Love Tour

Сергей Головачёв, 2021

Десять эпатажных литераторов и пять скандальных магов отправляются в любовное путешествие, где их сердца, ожесточённые враждой, наполняются любовью, нетерпимость друг к другу перерастает в милосердие, а ненависть к несогласным сменяется состраданием к ним. Предупреждение! В липовой летописи все персонажи вымышлены, все имена и факты высосаны из пальца летописца, действие основано на воображаемых событиях, любые совпадения с реальными людьми случайны. Содержит нецензурную брань.

Театральная площадь и Набка

И вам всего хорошего!

— А сейчас, — объявила любовный гид следовавшим за ней странникам, — мы выходим на центральную площадь города, которая называется Театральная. Видите, здесь даже сцена есть! — показала она на полукруглый подиум, примыкавший к стене с красивой колоннадой. — Ну, вот скажите мне, в каком ещё другом городе имеется центральная площадь с подобным названием? Другого такого города нет!

— Интересно почему? — спросила плеяда Хелен.

— Наверно, потому, что местные жители очень любят закатывать здесь сцены ревности, — нашелся сатир Юлий.

— Или признания в любви, — предположила поэтесса Леся. — Кстати, сегодня меня пригласили на этой сцене выступить.

— Да ты что! — удивился пан Тюха.

— Да, — подтвердила Агния, — сегодня не только Леся, но и Серж там будет участвовать. Вот, взгляните, — показала она на афишу ситилайта, установленного при выходе с моста.

Афиша гласила: «21 июня в 21-00 на Театральной площади состоится концерт «Купальская ночь». На главной сцене города выступят группа «Вопли Выкрутасова», рок-группа «Green Red», ска-група «Серж и зомбаки», певица Нина Матиенко и эротическая поэтесса Леся Мудра. В 22-00 феерический праздник воды и огня продолжится на берегу Ужа, где состоится купание в реке и зажжение купальского костра».

— О, скорей бы уже настал вечер! — захлопала в ладони наяда Эвелина.

— Ах, какой тухес! — не сдерживая эмоций, воскликнул вдруг экстравагантный фавн, обнаружив в десяти метрах от ситилайта стоявшую у парапета за книжной раскладкой молоденькую продавщицу. — Какие буфера!

Она была похожа на истекающую соком грушу — с осиной талией, округлыми бёдрами и неимоверной грудью пятого размера. Или шестого, подумал он. Издалека было трудно разобрать.

Продавщицу тут же заметили и все остальные мужчины группы.

— Оце так срака, — с восхищением покачал пан Тюха головой.

— Дупа, что надо, — подтвердил маг Нуар.

— Фигурка, как у амфоры! — обомлел купидон Серж.

Так вот она какая новая тёлка барабанщика, подумал он.

— Вот это афедрон! — раскрыл рот силен Влад.

— Полный отстой! — срезюмировал сатир Юлий, который терпеть не мог всяких излишеств и, как почитатель высокого искусства, предпочитал в основном женщин высоких (высокоинтеллектуальных и высокообразованных) и более или менее худых.

Не согласная с последним утверждением, книжная продавщица слегка картинно прогнула поясницу и тем самым ещё выразительней подчеркнула округлую объёмность ягодиц.

— Это наша местная достопримечательность, — представила её Агния. — Мисс Унгвар 2021. И при этом до сих пор работает книжной продавщицей.

— Какие булочки! — вновь облизнулся фавн Галик. — И спереди и сзади! Ну, просто колобки!!!

Его глаза от изумления полезли на лоб, выходя за пределы бирюзовой оправы. Николь Остин там и рядом не стояла, а Ники Минаж с Ким Кардашьян нервно куксились в сторонке. Позже, узнав имя этой мисс Унгвар и нагуглив его, он обнаружил, что у неё в инстаграмме на два миллиона больше подписчиков, чем у него.

— Галик! — тут же урезонила его Агния. — Ну, как так можно?

— Не обращайте на меня внимания, — приложил руку к груди Галик. — Я просто известный жопоголик.

— А-а, — протянула она, — ну, тогда другое дело.

— Есть, есть ещё девушки в наших селеньях, — благостно промолвил фавн Галик и мечтательно добавил, — вот кому # ябывдул.

— И я, — хрюкнул пан Тюха, навострив в её сторону свиные уши.

— И я, — пролепетал купидон Серж, не сводя с неё восхищённых глаз.

— А # ябнедала, — усмехнулась Агния и повела свою группу дальше. — Лучше обратите внимание вот на этого художника, — кивнула она на стоявшего перед мольбертом бронзового мужчину в длинном сюртуке и в шляпе. — Это один из самых оригинальных памятников в нашем городе. Скульптор Колодко изобразил художника Рошковича за работой над городским пейзажем, причем Мост влюблённых на его картине выглядит таким, каким он был во времена Рошковича.

— Типичный симулякр! — воскликнул сатир Юлий, сравнивая мост на бронзовой картине с реальным мостом.

