Больше жизни, Хлоя Браун!

Талия Хибберт, 2019

Лучший любовный роман 2019 года по версии «Publishers Weekly», «Kirkus», «Apple» и «Amazon»! Хлоя Браун – веб-дизайнер и хронически больная домоседка, помешанная на планах и списках. Однако оказавшись на волосок от смерти, она понимает: Вселенная подает ей знак. Пора сделать что-то с собственной жизнью! Верная себе, Хлоя составляет список. Ее замысел прост: она выполнит все пункты и автоматически станет другим человеком. Дерзкой и интересной, полной энергии и драйва женщиной, для которой не проблема прокатиться на мотоцикле, отправиться путешествовать с одним рюкзаком или подцепить горячего партнера для «ни к чему не обязывающего, но чрезвычайно приятного секса». Правда, в одночасье сделаться гадкой девочкой совсем не так просто – пусть даже у тебя есть пошаговая инструкция. Но Хлое снова везет: похоже, она нашла себе хорошего учителя плохого поведения… Упоминающиеся в книге социальные сети «Фейсбук» и «Инстаграм», принадлежащие корпорации Meta, признанной в России экстремистской организацией, запрещены на территории РФ.

Глава шестая

Когда Рэду было шесть или семь, у него была нянька по имени Мэнди. Мэнди самой было около тринадцати, но она присматривала за ним по вечерам за десятку в неделю, чего в те времена хватало ей на уйму сладостей, а иногда и на сигареты, которые она тайком покуривала. Она обожала читать, но одновременно ей хотелось хорошо выполнять свою работу. И она нашла компромисс: укладывала Рэда спать пораньше и час или два читала ему вслух книжку. И Рэд по сей день винил Мэнди в том, какие странные ему снились сны.

Благодаря «Алисе в Стране чудес» и «Питеру Пэну» они всегда были чуточку чересчур реалистичными. Он видел цветные сны, сны про Зазеркалье, сны про кроличьи норы. Сны, в которых падающие звезды озаряли пурпурным светом закатные небеса цвета кровоподтеков, люди возникали перед ним вихрями, а под кожей жила музыка. Это было не совсем нормально, но с возрастом он привык. Поэтому-то сон, приснившийся ему прошлой ночью, так взбудоражил его.

Сон прошлой ночи был каким-то иным.

Начать с того, что он был темным, кромешно-черным, как будто весь свет внутри его головы выключили. И жарким — жарким, как вечер в середине лета, когда воздух знойный и душный. И в нем Рэд был с женщиной. Касался ее, целовал, проснулся с собственным семенем на животе и ее именем на губах.

Хлоя.

Подтекст этого сновидения, мягко говоря, не привел его в восторг. Влажные сны случались у него редко, поскольку он был взрослым мужчиной, а если и случались, то в них он видел радостных безликих женщин, которые не возражали, чтобы им кончали на грудь. Может, Хлоя тоже не возражала бы — во сне так точно, — но она явно не была ни радостной, ни безликой. И без оргазма его не оставила.

Однако он никак не мог перестать прокручивать этот сон в голове. Этот охренительно фантастический сон.

Проведя утро за мелким ремонтом, а день — за возней с батареей в 3В в попытках выпустить из нее воздух, — что было впечатляюще, потому что налажать с выпуском из батареи воздуха, по идее, должно быть категорически невозможно, — Рэд сдался и пошел домой. Теперь он сидел у себя в спальне, как дурак, как будто возвращение на место преступления поможет ему восстановить концентрацию. Очень, на хрен, маловероятно, но, господи, так больше продолжаться не может.

Рэд откинулся на подушки и вздохнул. Он начинал подозревать, что неподходящие женщины для него — какой-то фетиш. Сначала Пиппа, теперь эта нездоровая заинтересованность Хлоей. Это было не совсем влечение, это просто не могло быть им, потому что Рэда возбуждали только женщины, которые ему по-настоящему нравились. Нет, это было что-то другое. Что-то, что даже сейчас нашептывало ему на ухо, обжигая кожу воспоминаниями о прошлой ночи, подавляя благие намерения и заставляя член напрячься. Рэд сделал вдох, потом другой. Закрыл глаза и побарабанил пальцами по простыням. Боролся с внезапным порочным искушением, сколько мог.

Мог он, как выяснилось, примерно пять секунд. А потом треснул, словно испорченное яйцо.

Он по-прежнему был в своем форменном комбинезоне, так что хватило всего одной руки, чтобы расстегнуть пуговицы, сунуть ладонь за пояс трусов и обхватить член. Когда мозг услужливо подсунул трехдневное воспоминание о голых лодыжках Хлои и ее блестящих от влаги ключицах, Рэд одновременно испытал отвращение к себе и облегчение. С одной стороны, было чрезвычайно странно, что таких мелочей ему хватает, чтобы возбудиться. С другой — это было весьма удобно, потому что голой он ее явно никогда не увидит.

