Десять этажей

Степан Исаченко, 2011

Десять этажей, десять миров. Каждый этаж – своя отдельная история. История о деревенском дурачке, исполнившем мечту, космическое путешествие под музыку в стиле "диско", воспоминания призраков и виртуальные миры. Десять весёлых и грустных историй о людях и не только.

Человек, который знал больше других

Я сижу в придорожном кафе где-то посередине между городом А и городом Б. Какие это города, для меня большого значения не имеет. Почему, спросите вы? Да просто перед моими глазами уже промелькнуло столько городов, посёлков, деревень, станций и просто отдельно стоящих домов, что я давно сбился со счёту. Если я их вообще считал.

Я сижу в придорожном кафе и жду своего заказа. Вы знаете такие кафе. Стандартная такая забегаловка (вернее бы назвать ее «заезжаловка»), каких много. Обычно они носят незамысловатые названия типа «Перекуси!», «Дорога», «Транзит», «Автостоп», «Минутка», а также «Маша», «Аня» или там «У Иваныча». Таких кафешек очень много на наших дорогах, уж поверьте мне, сам побывал в тысячах. Сказал бы точнее, если бы я их вообще считал. Их тысячи и тысячи: кафе, закусочные, пельменные, беляшные, шашлычные. Обычно тут работают люди из местных. Официантки в них ходят в красных, синих, зелёных передниках. Женщины средних лет. Меню в таких кафе состоят из пятидесяти-восьмидесяти блюд, а в наличии имеются только десять-двенадцать. В зале стоит от пяти до десяти столиков, когда и меньше. В углу на кронштейне находится небольшой телевизор, который не включают. Здесь играет какое-нибудь дорожное радио или что-то невнятное. На столе стоят зубочистки, в то время как на соседнем — соевый соус, а на третьем — перец или соль. Они редко стоят вместе, на одном столике, когда они тебе нужны. В таких кафе есть туалеты, но они не всегда работают, жидкое мыло на исходе, а туалетная бумага кончается дня за три до вашего прихода. Цены в таких кафе как в неплохом ресторане.

Я смотрю по сторонам, на сидящую в зале публику. В этом кафе, называемом «Рассвет», зал на шесть столиков. Разгар дня, и зал полон. Обычно в таких кафе завтракают, обедают или ужинают водители-дальнобойщики, семьи, едущие на море или к родственникам, те, кто едет в районный или областной центр за покупками или по делам, а также торговые представители и простые работяги, которым приходится постоянно быть в разъездах. Этот раз не стал исключением.

По левой стороне у входа сидят четверо водителей большегрузных фур. Одного из них зовут Лёней, и у него двое детей, на которых он платит алименты. Второй, Ваня, весь такой постоянно весёлый, переживает насчёт хорошенькой молодой жены, оставленной дома. Третий, пятидесятилетний Сергей Сергеевич, обеспокоен работой коробки передач, хотя сейчас он смеётся над Ваниными шутками. Последний, Тимур, ест борщ с недоваренной капустой и думает, не выплеснуть ли его в лицо повару. Вы спросите, откуда я это знаю?

Соседний столик на двоих, там сидят Надя и Антон, молодожёны, всего месяц назад расписавшиеся. Они едут на неделю к морю. Они сидят, шутят и мило улыбаются друг другу. Надя не знает, как начать разговор о том, что у неё начались задержки, ведь Антон этому явно не обрадуется. Антон рассказывает ей какой-то анекдот, который он позавчера услышал в весьма приватной обстановке от какой-то белокурой Тани. Вы спросите меня, откуда я это знаю?

Третий столик занимает молчаливая пожилая пара. Они едут с похорон матери Елены Ивановны, девяностотрёхлетней Марии Макаровны. Елена Ивановна рада тому, что мать её наконец-то отмучилась и, тем паче, не будет теперь мучить свою более старую сестру, с которой она прожила последние двадцать семь лет. Яков Петрович ест плов и радуется, что старая язва наконец-то отдала концы. Вы спросите, откуда я это знаю?

Два столика по правой стороне занимает женская студенческая команда по баскетболу из посёлка, что за триста двадцать километров отсюда. Шесть девчат в возрасте от восемнадцати до двадцати двух, а также водитель, Алексей Абрамович, и тренер, Алексей Викторович. Девчата бурно обсуждают предстоящую игру, и каждая из них мечтает затмить на поле остальных. Тренер разглядывает своих подопечных и размышляет, каковы они в постели. Водитель злится оттого, что ему надоела дорога и этот старый бабник. Вы спросите, откуда я это знаю?

Последний столик, в самом углу, занимаю я. Это моя привычка, садиться подальше от всех. Правда, не всегда помогает.

