Игра в чувства

Татьяна Андреевна Герасимова, 2021

Сирота из детского дома не знает, что такое любовь, лишившись в один миг всего самого дорогого в своей жизни. Но она знает, что такое месть. И всеми силами постарается воплотить её в реальность, чтобы справедливость, наконец, восторжествовала. Спустя много лет она готова найти и отомстить своим обидчикам, где бы они ни были, и кем бы они ни были… Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Кажется, что ничто не может обуздать твою ненависть к этому человеку.

Хоть и не на прямую, но всё же он связан с несчастьем, свалившимся на твою голову двенадцать лет назад.

Ты нервно переступаешь с ноги на ногу, не смея сделать даже вдоха.

Но ты должна найти в себе силы, чтобы станцевать перед ним и не вызвать к себе никаких подозрений.

Стараясь не смотреть в его кристально — голубые глаза, ты делаешь знак рукой, и тут же всю комнату наполняет медленная музыка со смесью восточного ритма, заставляя двигаться в такт твоё тело.

Ты поворачиваешься к нему спиной, соблазнительно сбрасывая со своих плеч халатик, и позволяешь упасть ему к твоим ногам.

Когда же ты вновь поворачиваешься лицом, мужчина жадно осматривает тебя с головы до ног, непроизвольно ерзая в кресле.

Даже со своего места ты замечаешь, что его зрачки расширяются, а грудь тяжело и часто вздымается под белоснежной рубашкой, так сексуально облегающей мускулистое тело мужчины.

Ты знаешь, что он хочет тебя.

Если бы не эти правила, он бы уже давно набросился на тебя, как изголодавшийся волк.

Но, благодаря им, ты чувствуешь себя на высоте.

Уверенно. Смело. Спокойно.

Ты здесь главная.

И именно ты способна повелевать его состоянием.

Чтобы позлить своего «ручного зверя», ты подходишь к нему ещё ближе, практически, касаясь его колен.

Смотря на него с высоты своего роста, ты воображаешь себе, словно он преклоняется перед тобой.

И тебе это нравится.

Мужчина тут же протягивает руку, и задерживает её в воздухе в паре сантиметров от твоего бедра.

Он, словно впитывает в себя твою сексуальную энергию.

Движения твоего танца становятся более неконтролируемыми и смелыми.

Неотрывно смотря в его глаза, ты нежно касаешься кончиками пальцев своей груди, лаская её, и тем самым приводя мужчину в ещё большее возбужденное состояние.

Он опускает руку на своё достоинство, и также, не сводя с тебя своего пристального взгляда, поглаживает себя через джинсы, по инерции учащая своё дыхание.

И эта безумная игра накрывает вас с головой.

Но ты не можешь ему дать ни единого шанса на победу. Потому что это твой мир, и здесь царят только твои правила.

Медленно поглаживая ладонями свои бедра, ты встаёшь перед ним на колени, сравнивая ваш зрительный контакт, и запускаешь руку в свои трусики, ожидая мгновенной его реакции.

И ты не прогадала.

Сначала он на пару секунд закрывает глаза, словно собираясь с мыслями, а затем с наслаждением впитывает каждое твоё движение, сгорая от желания.

Даже, когда музыка заканчивается, ты не перестаёшь двигать бедрами и пальчиками между своих ног, усиливая эффект его возбуждения.

Но не надо скрывать того факта, что в данный момент ты тоже испытываешь к нему какие-то нереальные чувства.

Его запах опьяняет и не даёт соображать здраво, толкая тебя к краю бездны.

Твоё дыхание уходит с обычного ритма, а сердце начинает выбивать барабанную дробь, когда ты вздрагиваешь от нежных и настойчивых прикосновений к своей плоти. По телу словно проходят электрические разряды, оставляя легкие покалывания по всей поверхности коже, а из твоего горла вырывается непроизвольный стон, буквально сражая наповал сидящего напротив мужчину.

Его затуманенный взгляд неотрывно и обжигающе упивается действием твоей руки, спрятанной под крохотной материей трусиков, и будоражит твоё сознание.

