Чумные Псы: Игра в надежду

Сойка Кэйн, 2022

Итак, неунывающие героини отправились учиться магии в школу Четырёх Секторов. Их целью является не только обучение, но и примирение светлых и тёмных детей. Ни одна сторона не рада вынужденному совместному сосуществованию. Не обойдется без интриг и конфликтов, и напряжение нарастает… Удастся ли девчонкам и их покровителям разрешить все мирно?

Пролог

Школа оказалась куда больше, чем Ксень могла бы предположить. Куча зданий, природные уголки, полигоны для спортивных и магических тренировок, и все это огорожено высокой стеной и магическим куполом от внешнего мира. Здания разнообразны — директор явно предусмотрел все нужды учеников, даже с поправкой на то, что уровень технологий и магии в родных мирах поступающих отличается подчас весьма разительно.

Элькрис жизнерадостно описывает, как работает система безопасности школы, какие были добавлены нововведения — особенно те, которые предложили темные и технокорпус. Птица слушает, прикрыв глаза от яркого солнца. Думает о том, что пока они с Ксень улаживали дипломатические вопросы, директор проделал огромную работу. Защита школы, судя по его словам, уникальна, и перестроена, по сути, с нуля, завязана и на технику, и на магию одновременно. И это при том, что Элькрис и дипломатией занимался не меньше всех прочих.

Интересно, он вообще спал?

— Сейчас поселитесь, вечером будет общий праздничный ужин для всех прибывших, — с энтузиазмом вещает директор. — Завтра с утра определяем специализации учеников, формируем команды для выполнения заданий, ну а дальше каждый получает учебники и индивидуальное расписание…

Ксень переспрашивает недоуменно:

— Индивидуальное? Для каждого?

— Да, — кивает Элькрис. Видит непонимание в глазах принцесс, и поясняет: — Предметы, которые нужны ученику, определяются исходя из его склонностей. На первых курсах обучение групповое: все, у кого в расписании стоит данный предмет, посещают класс, а на старших уже индивидуально с преподавателями.

Ксенька не унимается:

— Но как организовать это по времени? Учеников ведь много!

Директор хитро блестит зелеными глазами и заговорщицки улыбается:

— Школа — это не просто здания. Школа, считайте, это множество маленьких миров, объединенных в комплекс. У нас за каждой дверью — свое подпространство, а в классах вход — это портал, который вбросит тебя точно во время начала урока. Неважно, когда в течение дня ты его посетишь — не опоздаешь. Главное, успеть до полуночи, потому что звон большого колокола на во-о-он той башне обнуляет время в классах для следующего дня. Есть и еще приятный бонус: в лабораториях, библиотеках, классах для самостоятельной практики и учебных, время относительно школы идет таким образом, что сколько бы ты там не провел — выйдешь обратно в ту же минуту, что и зашел. Тоже обнуляются по колоколу. А в тех залах, где смоделированы природные локации, и обнуления нет — можешь провести там пару дней, отдохнуть и вернуться к обеду того дня, когда отбыл.

И директор вытягивает руку в направлении высоченной башни главного корпуса, на которой, кроме колокола, сидят сияющие разными цветами четыре магические сферы: фиолетовая, синяя, белая и желтая.

Ксенька слушает, и глаза ее становятся все больше и больше.

— Это как же… сколько же сил надо было вложить! И знаний! А настройка? — выдает она бессвязно.

— Да, это потребовало немалых усилий, — улыбается директор. — зато каждому, будь то ученик или преподаватель, комфортно. А если кто-то устал и его тошнит от учебы — комнаты с природными локациями. Можно отдохнуть, искупаться в море или посмотреть на заснеженные горы, взять маленькие каникулы и вернуться. Знаете, как способствует успешному обучению возможность в любой момент полноценно отдохнуть в отрыве от реалий школы?

Ксень кивает:

— Могу представить.

Птица восторженно присвистывает, тихо бормочет что-то о том, что это лучшее место во Вселенной и она бы тут жила. Элькрис посмеивается и выглядит откровенно довольным. Еще бы — столько искреннего восхищения!

Они входят в главный корпус, поднимаются по лестнице, и Птица раздраженно закатывает глаза: ну везде они! Нет, сейчас ее физическая подготовка, конечно, на высоте, поэтому подъем на шестой этаж не составляет никакого труда, но все равно отсутствие лифтов раздражает.

