Подруга – жизнь. Соседка – смерть. Подлинные истории из далекого и недавнего прошлого

Сергей Щавинский

Книга подлинных историй из далекого и недавнего прошлого притягивает читателя непридуманными жизненными коллизиями и ситуациями. Герои повествования, друзья и знакомые автора, со своими нетривиальными судьбами оживают на страницах книги и заставляют вновь задуматься о нашем предназначении на Земле. Книга содержит нецензурную брань.

Сказки дядюшки Хрущева

Об этой странице даже не столько моей жизни, сколько нашей истории, мне хочется написать особо. Хотя еще как сказать, насколько все это не касалось каждого из нас.

Историческая программа КПСС была принята на XXII съезде партии в 1961 году. Мне тогда должно было исполниться 9 лет, я был во втором классе. Но, несмотря на этот детский возраст, я помню, сколько шуму было по поводу этого съезда и этой программы. В газетах писали, а по радио с утра до вечера трендели, что принята программа построения коммунизма. И, конечно, на маленьком черно-белом экране нашего телевизора «Рекорд» все время показывали первого секретаря Коммунистической партии, главного человека в нашей стране и главного героя этого глобального спектакля Никиту Хрущева, как его еще тогда называли — Никиту-чудотворца, который говорил, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме. В том же году Гагарин полетел в космос — в общем, наступил триумф социализма и торжество коммунистической идеи.

По этой программе получалось, что уже через каких-то двадцать лет должен был наступить коммунизм. А при коммунизме ведь что главное для простого народа — что денег не будет. То есть, бери всего, сколько захочешь!.. В этой программе было сказано, что при социализме главный принцип распределения: от каждого по способностям, каждому по труду. А при коммунизме будет: от каждого по способностям, каждому по потребностям. И надо сказать, что людям эта формулировка запала в душу, они ее горячо обсуждали. Постоянно говорили друг другу, что вот сейчас «каждому по труду», а потом будет «каждому по потребностям». С одной стороны, люди не могли в это поверить, а с другой — всем очень хотелось в это верить. К тому же эти пункты программы партии все время повторяли как лозунги, особенно на работе, на разных собраниях, и не только партийных.

А еще в программе был сформулирован моральный кодекс строителя коммунизма, примерно из десяти правил, как десять заповедей Библии. Его тоже постоянно повторяли и зачитывали на всяких партийных и профсоюзных собраниях.

Народ тоже обсуждал, но больше иронически, и без особой веры мечтал: мол, вот жить-то начнем!.. Причем уже через десять лет общественный транспорт должен был стать бесплатным — так было написано в этой программе, которая продавалась в виде небольшой брошюрки во всех книжных магазинах еще долгие годы. Когда я немного подрос и стал покупать самостоятельно не только мороженое, я купил программу КПСС для верности, чтоб точно быть уверенным, что коммунизм наступит. Ведь вот, написано черным по белому, взрослые люди это составляли, по радио, по телевизору объявили, в газетах написали — значит, так и должно быть, должен наступить коммунизм.

Тогда еще говорили — коммунизм неизбежен! И все, и никаких тебе оговорок! Вот такой бред, такая слепота поразила всю страну, всех людей. Каждый день мы слышали: советский народ — строитель коммунизма! И никто не мог сказать вслух, что это бред, чушь, что такого не может быть, потому что не может быть никогда, нигде, ни в одной стране, ни в каком обществе… Чего только тогда нам ни говорили про наше светлое будущее. Помню как на уроке обществоведения уже в старших классах учитель истории, который их вел, сказал, что в будущем все национальности исчезнут и будет только одна национальность. Помню, как меня это поразило, и даже тогда я отнесся с недоверием к тому, что говорил этот учитель.

Но не надо забывать, что это было начало 60-х годов, еще совсем недавно прошел XX съезд партии, на котором Хрущев разоблачил культ личности Сталина, после чего стали реабилитировать жертв сталинских репрессий, еще народ помнил, что может быть, если сказать что-то против Советской власти… Народ был, как и прежде, запуган, да и не больно-то разборчив. Еще только наступила хрущевская оттепель, и как потом стало ясно — наступила ненадолго.

Но какая-то эйфория в стране была… Сталина разоблачили, реабилитировали репрессированых, спутники запускали, Гагарин полетел и объявили, что коммунизм наступит через каких-то двадцать лет…

Я еще учился в младших классах, можно сказать, ничего не понимал во взрослой жизни, однако кое-что стало касаться и меня. Помню, когда летом мы отдыхали в Луге, году это было в шестьдесят втором или в шестьдесят третьем, в магазине начались перебои с булкой и с хлебом. А потом и с сахарным песком, и с гречкой возникли проблемы. Мы стояли в длинных очередях — взрослые и дети — ждали, когда привезут булку и песок — стоять приходилось долго. И все в очереди склоняли власть, Хрущева и обещанный коммунизм. Тогда-то и появился анекдот про бабку, которая стоит в очереди за хлебом, а ей говорят, мол, не бойся, бабуля, скоро настанет коммунизм, тогда все будет. А она в ответ: «Ты меня коммунизмом не пугай — я блокаду пережила».

