Лавандовый латте для тебя

Тина Тэкель, 2023

Что случится, если позволить прошлому взять контроль над твоим настоящим? Скорее всего оно заставит тебя бояться даже собственной тени, предложит примерить роль неудачницы, отвернёт от тебя родителей и ко всему прочему натравит на тебя чокнутого парня с ножом. Так себе планы на жизнь, согласитесь? Но Валетта Лэвэндер, кажется, решила проверить себя на прочность, убегая от того, что произошло с ней 8 лет назад. Она запрятала события тех лет в самые пыльные уголки памяти, оборвала связь со всеми, кто хоть как-то напоминал ей о прошлом и даже сбежала в Нью-Йорк, желая начать всё сначала. Но реальность обожает игру в догонялки. Сможет ли девушка уйти от прошлого, или ей придётся всё вспомнить и сразиться с ним лицом к лицу?

Глава 5. Мне нужно уйти

Воскресенье, 6:00. Я, Тори, Алекс и Марк. Не лучшая компания, чтобы отдохнуть. Все четверо стояли, зевая, и ждали автобус на остановке. Марк с самого начала был раздражительным, меня это напрягало, но не потому, что я волновалась или боялась, просто не понимала зачем он всех нас позвал, если собирался всё портить уже на начальном этапе.

— Что ты сделала со своими волосами? — судя по лицу, Марку явно не понравилось.

— Я делаю то, чего мне захочется. Ты против?

— Нет, но ты выглядишь, как сахарная вата. Странно.

— Я такая и есть — странная. Ничего не поделаешь.

— А мне кажется тебе очень идёт. Валетта с фиолетом, — Алекс тепло улыбнулся.

— Эй ты, как там тебя, заткнись. Это моя девушка и я сказал, что это выглядит странно. Слишком броско. Невозможно слиться с толпой.

— Во-первых, с чего это я стала твоей девушкой? Ты мне не предлагал, а я не соглашалась. Во-вторых, может, я больше не хочу скрываться. И пусть все посчитают меня идиоткой, я буду идти вперёд с гордо поднятой фиолетовой головой, — Марк лишь покачал головой, прикрывая глаза и кривя рот.

В автобусе мы все молчали, хотя мне, наверное, хотелось бы поговорить со всеми. Но вместо меня Марк предпочел сон, а Тори и Алекс друг от друга. Что ж, я решила променять их на наушники и вид из окна. Смотря в него, я думала о смерти. А ещё, о суицидальных людях. А точнее о том, что с подвигло их сделать это. Сколько решимости должно быть в них. Я бы так не смогла, слишком труслива. Нет, вовсе не сильна, я думала о смерти много раз, но каждый раз боялась, кажется, я слишком люблю жизнь, а может себя. Как-то я прочла: «Когда летишь вниз с моста, понимаешь, что все твои проблемы можно решить, кроме одной — ты уже летишь с моста». Думаю все, кто покончил с собой на самом деле этого не хотели. Они лишь мечтали, чтобы ад, который творится вокруг них, закончился. И после всех вариантов, что потерпели крах, оставался лишь один.

Мимо меня мелькали деревья, болота, реки. Так же быстро, как мимо меня пролетала моя жизнь. И я не знала за что ухватиться, чтобы остановить её, поговорить с ней, вместе решить, чего мы на самом деле хотим друг от друга. Я долго думала об этом, но так и не смогла привести мысли в порядок.

Мы ехали уже около двух часов, и я забеспокоилась будет ли остановка. Стоило мне подумать об этом, как автобус свернул с дороги и остановился. Местность была пустынной и ничего, кроме кабинок туалета и сомнительно выглядящего киоска с быстрой едой, там не было.

Легко толкнув Марка, я разбудила его, и мы все вышли.

— Так, все идём по своим делам, потому что таких остановок больше не будет, а глушить эту махину на обочине я не собираюсь! — грозно крикнул водитель.

Всего в салоне было около пятнадцати человек. Почти все были парами, ничего необычного. Сходив в уборную, я села на лавочку, больше походящую на обычное бревно, приколоченное к двум палкам. Остановка длилась сорок минут, и мы могли размяться. Ко мне подсел Марк.

— Ну привет, фея, — он улыбнулся мне.

— Почему?

— Ты сейчас на неё похожа.

— Из-за волос?

— Да. Но, если честно, это всегда было в тебе. Сказочность, странность. Ты этим мне и нравилась.