Зато представить мог вполне. И представил. В его голове Хлоя Браун лежала в его постели — потому что там ей и было место. Он понятия не имел, почему, и Хлоя-Из-Его-Головы была не в том состоянии, чтобы что-то объяснять, но это было определенно так. Он чувствовал ее мягкую кожу своей, ее дыхание на своем ухе, ее ногти, впившиеся в его бицепсы. Фантомный запах преследовал его, соленый, как океанский воздух летом — или как пот между телами двух людей.

Он стиснул основание ствола, и удовольствие пронзило его электрическим импульсом. Свободная ладонь обхватила тяжелую мошонку, переполненную, крепкую и тугую. Рэд не знал, радоваться или беспокоиться, когда понял, что долго не продержится. Минуту максимум. Он принялся грубо ласкать себя, двигая кулаком, а достигнув набухшей головки, размазал предсперму по чувствительной коже большим пальцем.

Его так и тянуло войти в нее, но вместо этого он спустился вниз по ее обнаженному телу. Закрыв глаза на собственную слабость, он вдыхал ее, окутанный ее жаром. Наклонил голову. Провел по ней языком, раздвигая пухлые губы, чтобы подразнить клитор и ощутить на вкус ее мокрую, пылающую щелку. В реальном мире он содрогнулся — словно его тело больше не могло этого выносить. Следующий вдох получился рваным. Он начал двигать рукой быстрее, подумав, как она среагировала бы, как стиснула бы его бедрами, выгибаясь вверх, к нему навстречу, и как ее опасный голос прохрипел бы его имя…

В дверь постучали.

Рэд вскочил с кровати и уставился на себя: комбинезон расстегнут — маленькое развратное окошечко, демонстрирующее торчащий член, служит неопровержимым доказательством того, чту он почти сделал. Но, лихорадочно сказал себе Рэд, прошлая ночь не считается, потому что это был всего лишь сон, а этот раз не считается, потому что он так и не кончил. Не считается. Все нормально.

Он прочистил горло, спрятал предательский член и направился в ванную, по дороге крикнув в сторону двери:

— Одну секунду.

Последний голос, который он хотел бы услышать, отозвался:

— Конечно, не нужно из-за меня спешить.

Тон был бодрый и невозмутимый — значит, как ему теперь было известно, она шутит.

Рэд замер, спрашивая Господа, что ж он такого натворил, чтобы заслужить это, а потом вспомнил, чем занимался около шестидесяти секунд назад, и угадал ответ. Надеясь, что ошибся, — прекрасно зная, что нет, — он выдавил:

— Хлоя?

— Очень проницательно, мистер Морган.

Черт!

— Просто… подожди немного, — попросил он, резко возвращаясь к реальности.

С бешено колотящимся сердцем кинулся в ванную. Руки были вымыты, горящие от неловкости щеки охлаждены водой из-под крана, а комбинезон — застегнут. Полностью. До самого верха. У Рэда появилась нелепая мысль, что рядом с Хлоей его нравственность в опасности, — и это была самая странная мысль в его жизни. Он собрался — в конце концов — и пошел открывать дверь. А увидев Хлою, понял, почему никак не мог выкинуть ее из головы.

Его сны не могли воссоздать ее детально. Что-то в ее образе было слишком впечатляющим, чтобы запомнить его в точности, будто мозгу не хватало ресурсов. Хлоя смотрела на него своими бездонными глазами, сложив руки под грудью, — но туда он смотреть не будет — и изогнув брови. Одна, как всегда, была чуть выше другой. Так же, как один уголок ее сочных губ был приподнят немного сильнее, от чего складывалось впечатление, что Хлоя ухмыляется.

Хотя, вообще-то, она и ухмылялась. Склонила голову и поинтересовалась:

— Что, ради всего святого, с тобой стряслось?

Рэд резко поглядел вниз, ища, что могло его выдать. Мешковатый покрой одежды скрывал тот факт, что его член по какой-то причине все еще стоял. Он уставился на свои руки и обнаружил, что на них, вопреки обыкновению, нет ни следа краски, а что самое главное, ни следа спермы. Потому что он не кончил. И это была ключевая информация. Он встретился с ней взглядом и так спокойно, как только мог, спросил:

— В каком смысле?

Хлоя подозрительно посмотрела на него.

— Ты весь красный. Волосы растрепаны. И… — Она подалась поближе, всматриваясь в его грудь: — У тебя, кажется, пуговицы неправильно застегнуты.