Директор же продолжает объяснять:

— Комнаты для младших групп рассчитаны на троих разумных. Они разделяются на сектора, где у каждого есть своя кровать, письменный стол и шкаф. Каждый ученик может менять интерьер своей части комнаты так, как ему нравится. Делать это можно хоть каждый день, так что не стоит волноваться, если что-то не получится: неудачный дизайн всегда можно исправить.

Птица переглядывается с Ксень и куксится: вот только третьего им, заговорщицам, и не хватало! Рыжая только вздыхает и пожимает плечами в ответ.

— Что еще… Ах, да! У нас принята система команд. Разделение, опять же, по трое. Это сделано для придания учебе соревновательного элемента — а так же для того, чтобы дети учились работать вместе.

— И что дает эта команда? — уточняет Птица.

— У нас существует система баллов, — как-то уж больно издалека заходит Элькрис. — И конечно же, для каждого предмета есть свой проходной балл.

— Логично, — соглашается девушка. — Но все еще непонятно.

— Так ты дослушай, — фыркает директор. — Существует два типа баллов: командные и индивидуальные. Так вот, командные баллы можно использовать вместо индивидуальных, добавлять их. Если ученик не набрал проходной балл по определенному предмету, но у команды есть баллы, он все равно сможет учиться дальше. А еще баллы можно обменивать — на них можно получить прибавку к стипендии, или какой-либо артефакт из каталога школы. Каталог обширен, так что у детей есть огромный стимул учиться хорошо.

Директор наконец сворачивает с лестницы в широкий коридор, напоминающий интерьером коридоры дворца на Шиане, предлагает девушкам выбрать комнату:

— Видите индикаторы? Синий означает, что комната занята, красный — недоукомплектована, и желтый — свободна. Пока что занимайте любую желтую, после переселитесь к членам своих команд.

— Стоп-стоп-стоп! — тут же взвивается Птица. — Какое переселение к командам, Элькрис, вы о чем? Мы с Ксень должны жить вместе и точка!

— Вы можете быть членами одной команды.

— Подозреваю, что так не получится, — качает головой Ксень и прикусывает губу. — Сами посудите: мы здесь не только для учебы. Нам еще нужно налаживать общение между светлыми и темными детьми.

— Вот да, — согласно кивает Птица. — Я присматриваю за темными, а значит, и в команде у меня будут темные. Ксю будет заниматься светлыми. Но нам же нужно еще успевать общаться между учебой и отслеживать конфликты, улаживать их! Мы же с ней должны стратегию поведения вырабатывать, рассказывать, что произошло за день, нам нельзя в разные комнаты!

Элькрис кивает:

— Хорошо. В таком случае вы будете жить вместе. Вопрос, кого к вам подселить.

— Изгоя, — быстро говорит Ксень.

Птица кидает на нее задумчивый взгляд, потом кивает:

— Да, она права. Подселите к нам кого-то, кто не уживется ни среди светлых, ни среди темных. Это будет правильно.

Ксень кидает быстрый взгляд на сестру: та полна решительности. Директор, прикусив губу, что-то сосредоточенно обдумывает, расхаживая туда-сюда по коридору.

— Так, — бормочет он, не замечая, что говорит вслух. — Могу я подселить к ним светлого? Не могу, светлые тут испокон веков учились. Темного? Опять же, кого? Темные селятся своими группами, откуда я знаю, кто изгой? Пока не знаю! А если?

Элькрис сосредоточенно копается в своем минике, просматривая личные дела вновь поступивших и говорит:

— Сегодня наш с вами счастливый день, принцессы! Впервые в истории к нам поступил полукровка. Вот его-то мы к вам и подселим.

Ксень кивает: она уже успела начитаться, насмотреться и наслышаться о том, как в светлых мирах не любят полукровок. У темных, конечно, принимают, но отношение все равно далеко не радужное. Рыжая представляет, каково этому несчастному парню, и ее переполняет решимость.

— Подселяйте! — говорит она бодро. — Первый в истории школы полукровка, который живет и учится вместе с принцессами сильного светлого государства — это прецедент.