Время шло, и вдруг мы узнаем, что Хрущева, этого главного строителя коммунизма, сняли. Вот это да!.. Вот это была новость! Зарвался Никита-чудотворец, не рассчитал. Его партийное окружением его же и свалило — и стал Никита персональным пенсионером, сидел у себя на даче, выращивал свои помидоры. А нашему народу подсунули нового руководителя страны и на очередном пленуме ЦК КПСС в очередной раз объявили курс на дальнейшее построение коммунистического общества. То есть строим дальше!.. Ну ладно, пять лет уже прошло. Еще пять — и транспорт станет бесплатным.

Я учился в школе в старших классах, и уже какое-то поругивание власти стало до меня доходить, а наверху по-прежнему талдычили про нашу цель — коммунизм. Правда, к концу 60-х почти перестали говорить про программу партии. А я-то помню, что в ней написано. И не я один. Я жду, когда, наконец, наступит 1971 год, когда в автобусах, трамваях и метро можно будет ездить бесплатно. В общем, жду начала коммунистической халявы (впрочем, тогда такого слова мы еще не знали).

Но вот 71-й год настал, я тогда учился в институте, а в автобусах и метро мы по-прежнему платили пятачок (5 копеек, если кто не понял), и стало совсем понятно, что никакой халявы у нас не будет. А в институте как раз начался курс «Научный коммунизм», который тогда был во всех вузах, и наш преподаватель Болотников на своих лекциях пытался нам что-то втюхать про неизбежность и неотвратимость коммунистического общества. Кто ж его слушал, кто же верил всей этой прилизанной чуши!..

Тем временем у нас потихоньку начали расти цены. Каждый год, 1 июля, выходил указ об упорядочении цен — так это тогда называлось. И каждый год что-нибудь дорожало: золотые украшения, ковры, хрусталь, шубы, кофе, шоколад, даже книги. Но этим же указом снижали цены на что-то очень несущественное, например, носки. Помню, после подорожания кофе появился такой анекдот: если гости приходят в дом без предупреждения, а хозяева не открывают дверь — значит, они пьют кофе.

Так прошли 1970-е годы — самые махровые годы нашего застоя. Брежнев из бодрячка, когда он сменил Хрущева, превратился в дряхлеющего маразматика, про которого постоянно рассказывали новые анекдоты — один смешнее другого. А в 1980 году на каком-то юбилейном заседании в Баку ему уже трудно было выговаривать слово «Азербайджан» — оно сливалось у него в нечто нечленораздельное, и он произносил его примерно так, как в очередном анекдоте «социалистические страны» — «сосиски сраные». А вместо «нефтяники Азербайджана» он ляпнул «нефтяники Афганистана» (причем сам даже не заметил), потому что Советский Союз накануне ввел туда свои войска, и Афганистан, видимо, был у него в печенках.

С продуктами становилось все сложнее по всей стране, особенно в глубинке. И это тоже было предметом множества анекдотов. «Скажите, у вас нет мяса? — У нас нет рыбы. Мяса нет в отделе напротив».

Так незаметно и тихо подошел 1981 год, когда согласно программе КПСС должен был наступить коммунизм. Но его уже никто не ждал, все видели, что происходит в стране, что она скатывается в глубокую яму. Эти двадцать лет мы благополучно спустили в унитаз. А в мае 82-го на очередном пленуме ЦК партии приняли другую программу — продовольственную, потому что этот вопрос стал уже настолько очевидным, что власти надо было хотя бы создать видимость каких-то действий. Но и эту программу никто не мог выполнить, потому что политбюро и все ЦК КПСС могли только принимать очередную программу, решения пленума или съезда партии, которая называлась коммунистической.

А 10 ноября в стране объявили о смерти Брежнева. Все, приплыли! Я работал тогда в студенческом профкоме Кораблестроительного института, и мы решили, что это дело надо отметить. Скинулись, пошли в винный магазин. Смотрим, мужиков в магазине много, значит, народ тоже решил не пропустить такое событие — уж слишком долго все потешались над этим старым, немощным и совершенно недееспособным руководителем страны. Смотрим на ассортимент, решаем, что же взять… И тут Олег Алешин, зампредседателя профкома, показывает на бутылку вина и говорит:

— О! «Прибрежное» — то, что надо!

Конечно, мы оценили его подкол. Все-таки профсоюзы — школа коммунизма! Как тогда официально всем долдонили. Когда пришли в профком, разлили по стаканам вино, председатель сказал мудрые слова: «Ну, давайте, мужики! Чтобы хуже не было».

Так навсегда закончилась эпопея построения коммунизма в нашей особой, отдельно взятой стране.

За свою жизнь я переезжал не один раз, но тоненькая книжечка с названием «Программа КПСС» у меня сохранилась до сих пор. Теперь это исторический документ, свидетельство целой эпохи в жизни нашего народа. Поразительно, как на протяжении двух десятков лет партийная власть морочила голову своим гражданам, а они покорно соглашались с этой ролью огромного послушного стада. Не верили — но соглашались. И сегодня я могу достать эту многообещающую брошюрку — сказки дядюшки Хрущева — и почитать, каким должно быть наше общество в недалеком будущем. А вдруг еще пригодится!..