Слегка приоткрыв губы, чтобы хоть немного вдохнуть в легкие поток необходимого кислорода, ты закрываешь глаза, пытаясь сконцентрироваться на своих чувствах и ощущениях, а затем ты замираешь, в предвкушении чего-то нового и неизведанного, но так и не достигаешь этого.

Потому что в этот момент в комнате раздается громкий звук, оповещающий о том, что ваше время вышло.

Ты быстро, насколько это позволяют твои силы, поднимаешься на ноги и нетрезвой походкой направляешься к выходу, прихватив с собой халат.

***

Через некоторое время в твою гримерную входит Мэри.

Мэри: Умница моя!

Ты была на высоте, Милли.

Я уверена, он вернётся к нам, чтобы вновь насладиться твоим танцем.

Как ты себя чувствуешь?

Милли: Весьма странно.

Я…у меня такое ощущение, будто я изменила Тайлеру.

Мэри подходит к тебе ближе, и слегка приобнимает за дрожащие плечи.

Мэри: Он тебе понравился?

Ты вздрагиваешь от её слов, словно от удара хлыста, и заглядываешь в её лучистые зелёные глаза.

Милли: Нет, — твёрдо заявляешь ты, немного отстраняясь от неё в сторону.

Мэри: Послушай, Милли.

Это вполне нормально.

Думаю, никакая девушка не останется равнодушной к Николасу Миллеру, увидев его впервые.

Между нами девочками, говоря, я пылаю только от одного его взгляда.

Он такой статный, самоуверенный, сексуальный и богатый мужчина.

Милли: Да.

А ещё он холодный, чёрствый, расчётливый и властный, — произносишь ты на автомате, старательно избегая неминуемого между вами контакта глаза в глаза.

Мэри: Откуда у тебя такие сведения о нём, подруга?

Милли: Я… узнала от Тайлера.

Ведь он работает в его фамильной компании, — оправдываешься ты, стараясь выпутаться из этой ситуации.

Мэри: Что ж. Буду иметь ввиду.

Было видно, что ты не оставила его равнодушным.

Он так долго не хотел уходить, желая увидеть ещё один танец.

Но я сказала, что по нашим правилам одна танцовщица танцует только один раз.

Милли: И что?

Он… вызвал другую девушку?

Мэри: Нет. Он отказался.

Сказал, что хотел бы снова увидеть в этой комнате только тебя.

Милли: Только этого мне не хватало.

Мэри: Ещё он хотел узнать твоё имя.

Милли: Я надеюсь, что ты не совершила глупость, и не сказала ему.

Мэри: Конечно, нет!

Милли: Спасибо.

Так что, я могу завтра взять выходной?

Мэри: Конечно, Милли. Отдыхай.

Милли: Тогда до встречи.Уже поздно.

Мэри: Будь осторожна.

Сейчас такое время…

Милли: Да.

Мэри: Ты хорошо поработала сегодня.

Ты ласково улыбаешься своей приятельнице, а затем, как можно тише произносишь фразу, весомую скорее для себя, чем для неё.

Милли: Надеюсь, я его больше не увижу.

***

Вернувшись домой, ты принимаешь душ.

Твоё тело сотрясает мелкая дрожь, охватываемое жгучей яростью.

Ты закрываешь глаза, и перед тобой тут же всплывает его образ.

Ещё никогда ты не встречала человека с таким выразительным ярко-голубым цветом глаз.

Таким холодным оттенком, заставляющим невольно замереть, а потом растаять.

Это, правда, не передаваемые ощущения.

Сегодня ты встретила Николаса Миллера первый раз в своей жизни.

Да ещё и один на один.

Будучи сыном своего отца — Энтони Миллера, Николас был неуловим.

Он, то и дело, разъезжал по разным странам, сначала занимаясь учёбой, а потом уже и бизнесом, лишь изредка посещая свой родной город.

Николас был единственным сыном, а, следовательно, и наследником большой дизайнерской компании, но совершенно не стремился брать бразды её правления в свои руки.

Ты выключаешь воду, и, обернувшись в махровое полотенце, идёшь в свою комнату.

На часах уже около пяти часов утра.