Ловит взгляд сестры, та кивает. Хоть лицо Птица и держит каменное — не иначе, нахваталась от одного беловолосого темного — глаза ее лихорадочно блестят. Она волнуется, а еще полна азарта и предвкушения. Ксень прекрасно понимает Птицу — у самой внутри словно дрожит натянутая пружина. От всего сразу — и от волнения, и от восторга перед школой и мастерством ее создателя, и от желания развить бурную деятельность.

— Ну-ну, чуть поумерьте пыл, — улыбается Элькрис, по лицам обеих девушек понявший, что сейчас творится у них на душе. — Решать проблемы и действовать будем постепенно и без резких движений, все же, задача перед нами титаническая. А сейчас выбирайте комнату и отдыхайте — ваш третий явится чуть позже. Кстати, его зовут Артур.

— Удивительно человеческое имя, — хмыкает Птица и кивает Ксень на ближайшую дверь с желтым индикатором.

Та согласно машет рукой. Девчонки вваливаются в комнату: та пока что абсолютно безлика. Три кровати, рядом с каждой стоит стол, шкафы поставлены так, чтобы у каждого ученика была своя четко огороженная территория. Птица и Ксень наперегонки бросаются к той постели, что стоит у окна, добегают одновременно и устраивают небольшой поединок. Наконец, хохочущие, они останавливаются.

— Отдадим Артуру? — предлагает Птица.

— Конечно, — кивает Ксю.

Птица убредает в угол: ей очень нравится этот полутемный уголок, где возникает ощущение, что ты и вовсе в отдельной комнате. Бросает сумку на кровать, рушится следом. Ксень же пышет энтузиазмом и уже вовсю теребит директора:

— На сегодня все, или что-то еще будет? А где тут столовая? А если перекусить захочется?

— На сегодня — все. Студенты еще прибывают, поэтому персонал занимается расселением. Удивительно, что мы никого не встретили по пути. Завтра будем определять, к какой стихии вы принадлежите. Столовую вам покажут после того, как устроят экскурсию, но в каждой комнате стоит синтезатор пищи, вон же, — он кивает на шианского повара, незаметно притаившегося в уголке. — Так что от голода вы точно страдать не будете. А теперь прошу меня простить, у меня огромное количество дел.

— Удачи! — машет рукой со своего насеста Птица. И, когда мужчина уходит, поворачивается к сестре: — Блин… а интерьер-то как менять?

— Выясним! — Ксенька как всегда полна энтузиазма. Кажется, даже ее веснушки светятся от предвкушения. — Интересно, скоро Артур придет?

Птица вздыхает, представив, насколько этот мальчишка закрыт и одинок. С маршалом Этриасом или Яном ему, конечно, не сравниться, но просто им явно не будет. Она оглядывается пристальнее, и обнаруживает в стене небольшой, примерно с ладонь, зеленоватый кристалл, над которым висит какая-то бумажка. Она придвигается поближе, читает:

— Чтобы изменить свой участок комнаты, положите на меня ладонь и представьте то, что хотите видеть. Отлично…

Девушка кладет руку на кристалл, видит, как Ксень оглядывается в поисках своего, и прикрывает глаза. Она навострилась четко представлять, что ей нужно, в пространстве снов, так что идеальная комната выходит с первой же попытки. Рыжая не отстает, и ее территория тоже преображается. Когда Ксю заканчивает, она открывает окно, и топает к повару — перекусить.

Заказав пару бутербродов и стакан сока, она возвращается на свое место, и замечает, что на подоконнике угнездилось какое-то растение, похожее на крупный декоративный папоротник.

— О, круто, — говорит она. — А откуда цветок взялся? Колись, сестрица, твоих рук дело?

Блондинка машет головой в жесте отрицания. Ксень откладывает еду и топает посмотреть, что это за растение такое. Птица шипит, что незнакомые кактусы руками трогать нельзя, но идет следом — слишком любопытно. Ксенька уже подошла вплотную к подоконнику, рассматривает неизвестный цветок. У него гладкие, толстые, удивительно красивые и фигурные листья темно-зеленого, почти черного цвета.

— Красиво! — изрекает Ксень в восхищении. И, едва она протягивает руку, чтобы погладить лист непонятного растения, раздается резкий хлопок. Нет никакого цветка — вместо него на подоконнике сидит пацан в мешковатой коричневой одежде, с копной неровных темных волос, торчащих как попало, зеленоватой кожей и золотыми глазищами с черным белком.

