В прошлой жизни я была мужчиной

Тори Грасс

Более явственное лицо женской литературы, чем она, на сегодняшний день я назвать вам вряд ли смогу. Три её столпа – подвижничество в соцсетях, филологически выверенные и эталонные в плане использовании живого русского языка серьезные произведения под именем Виктории Травской, а теперь и свободолюбивые экзерсисы в жанре «русская крафтовая литература» под брендом Тори Грасс в совокупности являются гранями одного кристалла.(А. Чащин)

Как вы неловки!

Когда раздавали хитрость, мне не хватило. Вот прямо на мне она и закончилась!

— Что ж вы раньше-то не пришли? Теперь только в следующем воплощении! — сказал сотрудник Небесной канцелярии, разводя крыльями.

— Я была занята другим.

— Что-нибудь досталось?

— А как же, целый мешок…

— Ну, вот видите! А взяли бы одну штуку — успели бы и сюда. Небось, за жадностью стояли?

Я не сочла нужным реагировать на этот сарказм — знал бы он, как я люблю очереди! — подхватила свой мешок и удалилась. В конце концов, невозможно иметь всё.

Но люди в другой очереди настойчиво советовали: непременно возьми хитрости! Хоть немножко. Хитрость ещё никому не помешала!

Ну, я и пошла.

Тащилась Бог знает куда за очередным подтверждением того, что мой взгляд на мир заслуживает, как минимум, не меньшего доверия, чем любой другой. Знания вообще ограниченны, но границу своих я хотя бы вижу и отдаю себе отчёт, в какой мере могу им доверять.

А во-вторых, мне лучше известно, что именно я хочу. Главное отличать то, что необходимо мне, и то, что требуется от меня, и тут самым трудным оказался навык говорить нет. Полжизни училась, но до сих пор даю осечку: чужие планы «на меня» остаются основным препятствием для моих собственных. Вот здесь бы и пригодилась хитрость! Однако…

Влипая в очередную неприятность, мысленно адресую себе ключевую фразу королевы из «Стакана воды»:

— Как вы неловки!

Фразу, ставшую символом падения всесильной статс-дамы, ловкой интриганки, чьё влияние при дворе казалось непоколебимым. Хочется спросить: ну и? Стоило оно того? Не хитришь — падаешь, хитришь — всё равно падаешь…

Размышляя таким образом, я удалилась на приличное расстояние, когда меня нагнал мой запыхавшийся херувим.

— Стойте! Погодите!

Он остановился и, немного отдышавшись, извлёк из-под хитона бутылку с янтарного цвета содержимым.

— Вот, держите!

— Это что? — я взболтала жидкость и посмотрела сквозь неё на свет. Если бы не податель сего, я готова была поклясться Мерлиновой бородой, что это коньяк…

— Коньяк, — развеял он мои сомнения. — Видите ли, мне так досадно, что вам не досталось хитрости… захотелось что-то для вас сделать. Хотя бы такую малость…

И, видя мой недоумённый взгляд, повторил настойчивей:

— Берите, берите! Он вам пригодится больше, чем мне.

— Спасибо, — я пожала плечами и убрала бутылку в мешок, но херувим всё ещё переминался с ноги на ногу, наблюдая за моими манипуляциями. Наконец он решился.

— Не сочтите за праздное любопытство… Что у вас там?

— А, — махнула я рукой. — Терпение…

— Но зачем вам… — начал было херувим и осёкся: пренебрежение к одной из главных добродетелей для его сана непростительно! — Зачем столько?!

— Понятия не имею. Но пока я раздавала любовь, ничего другого не осталось.