Тебе бы лечь в постель и заснуть спокойным сном, но вместо этого ты подходишь к своей стене и начинаешь рассматривать коллаж из фотографий с изображениями этого мужчины.

На фото он выглядит не так внушительно, как в жизни.

Высокий, крепкого телосложения блондин, с серьёзным выражением лица и сильными мужественными чертами действительно никого не оставит равнодушным.

Но ты точно не вписываешься в это число людей.

Единственное чувство, которое ты должна к нему испытывать — это ненависть.

Забравшись в кровать и укутавшись одеялом, ты останавливаешь свой пристальный взгляд на семейной фотографии, и глубоко вздыхаешь, вытирая слёзы, копившиеся в твоей душе столько долгих лет.

Мама и папа нежно обнимают тебя, девятилетнюю девочку, тесно прижимающуюся к их улыбающимся лицам.

Вы такие счастливые, и мысль о том, что полгода спустя вас ждёт расставание, кажется просто нереальной.

Ты берёшь фото с прикроватной тумбочки, и легонько проводишь по ней кончиками пальцев, а затем, закрыв глаза, нежно целуешь её.

Милли: Родные мои…

Я обязательно расквитаюсь с теми, кто причинил нам столько боли.

Миллеры ответят по заслугам.

Вот увидите.

Мне так вас не хватает… — всхлипываешь ты, прижимая фото к своей груди.

Милли: Я так люблю вас.

Через некоторое время, выплакав все слёзы, ты закрываешь глаза и забываешься беспробудным сном.

***

Ты просыпаешься уже после обеда из-за телефонного звонка.

Милли: Да, — сонно отвечаешь ты, не в силах разомкнуть глаза.

Тайлер: Привет, детка.

Ещё отсыпаешься?

Милли: Да. Ночь выдалась тяжёлой.

Тайлер: Всё нормально?

Милли: Конечно.

Что может случиться?

Тайлер: Ладно.

А у меня появилась проблема.

Милли: Что случилось?

Тайлер: Ник вернулся.

Ты прикусываешь губу, чтобы не заикнуться о том, что тебе уже известна эта новость.

Милли: И что теперь?

Тайлер: С одной стороны, это усложняет мою работу, так как с Ником очень сложно договориться.

Но с другой стороны, это тебе на руку.

Теперь ты сможешь с лёгкостью подобраться к Миллерам.

Милли: И как мне это сделать?

Тайлер: Есть у меня одна идея.

Но об этом позже. При личной встрече.

Милли: Хорошо, милый.

Тайлер: Я уже соскучился.

Милли: Я тоже.

Когда мы увидимся?

Тайлер: Наверное, только к концу недели.

Ближе к выходным.

Мне надо уехать из города по работе.

Милли: Ладно. Я понимаю.

Тайлер: Не скучай, крошка.

И не делай ничего опрометчивого, пока меня не будет.

Милли: Обещаю.

Тайлер: Тогда до связи. Целую.

Милли: Целую.

***

На следующий день ты вновь отправляешься на работу с очень не хорошим предчувствием на душе.

Только ты заходишь в гримерную, как к тебе врывается Мэри с широкой улыбкой на лице.

Мэри: Привет, моя девочка.

Как отдохнула?

Милли: Нормально.

Что-то случилось, пока меня не было?

Мэри: Случилось.

Он снова приходил.

И требовал увидеть тебя.

Милли: Что ты сказала?

Мэри: Что тебя здесь нет.

И что ты думаешь?

Он просто развернулся и ушёл, отказавшись от всех моих предложений.

Милли: Мне жаль, Мэри.

Мэри: Ну, ничего.

Ушёл один, придут и другие.

А нам пора приниматься за работу.

Милли: Это точно.

Мэри покидает твоё укрытие, а ты начинаешь переодеваться к своему номеру.

Но не проходит и получаса, как она снова врывается к тебе.

Милли: Уже пора?

Мэри: Нет.

Всё отменяется, Милли.

Милли: Как это?

Мэри: Миллер.

Он снова здесь.

Милли: И что?

Только не говори, что мне снова нужно идти к нему.

Мэри: Нууу…

Ещё он заплатил кругленькую сумму, чтобы ты не выходила на всеобщее обозрение.