— Бу! — изрекает парень и нарочито громко ржет. Ксень подскакивает от неожиданности и отступает на шаг, но с демонами она привыкла и не к таким встряскам, поэтому уже через секунду изучает пацана со спокойным любопытством.

— Твою-то мать, чувак, — Птица с тяжелым вздохом трет лоб. — Напугал, вообще-то… Ладно, мастер розыгрышей, меня зовут Птица, это рыжее чудо — Ксень. Рада знакомству.

Она машет рукой на кровать у окна:

— Тебе, наверное, там понравится?

— Артур. Мне пофигу, где спать. И не думайте, неженки, что я знакомству рад.

Парень так и не слез с окна, продолжая остро и цепко вглядываться в лица соседок по комнате. И выдавливает из себя ехидно-презрительную улыбку. Ксенька чувствует острое дежавю: демоны вели себя поначалу практически так же. А Артур зыркает то на нее, то на Птицу, видимо, ожидая возмущения или негатива в ответ на свои слова.

— Господи, и вот он после Яна меня чем-то напугать хочет, — закатывает глаза Птица. — Ладно, смотри, вот эта хрень в стене — для изменения интерьера. Поваром шианским пользоваться умеешь? Ой, избавь меня от злых взглядов, я сама не так давно это чудо техники увидела и сперва жуть как его боялась. Так что, умеешь, нет?

— Мне пофиг на интерьеры тоже, — отвечает ей парень. — Нет, не умею, откуда бы? Если ты думаешь, что на каждой улице таких стоит по десять штук — то ты или глупая, или чертовски неосведомленная. Хотя, откуда бы знатной дамочке знать…

Он обрывает себя и отворачивается, демонстративно не глядя на девчонок. Ксень почти слышит то, что он не договорил «как живется уличному сироте», и чувствует острый укол жалости. Ей хочется обнять этого ершистого мальчишку прямо сейчас, но едва она делает шаг в его направлении, он вздрагивает и впивается в ее лицо подозрительным взглядом. Рыжая спрашивает себя, насколько же он напуган на самом деле.

— Знатная дамочка с Земли, а вторая знатная дамочка, — Птица кивает на Ксень. — И вовсе из земного детдома. И обе знают, что такое голод. Пошли, покажу.

Она топает к повару, оглядывается на напряженно сидящего на подоконнике мальчишку:

— В общем, достаточно просто сказать ему, что конкретно ты хочешь съесть или выпить. На самом деле, он даже сигареты делать умеет. А вот лекарства — нет. Но у меня медицинский синтезатор: я астматик, мне он жизненно необходим. Так что если вдруг что понадобится, говори.

— Я здоров! — огрызается парень, отрывается от подоконника и топает к повару. — Эй, бочка! Чай, черный, с сахаром! Горячий! И хлеба с маслом!

Ксень видит, насколько полудемон рвано двигается и как дрожат его руки, когда он берет посуду и относит к своей кровати. Мешковатая туника не имеет ворота и совершенно не прячет тонкую шею и торчащие ключицы. Мельком сознание отмечает, что никаких вещей, за исключением того, что на нем, у Артура просто нет.

Птица тяжело вздыхает, смотрит на пацана, качает головой, открывает было рот, потом закрывает его и отворачивается к синтезатору. Она прекрасно понимает, что их новый сосед просто не представляет, какую вообще еду можно заказать. Тощий и встрепанный, где он жил? Чем питался?

Ей настолько жаль этого мальчишку, что слезы наворачивается. Так что она заказывает суп, салат, тарелку с фруктами, относит Артуру, жадно жующему хлеб, ставит на стол:

— Приятного аппетита.

— Спасибо! — бурчит пацан без особого энтузиазма, снова отворачивается, делая вид что его ох, как занимают красоты местного пейзажа.

Ксень хочет расплакаться, смотрит в глаза сестры, где уже собираются прозрачные озера соленой влаги, вытирает глаза: нельзя сейчас нюнить. Теперь она понимает, что ощутила Птица, впервые столкнувшись с ней, маленькой нервной беспризорницей. Ощущения те еще!