— В прошедшем времени? Больше не нравлюсь?

Он положил свою тёплую руку на мою, говоря этим, что всё ещё что-то чувствует.

— Ты тоже странный в последнее время.

— Я знаю. Прости меня.

— Почему ты так часто извиняешься? Ты за что-то чувствуешь вину? — от собственного вопроса в горле встал ком.

— В любом случае, знай, что я всё ещё Марк, которому ты нравишься.

— Хорошо, — я сжала его руку и положила голову на его плечо.

Солнце мягко пригревало и как бы убаюкивало своим теплом. Марк крепко обнял меня, и я прижалась к нему всем телом. Вот бы этот момент не кончался никогда. Мне сейчас было так спокойно рядом с ним.

Когда мы вернулись в автобус, мой «не парень» напомнил о своей очереди на место у окна. Я не стала клянчить и просто села рядом. Думая, что мы снова будем молчать, я надела наушники и закрыла глаза, но Марк нежно спустил их на мои плечи.

— Я хочу поговорить с тобой. Можно? — он смущённо улыбнулся и взял меня за руку. Внутри запорхали бабочки.

— О чём ты хочешь говорить?

— Не знаю. О нас, наверное. Почему ты хотела встречаться со мной?

— Хм. Ты всегда нравился мне. Как человек, ты всегда привлекал меня. И тогда, наверное, я и влюбилась в тебя.

«Сказав это, я вдруг осеклась. Если углубиться в воспоминания, мне не нравился Марк. Ему нравилась Юта, и я бы не стала интересоваться им. Но кто тогда? В том лагере нас было трое. Я, он и Юта».

Я вдруг заметила, как глаза Марка наполнились слезами. Я не понимала почему. Но он будто слышал мои мысли.

— Ты говорила, что с тобой работал психиатр.

— Да, он корректировал мои воспоминания и помогал справиться с паническими атаками.

— Вот именно. Мы с тобой даже не контактировали особо. Если бы ты интересовалась мной, я бы заметил. Ты не умеешь это скрывать.

Я задумалась.

— И правда. Я в сокрытии чувств не сильна, — голова болит…

Я схватилась за виски, сосчитала до десяти, глубоко дыша, как учил врач. Отпустило.

— Тогда ты. Почему ты предложил мне встречаться? Если мы не очень хорошо общались, у тебя не было времени меня узнать. Стой. Это потому, что я похожа на Юту?

Болезненно улыбнувшись, он сказал:

— Отчасти, это правда так. Её глаза, её черты лица, — я чувствовала, как ком подступает к горлу, — Первое время мне даже сложно было называть тебя по имени. Но потом, спустя время, я полюбил тебя, Валетту. Мне так жаль, что я мало времени тебе уделял. Обещаю, всё изменится. Я хочу всё исправить. Ты веришь мне?

— Наверное. Я хочу тебе верить.

Я облокотила на плечо Марка и задремала. Очнувшись, поняла, что автобус пуст, есть только мы четверо и водитель. Вечерело. Марк задумчиво смотрел в окно, держа мою руку в своей.

Автобус резко остановился, и я чуть не ударилась лбом о впереди стоящее кресло.

— На выход! Ваша остановка!

— Ну наконец-то приехали. Я думал сойду с ума, — Алекс громко зевнул, потягиваясь.

— Не истери, Алекс, голова и так гудит, — Марк явно не в духе.

— Это у меня от вас сейчас голова загудит! — оу, и Тори не в духе.

— От чего? От того, что вот этот всю дорогу тискал тебя?

— Это не твое дело, парень со странностями, и вообще, у меня есть имя!

Смотря на них, я засмеялась. Так нелепо.

— Какие же вы трое смешные! Советую вам поменьше разговаривать и разбить лагерь до темноты и желательно в приемлемом месте.

— Помолчи, девочка с депрессией, — Марк, улыбнувшись, щелкнул меня по носу, и я набросилась на него с кулаками, чтобы он не мнил о себе.

— Ну хвати-ит, — протянула Тори, — иначе и правда будем ночевать где-нибудь в кустах.

Я была с нею согласна, а поэтому перестала пытаться ударить Марка по попе. Успокоившись, мы вчетвером прошли по тропинке через поле ржи, которая вела прямо в лес.

