Иной

Тим Волков, 2020

Двум смертям не бывать. А трём? Королевская стража объявила на тебя охоту. По пятам следуют Проклятые, а на кону – жизнь единственного близкого человека. И цена жизни – магический артефакт, от прикосновения которого можно мгновенно умереть. Харпер Тень не из тех, кто привык сдаваться, поэтому твой девиз – только вперед! Ах, да, Харпер, в твоей крови яд, который тебя очень скоро убьет. Поспеши.

Глава 2

Я теряю равновесие, неуклюже дергаюсь, лечу вниз. Петля мгновенно стягивается на шее, я начинаю задыхаться.

К-х-к-х-х-х! Воздуха! Воздуха! Дыш-ш-ш-а-а-ть…

Тело пытается найти точку опоры. Ее нет. Хочу разорвать путы. Не получается.

Воздук-х-ха-а!

Сквозь черную пелену я вижу людей, они с неподдельным любопытством смотрят, как я корчусь. Среди толпы выделяется рослый мужчина, одетый не так как все. Это смерть? Смерть пришла за мной?

Мужчина подходит ближе, достает из ножен короткий меч и швыряет в меня. Остального я уже не вижу — тьма опутывает взор.

Воздуха!

Воздуха!

Э-э-э-х-х-х-а!

Петля ослабевает, я грузно падаю вниз, сильно при этом подворачивая ногу. Но это не так важно. Я могу дышать! Дышать!

Жадно глотаю воздух, кашляю, меня выворачивает, но я не останавливаюсь — дышу, покуда хватает сил. Легкие рвутся в спазмах, словно в них залетает битое стекло, дышать до одури больно.

Сквозь туман боли слышу ругань — прокурор с кем-то браниться.

Мне безразлично.

Я лежу на спине, гляжу в грозовое небо и дышу. Жив. Пока еще жив.

— Как вы смеете?! — взвизгнул прокурор, топнув ногой по помосту так сильно, что из-под него рванула испуганная ворона.

— Приказ короля, — пробасил ему кто-то в ответ.

— Где грамота? Я спрашиваю, где верительная грамота?! Покажите мне ее прежде, чем разбрасываться такими громкими словами! Подумать только! Какие вольности! Уму не постижимо! Негодяй! Вы нарушаете закон! Это подсудное дело! Где, я вас спрашиваю, грамота?

До моих ушей донеслась возня, шорох бумаги. По одному только ее приятному хрусту я понял, что бумага эта очень дорогая. Может, и вправду королевский указ вышел о помиловании? Только вот что-то слабо верится в это. Чтобы король — и помиловал… давно такого уже не было.

Прокурор долго кряхтел и покашливал, проговаривая шепотом написанное. Документ в его руках приятно шуршал. Этот звук успокаивал меня. Я смотрел в небо и молчал, не надеясь на благоприятный исход, просто наслаждался тем, что можно пожить еще немного. Ожидая, впрочем, что в любую секунду крепкие руки вновь подхватят меня и поведут на помост.

— Г-х-м, — наконец произнес прокурор.

И это его «г-х-м» меня обрадовало и обнадежило еще больше, нежели хруст гербовой бумаги. Сквозило от этого его звука сомнением, растерянностью и даже испугом.

— Г-х-м, — повторил прокурор, возвращая документ. — И вправду приказ. Не поспоришь. И печать имеется.

— Имеется, — пробасил незнакомец.

— Та-ак-с, — протянул прокурор, не зная, что же еще сказать по такому поводу.

— Ну так что? Могу его забрать?

— Забирайте, — с явной неохотой произнес прокурор. — Не смею перечить королевскому указу.

— Благодарю, — кивнул незнакомец и спустился с помоста ко мне. — Вставай.

Я глянул на своего спасителя. Рослый здоровяк, с седой бородой лопатой и чертами лица, будто наспех вырубленными из камня. Суровый дядька. Встреть я его где-нибудь в подворотне, припустил бы от греха подальше.

Только вот одежда на нем была не какого-нибудь бандита, а королевской стражи, что меня немного смутило. Получается и в самом деле от короля такой приказ поступил? Как же это понимать? То меня хотят повесить, то вдруг спасают? С чего бы это?

— Вставай, — повторил здоровяк. — И иди за мной.

— Зачем?

— Вопросы не задавай. Скоро сам все узнаешь.

Я поднялся. Тело отозвалось нестерпимой болью. В особенности саднили горло и нога, на которую я неудачно приземлился.

Стянув с шеи обрывок петли, я брезгливо отбросил его в сторону, будто ядовитую змею.