Ко мне подошла официантка Лена и принесла заказ. Расставляя тарелки, она держит во рту сигарету и явно мечтает о том, чтобы пепел упал в блюдо. Её вообще достала эта дурацкая работа, и она хочет уволиться, но её бездарный муженёк-увалень не прокормит семью один. Вы спросите, откуда я это знаю?

Вот вы когда-нибудь задавали себе вопросы насчёт того, о чём думают люди рядом с вами? Вот к примеру, о чём думает человек, с которым вы живёте? О чём думает продавец в магазине, отпуская вам товар? О чём думает сидящий рядом с вами в автобусе, кинотеатре, поезде, электричке или самолёте? Не знаете? А мне это известно.

Может быть, вы не поверите, но это так. Просто я умею читать чужие мысли. Любые мысли. Абсолютно любые. Назовите это «дар». Назовите это «телепатия». Назовите это как угодно. Может быть, это и дар. А, может, это проклятие. Не знаю, сам толком не определился.

Как это произошло, спросите вы? Как это я вдруг научился читать мысли других? Конечно, я бы мог рассказать невероятную историю о том, что меня укусил таракан, выведенный где-то в секретной подземной лаборатории. Или я попал под радиоактивный дождь. Или меня похитили инопланетяне и вшили передатчик. Вот только вы бы мне не поверили. Вы бы засмеялись, а сами подумали бы, как бы поскорее уйти. Поверьте мне. Уж я-то знаю…

Мне было тринадцать, когда это случилось. Люди в этом возрасте вообще меняются, начинают переходить из детства в юность, в них происходят физиологические изменения и всё такое. У всех по-разному, но, в принципе, согласно учебника биологии за девятый класс.

Так вот, однажды утром я проснулся от сильного шума. Мы тогда жили в стандартной пятиэтажке: семьдесят пять квартир, почти триста душ. Я проснулся с таким ощущением, как будто нахожусь на вокзале. Вы когда-нибудь были на вокзале? Вот, представьте себе картину, что в зале ожидания сидит триста человек от младенцев до глубоких стариков, и все враз чего-то говорят. А вы ещё при этом слышите каждого в отдельности. Как она вам, эта картина?

Я проснулся оттого, что услышал разговор почти трёхсот человек одновременно. Но только это был не разговор. Это были мысли. Мысли не «читаешь», как читаешь книгу. Их «слышишь». Вот я и услышал тогда мысли такой огромной толпы. Мысли о жизни, о работе, о поломанных игрушках, о любимых девушках и парнях, о телевизоре, о власти, о родне и о ценах на колбасу.

Сначала меня это сильно напугало. Напугал этот постоянный шум в голове. Я вставал, ел, ходил в школу, гулял по улицам, сидел дома и ложился спать под постоянный гвалт сотен людей. Я ложился спать и молился, чтобы наутро всё прошло, как проходит головная боль. Но нет, я просыпался и знал, о чём думают мои родители, соседи, жильцы в другом конце дома.

Вот вы помните тот фильм, где герой Мэла Гибсона научился читать мысли? Он ещё тогда обрадовался поначалу. Честно сказать, не понимаю я его…

Со временем я выяснил, что радиус моих… способностей, что ли… составляет почти пятьдесят метров. При желании можно соседний дом услышать. Со временем я научился этот радиус сокращать и блокировать «сигнал». В итоге моим пределом стали десять метров. Но тут уже никак ничего не заглушишь.

Потом я начал извлекать некую пользу из моих… умений. В школе я под недоумённые взгляды и соответствующие мысли просил учителей пересадить меня поближе. Так я мог ясно слышать мысли наших отличников и педагогов, что не раз помогало во время всяких там контрольных и самостоятельных. Кстати, а вы знаете, какая каша твориться у человека в голове, когда он решает квадратные уравнения или извлекает корни? А если он ещё при этом песню напевает?

В общем, очень скоро я из рядового отстающего ученика стал отличником. Учителя стали говорить что-то о новом методе педагогической работы. Настоящие отличники мне завидовали. Остальной класс меня ненавидел. Поверьте мне. Уж я-то знаю…

По причине того, что могу «слышать» то, что думают другие, я не смог ни с кем подружиться. Я узнавал всё о людях буквально за пару минут, и мне не о чем было с ними разговаривать. Мне не было с ними интересно. Дружба — это, всё-таки, познание друг друга в течение долгого времени.

Окончив школу, я аналогичным способом поступил в институт. Но там уже было не интересно. Например, я знал наперёд всё, что думает преподаватель. Лекции тоже можно было не писать: на экзамене всё можно было «услышать» от преподавателя и одногруппников.

Однажды мне это наскучило, и я просто ушёл. Ушёл подальше от людей и их мыслей. Думаете, приятно постоянно знать, что думают другие люди? Тем более, о вас. Нет? Вот поэтому я и ушёл бродить по стране.