Люблю походы. Мне вообще очень нравиться гулять и ходить. Тем более при такой погоде. Было тепло, светило жаркое солнце и не позволяло нам замерзнуть. Как жаль, что дома холода начались так быстро, я так много незаконченных дел и чувств оставила в осени.

Лес был весь в красных и желтых оттенках и гуляя по нему, у меня на душе становилось так же красочно. Листья здесь, за городом, еще не все опали и деревья выглядели статными и величественным покровителями. Где-то вдалеке раздалось пение каких-то неизвестных мне птиц, а совсем рядом слышались шорохи, и не только наших с ребятами шагов. Так красиво здесь было, так опасно и так спокойно.

— Вот здесь неплохое место, верно? — донесся голос Алекса.

Нет, нам нужно еще немного дальше, — тон Марка снова стал каким-то странным.

— Но какая разница? Тут что ли бронь на кусок поляны?

— Молчи, блондинчик. Раздражаешь.

Достигнув места, о котором говорил Марк, мы все поняли, что оно и правда лучше прежнего. Если до этого пришлось бы наблюдать один лес, да пыльную тропинку, то теперь открывался вид на большое чистое озеро. Берег был песчаным и его ласкали нежные волны пресной воды.

— Каюсь, ты был прав, дружище. Это классное место!

— Мы с тобой не друзья. И ими не будем.

— Марк. Ты не слишком груб? Алекс не сказал тебе ничего плохого, — я аккуратно дёрнула парня за рукав куртки.

— Просто он мне не нравится. Слышишь? Ты мне не нравишься!

— Да и ты нам, в общем-то тоже! Чего тогда вообще позвал нас? Недоумок, — Тори зло посмотрела на Марка, а Алекс пытался её успокоить.

Жаль его. Он и правда хочет влиться в компанию. Но компании то нет вовсе. Кто мы друг другу? Кучка социально не приспособленных подростков. Я бы хотела дружить со всеми, как в кино или в книгах, но такого не бывает. Группы людей обычно не так дружны.

— Так я недоумок, да? Отвали-ка ты, Тори, по-доброму. Чёрт меня побрал вообще куда-то со всеми вами ехать.

— Ребята, ну пожалуйста…

Однажды в школе, на уроке физкультуры с моей руки соскользнул браслет из лунных камешков. Они все разлетелись по разным уголкам огромного спортзала, и я глупая пыталась их собрать. Это «пожалуйста» было моим собиранием камушков. Полностью вернуть части браслета мне, конечно, не удалось.

Я села у воды и просто ждала, пока они закончат ссориться. Было уже почти темно, когда перемирие всё же свершилось. Парни молча, стараясь не задевать друг друга, разожгли костер и поставили палатки, а мы с Тори тем временем организовали небольшой перекус из овощей и копченых рёбрышек. Когда огонь набрал полную силу, я достала пакет зефирок, чтобы поджарить и сделать «сморы».

Небо совсем потемнело, стало цвета индиго, звёзды вышли на ночное дежурство, а воздух заметно охладел. Вокруг слышалось пение сверчков. Хотя, если прислушаться, никакое это не пение и если обращать на эти звуки внимание, то нервы буквально рвутся по ниточкам. Первый раз я на ночном пикнике и первый раз за долгое время мне хорошо. Но мы совсем забыли о комарах, которым и в ноябре живется неплохо, так что это единственное, что омрачало этот момент.

— А давайте сыграем?

— Ну и во что, скажи мне, Валетта, ты собираешься играть ночью?

— Я никогда не…

— О, эту игру я знаю! — выкрикнула Тори, и Марк поддержал ее. Алексу же пришлось все объяснять.

–…вот, и выигрывает тот, кто окажется самым трезвым по окончании игры. Понятно?

Алекс ответил утвердительно, и мы начали самую разоблачающую игру времен.

В играх такого рода можно хорошо узнать тайны друг друга и, собственно, сущность человека. Хотя это сработает, если все играют по-честному. А Тори как раз мухлевала, видно, чтобы не быть безрассудно пьяной. Я не собиралась врать, но мне и так приходилось пить не очень много. И слава богу, ведь я не пью, точнее не напиваюсь.

— Ладно, — сказала Тори, — я никогда не отдавалась парню на первом свидании.

Все оставили стаканы не тронутыми, кроме…

— Алекс?! Я чего-то не знаю о тебе?

— Тори, не паникуй, теперь я точно по девочкам. Это было давно.

Я увидела, как глаза подруги помрачнели.