— Если что-то еще понадобится или будет не понятно — обращайся. — говорит она как можно мягче. — Если Птицы нет, ко мне.

Артур быстро расправляется с едой, некоторое время буравит настороженными взглядами то одну девушку, то другую, но те ведут себя расслабленно. Наконец парень отмирает:

— А вы что, правда настоящие люди?

— Ага, — довольно кивает Птица, забирает пустую посуду, подходит к синтезатору: — Смотри, а вот тут — утилизационный отсек. Сгружаешь все сюда, и мыть ничего не надо. А что, ты не видел людей?

— Нет, — отвечает он. — Там, откуда я, их не водится. И как оно, на вашей человеческой планете было?

— По-разному, — пожимает плечами Птица. — Мне повезло, я родилась в полной семье, почти не голодала, меня любили. Ксень из приюта, ей пришлось намного тяжелее. Технически наш мир намного менее развит, чем тот же Шиан. Очень раздроблен — куча стран, и каждая тянет одеяло на себя и пытается доказать, что именно они самые крутые. Вечная угроза то ли войны, то ли экологической катастрофы. Но там все равно здорово.

Артур фыркает:

— Кажется, люди не очень умные. Хотя в моем мире тоже идиотов полно. А в темном секторе — особенно!

Птица активно кивает:

— В темном секторе вообще куча придурков! Ты бы знал, с каким сопротивлением мы столкнулись, когда сообщили, что темных детей можно отдавать в эту школу! Ухххх…

Артур поднимает на неё глаза:

— Это была ваша идея? Зря. Все передерутся. Кто-то окажется на костре. Надеюсь только, не я.

В голосе его полно застарелой боли и всепожирающего страха — Ксень слышит, несмотря на то, что парень старается удерживать маску равнодушного хулигана. Они с сестрой вывели на чистую воду демонов тысячелетней выдержки, а Артур, хотя явно имеет демонические корни, все еще остается их ровесником.

— Никто не окажется, — говорит она. — Мы отвечаем перед обеими сторонами за каждого ученика.

— А не учителя должны этим заниматься? Директор, может быть?

Артур пытается изобразить холодный сарказм. После лорда Яна никого не впечатляет.

— Мы тоже. Мир невозможен без всеобщего содействия, и внедрять идею надо со всех сторон. И со стороны учителей, и со стороны учеников.

Ксень смотрит в глаза мальчишки, мягко улыбается и качает головой:

— Со стороны учеников этим заниматься придется нам. И мы не допустим агрессии ни с одной из сторон!

— Миссия невыполнима, конечно, — хихикает Птица. — Но, я думаю, будет не сложнее, чем этих придурков древних помирить.

Она подмигивает Ксень: та-то явно поняла, что речь о Лордах, и теперь хихикает в кулак.

— Да и Трис очень серьезно взялся за эту идею, — продолжает девушка. — Так что темные точно в безопасности: мы в любой момент можем позвать Лордов и одного бешеного маршала. А светлых со стороны взрослых итак есть кому защитить.

— Даже так? Вот только есть пробел в вашей прекрасной стратегии: выродков вроде меня все равно отправят на костер. Я — полукровка!

И Артур гордо вскидывает голову, словно вызов им обеим бросает. Во взгляде — холодая безнадежность никому не нужного одиночки.

— Маршал Этриас — тоже, — сообщает Птица спокойно. — Кстати, бывал на костре. Именно за то, что он полукровка. Так что будь уверен в том, что тебя он защищать будет особо и никому не позволит причинить вред.

Артур бормочет что-то невнятное себе под нос, а потом занимает кровать, так ничего не поменяв в интерьере, и даже ботинки не снимает. Ксень видит, как подрагивают его лопатки. Птица замечает это тоже, тяжело вздыхает и возвращается на свою кровать. Прикрывает глаза, связывается с Трисом, бегло рассказывает ему об этом оборванном мальчишке. Маршал, конечно же, проникается Артуром немедленно, и очень жалеет, что не может прямо сейчас с ним познакомиться. Птица хмыкает: вот только этого бешеного пацану для полного счастья и не хватало. Нет уж, познакомятся позже, когда сосед хоть чуть-чуть перестанет бояться.

— Я бы прогулялась по школе, — сообщает девушка. — Посмотрела на новоприбывших. Может, кто-то хочет со мной?