Я просто выбирал направление — север, юг, запад, восток — и шёл туда. Без конечной цели, просто шёл, стараясь по возможности обходить города и сёла. Хотелось, знаете ли, тишины. Хотелось насладиться тишиной, как пели когда-то «Depeche Mode». Я просто шёл вдоль дороги, с рюкзаком на спине. Мимо проезжали машины, мотоциклы, грузовики и автобусы. И я постоянно «слышал», о чём думали эти люди. Одни думали об этой проклятой дороге, другие — о тех, кто сидел рядом с ними, третьи — вообще о какой-то незначительной ерунде, но такой важной для них в этот момент. Кто-то нелестно отзывался и обо мне. Водители и пешеходы — разные касты, которым никогда не понять друг друга.

Когда мне надоедало и это, я уходил вглубь лесов. Находил какое-нибудь тихое место у реки, разбивал там палатку и жил там неделями, наслаждаясь тишиной. Хорошо, что я ещё не могу «слышать» мысли белок и ежей. Вот Вы представляете, о чём думают белки?

Отдохнув, я снова выходил на дорогу и продолжал свой путь. Когда я нуждался в деньгах, мне приходилось заходить в города и сёла. Там я устраивался на какую-нибудь несложную с точки зрения знаний работу. Так, я был классным грузчиком, и не было никого, равного мне. Потому что я наперёд бригадира знал, куда и что поставить.

Конечно, я бы мог выбрать работу, достойную моих умений. Например, я бы мог прийти в любое отделение какой-нибудь федеральной службы. Мне бы не составило большого труда доказать тамошнему руководству, что я умею. И я бы мог ловить шпионов и легко выводить их на чистую воду. Ещё я мог бы работать в пограничной службе и отыскивать контрабандистов. Я мог бы работать простым автоинспектором и со стопроцентной гарантией определять нарушителей. Знаете, о чём думают люди, проезжая мимо постов ГИБДД? Особенно те, кто принял перед поездкой? Кстати, а вы знаете, какая каша твориться в голове у пьяного человека?

Да, я со своими умениями мог бы работать где угодно. Но есть две причины, чтобы этого не делать. Во-первых, мне эти мысли и так до ужаса надоели, чтоб ещё и на работе их «слушать». Во-вторых, узнай кто-нибудь о моих способностях, тут же приехали бы ребята со скальпелями. В целях, так сказать, научных изысканий. Поверьте мне. Уж я-то знаю…

В общем, я путешествовал по стране. Когда я заходил достаточно далеко, и передо мной вставала преграда, будь то холодный Северно-Ледовитый океан, тёмное Охотское море, граница с Казахстаном или Украиной, я отправлялся в ближайший город и шёл на вокзал. Там я садился в поезд и ехал на другой конец страны, причём не обязательно в тот город, откуда я вышел. Это время было самым тяжелым для меня, поскольку тут я постоянно был в окружении людей и их мыслей.

Доехав до какого-нибудь крупного города, я выбирал новый маршрут и вновь выдвигался в путь. И так постоянно. Не считая, конечно, зимы.

Зима наша плоха тем, что она есть. Зимой на природе не заночуешь. Поэтому зимы я проводил в городах. Я снимал себе домик где-нибудь на краю и начинал зарабатывать себе деньги на зиму и немного наперёд. Работал где-то на стройках, на складах, в доках. Как я уже говорил, грузчиком, по большей части. Но основной мой заработок состоял не в этом.

В крупных городах всегда найдутся любители азартных игр. И обязательно на деньги. Походив по городу, я довольно быстро находил места, где такие игры проводятся. Заводил знакомства, зная, как быстро понравиться людям. И, в конечном итоге, садился с ними за один карточный стол. Когда для вида проигрывал, но, естественно, больше брал верх. Потому что, конечно же, знал наперёд все ходы и поступки партнёров по игре. Кстати, а вы знаете, какая каша твориться в голове у человека, когда он играет в карты?

За зиму я собирал довольно неплохой капитал, подновлял своё походное обмундирование и, как только можно было спать на улице, отравлялся в путь, подальше от людей и их мыслей.

Снова и снова я выбирал новые маршруты, проходил их, садился в поезд и ехал далеко-далеко, где опять сочинял новый путь.

В основном, я хожу пешком. Изредка, когда сильно устаю, начинаю ловить попутки. Иногда я езжу в машинах с незнакомыми людьми, о которых узнаю всё буквально за пять минут, независимо оттого, хотят они того или нет. И независимо оттого, хочу ли этого я. Поэтому я не разговариваю с ними. Зачем, когда мне и так всё известно. Поэтому я, всё же, предпочитаю пеший способ передвижения.