Как же хорошо, когда спускаешься с виселицы сам, а не тебя снимают и уносят!

Осмотревшись, я только теперь понял, как мне удалось спастись. Незнакомец оказался метким малым, с расстояния в несколько метров перерубив брошенным мечом веревку. Трюк, которым владеет только личная гвардия короля.

Ох, а если бы этот метатель мечей не попал? Или задержался бы на несколько минут? Или этот чертов механизм заработал бы с первого раза? Или бросок получился бы кривым и меч мне в живот угодил?

Холодок пробежался по спине. Даже думать об этом не хочется. В очередной раз повезло. Удача — это мое второе имя.

Палач проводил меня недовольным взглядом. Прокурор и вовсе скривился, будто съел что-то горькое.

— Рад был вас повидать! — крикнул я ему на прощанье от чего тот еще больше сморщился.

Здоровяк отвесил мне оплеуху.

— Не паясничай!

— Ты вообще кто такой? — спросил я, украдкой поглядывая по сторонам, чтобы выгадать момент и убежать.

— Удирать не советую, — словно прочитав мои мысли произнес тот.

— Почему?

— Скоро сам все узнаешь.

— Так как ты говоришь тебя зовут?

— Под ноги смотри!

Идти было и в самом деле тяжело — сказывалось растяжение. А каменная площадь не добавляла мягкости походке.

Мы направились в сторону Северной улицы.

— А что, казнь отменяется? — начал возмущаться кто-то из зевак, провожая нас недовольным взглядом. — Прокурор, что с казнью?

— Ему дали отсрочку, — недовольно произнес тот, и я почти физически ощутил на своей спине его злобный прожигающий взгляд.

— Отсрочка? — повернулся я к здоровяку.

Тот угрюмо кивнул.

И вновь я принялся осматриваться по сторонам, пытаясь найти свободную лазейку среди стоящих, чтобы шмыгнуть туда. Отсрочка — это же значит, что не на совсем? Значит казнь все же состоится, хоть и позже?

Крепкая рука схватила меня за локоть, потянула на себя.

— Я же сказал — не советую, — здоровяк сдавил лапу сильнее.

— Это почему же?

Ответом послужили недовольные крики из толпы.

— Что же это мы зря, получается, стояли тут?

— Отчего же зря? Если прокурор не может его нормально казнить, сами это сделаем! Держи его!

— Ботинки чур мои!

— Нет мои!

— А я штаны его заберу!

Здоровяк прибавил шагу. Потом и вовсе побежал, волоча меня за собой как собачонку на поводке.

— Бежим!

Сначала в нас полетело все, что попалось обезумевшей толпе под руки — камни, мусор, палки. А потом кто-то крикнул «хватай их!» и народ бросился в погоню.

Мы рванули в сторону ярмарочных рядов, оттуда перебежали к Торговой улице, а потом и вовсе укрылись в темном проулке.

Отдышавшись, я принялся осыпать незнакомца вопросами:

— Кто ты такой? Куда мы идем? Почему мне дали отсрочку казни?

— Я же сказал — скоро все узнаешь. Мне не велено было вообще с тобой разговаривать.

— Не велено кем?

Здоровяк схватил меня за шкирку, и я подумал, что он отвесит мне знатного тумака. Даже услышал с каким клацаньем щелкнут мои зубы.

Но здоровяк сдержался, поволок меня через тесный проулок в самую темноту.

Мы долго петляли, шли какими-то заброшенными улицами, через чьи-то ограды и огороды, пару раз спускались на нижний уровень, к мусорщикам. Я едва успевал осматриваться чтобы запомнить путь. Бесполезно, на очередном повороте я сбился со счета и уже не знал, как мы сюда добрались.

Наконец мы вышли из очередного поворота улицы к просторному ухоженному двору, засаженному яблонями. В дальнем конце сада возвышался огромный дом.

— Нам туда? — с сомнением спросил я, поглядывая на роскошные скаты и фронтоны дома.

— Туда, — кивнул здоровяк.

Чей это дом? Судя по богатому строению и огромной конюшне, хозяин из зажиточных.

Стоп! А может это кто-то из тех, кого я обчистил? Хочет отомстить? Так, Харпер, вспоминай, был ли ты здесь когда-нибудь до сего момента? Залезал ли в окна этого дома? Топтался ли по этой сочной траве возле жилища? Мочился ли на выбеленные стены?

Из памяти ничего знакомого не выплыло. Не был я тут.

Тогда зачем сюда тебя привели? И главное — по чьему указанию? Ох, не к добру все это, видят боги, не к добру.