— Я пойду, — говорит Ксень. — у нас еще полно времени, интересно же, с кем будем учиться вместе.

А сама смотрит на Артура. Тот лежит себе, делает вид, что вовсе не слушает. Рыжая улыбается, и в глазах ее проскальзывают веселые синие искорки: она вознамерилась во что бы то ни стало раскрутить соседа на совместную прогулку.

— Птица, а ведь там, наверняка, будут представители кучи миров, которые мы и вообразить не сможем! Представляешь?

— Если честно, нет, — признается девушка. — Наверное, потому что это из разряда невообразимого. И вообще, еще неизвестно, встретим мы кого-то или нет. Но мне все равно жуть как интересно.

— Вот и топайте! — бурчит парень. — Я — пас! Еще насмотрюсь на эти рожи, как начнется учеба!

Ксень открывает было рот, но перехватывает взгляд Птицы. Блондинка качает головой, и Ксенька ничего не говорит. Действительно, рано. Парень слишком зажат и напуган, и отогревать его придется постепенно. Она кивает на дверь, Птица подмигивает, и сестры выскальзывают в коридор.

— И куда мы пойдем для начала? — спрашивает рыжая у сестры. — Может, пошатаемся снаружи, рассмотрим все здания? И природные уголки тут вроде очень здоровские.

— Погнали, — соглашается Птица. — Заодно хотя бы примерно поймем, что здесь где.

Они спускаются по лестнице, перешучиваясь и с интересом глазея по сторонам. Им периодически попадаются будущие соученики, но их даже рассмотреть толком не получается — все куда-то спешат.

А вот когда они выходят из главного корпуса, посмотреть резко становится на кого. Птица зависает, глядя на девушку с темными волосами и стрекозиными крылышками за спиной. Только когда та замечает, что на нее пялятся, Птица отводит взгляд. Бормочет что-то о том, что тоже такие крылья хочет и предлагает Ксень идти дальше.

Рыжая соглашается, хотя вовсю крутит головой и едва сдерживается, чтобы не таращиться в открытую: среди прибывших есть на кого посмотреть. В глазах буквально пестрит от разнообразия форм, размеров и цветов. В какой-то момент рыжая видит огромного парня с каменной кожей, который дружески болтает с невысоким крылатым существом с перьями вместо волос на голове и удлиненным, похожим на клюв носом.

Последний замечает ее взгляд и приветливо машет в ответ. Ксень улыбается и тоже машет: она уже привыкла не стесняться. Птичий нос кивает девушкам и возвращается к разговору, а мимо, поднимая пыль и весело гомоня, проносится небольшая стайка самых настоящих кентавров.

Птица встряхивает головой и идет к следующему корпусу. Однако между зданиями она замечает небольшой пестрый рынок и тут же устремляется туда: ей интересно, что же продается в этом месте и сколько вообще это все стоит. Ксенька, однако, не дает ей ничего толком рассмотреть и тянет к прилавку с мужской одеждой. Птица сперва зависает, не понимая, что происходит и зачем Ксю еще какие-то вещи, к тому же мужские, а потом до нее доходит:

— Точно! Ксю, ну ты голова! Ты выбирай, а я схожу посмотрю всякую канцелярию — у него, кажется, и сумки-то с собой не было.

Рыжая кивает и придирчиво осматривает полки, а Птица отправляется дальше. Сначала ей попадаются сумки и рюкзаки самых разных форм и размеров, и девушка выбирает довольно понтовый рюкзак с встроенными расширителями пространства, про себя поражаясь низкой цене. Потом набирает тетрадок и ручек — с запасом. И не может пройти мимо красивой подарочной коробки.

Когда она возвращается с упакованным рюкзаком в руках, оказывается, что Ксю чуть ли не полприлавка скупила. Так что горящую огнем сострадания рыжую приходится оттаскивать чуть ли не за шкирку:

— Мы даже не знаем, что ему нравится, — увещевает Птица. — И какой у него размер. Так что этого на первое время с головой хватит, возможно, часть даже выкидывать придется. Ну что, гуляем дальше или пойдем радовать наш папоротник?

— Можно занести все это, оставить, и пойти дальше? — поспешно предлагает Ксень. — От нас не убудет сходить туда-сюда!