По пути я захожу обедать в придорожные кафе. Вроде того, где я сейчас сижу. Кстати, у меня есть хорошее преимущество относительно того, в какие кафе заходить и что в них заказывать. Потому что я наперёд знаю, где и из чего что приготовлено, что не пригорело и что нормально посолено. Потому что это знает повар. И думает об этом.

Вот и сейчас я сижу в придорожном кафе где-то посередине между городом А и городом Б, ем суп и слушаю музыку, играющую по радио. Стинг допел свою песню про что-то там хрупкое, и ди-джей объявил «Bee Gees». Повар Русланчик мысленно обматерил и ди-джея, и «голубых котов», которых тот поставил. Официантка Лена мысленно посмеялась над тем, как ненавидит повар этих самых «голубых котов», и начала напевать про себя «Staying Alive». Хотя песню, впрочем, включили другую.

К кафе подходит девушка. Я это знаю. Двадцати трех лет, зовут Юлей. Она путешествует автостопом. Через минуту звенит колокольчик над дверью, и входит она. Поскольку свободных мест больше нет, она сядет ко мне. Она как раз сейчас об этом подумала. Как и официантка Лена. Юля идёт по проходу, с рюкзаком на спине, кеды совсем стоптались, а джинсы внизу истёрлись до отдельно торчащих ниточек. Юля думает заказать борщ, картофельное пюре и котлету. Ну, может быть, кофе с молоком. Только наверняка он здесь из пакетика, думает она. Тренер Алексей Викторович бросает короткий взгляд на вошедшую девушку, и в голове его вновь мелькает пошленькая мыслишка. Юля, словно угадав его намерения, косится на тренера и с усмешкою идёт дальше. Юля садится за мой столик, ставит свой рюкзак рядом с моим, бросает на меня короткий взгляд и тянет к себе меню. Недовольная официантка Лена незаметно появляется рядом. Юля просит у неё борщ. Конечно, добавляет про себя Лена, он же сегодня с недоваренной капустой. Юля косится на мою тарелку с супом с фрикадельками и, передумав, просит его. И картошку с котлеткой, добавляет она. Лена спрашивает, будет ли девушка кофе, чай, сок или компот. Юля отказывается от идеи с кофе и просит апельсинового сока. Лена быстро всё записывает в блокнотик, тут же подсчитывает сумму и, оторвав бумажку, кладёт её на стол и удаляется.

По радио включили старую запись: Синатра запел про незнакомцев в ночи. Забавно, подумала Юля. Забавно, подумал я. А в голове какое-то эхо. В ожидании заказа Юля начинает смотреть по сторонам. Я доедаю второе и украдкой смотрю на девушку. Вроде бы ничего особенного, а что-то в ней есть интересное. Может быть, потому что она путешествует пешком. Как я. Она постоянно в пути, она постоянно сторонится людей. Прямо как я. Рассматривая её, я снова замечаю, что мысли мои отдаются в голове эхом. Раньше такого не было, думаю я. Юля смотрит по сторонам и почему-то улыбается. Но что-то в ней есть, я чувствую это.

В это время официантка Лена приносит заказ. Расставляя тарелки, она опять мечтает, чтобы пепел упал в суп. Юля, странно улыбаясь, отдаёт Лене деньги, и та уходит. А Юля ставит руки на стол, подпирает ими голову и смотрит прямо на меня.

Забавно, думаю я, что же она такое разглядывает. Тебя, думает Юля. И тут меня как будто током ударяет. Не может этого быть, думаю я, и мысли опять звучат как эхо. Сама удивляюсь, думает Юля и улыбается. Ты давно, думает Юля. Пятнадцать лет, думаю я и понимаю, что эхо в моей голове — это мои мысли, прочтённые Юлей, после чего прочтённые уже мной. А я десять, думает Юля. Кстати, добавляет она, у меня тоже эхо, так что не пугайся. Ты тоже постоянно ходишь по дорогам, мысленно спрашивает она и кивает в сторону рюкзака. Да, мысленно отвечаю я, из года в год. Ага, кивает она, из года в год. Подальше от людей и их мыслей, думает она, и я невольно улыбаюсь. Она тоже.

По радио Майкл Джексон запел о том, что я не одинок. А я сижу и понимаю, что передо мной та, кого я искал в течение стольких лет. Единственный человек, который меня понимает, родная душа. Вот только интересно, думаю я, как смогут ужиться два человека, которые могут постоянно читать мысли друг друга. Смогут ужиться, думает Юля. И им даже не обязательно общаться. В привычном значении этого слова.

Скоро Юля доест, выйдет и пойдёт дальше. А я пойду за ней. И мы будем путешествовать вместе, подальше от людей и их мыслей. Долго-долго. Поверьте мне. Уж я-то знаю…

16-17 августа 2010