О чем рассказал веер

Сергей Макеев, 2020

Книга «О чём рассказал веер» – это сборник рассказов о веерах. Писатель Сергей Макеев и коллекционер Татьяна Макеева представили редкие веера из своего собрания; в каждом сюжете веер служит своего рода зеркалом, в котором отразились образ главной героини, ее семья, родные и друзья, а также культура, быт, традиции и нравы в России конца XIX – начала XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Веер-оракул

Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали…

Ольга Николаевна всегда гадала вечером на Крещение. Как женщина немного суеверная, она побаивалась гадать в одиночку, поэтому всегда приглашала подруг, из тех, кто жил по соседству, чтобы им не страшно было возвращаться за полночь.

Сегодня гадали на пару с племянницей Анной, по-домашнему Нютой, которая гостила у них несколько дней. Нюта была уже девушка на выданье, и для нее гадание было не пустой забавой.

Веер плие, бумага, раскрашенная гравюра.

Остов: дерево.

Англия, 1805 г.

Сначала лили расплавленный воск в тазик с водой, но фигурки выходили бесформенные. Тогда поставили два зеркала напротив друг друга и зажженную свечу между ними. Но в бесконечной галерее отражений было пусто, а потом промелькнуло что-то черное и страшное, и дамы завизжали как гимназистки.

Наконец решили доверить судьбу картам, однако значений всех карт не знали, только дам и королей. Совсем уж было расстроились, но тут Ольга Николаевна вспомнила:

— Постой, у меня есть веер-руководство.

Она открыла свой шкаф с коллекцией вееров, осторожно достала и развернула старинный английский веер, на котором были нарисованы гадальные карты, а рядом с ними слова пророчеств. В центре веера, над овальным изображением гадалки с картами, была надпись, она гласила: «Искусство предсказания по картам».

Дамы стали раскладывать карты и сверяться с пояснениями на веере. Но английский язык они знали хуже, чем немецкий и французский, заспорили, чуть не поссорились…

В это время в комнату вошел Иван Ильич. На него замахали руками: как он посмел вторгнуться в их женское царство, да еще в такой секретный ритуал!

— Вы лучше посмотрите, что я вам принес! — сказал Иван Ильич. — Сегодня был у букиниста, перебирал кипу старинных гравюр и географических карт. И вот, совершенно случайно. Похоже, это заготовка для экрана веера. Насколько я могу судить, конец XVIII века. Притом это гадательный веер, как раз к случаю.

— Какая прелесть! — воскликнула Ольга Николаевна.

Заготовка для экрана веера, бумага, печать, раскрашенная гравюра.

Франция, конец XVIII — начало ХIХ в.

В центре веера, в раскрашенном от руки медальоне, были изображены два целующихся амура. Под ними помещено стихотворное пояснение: это гадание шутливое, так забавлялись сотни лет назад; и чтобы в сердце всегда была весна, отдайтесь любовным безумствам. Правила гадания были самые простые: на левой половине веера в рамках с номерами написаны вопросы; на правой стороне — ответы под теми же номерами. Вероятно, гадающие раскрывали одну из складок веера и в появившемся столбце выбирали любой вопрос; затем разворачивали другую половину веера и отыскивали соответствующий ответ.

Решили попробовать.

Ольге Николаевне достался вопрос: «Любите ли вы дурачиться?» И ответ: «Довольно часто».

Нюте: «Влюблены ли вы?» — «Поцелуйте меня, и я вам скажу».

Дамы заставили Ивана Ильича принять участие в игре, и ему выпало:

«Много ли у вас желаний?» — «Я бы этого не сказал».

И так 28 гаданий. Было много смеха, шутливых упреков и обвинений.

Крещенское гадание закончилось на веселой ноте. Вдруг Нюта серьезно спросила:

— А почему все-таки этот веер не был завершен? Смотрите-ка, медальон раскрашен — и все, на этом работа замерла.

— Могу предположить, — начал Иван Ильич, — что его отпечатали и начали расписывать накануне Французской революции. Остались в прошлом галантные празднества и забавы, словно сошедшие с картин Ватто и Фрагонара. Игривость, тем более на веерах, стала неуместной. Мудрый Талейран вспоминал: «Кто не жил в годы, близкие к 1789-му, тот не знает, что такое радость жизни».

Ольга Николаевна подтвердила:

— После Французской революции искусство веера постепенно пришло в упадок. Веерами почти не пользовались. И только в эпоху Наполеона веера снова вошли в моду, но — маленькие, в соответствии с «античной» модой эпохи ампир. Проницательная мадам де Жанлис объясняла это по-своему: «Раньше, когда краснели, когда хотели скрыть застенчивость или смущение, носили большие веера; веер был защитой, обмахиваясь им можно было прикрыться. Теперь мало краснеют, не смущаются, не имеют никакого желания скрывать и носят неприметные веера».

Потом она добавила:

— А знаешь, Нюточка, у меня есть еще один веерный экран этого времени, он совершенно готовый, но так и не стал настоящим веером. Я тебе его покажу на днях. Правда, он еще более игривый, но ты ведь уже взрослая барышня.

Все рассмеялись. Тетя поцеловала племянницу и пожелала покойной ночи.

А я, я женщина во всем значенье слова.

Всем женским склонностям покорна я вполне.

Я только женщина, — гордиться тем готова.

Я бал люблю!.. отдайте балы мне!

Евдокия Ростопчина

Веер-бальная книжка, перламутр, кость, металл.

Франция, 1840-е гг.