Потому что ей страшно хочется, чтобы Артур хоть немного порадовался. Потому что у неё даже в детдоме были какие-никакие, но свои вещи, а не просто пара тряпок из мешка. И еще потому, что иначе она сегодня просто не может.

— Давай! — соглашается блондинка. — За нашим цветочком надо изо всех сил ухаживать. Потопали!

Она помогает Ксень уложить одежду в коробку и приглашающе кивает в сторону главного корпуса. По лестнице почти бежит, влетает в комнату:

— Артур! Глянь, что… оу…

Мальчишка поднимает на них горящий от ярости взгляд. Он, пользуясь тем, что соседки ушли гулять, стянул с себя тунику и рассматривал огромный ожог на боку. И внезапного прибытия девушек он точно не ожидал.

— Да твою-то мать! — наконец отмирает Птица, швыряет коробку куда-то в сторону и лезет в свой рюкзак: за медицинским синтезатором. — Кто здесь знает, чем лечить ожоги?

— Не вздумай даже трогать меня! — взвивается Артур. — Само заживет! На мне всегда заживает, как на собаке!

Ксень не слушает перепалку: она роется в миникомпе, копается в медицинской базе Шиана. Ситуацию осложняет то, что Ксенька, а с нею и Птица, совсем не шарят в фармацевтике Империи. Задолбавшись, девушка отправляет письмо Хенне, рассудив, что сестра ответит быстрее, чем мать, которая всегда занята, а с недавних пор — особенно.

Ответ приходит почти сразу: «Первый день и уже ожоги? Респект, но будьте там аккуратнее. Попробуй вот эти!» И список из трех препаратов. Рыжая хмыкает: хорошее же они о себе впечатление оставляют у всех вокруг, раз даже сестра предположила…

Ксень резко обрывает мысль, трясет волосами и сует под нос Птице названия препаратов:

— Аппарат их должен знать, пробуй!

Девушка тут же вбивает в аппарат сразу все, и когда синтезатор выплевывает три тюбика, внимательно читает инструкцию.

— Так… Вот это нужно нанести на кожу вокруг ожога, это на сам ожог, а это на бинты и перевязать… Держи, обрабатывай, я пока бинты намажу.

Она снова склоняется над синтезатором, заказывает бинт, сноровисто наносит на него мазь. Протягивает напряженному и злобно зыркающему глазами пацану.

Полукровка рычит что-то ругательное, но бинт берет, и рану обрабатывает. Бубнит себе под нос:

— Не впервой. Со мной такое постоянно.

Он завязывает узел на бинте, фиксируя перевязку, и спрашивает:

— И что буду должен за помощь?

— Десять мешков ничего, — сообщает Птица. — Можно без мешков. Мы не сделку купли-продажи заключаем. А, кстати! Вот, держи. Поздравляем с поступлением в школу и все такое.

Она протягивает Артуру коробку. Парень изучает ее содержимое, потом долго вглядывается в лица девчонок, ища подвох. Подвох упорно не желает находиться.

— Спасибо, дамы, за вашу помощь, — говорит он, наконец. — Но больше так не делайте. Вы знатного рода, и другие ученики вашего круга не оценят вашу благотворительность. Пойдут сплетни, вашу репутацию не пощадят, на вас будут смотреть презрительно. Вот оно вам нужно?

Ксень чувствует, что ее щеки краснеют. Не от обиды — Артур сейчас ничего такого не сказал. От злости на тех, неведомых «ее круга».

— Если они так думают и смеют транслировать свои мысли на других, да еще так, словно имеют на это хоть какое-то право, — говорит она ледяным тоном. — Это их репутации я могу только посочувствовать! И это я на них буду презрительно смотреть!

И уходит к своей кровати, оставляя Артура хлопать глазами. Птица тоже смотрит на сестру с удивлением. Потом хмыкает:

— Репутацию разумного чернит жестокость и злоба. И мы с сестрой сделаем все, чтобы донести это до наших соучеников. И никакая сила в этой вселенной не заставит нас считать помощь другим — слабостью или глупостью.

— Какой пафос, — фыркает Артур.

Птица эту ремарку игнорирует. Она возвращается на свою кровать, удобно на ней устраивается. Усмехается: это будет сложно. Очень сложно.

Но оно будет того стоить, и это все, что нужно знать.