— А что такое симулякр? — спросила его стоявшая рядом наяда Эвелина.

— Копия того, чего нет в природе, — с важным видом ответил сатир Юлий. — Иначе говоря, фантом, не существующий в объективной реальности. Другими словами, самая настоящая «липа». И при этом она выглядит так, что становится реальнее самой реальности.

— Какой вы умный, — изумлённо покачала головой Эвелина, чем тут же выросла в глазах Юлия, — а ведь, действительно, мост на этой картине есть, а на самом деле его нет. Вместо него построили другой.

— А посмотрите на левую руку художника, — продолжила Агния, — видите, как она вместе с сигарой начищена до блеска. Считается, что, если потереть руку, она заберёт у вас весь негатив. А если сигару, то бросите курить.

Все тут же бросились тереть руку художнику.

— Вот не догоняю я, — недовольно заметила гарпия Карма, — все эти, сука, ваши замочки на мосту и извращённое ощупывание статуй.

Впрочем, после того, как все последовали за гидом дальше, она исподтишка потёрла пальчиком золотистую сигару.

— А сейчас мы спустимся с вами на набережную, — продолжила Агния. — Или на Набку, как её ласкаво называют унгварцы.

Спустившись по ступенькам вниз, она подвела странников к легендарному трехсотлетнему ясеню, ограждённому со всех сторон ромбовидной скамьёй.

— Это так называемый ясень Масарика. Обхват его ствола 5 метров, высота — 30.

— Я спросил у ясеня, — неожиданно вспомнил Серж строчку из известной песни.

— Кстати, да, — кивнула Агния, — многие приходят сюда и спрашивают, где же их любимая.

Все сразу заулыбались.

— А вообще, — продолжила Агния, — этот ясень известен тем, что он обвит паразитирующей лианой. Их тандем уникален и символизирует любовь первого президента Чехословакии Масарика и его жены Шарлотты. Как видите, лиана разрослась в полноценное дерево и змеёй обвивает ясень. Здесь очень любят сидеть влюблённые, — добавила Агния, кивнув на сидевшую на скамье спиной к ним обнявшуюся парочку, томно глядевшую на протекавший за оградой Уж.

— Вот такие они змеи! — прокомментировал её рассказ экстравагантный фавн. — Обовьются вокруг тебя и никуда от них, *лядь, не денешься!

— Пощадите мои уши, Галик, — сделала ему замечание Агния. — Такое впечатление, что здесь собрались не писатели, а одни сквернословы.

— Вы ещё Поселянского не слышали! — усмехнулся Галик. — Я по сравнению с ним просто скромник.

Услышав знакомую фамилию, молодой человек, обнимавший за плечи свою спутницу, обернулся.

— А это, кстати, ещё один матерщинник, — сразу узнала его гарпия Карма.

— А кто это? — едва слышно спросила дриада Магдалина Мария Михайловна.

— Внебрачный сын Уховича, — шёпотом ответил ей панк-купидон Серж.

— Самый известный в Великой Галиции грантоед, — тихо добавил пан Тюха.

— Это после меня, конечно, — уточнил Серж, — а также самого Уховича.

— А чего это вы забыли про меня? — заявила о себе и фурия Ульяна, — я первая стала доить Сороса.

— Да что говорить! — вставил своё слово и сатир Юлий. — Вся ваша великая галицкая литература создана, по сути, на гранты американских, немецких и польских фондов. Так что лит-соросят у нас хоть пруд пруди!

Не удостоив вниманием его реплику, фурия продолжила:

— Кстати, этот хлопчик — тот ещё субчик: в поисках собственной шизофрении поставил себя на третье место после Шевченко и Стуса, назвав поезию «сучей», силлаботонику «*баной», а свои книги — «курвами, которые ходят по рукам».

— Разрешите представить, — подошла к нему Агния, — ещё одна достопримечательность нашего города — самый завидный жених Унгвара поэт Любчик, в честь которого сделали мини-скульптурку в образе Амура с белыми крылышками и огромным бананом в трусах.

Длинноволосый поэт, с безупречно красивым, как у девушки, лицом и с золотой серьгой в виде колечка в левом ухе расплылся в улыбке и тотчас поспешил всех заверить:

— Нет, нет, я хоть и амур, но давно уже не поэт, и не завидный жених тоже, — кивнул он на свою спутницу, — как видите, я женился.

— Поздравляю! Честно говоря, я удивлена… увидеть женатым заядлого холостяка. Как вам это удалось? — обратилась Агния к его спутнице.

— Даже не знаю, чем его очаровала, — с улыбкой ответила его жена. — Это он очаровал меня… своими стихами.

— Интересно, какими же? — удивлённо посмотрел на неё амур Любчик. — Ты об этом мне ничего не говорила. А ну, прочитай хотя б один.

И молодая супруга прочитала первую строчку, обращаясь больше к мужу, чем к обступившей его толпе:

— Та любила его стихи…

Бывший поэт поддержал её:

— А эта говорила на суржике…

— У той плохо пахло изо рта, — с улыбкой продолжила его спутница.