Мы миновали сад, подошли к дверям. Здоровяк постучал и нам тут же открыли, словно ждали.

Королевская стража. Все как на подбор, и даже лица одинаковые. В руках чинкведы — короткие широкие мечи. С такими шутки плохи. Человека на раз разрубают.

— Он уже ждет, — сообщил моему попутчику один из стражников. — Проходите.

Фраза, а главное то, с каким почтением и едва скрываемым страхом произнёс ее встречающий, заставила меня поежиться.

Опять я во что-то вляпываюсь.

Мы вошли внутрь. Пахнуло восточными благовониями, прохладой. Убранство дома заставило меня оживиться. Глаза блеснули и разбежались от того великолепия, что было вокруг. Здесь тебе и хрустальные люстры, и подсвечники из серебра и малахита, и мраморные плевательницы, и дубовые столы с золотыми блюдами с фруктами. Почему же я до сих пор еще здесь не побывал? Да тут добра тысяч на десять наберется! И это только одна комната!

— Нам наверх, — мягко подтолкнул меня здоровяк в спину.

Мы поднялись по винтовой лестнице на второй этаж, оказались в не менее богатом помещении. Убранные шторами окна затемняли вид, и я едва смог разглядеть сидящего в центре комнаты человека. Видел лишь силуэт.

— Приветствую, — произнес незнакомец. Голос его, не знавший никогда крика, был мягок и по-детски тонок. — Не могу сказать, что рад видеть вас здесь, но все же правила этикета я свято чту и поэтому смею предложить вам чего-нибудь выпить или отведать в знак гостеприимства.

— Благодарю, — в тон ему ответил я. — Воздержусь. У меня…

— Есть вопросы ко мне, — закончил за меня незнакомец.

— Верно.

— Я вас прекрасно понимаю. На все ваши вопросы я постараюсь ответить. Но для начала давайте представимся. Конечно же мне известно и ваше имя, и кто вы такой. Но соблюдем традиции.

Незнакомец поднялся с кресла, медленно подошел ко мне. Слабый свет свечей и масляных горелок осветил его лицо, и я едва смог сдержать возгласа неприятного удивления.

Хотя, чему тут удивляться? Можно было догадаться, что вот чем-то подобным все и закончится.

— Сир Норвен Уинлоу, — представился собеседник, взирая на меня небесно-голубыми каким-то детскими, словно бы не видевшими еще ни горя, ни боли, глазами. — Младший брат его величества короля.

— Харпер Тень, — стараясь не выдать эмоций, ответил я.

— Замечательно, — улыбнулся Норвен, хлопнул в ладоши и принялся осматривать меня с ног до головы словно диковинную зверюшку. — Так вот вы значит какой, легендарный Харпер Тень?

— Какой?

— Сухопарый. Я представлял вас пошире, да и лицо другое воображал. Думал у вас будет большой нос. А у вас он обычный.

— Правда? — я потрогал свой нос. Ну да, вполне обычный.

— А вот скулы широковатые. В крови южане имеются?

— Не имею ни малейшего представления. Я рос в детдоме, про родителей ничего не знаю, совсем один.

Норвен хитро улыбнулся, указал на стул.

— Присаживайтесь.

— Спасибо, я постою.

Сир подал едва заметный знак охраннику и тот быстрым шагом подошел ко мне. Я едва успел повернуться, как получил тяжелый удар в живот. Было такое ощущение, что в меня врезался каменный таран.

Я согнулся, но крепкие руки не дали мне упасть. Еще один удар. И еще. И еще.

— Покажите его лицо, — приказал Норвен.

Меня схватили за волосы и запрокинул голову, словно животному на бойне.

— Извини, не смог удержаться, — произнес сир все тем же противным голоском. — Хотелось посмотреть, как вас бьют. Но продолжим. Вы уж лучше присядьте. У нас будет длинный разговор. И, надеюсь, продуктивный.

Крепкие руки отпустили меня, и я едва не растянулся на полу. Один из стражей придвинул мягкое кожаное кресло.

— Догадываюсь о теме разговора, — кисло произнес я, усаживаясь и вытирая выступившую на губе кровь.

— Уверяю вас — не догадываетесь! — еще шире улыбнулся Норвен.

— Что же, тогда я весь внимание. Выбора, как я понимаю, у меня все равно нет.

Разговор этот, еще не успев начаться, уже мне наскучил. Что за однообразие? Бьют и глумятся? Хотя, по поводу рукоприкладства как раз-таки всё и понятно. Какие могли быть еще беседы с тем, кто оприходовал его жену? Удивительно, что Норвен сразу не бросился на меня с ножом и не перерезал глотку.

