил Лев.

— А он молчит, — вставила Тлен.

— Почему?

— Не хочет говорить. А по слухам, и не знает.

— Как ее дом может не знать? — изумился Недертон.

— В том же смысле, в каком ничего не знает этот. Такое можно организовать и на определенное время, однако требуется… — Он сделал быстрый, еле заметный, чисто русский жест, будто играет на невидимом пианино: клептархия того уровня, о которой не стоит упоминать вслух.

— Понятно, — ответил Недертон, который ничего не понял.

— Нам потребуется капитал. В срезе, — сказала Тлен. — Оссиан исчерпал все возможности, какие мог измыслить. Если вы хотите сохранить влияние…

— Не влияние, — поправил Лев. — Я там царь и бог.

— Уже не единолично, — напомнила Тлен. — Наши гости с порога зарезервировали себе убийцу. Если их капитал будет больше нашего, мы окажемся беспомощны. А вот ваши семейные финматематики…

Недертон подумал, что она надела «конфиденц-костюм», прежде чем подступиться ко Льву с предложением задействовать семейные финансовые модули. Он глянул на Льва и понял, что убедить того будет нелегко.

— Оссиан может оптимизировать манипуляцию виртуальными деньгами в их онлайн-играх. Он над этим работает, — сказал Лев.

— Если наши гости купят политика или главу американского федерального агентства, нам придется вступить в гонку, — заметила Тлен. — И мы легко можем ее проиграть.

— У меня нет желания создавать более грандиозный бардак, чем тот, к которому они идут исторически, — возразил Лев. — А именно это случится при излишнем вмешательстве. Хватит того, что Уилф уговорил меня предоставлять полтеров в качестве курьезной разновидности доморощенных ИИ.

— Надо привыкать, Лев. — Тлен почти никогда не называла его по имени. — У кого-то еще есть доступ. Разумно предположить, что этот кто-то влиятельнее нас, поскольку мы даже близко не знаем, как проникнуть в чужой срез.

— А вы не можете прыгнуть вперед и узнать, что будет? — спросил Недертон. — Глянуть на них через год, а потом внести поправки?

— Нет, — ответила Тлен. — Это не путешествия во времени. После первого же мейла в их Панаму между континуумом и нами установился фиксированный коэффициент длительности: один к одному. Здесь и там время течет с одной скоростью. Мы ровно так же не можем заглянуть в их будущее, как не можем заглянуть в свое, и убеждены только в одном: это не будет известная нам история. И нет, мы не знаем почему. Просто так работает сервер.

— Семейные ресурсы не обсуждаются, — сказал Лев. — Идея прибегнуть к ним — анафемская.

— Анафема — мое второе имя, — не удержалась Тлен.

— Знаю, — ответил Лев.

— Предположу, — сказал Недертон, ставя пустую чашку на блюдце, — что это один из немногих уголков твоей жизни, где их не было. Семейных ресурсов.

— Именно.

— В таком случае, — сказала Тлен, — план Б.

— В чем он состоит? — спросил Лев.

— Мы передаем исторические, социальные и рыночные данные плюс информацию из среза финматематикам-фрилансерам, и они выигрывают нам долю в экономике континуума. Конечно, они будут действовать не так точно и оперативно, как ваши семейные, но, может, хватит и того. И придется им платить. Здесь, реальными деньгами.

— Хорошо, — сказал Лев.

— Тогда для протокола: сперва я предложила обратиться к вашим семейным финматематикам. Ребятки из ЛШЭ умны, но не настолько.

— Ребятки? — переспросил Недертон.

— Если капитал противника превысит наш, вы не сможете меня винить.

Недертон решил, что Тлен изначально подводила к тому, чего в итоге добилась. Занятно; он прежде не думал, что она так умело манипулирует Львом. Возможно, идею предложил Оссиан.

— Очень интересно, спасибо, — сказал он. — Надеюсь, вы и дальше будете держать меня в курсе. Рад был помочь.

Оба вытаращились на него.

— Вынужден вас покинуть. У меня встреча за ленчем.

— Где? — спросила Тлен.

— В Бермондси.

Она подняла бровь. Из-за жесткого суконного воротника выглянуло изображение хамелеона и тут же спряталось, словно испугавшись посторонних.

— Уилф, — сказал Лев, — ты нужен нам здесь.

— Мне всегда можно позвонить.

— Ты нам нужен, потому что мы обратились в полицию.

— В Лонпол, — добавила Тлен.

— Исходя из того, что рассказала сестра полтера и что мы знали о ситуации, нам ничего не оставалось, кроме как обратиться к юристам. — Видимо, Лев имел в виду семейных адвокатов, которые, как Недертон догадывался, составляли отдельную отрасль национальной экономики. — Они договорились о встрече. Разумеется, ты должен на ней присутствовать.

— Инспектор уголовной полиции Лоубир рассчитывает тебя увидеть, — сказала Тлен. — Весьма почтенная дама. Не стоит обманывать ее ожидания.

— Если Анафема — твое второе имя, то Тлен, выходит, первое? — спросил Недертон.

— Первое Мария, — ответила она. — Тлен моя фамилия. Раньше на конце было два «н», но матушка одно ампутировала.