Милли: Что это ещё значит?

Да кем он себя возомнил?! — злишься ты, меряя шагами маленькую комнату по всему её периметру.

Мэри: Похож на ревнивого собственника.

Ох, и не позавидую я его будущей жене.

Милли: Если она у него когда-нибудь будет.

Мэри: Ну, так что будем делать?

Милли: Я не пойду к нему.

Мэри: Милли…

Милли: Он не может диктовать нам свои правила.

Он здесь никто.

Мэри: Да, но…

Милли: Я понимаю, ты боишься потерять его, как клиента.

Но это ведь слишком, Мэри.

Мэри: Ты права.

Милли: Дай мне ещё пять минут.

Я скоро выйду к зрителям.

Мэри покидает тебя, оставляя одну со своими мыслями.

Ты пытаешься привести свои чувства в порядок, чтобы при встрече случайно не наброситься на виновника всего этого хаоса.

Да кем он вообще себя возомнил?!

Поправив парик, спрятав своё лицо под маской, ты поднимаешь голову выше и лёгкой походкой отправляешься на сцену.

Ты бросаешь ему вызов.

Милли: «Посмотрим, кто из нас выиграет, Миллер».

***

Ты выходишь на сцену под бурные аплодисменты, и начинаешь двигаться под музыку, ища глазами Миллера в толпе зевак.

Заметив его у бара, ты победно улыбаешься, начиная двигаться ещё более эротично, медленно поглаживая своё тело, чем моментально вызываешь у публики восторг.

В такт покачивая бёдрами, ты смотришь на него с вызовом, и он также прожигает тебя насквозь своим ледяным взглядом.

Закончив выступление, ты возвращаешься в гримерную, уже ожидая, что сейчас придёт Мэри.

Мэри: Ты его разозлила, Милли.

Появляется она в дверях вся на эмоциях.

Милли: На это я и рассчитывала.

Мэри: Он уже ждёт тебя в комнате.

И я бы не советовала ему перечить.

Милли: Ты что, забыла, кто здесь главный?

Почему ты так трясешься перед ним?

Мэри: Не знаю.

Он как-то странно на меня действует.

Милли: Это заметно.

Мэри: Ладно, пора идти.

Он тебя ждёт.

Милли: А если я не пойду?

Мэри: Нет, Милли, не поступай со мной так.

Пожалуйста…

Ты смотришь на девушку, и таешь от её молящего взгляда, не в состоянии взять и отказать её просьбе.

Милли: Хорошо.

Я сделаю это только ради тебя.

Мэри: Спасибо, дорогая.

Она набрасывается на тебя с объятьями, а затем выбегает из комнаты.

Милли: Ну, что? Начнём игру, пожалуй.

***

Войдя в приват — комнату, ты застаешь своего «врага» нервно разгуливающим вперёд и назад по всему периметру помещения.

При виде тебя, он резко замирает, испепеляя холодом своих глаз.

В твоей голове невольно зарождается вопрос: только у тебя одной ноги подкашиваются от его пронзительного взгляда?

Сегодня ты стоишь перед ним в костюме для исполнения танца живота. Естественно, более открытом и соблазнительном.

Ник медленно осматривает каждую деталь наряда, основательно остановившись на твоей округлой груди.

И тебе от его взгляда хочется спрятаться или убежать отсюда, но ты только расправляешь плечи, демонстрируя свои прелести, и смотришь на него с высоко поднятой головой.

Ник: Я бы хотел немного поговорить, — прерывает он ваше молчание, завораживая твой слух хриплым и звучным баритоном.

Ник: Знаю, что тебе нельзя со мной разговаривать.

Поэтому ты можешь просто кивнуть мне или подать какой-то ещё знак в ответ на мои слова.

Это уже интересно.

О чем же он хочет поговорить?

Наверняка, отчитать за то, что ты его не послушала.

Ник: Я бы очень хотел услышать твой ответ на то, почему ты пренебрегла моей просьбой и вышла сегодня на сцену.

Предполагаю, что ты просто хотела сделать это назло мне.

И тебе это удалось.

В его глазах сию же секунду вспыхивает ярость.