— Я никогда не издевался над кем-то в школе, — задал вопрос Алекс.

Стакан с выпивкой опустошили Марк и Тори.

— В садике я портила раскраски одной девочки и подстрекала всех не играть с ней, — она стыдливо опустила глаза. К Марку почему-то вопросов не было.

Моя очередь. Чтобы такого задать…

— Я никогда не участвовала в групповушке с двумя мужчинами, — боже как стыдно! Зачем я это сказала…

— Алекс!!!

— Я же сказал, это было в прошлом, Тори.

— Мог бы хотя бы соврать!

— Я не имею такой привычки.

Подруга совсем потерялась. Прости меня, Тори.

— Да уж, а фиолетовый придаёт тебе коварности, Валетта, — Марк насмешливо подмигнул мне.

Я глубоко и протяжно вздохнула.

— Марк, твоя очередь. Только пожалуйста, перестаньте шутить про «ЭТО».

— Про секс?

— Марк!..

— Ладно. Я никогда не боялся клоунов.

Мы с Тори выпили по стакану.

— Я никогда не портила чью-то вечеринку, — пришла очередь Тори.

Никто не стал пить.

— Эй Марк, выпивай! Уверена, ты, как и сегодня, постоянно портишь людям веселье, — она саркастично улыбнулась.

— Во всяком случае я не строю из себя идеального.

— Так, ребята, не ссоримся, давайте продолжать. Я Алекс, и у меня никогда не было пищевых расстройств.

Стаканы остались нетронутыми. Но я знала, что Тори хитрит. Лучше промолчать об этом.

— Я никогда не падала с мотоцикла.

— Давай на чистоту, ты никогда на нем не ездила, Валетта.

— Да какая кому разница…

Выпил только Марк.

— Предлагаю закончить это. Уверен у всех появились вопросы для их обсуждения, — Марк смешно задвигал бровями.

— Но мы совсем немного поиграли. Никто так и не напился… — Тори, кажется, точно напилась.

— А ты так хотела!..

Он наклонился к моему уху и прошептал:

— Я должен кое-что показать тебе.

— Что?

— Просто пошли, любопытная.

Мы встали, и я уже собиралась уйти в темноту вместе с Марком, как…

— Валетта, стой, не оставляйте меня одну, Алексу, кажется стало плохо и он ушел.

— Нечего было так пить.

— Нет, ты не поняла…

— О, ясно. Я посижу с тобой.

— Ты и одна неплохо справляешься, подружка, — Марк схватил меня за руку и потащил в лес.

Я молчала и покорно шла за ним. Что он хочет мне показать? Ладно, может, в глубине души я и догадывалась.

Мы пошли по темной тропинке куда-то, где были дома. Маленькие и деревянные. Вдалеке стояла беседка, а еще там виднелись качели.

Это же…

— Ты помнишь?

— «Форест».

Тот самый лагерь, где мы познакомились, тот самый лагерь, где никто не приглашал меня танцевать, тот лагерь, где я училась играть в свой первый волейбол, тот лагерь, где умерла…

— Да, здесь умерла моя бывшая девушка.

— Я помню, Марк. Но разве Юта была твоей девушкой? И зачем ты привел меня сюда?

Мы шли все дальше вглубь деревянного городка, пока не вышли на причал. Тот самый причал.

Мне становилось не по себе.

— Это уже не важно, ведь мы здесь. А значит все пойдет по плану.

— О чем ты?

Вдруг… одним резким движением Марк рукой сдавил мое горло и пригвоздил к сарайчику для лодок.

— Ч-что ты творишь? — задыхаясь, я выплевывала слова.

— То, что должен. Просто прости меня. Я не хочу этого. Но он убьет меня, если не сделаю.

— Тебе крышу снесло?! Отпусти меня! — я с трудом проговаривала каждый слог.

— Я не могу, — он заплакал и достал…нож.

— Ты сошел с ума! Зачем ты это делаешь? Я ничего тебе не сделала!

— Если бы не ты, он бы не стал терроризировать меня! Только если бы ты не была похожа на нее, он бы отпустил меня, и ты осталась бы жива. Прости, кто-то из нас двоих сегодня умрёт. Доктор не даёт поблажек.

Доктор…? Тот парень в оранжевом, это доктор подослал его? Или это был Марк? А Юта? Неужели он убил её?

На его глаза навернулись слёзы. Марк плакал, глядя мне в глаза, сдавливая мое горло.