— Вы много плохих дел натворили, Харпер, — Норвен принялся расхаживать по комнате, не спеша, словно тигр в клетке. — Воровство, дебоширство, членовредительство, совращение замужних дам. — На последнем пункте он сделал особый акцент.

— Про меня много чего говорят, но не все из этого является правдой.

— Может быть и так. Однако же вы не будете отрицать того, что все же совершали некоторые не правомерные поступки. Ведь и суд прошел по этому делу, и наказание вы получили вполне справедливое.

— Вы свою жену имеете в виду? — в лоб спросил я. — Если да, то тут я с вами не соглашусь. Наказание не справедливое, я считаю. За что же мне смертную казнь, если я ничего никому плохого не сделал? Напротив, только удовольствие доставил.

Норвен никак не отреагировал на эту фразу, и меня это смутило еще больше. Что, даже зубами от злости не скрипнет? Странно, весьма странно.

— Я так понимаю, что вы уже в курсе, что приведение в исполнение постановления суда отсрочено?

— Уж лучше сидеть здесь битым, но живым, чем болтаться на виселице, — ответил я. А потом спросил напрямую: — Вы все время ходите вокруг да около. Если хотите отомстить за честь жены и свою — я готов с вами сразиться.

— Что? — удивился Норвен. — Сразиться? С вами?

И рассмеялся.

Я почему-то почувствовал себя вдруг дураком. Меня явно водят за нос и в открытую насмехаются надо мной.

Со стороны окон раздался протяжный зевок, а потом и стон, и я только сейчас обратил внимание что там, за плотными шторами кровати, кто-то находится. Судя по звуку, это был мужчина.

— Да вы присядьте. Я же сказал, что разговор будет долгим.

— Что же тогда вам надо от меня? — спросил я. — Отсрочка казни — ваших рук дело. Значит, я вам для чего-то нужен. Мстить вы мне не хотите. Тогда для чего?

— Вот это уже правильный вопрос. Вы быстро соображаете, — вытирая навернувшиеся от смеха слезы, произнес Норвен. — Нужны. Для одного очень деликатного дела.

— Для какого?

Норвен поставил стул рядом со мной, присел.

— Харпер, я скажу вам все прямо, без утайки. Вижу, что вы один из тех людей, которые не любят долгих прелюдий.

Я глянул на сира — опять издевается? Нет, его детские голубые глаза были полны серьезности, однако, какой-то ребяческой.

— По всем северным кварталам города о вас, Харпер, ходят легенды. Вор, которого еще никто не смог поймать. Украдет даже тень у человека, если понадобиться. Отсюда, как я понимаю, и ваше прозвище?

— Не совсем. Но это не важно.

— Хорошо. Поступок, который вы совершили с моей женой, непростителен. Моя честь поругана. Я выставлен на посмешище. Позор для семьи.

— Я понял смысл, не надо нагнетать.

— Ваша кровь не даст мне удовлетворения жажды отмщения.

— А что же тогда даст? — начал догадываться я к чему ведет этот разговор.

— А вы не глупы! — улыбнулся Норвен и щелкнул пальцами. — Мне нужно, чтобы вы достали мне одну вещицу.

— Уважаемый сир Уинлоу! — стараясь сделать выражение лица как можно глупее, произнес я. — Обо мне много каких слухов ходит, я вам уже об этом говорил, и в большинстве своем они не более, чем ложь. Я порядочный гражданин, никого…

— Бросьте! — Норвен вдруг из добродушного малого вдруг разом превратился в разъярённого пса. — Хватит ломать передо мной комедию! Вы еще не поняли, куда попали? Тогда я вам объясню. Отсрочка казни в моих руках, Харпер, я могу в любое время ее отменить, и вас отправят на виселицу!

Короткий кивок — и ко мне вновь подскочила охрана и принялась озлоблено бить. Прошлись по всему телу, выбирая самые болевые точки. В этот раз никто удерживать меня не стал, и я довольно скоро плюхнулся на пол.

— Норвен, крошка, ты скоро? — внезапно раздался мужской голос со стороны кровати.

Шелковая занавеска раздвинулась и оттуда показалась голова чернокожего человека. Впрочем, не только голова, но и часть тела.

Даже я, валяясь на полу и корчась от жуткой боли, не смог сдержать удивления, увидев длину и толщину инструмента наложника. Охрана и вовсе стыдливо опустила взгляд вниз, самолюбие бойцов было изрядно задето.

