История болезни. Том 1. Педиатрия

Сергей Валерьевич Уткин, 2022

Несколько лет назад Дмитрий Львович Быков назвал роман "История болезни" небывалым опытом автобиографии, не имеющим аналогов в отечественной литературе. Книга получилась настолько уникальной, что так и не нашла своего издателя. Время шло, жизнь продолжалась, писались новые главы "Истории". Объём книги рос и было решено сделать три тома, названных соответственно – "Педиатрия", "Терапия", "Геронтология". Предлагаю вашему вниманию первую часть трилогии.

Так проходит земная слава

Вспомнил ещё одну историю, которую матушка рассказывала.

Значит, дело было до моего рождения, году примерно в 1967-м. К тому времени занесло её на железную дорогу: в феврале 1966-го года стала Тамара Уткина путевой рабочей.

А что такое"путевой рабочий"на советской железной дороге? По сути: ломовая лошадь. Где-то в сети лежит видеоролик с импортным шпалоукладчиком. Машина сама старые шпалы выдергивает, новые кладет и гравием засыпает. Мужикам с лопатами остается только гравий разровнять, красоту навести. Лепота!

Нет, конечно, в Советском Союзе механизация труда тоже присутствовала. В кинохронике времен строительства БАМа очень любили показывать отечественные шпалоукладчики. Беда в том, что этих укладчиков катастрофически не хватало, да и предназначались они для строительства новых дорог. Для ремонта же не годились совершенно… Поэтому текущий ремонт (замена прогнивших шпал и выработавших ресурс рельсов) производили шпалоукладчики модели ОРБ-50, что означало"обыкновенная русская баба, грузоподъемность до 50 кг".

Кстати! Примерно в том же 67-м году пришла в матушкину бригаду новенькая. Совсем девочка, то ли узбечка, то ли таджичка, уж не помню. Несмотря на юный возраст и совершенно неподходящую для тяжёлой работы конституцию, новенькая старалась работать наравне со всеми, поблажек не просила.

Где-то через месяц, во время обеденного перерыва, девчушка подошла к мамане, глаза испуганные:

— Тамара, у меня почему-то из пупка течёт…

Матушка тут же погнала девчонку в санчасть. Точный диагноз не знаю, а попросту говоря — надорвалась девочка. Пришла из санчасти с больничным листом. Матушка тут и спросила какого лешего этой восточной красавице не сиделось дома.

— Хотела колыбель революции посмотреть…

Маманя как рявкнет:

— Дура! Тебя эта колыбель в гроб загонит! Собирай манатки и езжай домой!

Девчонка так и поступила. Что уж там с ней дальше было — нам того не ведомо. А маманя продолжала таскать шпалы с рельсами, пока не забеременела и не перевели на легкий труд.

А вы говорите — техника…

Но это так, к слову. История совсем о другом.

Как-то раз погнали бригаду проверять отдаленный участок. Подогнали дрезину-"пионерочку", загрузили людей с инструментами, сзади ещё дефектоскоп прицепили. И завезли к лешему на выселки. Всю бригаду поставили стрелку перебирать, а маманю и ещё одного мужика отправили в пешее путешествие по шпалам с дефектоскопом в компании.

Значит, если кто не в курсе. Дефектоскоп — это такая инструментина для диагностики железнодорожных путей. Устанавливается на небольшую двуосную тележку, которую нужно катить по путям. В процессе движения прибор фиксирует исправность путей — состояние рельс, расстояние между ними и так далее. Тележка довольно тяжёлая, поэтому отправляли с ней обычно двоих. Катить-то можно и одному, но ежели на пути нарисуется поезд, то снимать дефектоскоп с рельс и ставить обратно лучше вдвоём.

Начальство, распределив объём работ, умотало на"пионерочке"по своим делам. Матушка с Федей Захлевным (так мужика звали) дефектоскоп наладили, покатили. А дело было летом, но с погодой не повезло. Выдалось типичное питерское лето, холодное и вечно плачущее дождём. Но деваться некуда. Идут, толкают тележку перед собой, сами прислушиваются — не идёт ли встречный? Поезд от столкновения с тележкой не пострадает, разве что краску поцарапает. А за дефектоскоп из зарплаты придется платить. Бывали случаи.

Но поезда не слышно, только ворона где-то в деревьях каркает. Молча идти скучно, матушке потрепаться захотелось. Только рот раскрыла, Федя на неё шипит:

— Тихо!

Маманя язык придержала, уши навострила, вперед смотрит. Нет поезда, не видно и не слышно ничего. Только ворона каркает.

— Федь, да нету там…

— Тише, говорю! Слышишь?

Опять прислушалась. Все те же дождь и ворона. Матушка в удивлении на Федю уставилась, а тот упорно что-то слушает.

— Что ты ваньку валяешь? Ничего я не слышу!

Федя выдержал паузу, дождался, когда ворона выдаст очередное"кар"и восхищённо прошептал:

— Людка Зыкина поёт!..

Наверное, кто-то из читателей возмутится: как можно так неуважительно о великой певице, которой уже нет в живых… Ребят, я ведь не зря несколько раз указал время действия. В конце шестидесятых Зыкина была в зените своей славы, её песни звучали со всех сторон.

А вспомнил я эту историю потому, что сейчас слишком часто говорят о всенародной любви к некоторым персонам, умершим или ныне здравствующим.

Как говорили когда-то в сети FIDOnet: отучаемся говорить за всех.