— Валетта, я хочу жить. Хочу любить тебя и не хочу убивать. Но я боюсь того, что он сделает со мной. Он убил Юту и этого было мало. Прости меня, милая Валетта.

Я замерла, я уже почти не могла дышать и готовилась к худшему, Марк плакал, а я не могла, просто ждала.

Помоги мне, вселенная, или кто там еще? Я труслива, я люблю жизнь, люблю себя, отпусти меня домой! С этими мыслями я закрыла глаза. Прощай Тори, прощай идеальный шоколадный торт, который я так и не попробовала ни разу в своей жизни, прощайте цели, прощай «Петрикор»…

Он отпустил меня. Упал на колени и заплакал. Не знаю, о чем я думала в этот момент, но я встала на колени рядом с ним и обняла, он меня тоже. Я уже собиралась узнать кто заставил его, но…

«БАБАХ!»

Марк лежит около меня, на его затылке рваная рана, из нее сочится алая, почти фиолетовая жидкость.

— Марк!!! — я кинулась к парню, проверяя жив ли он. — Что вы сделали?

— Валетта! Как ты? Ты в порядке? Ничего не сломала? Он не тронул тебя? — Тори явно была напугана больше, чем я, она рыдала и обнимала меня, а ее каштановые волосы были от бега похожи на гнездо. — Этот ублюдок, Марк, он рассказал Алексу что-то страшное!

— Он просил меня помочь ему, так как он любит тебя и не справится один. Он ввязался в какую-то авантюру, и они угрожали ему. Он просил меня сделать это. Но я отказался от этого, хотел вразумить его, но он будто сошел с ума!

Я так и не смогла ничего ответить. Во-первых, у меня болело горло, и я лишь шепотом с трудом произносила слова, а во-вторых, все это убило меня. Я не истекала кровью, но все мои эмоции, их не стало. Я не могла плакать, болело в груди. Он не хотел меня убивать. Я это точно знаю. Кто-то манипулировал им. Что же будет…

Ребята вызвали полицию, меня допросили, и про то, что было 8 лет назад тоже. Сняли отпечатки с шеи. Допросили Тори, потом Алекса.

По словам полиции Марк оказался наркотически зависимым. В протоколе сказано, что Марк просто сошел сума, что-то щелкнуло в нем после гибели Юты, а потом и после смерти матери. Он просто не владел собой. Но я не могла поверить, что в его голову закрались такие мысли. За мной следили, его настроение менялось, как по щелчку, он постоянно извинялся, но он не хотел меня убивать. Он плакал и говорил о каком-то Докторе. Но почему меня никто не послушал? Что, если у этого доктора есть связи с полицией? Тогда он ещё страшнее. Я боюсь за Марка. Что доктор сделает с ним, раз я оказалась жива?

Марка положили в больницу, как психически невменяемого. А мне говорили о везении, мне твердили, что все хорошо, а мне к чертям их послать хотелось.

***

Я пережила тот день. И сейчас, в кромешной темноте, думаю о тех событиях. С чего бы мне начать? Все разрушено. Абсолютно. Внутри меня пустота.

Я не спала всю ночь, мне снились кошмары, было чувство, что он снова придет за мной. Марк…или Доктор.

Если бы Тори и Алекс не успели, меня бы… Нет, Марк остановился. Но что, если Доктор следил за нами? Если бы не ребята, вышел бы он, чтобы закончить то, что было велено Марку.

Сейчас три часа ночи, я сижу на кухне и пишу неровным почерком:

«Милая, моя дорогая подруга. Я буду скучать. Не ищи меня. Я не желаю более оставаться в этом городе, меня здесь все пугает, я улетаю, самолет в 6:30. Я обрываю все контакты, так будет легче начать все заново, я запуталась и нужно бы все вернуть на места. Я люблю тебя. Забудь обо мне, твоя Валетта. Я свяжусь с тобой, как только буду готова.»

Я взяла рюкзак с самыми необходимыми вещами на первое время, лекарствами и средствами гигиены. Обула кроссовки, напялила кожаную куртку, обмотала шарфом шею с еще оставшимися отпечатками пальцев и тихо закрыла за собой дверь.

Сейчас я иду по ночному городу и плачу. Я уже скучаю по Тори, мне будет так не хватать ее. Мне нужно избавиться от этой дыры в душе, которую причинил не только Марк, но и я сама. Последнее время я вообще не задумывалась для чего живу. А ведь раньше моя жизнь была переполнена смыслами.

