Железный принц. Книга вторая

Саша Ольгин

Не пытайтесь загадывать на далёкое будущее, тем более что и близкое готово преподнести немало неожиданных сюрпризов, способных перевернуть вашу жизнь. Подтверждением тому является эта история, случившаяся с обыкновенным питерским парнем, волею обстоятельств попавшим в неизведанный мир наполненный магией. Сможет ли он выжить, не имея никаких способностей к магии, со своим довольно скверным характером в этом совсем непростом мире? Вот об этом и повествует история человека по прозвищу Железяка.

3

Утром все встали позднее обычного. Виной тому был моросящий дождь начавшийся ночью, и вылезать из сделанных на скорую руку брезентовых навесов никто не хотел. Не война же, в конце концов, можно и переждать пару часиков. То, что дождь закончится через два часа, нам сообщил Римас, как и том, что ночью он начнётся. Мой приятель, в своей магической академии, великолепно научился определять начало и продолжительность таких природных явлений и практически никогда не ошибался, в отличие от нашего всеми уважаемого гидрометцентра. Я как раз успел за это время написать пару страничек в своей новой канцелярской книге, позаимствованной у Максимильяна, в которой рассказывал чистую правду о своих приключениях и о том, почему я делал те или иные поступки. Как вы знаете, поговорить начистоту, ничего не скрывая, я не мог даже с друзьями, потому отводил душу и снимал нервное напряжение, периодически берясь за перо, когда время позволяло, конечно.

Как и предсказал наш маг, по совместительству штатный синоптик, дождик скоро кончился, и на небе вновь засветило солнце, озаряя округу своими тёплыми лучами. На небосклоне появилась радуга, добавляя изрядную толику красоты местному пейзажу. Кстати, радугу все считали божественным провидением, и относили к доброй примете. Мол, если бог утром улыбается с неба, значит, день будет хорошим. В это верили все, даже закончивший академию Римас, и разубеждать я их в этом не стал. Пусть уж лучше начинают новое дело с хорошим настроением и верой в судьбоносные приметы, чем объяснять им элементарные законы дифракции и интерференции, известные мне по начальной физике. Впрочем, чего спорить, картинка действительно была божественной, и объяснять это научными знаниями язык не поворачивался, тем более что радуга стояла как раз над моей землёй, на которой я намеревался обосноваться в ближайшее время.

— Тебе благоволят боги, Железяка! Смотри, как улыбаются, оторваться не возможно! — констатировал сей факт Михард: — Так что не переживай! Всё у нас получится!

А я и не переживал, если честно. Поздно переживать, когда в бой ввязался, теперь действовать надо, а не принятые решения обдумывать. Тем не менее, я был рад такой моральной поддержке и дружески похлопал гнома по плечу, выражая своё одобрение. Единственное, что портило идеалистическую картину, было временное отсутствие Спицы, так как и запах идущий из котла и внешний вид пищи бурлившей на огне и помешиваемой воинами, которые до этого набухали туда приправ без разбору, были совершенно не к месту. Но это мелочи, тем более временные, а есть можно не особо принюхиваясь и не всматриваясь в тарелку, не отрава же, да и калорий вполне хватает. Так что позавтракали мы без проблем, в отличие от меня ребята даже добавку накладывали, и котёл ложками выскребли. Может это только у меня вкус такой извращённый, не знаю, всё может быть, со Спицей он у кого угодно привередливый станет. Разбаловал он нас своей стряпнёй основательно, надо будет его оправить куда-нибудь на недельку другую, что бы всё в норму вошло. Хотя по поводу недельки другой, я конечно глупость сморозил, да вы и сами это прекрасно поняли.

Через полчаса после завтрака мы, наконец-то, добрались до места. Теперь расслабляться было нельзя. Помимо возможных стычек с лесными бандитами, которых на данном этапе стоило опасаться, нам необходимо было и близлежащую территорию разведать на наличие пригодного камня и древесины, да и небольшой базовый лагерь разбить, пока основная рабочая сила не подошла. Начали мы с самого простого — с лагеря. Поставить четыре палатки на небольшой возвышенности труда не составило. Так же как и выложить из камней очаг для кухни и натаскать дров, благо и того и другого под рукой было навалом. Разместились мы метрах в трёхстах от леса, что давало нам в случае внезапного нападения иметь в запасе пару лишних минут на подготовку отражения. То, что за нами наблюдают, все знали ещё на подходе. Римас вычислил по магическим аурам точное количество, а Стэфан, после его подсказки, и точное местоположения засевших бандитов. Было их всего двенадцать человек, соответственно прямой непосредственной угрозы они не представляли, и нам достаточно было только контролировать их действия, чем эффективно занимались маг и следопыт. Приступать сразу к основной задаче по уничтожению лиходеев мы не стали, поскольку обезвредив эту маленькую группу, только насторожим главарей бандитов, а по плану начинать надо было с них. Впрочем, и банда заняла выжидательную позицию. Им было интересно посмотреть на идиотов, решивших здесь обосноваться, посчитав, что покончить с нами они всегда успеют. Вот так в гляделки и началось наше противостояние, что нам на начальной стадии было только на руку. Такое временное затишье позволило спокойно обследовать со специалистами ближайшие окрестности. Нужный камень, пригодный для добычи, и подходящая древесина, на радость мастерам нашлись неподалёку. Это позволяло значительно снизить время и трудовые ресурсы необходимые для транспортировки. На всякий случай я отправил туда Пятницу, что бы шороху навёл немножко вокруг наших предстоящих разработок. Глядишь, бандиты стороной будут обходить это ужасное место и мешать крестьянам не будут, тем более что тридцать человек охраны явно недостаточно для полного контроля, им бы лагерь обезопасить и можно считать, что свои деньги они отработали, включая подаренную одёжку.

