Закрытый Мир: Рубиновое ожерелье

Торина Нэйт

С Джонсом мы встречаемся уже год. Но в один из дней с ним случается трагедия – он умирает.Меня шокирует то, что спустя месяц полный боли и скорби, я встречаю его на улице живым и здоровым. Как это возможно? И почему теперь его глаза другие?Оказывается, существует ещё один мир – Закрытый, о котором я не подозревала. Его населяют оборотни вампиры и ведьмы.Джонс рассказывает мне правду, раскрывая тайны, но стоят ли они моей жизни? Смогу ли я принять парня, который перестал быть человеком?

Глава 8

Так продолжалось уже около месяца. Бессонные ночи, полные болезненных воспоминаний. Днем натянутая улыбка, ночью слезы и успокоительное, что дала мама. Если честно, то толку от них никакого.

Позже, после того дня, мне сказали, как он умер. Его избили, сильно ударили по голове — и все, его не стало. Миссис Вэйн уехала через неделю куда-то на север не в силах больше выносить одиночество в доме, полном воспоминаний. Она осталась совсем одна. Ее муж умер несколько лет назад, а теперь еще и сын. Но она держится, и я должна. Ради него.

Вот такая жизнь. Одни умирают, а другие должны продолжать жить, ради тех, кто умер. Главное, не сломаться.

Моя жизнь потеряла смысл, я хожу, ем, учусь, сплю, но теперь это не жизнь, а существование, я просто делаю вид, что жива, но на самом деле я просто не хочу расстраивать папу. Он говорит, что нужно жить дальше, все мне так говорят, только они не знают, как это — жить без большей части тебя, они не знают, как это — оторвать от себя кусок мяса и выкинуть, они говорят, что тоска меня отравляет, что так нельзя, но никто не может дать мне противоядие. Все говорят, что хотят помочь, но делают только хуже. Все считают своим долгом поговорить со мной об этом, надавить на больное, напомнить о том, каким хорошим был Джонс, но они не знают его так, как знала его я, а от этого еще больнее.

С того дня, как его не стало, меня не оставляют одну, всегда кто-то поблизости. Мама, папа, Лиз — они всегда рядом, только по очередности. Наверное, они боятся, что я наложу на себя руки или еще что-то, может, думают, что так помогают, своими бессмысленными разговорами, шутками, развлечениями. Мама стала мне намного ближе, теперь мы не ссоримся по пустякам, и, как ни странно, она единственная, кто никогда не заводил разговор о смерти Джонса. Я думала, она будет рада тому, что теперь мы не вместе, что Джонса больше нет в моей жизни, но вместо этого она просто обняла меня и расплакалась. Она тоже сожалеет о нем? Не знаю, спрашивать не стала, меня это не интересует, меня теперь вообще ничего не интересует.

Я стала больше читать книг, в них можно окунуться и на время забыть о том, что происходит вокруг меня. Читаю в основном ужасы: они будоражат кровь и там нет этой сопливой любви и ванильности — это приносит боль. Иногда мне кажется, что Джонс все еще жив, я чувствую его, чувствую, что он все еще любит меня, он приходит ко мне во снах, от которых я просыпаюсь, это самые сладкие сны, в комнате еще несколько минут витает его запах, и я просто лежу с закрытыми глазами, наслаждаясь. Но потом все проходит, наступает леденящая душу тьма, и снова поселяется смерть.

— Отпусти его, — шептал мне папа, когда я клубочком свернулась у него на коленях, снова и снова захлебываясь слезами. — Ты должна продолжать жить. Он этого хочет. Живи. И отпусти. Я знаю, ты сильная.

— Я вовсе не сильная. Я не могу отпустить. Он мне нужен, пап.

— Но ты постарайся, главное, освободи свою душу. Ты справишься, ты сильнее, чем думаешь. — Он нежно погладил меня по голове.

— Но я не смогу его забыть. — Я старалась сдержать себя, но рыдания с новой силой вырвались наружу.

— Не нужно забывать. Только отпусти и живи дальше. Живи… Ты слишком молода, чтобы внутри тебя уже поселилась боль. — Его голос был пропитан сожалением.

Я еще больше прижалась к нему.

— Почему лекарства мамы не помогают? Почему мне все еще больно?

— Потому что они не могут справиться с твоей болью, они могут ее только приглушить. Но убить ее можешь только ты. — Его горячее дыхание успокаивало.

— Знаешь, пап, я дошла до сумасшествия.

— Почему?

— Я ощущаю аромат его духов там, где его никогда не было.