Я недолго думала куда мне поехать. С начала сентября я всё время слышала или видела что-то, связанное с США. Поэтому тогда я подала документы на ВИЗУ, так, на всякий случай. Почему-то они быстро одобрили мне её. И сейчас я направляюсь именно туда, в Нью-Йорк.

Я стою на вокзале, чтобы сесть на автобус до аэропорта, пялясь в экран телефона. Не знаю, что я пытаюсь там найти. Сообщения мне не придут, я выбросила симку и удалила все мессенджеры.

Вот и мой транспорт, я сажусь около окна и надеваю наушники. Песня Кена Хенсли «Lady in Black» проникает в сознание, и я начинаю немного двигать головой в такт.

«Слезы — способ избавиться от боли». Вранье. От слез потом жжет в глазах. И никакого облегчения, боль в сердце все равно остается, а еще от слёз морщины появляются. Так и для чего нам плакать? А может, мне плохо потому, что не все я еще выплакала. Подумать только, моя интуиция подсказывала мне моими сомнениями. А я все ждала, ждала удобного случая понять, что всё же не люблю его. Дождалась, до того, что еду в Нью-Йорк. Город наугад. Жизнь наугад.

Выхожу на остановке «Аэропорт» и иду к тем волшебным дверям, что открываются сами. Холодно. Спешу к кассе, зареванная и почему-то взъерошенная. Ветер.

— Здравствуйте, билет до Нью-Йорка, пожалуйста.

Я смотрела сквозь маленькое окошко и наблюдала за девушкой из кассы.

— Неважно выглядишь, девочка. Дождь вроде не передавали, а у тебя вся тушь размазалась. И что у тебя с волосами, милая?

Почему она спрашивает?

— Не думаете, что вас это не должно волновать?..

— Я просто хочу помочь. Не сердись.

— Вы можете, наконец, дать мне этот билет или нет? — я осеклась. — Простите, я просто расстроена.

Я решила просто молчать, если не хочу неприятностей. Она ещё о многом спрашивала меня, пока просматривала мои паспорт и ВИЗУ и порядком надоела мне. Такое чувство, будто она не хотела продавать мне этот чертов билет.

— Послушай, я не думаю, что тебе стоит лететь туда. Разве ты не хочешь поднять страну и как там ещё говорят. Неужели ты оставишь это всё? Своих друзей, дом?

— Когда не за что держаться, самое время уехать.

— Но…

— Так, стоп, не хочу больше ничего слышать. Я ваш клиент и хочу получить услугу.

Девушка с огорченным вздохом протянула мне мои паспорт и билет. Не знаю, чего она добивалась. Но лишь только рассердила меня ещё больше…

Я пошла в уборную, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Там я поняла, что и правда выгляжу, как бездомная бродяжка, которую только что окатили водой. Не уверенная в том, поможет ли это, я умылась, накрасила ресницы заново, а потом собрала волосы в конский хвост. Теперь более привлекательно. Хотя кого я пытаюсь обмануть.

Закинув на плечо рюкзак, иду в зал ожидания, чтобы сесть и просто окунуться в другой мир, в мир из моих снов.

Мои сны были иногда странными или пугающими, но часто в них я видела то, чего не могла достичь. Часто мне снится, что я в другом городе или то, что любима. Но раньше, в моих снах преобладали лишь кошмары. К примеру, в подростковом возрасте, мне всегда снилось, что за мной гонятся, но каждый раз меня спасали или я спасалась сама. И меня пугали эти сны, потому что мне было сложно проснуться и каждый раз прощаясь с миром грёз, у меня кружилась голова. Этот феномен мне не смог объяснить ни врач, ни психолог и я просто стала считать это своей особенностью.

Сейчас я просто сижу, опрокинув голову на спинку кресла и с закрытыми глазами мечтаю о городе, который должен был изменить мою жизнь.

Раньше я мечтала о Венеции, Рио, Монте — Карло и думала, что США — глупая идея, с какой стороны не посмотри. Но однажды я увидела фильм, который изменил моё понимание об этой стране, о новом годе и, конечно, Нью-Йорке. Но лишь последние несколько месяцев стала думать о нём всё чаще. Непостоянство-проблема вечности. Столько всего произошло, чтобы я решила полностью изменить планы, и столько же, чтобы смогла так отчаянно броситься в бега. Интересно, а в новый год там и правда опускают знаменитый шар на Тайм Сквер?..