Ох, твою мать! Она знала. Откуда-то — возможно, потому, что она ведьма, являющаяся в его сны, — она знала. А сейчас она этим воспользуется, как оружием против него, потому что именно так люди вроде нее и поступают. Ему это было известно. Прекрасно известно. Он…

— Рэдфорд Морган, — строго сказала Хлоя, — ты что, спал на работе?

Рэд почувствовал такое облегчение, что чуть не отключился на фиг. Он вцепился в дверной косяк и испустил тяжелый вздох, наклонив голову, от чего лицо скрылось за волосами. Потом вспомнил, что пытался казаться нормальным, а не типом, мастурбирующим на женщин — жильцов, — с которыми едва знаком. Он выпрямился и прочистил горло — самым виноватейшим образом. Хлоя таращилась на него с явным недоумением.

— Да, — соврал он. — Подремал немного.

— Хмм. Видимо, ты из тех людей, кто недооценивает пользу десятичасового ночного сна.

— Я думал, восьмичасового?

— Чушь. Определенно десяти.

Блеск в ее глазах давал знать, что она собралась спорить. Рэд решил с ней не связываться и попытался найти другую тему. Его взгляд наткнулся на жесткую черную сумку, свисающую с ее плеча:

— Ты мне что-то принесла?

— В каком-то смысле. Это мой ноутбук. Я подумала — загляну и узнаю, нет ли у тебя времени для консультации.

Она шагнула вперед. В одном этом коротком шаге было столько властности, что Рэд машинально попятился. И вот она внезапно уже у него в квартире. Как, блин, это произошло? И как он теперь должен ее выставить?

Рэд открыл рот, чтобы сказать «уходи, пожалуйста», но потом вспомнил, что он не какой-нибудь грубый мудак, и сдержался. Факт состоял в том, что он не выносил мужчин, которые относились к тем женщинам, которых хотели, как-то иначе, чем ко всем прочим людям. И вообще, тот сон — ерунда. Ему просто надо всласть потрахаться, а Хлоя была несомненно шикарная, вот его подсознание и слепило два этих факта. Всего и делов.

Рэд закрыл дверь и сказал:

— Ага. Я не занят.

— Чудесно.

Ее улыбка была легкой и невозможно солнечной. Хлоя повернулась к нему, и юбка всколыхнулась вокруг ее ног. Юбка эта была пышная, винтажная, белая с яркими красными маками на подоле. Рэду она понравилась. Но, опять же, ему нравилось все чопорное барахло, которое она носила. Он невольно позволил своему взгляду скользнуть по ее ногам. Сегодня он снова мог лицезреть ее голени, как и ее щиколотки, перехваченные кожаными ремешками блестящих туфелек. Он впитывал каждую деталь, как какой-нибудь викторианский тип, страдающий от недостатка секса.

— Ты в порядке? — спросила Хлоя.

— Нормально.

Ее глаза за бирюзовой оправой сузились:

— Ты сегодня какой-то сам не свой.

— Ты не знаешь, какой я на самом деле.

Последовала пауза, прежде чем она признала:

— Это правда.

Плечи у нее по-прежнему были выпрямлены, а нос твердо задран вверх, но на какой-то миг она показалась ему… уязвленной. Как будто он огорчил ее.

Его первым порывом было извиниться. Потом Рэд вспомнил, что сказал правду, что она ему не нравилась и что она определенно за ним подглядывала. Ему не следовало переживать о ее чувствах. Он не собирался переживать о ее чувствах.

Он повел ее в гостиную, но на середине коридора вспомнил, что у него, вообще-то, нет гостиной, поскольку он переоборудовал ее под мастерскую. Вспомнил стульчик, стоявший у Хлои на кухне, — мягкий и плюшевый, с удобной спинкой. Остановился. Нахмурился ни на что в частности, а может сам на себя, и сказал:

— Пожалуй, тебе будет не очень-то удобно на шаткой деревянной табуретке, да?

Она мимолетно, неуловимо поморщилась, но он все равно заметил. Заметка на будущее: перестать так сурово смотреть на Хлою.

— Не очень-то удобно, да, — неловко согласилась она.

Судя по тому, как она избегала встречаться с ним взглядом, она не знала, как сказать: «Я категорически не смогу сидеть на шаткой деревянной табуретке». Он бы списал это на застенчивость, но прекрасно знал, что она не застенчива. Так почему она не раздает наглые команды направо-налево, как три дня назад?

Может, ей неудобно, потому что ты такой унылый недоумок.

О да! Может. На лицо Рэда без его ведома набежала легкая хмурая тень. Воздух в коридоре завибрировал от напряжения, целиком и полностью исходящего от него. Чувство вины запустило когти в его тело. А он, в свою очередь, запустил руку в волосы:

— Слушай… Прости, если я веду себя как козел. Я, эм… все-таки толком не отдохнул.