— А эта смотрела дурные сериалы, — парировал поэт Любчик.

— И до сих пор смотрит, — усмехнулась она.

— Потому я и женился на тебе, — просиял он свой обворожительной улыбкой. — Как видите, стихи у меня абсолютно графоманские, — добавил он, обращаясь ко всем, — хотя я и издал их в восемнадцать лет.

— И все они были о любви? — спросила наяда Эвелина.

— Скорей, о шизофрении, а поскольку она длилась у меня девять месяцев, я так и назвал свой сборник.

— Очень удачное название, — подметила гурия Леся.

— Шизофрению не зря называют королевской болезнью, ведь она граничит с гениальностью, — улыбнулся ей амур Любчик, — да и многие религии возникли от свихнувшихся пророков, которые слышали в голове своей чьи-то голоса, а потом записывали их бред на каменных скрижалях.

— Вы тоже слышите голоса? — со знанием дела спросил его маг Нуар.

— Их слышит мой герой, которого я описал в одной из своих последних книжек.

— А вот мой герой, — печальным голосом произнёс силен Влад, — их не только слышит, но и видит.

— Между прочим, — сказал амур Любчик, — вы написали великий галицкий роман. Мировая литература знает не так уж много примеров, когда известные писатели меняли язык написания. Ведь вы с языка перешли на мову, число носителей которой не так уж и велико, не говоря уже о скромных тиражах. Но я уверен, что ваша «Сивая кобыла» имеет неплохие шансы войти в историю велгалита и собрать щедрый урожай литературных премий.

— К сожалению, никаких премий мне пока ещё не дали, — признался Влад. — Даже «Золотого хрена» не удостоился.

— А я удостоился, — похвастался амур Любчик, — несмотря на то, что за право обладать этим «хреном» боролись со мной сам Ухович и даже Ухарский.

— Ух ты! — удивилась гурия Леся. — А какую книжку вы представили на конкурс?

— «Малый галицкий роман», — похвалился амур Любчик, — в нём я описал свои амурные приключения.

— А вот с этого места поподробнее, — заинтересовалась гарпия Карма.

— По сюжету один молодой поэт… — начал амур Любчик.

— Ну, ясно кто, — догадался панк-купидон Серж.

–…просыпается со страшного похмелья с огромных бананом в трусах и решает, что ему надо срочно жениться, потому что только так он сможет упорядочить свою беспорядочную половую жизнь.

— Вау, как интересно! — воскликнула фурия Ульяна.

— Действие этого маленького романа, — продолжил амур Любчик, — разворачивается неподалёку отсюда, в том доме, где я десять лет назад снимал квартиру. Ну, когда ещё был молодым…

— Старый, — перебил его пан Тюха, опуская его на землю, — а на хрена?

— Что на хрена? — не понял амур Любчик.

— На хрена тебе нужна была эта премия? — усмехнулся пан Тюха. — Там ведь вместо денег дают обычный хрен.

— Какая разница? — искренне удивился амур Любчик. — Зато какой пиар.

— Ну, ладно, всего вам хорошего, — помахала Агния бывшему поэту и его жене ручкой, собираясь вести своих странников дальше.

— Постойте, — запротестовал амур Любчик, не желая прощаться с ними, — а вы читали, что гетман Дякула написал обо мне?

— Нет, — покачал головой панк-купидон Серж.

— Сейчас я вам прочту, — сказал Любчик, живо доставая смартфон и открывая в зомбуке статус гетмана, — вот нашёл этот пост: «Ваш земляк молодой талантливый писатель Любчик так описал ваш город, что я бы сам сюда переехал, если бы не державные дела. Мне только 55, а Унгвару уже 1127 лет. Чтобы вы знали, я несколько раз в день вспоминаю о вашем городе. Ведь только в Унгваре одна из ваших улиц заканчивается шлагбаумом и границей с Евросоюзом».

Закончив читать, Любчик сладостно добавил:

— Я так мечтаю, чтобы наш бывший гетман поскорее сюда переехал.

— Мы тоже об этом мечтаем, — с сарказмом произнесла Агния, намереваясь идти дальше по набережной.

— А я ведь забыл вам ещё одну новость сообщить, — добавил амур Любчик, никак не желая расставаться с группой именитых писателей, — я решил сегодня отказаться от еды.

— А это ещё зачем? — удивилась гарпия Карма.

— В знак солидарности с Аликом Емцовым, который голодает уже 147 дней, — радостно ответил амур Любчик. — Призываю и вас присоединиться.

— Ну уж нет, — ответил ему фавн Галик. — Что-что, а я люблю поесть.

— Откажитесь, по крайней мере, от обеда или ужина, — умоляюще произнёс амур Любчик.

— Ладно, я подумаю над этим, — ответил ему силен Влад.

— Ну, хорошо, — кивнул амур.

Воспользовавшись заминкой, Агния также кивнула ему и его спутнице:

— И вам всего хорошего.