В поисках ответов я так далеко зашла. Я не отступлю, пока не пойму, чего именно хочу. Я должна повзрослеть, хоть и не хочу этого, должна, хоть это и изменит меня. Но внутри, я навсегда останусь той Валеттой, которой я дорожу — веселой, безмятежной, доброй и немножко ленивой. В душе, я всегда буду улыбаться этому светлому, хоть и жестокому миру.

«Мисс Валетта Лэвэндер, просьба пройти на посадку рейса 080822 маршрута Кён — Нью-Йорк. Повторяю, Мисс Валетта Лэвэндер, просьба пройти на посадку рейса 080822 маршрутом Кён — Нью-Йорк.»

Открываю глаза и сквозь пелену сна вижу, что зал совершенно пустой. Гляжу на табло.

— Вот чёрт! Посадка заканчивается через 5 минут!

— Чего вы хотите? — обратилась ко мне работница таможни.

— Пройти на свой рейс! Я опаздываю!

— Покажите, пожалуйста, ваш билет.

Я протянула женщине документы, и та со спокойным выражением лица вручила мне их обратно.

— Ваш рейс отправляется через 25 минут.

— Да ладно?! Но на табло написано совершенно иное!

— Возможно, произошел какой-то сбой, но лично я не получала какой-либо информации об изменении времени отправления.

Какая-то бредовая ситуация. Но раз она так говорит, то я совершенно спокойна. Но лучше всё-таки побыстрее встану к своему гейту.

Я сдала свой багаж, прошла металл детекторы и уселась прямо у входа на посадку. Как нескладно всё идёт…Может, то было плохой идеей — отправиться в неизвестный мне ранее город, не имея не единого понятия о дальнейших действиях.

Наконец, посадка началась, я отдала свой билет и получила взамен его меньшую часть, где был указан номер моего места. Пройдя по длинному коридору, я вошла в салон, уселась на своё место и принялась смотреть в иллюминатор.

Многие спорят о существовании судьбы, о том, есть ли на самом деле какие-то высшие силы. Я не верю в бога. Как ни крути, я та, кому нужны доказательства. Но я верю в нас, в людей, в то, что мы способны на многое. Мы подарены сами себе, чтобы развивать себя, чтобы искать союзников, чтобы прожить насыщенно этот короткий промежуток времени, который все называют жизнью.

Но мне кажется мы никогда до конца не поймем кто мы такие. Как жаль, что, когда мы появились здесь, в нас стерлись все воспоминания о смысле нашего пребывания. Но одно я знаю точно: мы все должны искать и шаг за шагом стараться быть ближе к счастью. Мой смысл в том, чтобы, идя по этому пути, я изменяла не только свою жизнь, но и жизнь других людей. Я рада всем, кого встретила и даже тем, кого уже нет со мной. Люди — это опыт, а опыт — это и есть жизнь. Я благодарна, что Марк сделал эти ужасные вещи со мной, потому что иначе я бы не решилась сесть в этот самолет, я благодарна Тори, которая всегда поддерживала меня и я благодарна маме за то, что когда-то она подарила мне шанс сделать свою жизнь интереснее.

Самолет выглядел точно так, как это было в фильмах, только здесь была не очень хорошая атмосфера. Было довольно напряженно. Что ж, иного и не стоило ожидать, ведь я первый раз участвую в чем-то подобном. Надеюсь, эта боязнь не перерастет в панику.

Для того, чтобы отвлечься от тарахтения мотора, а значит от мысли о том, что транспорт может упасть, я напялила наушники и включила музыку достаточно громко, чтобы полностью выпасть из реального мира.

Когда самолет начал подниматься, в моем животе образовалось странное чувство, такое, какое обычно чувствуешь в лифте. Я боялась лифтов. И электричек. Хотя электричек не совсем, в этом случае я лишь боялась переходить рельсы, по которым могла ехать та самая электричка, скорость которой была очень высокой, а потому и путь торможения был длиннее, чем у машины, но переходить обычную дорогу я почему-то не боялась. Стоп. Я слишком быстро мыслю. Так это называется паникой, да?

Спустя некоторое время я привыкла. Поборов себя, я даже подумала, что могла бы каждый день летать. Хотя нет, думаю, это слишком.

Вскоре я задремала, слушая музыку.