— Скоро, — ответил сир елейным голоском. — Сейчас, решим пару вопросов с нашим дорогим гостем, — он кивнул на корчащегося на полу меня. — И я вновь весь твой.

Наложник глянул на меня как на вещь, место которой было явно не в этом доме, кивнул и просюсюкал:

— Хорошо, я весь в нетерпении!

Норвен повернулся ко мне, спросил:

— Я, надеюсь, понятно излагаю свои мысли по поводу того, в чьей ты сейчас власти?

— Понятно, — кивнул я, сильно смутившись появлением любовника сира. А для чего же тогда жена ему нужна?

— Тогда слушай внимательно и не пытайся перебивать или спорить со мной. Выбор у тебя не велик. Либо берешься за дело, которое я тебе поручу. Либо… — Норвен красноречивым жестом показал, что жизнь моя не стоит теперь и ломаного гроша. — И я надеюсь, ты примешь правильное решение.

— Так что же надо украсть? — кисло поинтересовался я, пытаясь подняться.

С первой попытки сделать это не получилось. Пришлось некоторое время

— Сущую мелочь. Небольшой магический амулет. Его называют Ловцом Снов. Вот его изображение.

Норвен протянул мне небольшой матерчатый квадрат, на котором был нарисован артефакт — по виду кристалл с каким-то узором внутри. Я мельком глянул на изображение, вернул Норвену.

— Магический? — насторожился я. — Принципиально не имею дело с подобного рода штуками. Не хочу в самый неподходящий момент быть поджаренным или замороженным в ледышку.

— Не переживай. В руках простого человека, не мага, она не представляет никакой угрозы. Ты не сможешь ее активировать, поэтому для тебя он будет всего лишь обычным ничем не примечательным камешком, размером с куриное яйцо.

— И у кого его надо украсть?

Норвен нахмурился, почесал подбородок.

— Украсть его нужно у одного барона, господина Фон Крусхе.

— Никогда не слышал о таком.

— Не удивительно. Он очень закрытый человек, затворник, постоянно пребываем в своем замке на Костяных Скалах.

— Проклятые места! — сморщился я.

— Суеверие, — возразил Норвен. — Всего лишь суеверие.

— В прошлом году там целый полк королевской стражи пропал, когда новые места для охоты искал. Туманом накрыло их и все. Тишина. А когда туман рассеялся, то никого уже там не было.

— Бред и выдумки! — проворчал сир. — Придуманные пьяницами.

— Зачем вам этот камень? — после некоторых раздумий спросил я. — Неужели он так дорог, что необходимо было беспокоить короля и выписывать грамоту о помиловании какого-то вора?

— Какой вы любопытный! — усмехнулся Норвен. — Не все ли вам равно?

— Не все равно, — жёстко ответил я. — Если из-за этой штуковины могут гибнуть люди…

— Не переживайте, — оборвал меня сир. — Это простой магический артефакт, ничего такого, чтобы вас могло оттолкнуть. Я просто хочу его себе в коллекцию. Вот и все.

— И что я получу взамен за эту услугу?

— А вы не промах! Едва вырвались из лап смерти, а уже торгуетесь! — Норвен встал, подошел к столу, налил из глиняного кувшина вина в фужер. Не торопясь, выпил. — Вы получите жизнь, мой дорогой Харпер. Не лучшая ли это награда для любого человека?

— Вы ведь понимаете, что едва я выйдут отсюда, как тут же исчезну — и вы меня больше никогда не найдете?

— Понимаю, — произнес небрежно Норвен и этот его тон мне очень не понравился. — Поэтому и позаботился кое о чем заранее.

— О чем? — насторожился я.

Сир подошел ко мне вплотную, не сдерживая нахальной улыбку, произнес:

— Вы ведь еще тот плут, Харпер. Приукрасили, когда говорили мне, что круглый сирота и никого у вас нет! А вот и не правда, есть. Стража!

За дверьми послышалась возня.

— Вот чтобы не случилось того, о чем вы сейчас сказали мне и все договоренности были вами выполнены в полной мере, у нас все это время будет что-то вроде залога.

Норвен ухмыльнулся. От детской наивности в глазах не осталось и следа. Теперь это были зыркала хищного зверя.

Возня в соседней комнате стала слышна сильнее.

А потом дверь с грохотом отворилась и на пороге возникли трое — двое охранников и связанный пленник между ними.

— Нет! — выдохнул я, не веря своим глазам.

— Именно так, Харпер, — промурлыкал Норвен. — Именно так.