Периферийные устройства

Уильям Гибсон, 2014

Впервые на русском – новейший роман автора трилогии «Киберпространство» и «Трилогии Моста», «Машины различий», «Распознавания образов» и «Страны призраков». Главный визионер современности вернулся наконец назад в будущее! Бертон служил в корпусе морской пехоты, в элитном подразделении Первой гаптической разведки. Когда он вернулся с войны, посттравматического синдрома у него не нашли, но пенсию по инвалидности дали. А тут у него и тайная подработка появилась: испытывать новую компьютерную игру. Но однажды ему понадобилось уехать в соседний город, и он попросил свою сестру Флинн подменить его на очередном сеансе бета-тестирования. Ничего, мол, сложного: патрулируешь на квадрокоптере периметр трех этажей высотки и отгоняешь стрекоз-папарацци. Но Флинн не была готова к тому, что там увидит, – то ли это просто игра, то ли настоящее убийство. И где это – там?

20. Полтер

Идея устроить офис в сухопутной яхте Зубова-деда принадлежала Тлен — она знала, что мраморная плита, на которой спал Недертон, превращается не только в журнальный столик, но и в очень внушительный рабочий стол. Лев добавил, что тамошняя система камер придаст интерьеру винтажный, а для сестры полтера — современный вид. Почему самого Недертона выбрали на роль эйчара, осталось для него загадкой.

Дедушкины дисплеи, которые Оссиан нашел на каком-то из нижних этажей, привезли на электрокаре. Это были прямоугольные черные зеркала в титановых рамах. Недертон видел такие в старинной медиапродукции, но ему они показались неубедительными. Очевидно, работающий монитор выглядел иначе. Тлен, с ожидаемым азартом включившаяся в подготовку спектакля, прилепила синий светодиод на дисплей, перед которым предстояло сидеть Недертону, чтобы у того на лице лежали голубые отсветы и не чувствовалось, что человек смотрит в погасший экран.

Сейчас он рассматривал свое отражение в зеркальном дисплее. Костюму, изрядно помятому за время сна в яхте, Оссиан дал отвисеться в ванной, пока Недертон принимал душ, так что самая явная пожеванность исчезла. Еще Оссиан дал ему свой черный облегающий свитер, который был широк Недертону в груди и в плечах. Его собственная рубашка, в пятнах — надо полагать, от виски, — отправилась в стирку. Он жалел, что Тлен отказалась еще разок приложить ему к руке «медичи», — это бы благоприятно отразилось на внешности.

Недертон побарабанил пальцами по многофункциональной плите черного мрамора с золотыми прожилками. Ему предстояло изображать сотрудника «Милагрос Сольветра ЮА» — крупной воображаемой корпорации, базирующейся в Медельине. О Колумбии, в которой этот самый Медельин находится, Недертон не знал ровным счетом ничего. Лев зарегистрировал «Милагрос Сольветру» и в Колумбии, и в Панаме своего среза. Обе компании состояли из тонкой пачки документов и нескольких банковских счетов. Управляла ими одна и та же юридическая фирма в Панама-Сити.

Говорить с полтером оказалось на удивление интересно — главным образом поэтому Недертон и сидел здесь сейчас. Даже чересчур интересно. Наверное, подействовал и закуток Тлен, который своим унылым видом еще подчеркнул контраст. Так или иначе, полтер вел машину, глядя на какое-то шоссе, семьюдесятью годами раньше, по другую сторону джекпота. Его телефон как-то держался на приборной доске. Широкую грудь полтера обтягивала тонкая трикотажная рубашка, а лицо изумило Недертона тем, что было совершенно человеческим. Восхитительно допостчеловеческим. Полтер являл собой воплощение первозданности. И деловой хватки, как вскоре убедился Недертон. Такому умению выманивать деньги, импровизируя на ровном месте, можно было только позавидовать.

Тлен позвонила полтеру, она и говорила с ним первой. Не пытаясь скрыть добровольное измывательство над собственной внешностью и четыре зрачка. Потребовала рассказать, что он видел в последнюю смену. Полтер принялся юлить, и Тлен, взглядом испросив разрешения у Льва, переключила на того звонок. Лев, не представившись, взял быка за рога. Полтер будет уволен и не получит плату за две последние смены, если не объяснится. Тогда полтер быстро сознался, что нанял свою сестру («компетентную и ответственную», как он выразился) подменить его, поскольку сам должен был ехать к родственнику по имени Лукан, который серьезно пострадал в драке.

— Мне срочно надо было к нему. Думали, он не выкарабкается.

— Чем он занимается, этот родственник? — спросил Лев.

— Он религиозный, — ответил полтер. Недертону вроде бы послышался смешок, и полтер быстро оторвал руку от руля.

Затем он сказал, что сейчас едет домой от пострадавшего родственника, сестре еще не звонил. Лев посоветовал и не звонить, а дождаться личного разговора. После чего сообщил про объявление.

Недертону подумалось, что Лев, при всей своей клептархической культуре, дал маху. Полтеру совершенно незачем знать такие подробности. Объяснить, что ему звонят из чужого будущего, где он — игрушка богатого сумасброда, было бы еще глупее, но ровно настолько же излишне. Недертон уже собирался отправить Льву сообщение и даже спроецировал на резную поверхность стола телефонную клавиатуру, но задумался о динамике собственных отношений со Львом. Лучше сидеть, слушать и наблюдать, как полтер выторговывает себе новую, потенциально более выгодную позицию. Недертон видел, что у того явно есть тактические умения, которые Лев, умный и с наследственными задатками, не имел случая полностью развить.

Полтер ответил, что по ряду причин представляет довольно-таки трудную мишень для наемного убийцы. Что он обладает ресурсами, которые может привлечь именно в такой ситуации. А вот то, что его сестра может оказаться в опасности, «неприемлемо». Слово прозвучало в тесной палатке Тлен неожиданно весомо. И что, спросил полтер, Лев намерен по этому поводу предпринять?

— Мы дадим денег, — сказал Лев. — Вы сможете нанять охрану.

Недертон чувствовал, что Тлен пытается поймать его взгляд. Она явно тоже поняла, что полтер переиграл Льва. Недертон встретился с нею глазами, но нейтрально, без того выражения, которого она ждала.

Лев сказал полтеру, что хочет поговорить с его сестрой, однако тот пожелал прежде услышать конкретную сумму. Лев предложил десять миллионов — чуть больше, чем пообещали предполагаемому киллеру. Полтер ответил, что на какой-то «мегапал» его двоюродного брата столько положить нельзя.

Лев объяснил, что есть другая возможность: он устроит, чтобы двоюродный брат полтера выиграл эти деньги в ближайшем тираже лотереи штата. Выплата будет абсолютно законной. И тут уже Недертон, не выдержав, сам взглянул на Тлен.

— Тебе не кажется, что история с лотереей превращает все в фаустовскую сделку? — спросил он, когда телефонный разговор закончился.

— Фаустовскую? — Лев посмотрел на него непонимающе.

— Как будто у вас есть возможности, которые обычно приписывают Люциферу, — пояснила Тлен.

— А, понятно. На самом деле это такая интересная штука, на которую мой знакомый набрел в своем срезе. Он дал мне подробные инструкции. Я как раз думал с вами обсудить.

— Здесь тесновато. — Недертон встал, приподняв тяжелый бархат плечом. — Если собираемся болтать, давайте перейдем в «мерседес», там удобнее.

Вот, собственно, и все, если не считать того, что теперь он сидел здесь и ждал звонка от сестры полтера.