Хлоя натянуто улыбнулась и пожала плечами:

— Ничего страшного, если ты передумал.

Он задал очень умный вопрос:

— Что?

— Насчет нашего договора. Я тебя консультирую, а ты меня покатаешь.

«Не в этом смысле покатаю», — одернул он свой член.

— Я понимаю, что вынудила тебя, — продолжила она. — Есть у меня такая склонность.

Никогда бы не подумал.

— Но, если ты передумал, пожалуйста, так и скажи. Не переживай о моих чувствах. У меня их очень мало.

Судя по ее тону, Рэд понял, что насчет последнего она нагло врет. Когда Хлоя шутила, ее голос становился чуточку серьезнее, чем когда она действительно говорила серьезно. И все же он не смог удержаться от возражений:

— Уверен, их у тебя не так уж и мало.

Она снова пожала плечами.

— Я не передумал, — сказал он ей.

Хлоя слегка улыбнулась, и его сердце пропустило удар. Ее озарила такая тихая, тайная радость, она была такая невозможно милая, что Рэд просто — просто не мог — ой, да твою же мать!

— Тогда хорошо, — сказала она с робким теплом в голосе.

Ой, да твою же мать! Даже если бы она нахамила ему и заставила почувствовать себя настоящим чудовищем, он не мог вести себя по-мудацки с Хлоей Браун — больше не мог. Рэд принял этот факт и пообещал себе, что не будет повторять прежних ошибок. Не запнется и не полетит в жизнеразрушающую черную дыру, придумывая оправдания идеальной, на первый взгляд, женщине. Да ему бы и не удалось. Во-первых, он не считал, что Хлоя идеальна. Во-вторых, между ними ничего нет и никогда не будет. Так что вот. Он в полной безопасности.

Некоторое время они стояли, таращась друг на друга, как два дурака. В итоге Рэд прочистил горло и сказал:

— Смена плана. Не возражаешь посидеть у меня в комнате?

Губами она не улыбнулась, но глаза ее засияли, как бриллианты:

— Не знаю. Ты же не собираешься меня соблазнять, правда?

Он чуть не подавился собственным языком.

— Боже милостивый, — засмеялась Хлоя, пока Рэд собирался с духом и с мыслями. — Не надо так ужасаться!

— Я не… в смысле… «ужасаться» — это очень сильно сказано.

Она покачала головой:

— Серьезно. Я просто пошутила, Рэдфорд.

— Рэд, — поправил он, потому что больше сказать было нечего.

— Я просто пошутила, Рэд.

Он снова прочистил горло:

— Просто чтобы, эм, просто чтобы прояснить, ты… ты не выглядишь ужасающей.

— Конечно нет, — ответила Хлоя. — Я чрезвычайно привлекательна. Так что же — пойдем наконец сядем?

Рэд сдержал улыбку и повел ее к себе в спальню. А потом задумался о том, чем же он, блин, думал. Недотрах что, снижает уровень интеллекта? Возможно. Это было единственное разумное объяснение тому, что он решил впустить Хлою в свою комнату, — она же место, где он почти кончил на эту женщину. Он не мог посмотреть на нее. На кровать он не мог посмотреть тоже, и без этого зная, что одеяло смято там, где он лежал и…

Что ж. Будем честны: лучше об этом просто даже и не думать.

— Тут как-то не очень художественно, — с иронией заметила Хлоя, обшаривая комнату взглядом.

Особенно пристально она посмотрела на стопку книг по истории искусства на комоде. Рэду захотелось проверить, закрыл ли он ящик с нижним бельем.

— А чего ты ожидала? Отпечатков пальцев на стенах?

— Значит, ты на этом специализируешься? На рисовании пальцами? — Она поглядела на его руки.

Ладони закололо от ложного воспоминания о прикосновениях к ней.

Рэд стиснул ладони в кулаки и помотал головой:

— Образно. Я пишу акрилом. Я… неважно. Мне же придется показать тебе, не так ли? Для сайта?

— Да, — едва слышно сказала она. — Для сайта.

Рэд схватил кресло, которое держал в углу, и придвинул поближе к кровати. Хлоя элегантно опустилась в его клетчатые потрепанные глубины. Она скрестила ноги, от чего, кажется, ее юбка немного приподнялась, но Рэду знать об этом было неоткуда, потому что он совершенно точно туда не смотрел. Он твердо велел своим глазам фокусироваться исключительно на ее ушах (которые, будучи хорошенькими, не особенно возбуждали), носу (аналогично) и стене за ее спиной. Пока что дело шло более-менее нормально.

Конец ознакомительного фрагмента.