Временами тебе кажется, что этот человек совершенно не способен себя контролировать.

Ник: Как ты уже, наверное, заметила: я не люблю, когда мне перечат.

Ты киваешь с улыбкой на лице, от чего он ещё больше раздражается.

Ник: Вижу, что тебя это очень забавляет.

Милли: «Ты даже не представляешь, как, Миллер», — думаешь ты про себя, прямо выдерживая его взгляд, и даже не моргаешь при этом и глазом.

Ник: А что ты скажешь на то, если я куплю это заведение, и установлю свои правила?

Минуту ты безмолвно смотришь на него, а затем разворачиваешься и уверенным шагом направляешься к двери.

Ник: Я понял.

Останься.

Его повелительный тон заставляет твоё тело дрожать.

Ты бы уже давно высказала ему всё, что о нём думаешь, но ты не можешь этого сделать.

И это, наверное, к лучшему.

Ник: Ты готова пойти хоть на какие-то уступки?

В ответ ты лишь пожимаешь плечами.

Ник: Как насчёт такого. Ты будешь танцевать только для меня пять дней в неделю, получая при этом в три раза больше той суммы, которую тебе платят за все твои смены?

Очень соблазнительное предложение, но…

Ты мотаешь головой, говоря молчаливое «нет», и показываешь ему один указательный палец.

Ник: Что это значит?

Буквально на пальцах ты объясняешь ему, что готова танцевать перед ним не пять дней в неделю, а только один.

Ник: Один день?

«Да».

Ник: Всего один?Как насчёт трёх?

«Нет».

Ник: Вредная девчонка! — рычит он, нервно проводя рукой по своим растрепавшимся волосам.

Ник: Только два дня.

«Нет».

«Один».

Вновь объясняешь ты ему на пальцах.

Он долго молчит, и в это время ты внимательно изучаешь его лицо.

На лбу залегли небольшие морщинки, означающие, что их обладатель усердно думает над сложившейся ситуацией.

Взгляд прищурен, что способствовало появлению лучистой сеточки возле глаз.

А челюсть крепко сжата, свидетельствуя о серьёзности его намерения.

Ник: Хорошо.

Один вечер мой.

Давай хотя бы увеличим количество времени.

«Нет».

Ник: С тобой невозможно вести переговоры!

Ты снова разворачиваешься к двери, порываясь уйти.

Ник: Постой, постой.

Я уяснил.

Это твоя территория, и твои правила.

Улыбка победительницы так и не сходит с твоего лица.

Ник: Тогда позволь предложить ещё кое-что.

Пятница — приват-танец для меня.

Все остальные дни — только выступления на публике.

Никаких танцев для других особых гостей.

За это я тоже плачу.

Оглядываясь по сторонам, ты замечаешь на столике карандаш и небольшой лист бумаги.

Нацарапав на нём одно единственное слово, ты передаешь его мужчине.

Надпись: «Жадина».

Он читает его и начинает громко смеяться.

Ты невольно засматриваешься на его красивую улыбку.

Ник: Верно подмечено.

Я совсем не люблю делиться.

Взяв за руку, ты ведёшь его к креслу и слегка толкаешь.

Удобно устроившись, Ник практически замирает в ожидании.

И пока ты идёшь к своему месту, он вновь окликает тебя.

Ник: Ещё один вопрос.

То есть, ты можешь прикасаться ко мне, а я — нет?

Ты утвердительно киваешь.

Ник: Странные правила.

Ну, да ладно.

Наконец, ты начинаешь свой сексуально-восточный танец, и с наслаждением наблюдаешь, как Миллер напрягается.

Каждый твой жест он сопровождает своим взглядом, затаив дыхание, и наблюдает за тобой, завороженно, не моргнув и глазом.

Когда танец заканчивается, Ник начинает быстро моргать, приходя в себя.

Ник: И это всё?

Требую, хотя бы увеличить количество танцев до пяти композиций.

Ты обречённо вздыхаешь, на пальцах показывая ему свой ответ.

«Три».

Он глубоко вздыхает, но всё же улыбается, получив от тебя хоть какое-то одобрение.

И ты понимаешь, что в данный момент он чувствует себя победителем.