Этим же вечером решил сделать ночную вылазку и для начала выяснить, на том же месте остался лагерь бандитов или нет. С собой взял только проверенного временем Стэфана. Как-никак, а следопыт он был знатный и мог ходить по лесу совершенно тихо, даже птиц не вспугнёт. Остальных друзей оставил в лагере, а наёмной охране и прибывшим со мной мастерам вообще ничего не говорил. И так меня с этим строительством больным на голову считали, так зачем усугублять нынешнее положение, да и толку от них никакого, только шуметь будут. Пускай у костра сидят да к рёву Пятницы привыкают, а то дрожат, как осиновый лист да богу молятся. Кстати зря на меня церковники ополчились, лучше бы премию выдали, как не крути, а благодаря мне и Пятнице люди обращаются к создателю чаще, чем у них на проповедях. Но это к делу не относится. Впрочем, как и многие другие моменты, что я успел написать ранее. Просто книгу для записей своих похождений я взял у Максимильяна очень неудачно — магической оказалась, со специфическими свойствами. В ней невозможно ничего стереть, ни сделать исправления, буквально подтверждая нашу поговорку — что написано пером не вырубишь топором. Её специально так изготовили, чтобы у клерков соблазна не было отчётность подтасовывать, по этой причине вам и попадаются всякие лирические отступления, от которых мне не избавиться. А я, по своему характеру, сначала пишу, потом думаю, так что извините или просто пропускайте эту чушь, останавливаясь на главном. Хотя, если хорошенько подумать, наша жизнь и состоит из множества мелких моментов часто не связанных между собой, и вырывая из контекста некоторые из них, вы не получите полного представления о жизни человека и о мотивах его поступков.

Отправились мы на закате. Зная расположение лесной базы, нашли её без труда и засев в кустах внимательно принялись изучать обстановку. Как показали наши наблюдения и подслушанные разговоры, в данный момент на ней располагались две группы разбойников численностью человек по сорок. Главарей этих групп, к сожалению, не было, очевидно отправились к своему боссу для координации действий. Где они собираются в узком кругу, не знал ни кто, ни бандиты, ни службы тайной канцелярии, как и то, кто является их лидером. Главный злодей хоть и появлялся в банде, наводя жёсткой рукой какое-то подобие порядка, но ходил всегда в кожаной маске, за что и получил прозвище «Безликий». Ещё за глаза бандиты называли его скрягой, из-за его патологической жадности, поскольку со всей добычи он оставлял исполнителям крохи, в основном захваченные продукты и кое какую мелочь в виде одежды. Всё боле-менее ценное увозилось в неизвестном направлении. Попытки проследить путь награбленного успехом не увенчались, люди, решившиеся на это, были публично убиты самым изощрённым способом. Пролежав до утра и не узнав для себя ничего нового, мы решили захватить парочку бандитов, в надежде выведать хоть какую-то информацию. Сложность этого дела состояла в том, что мы не хотели показывать нападение с нашей стороны, на данный момент это было рановато и могло спровоцировать преждевременное нападение. Выход нашёл Стэфан, предложив обставить их смерть в виде природного катаклизма, например якобы случайного камнепада. Сказано — сделано. Поймать двух полупьяных головорезов, отошедших от лагеря, для меня и Стэфана было делом десяти минут, они даже пикнуть не успели. Дознанием занимался мой приятель, я хоть и не был кисельной барышней, но пытать человека у меня как-то не получалось, слабоват оказался для такого деликатного дела. Слава богу, помощь Стефану и не требовалась, он и один узнал всё, что было возможно вытянуть из этих отморозков. На это у него ушло всего двадцать минут, причём на ломание суставов и мелких костей только три минуты, а остальные семнадцать мы выслушивали сплошной поток информации вперемешку с покаяниями, после чего пленные умерли быстро и безболезненно. Этим тоже занимался Стэфан, за секунды профессионально свернув им шеи. Осуждать его не стоит, венских конвенций по поводу военнопленных здесь не было, да и обстоятельства требовали таких жёстких мер, тем более что и на земле такое часто случается. Взять хотя бы американский лагерь Гуантанамо, где пытки являются обыденным делом, и практически никто их не осуждает, или нашу доблестную полицию, где за подобные нарушения в основном только пальчиком грозят, потому беспредел в правоохранительных органах и твориться, как ты их не переименовывай. Хотя, может я и не прав и за моё отсутствие, а это почти полгода, прошли кардинальные перемены. Дай бог, что бы мои высказывания по этому поводу не имели ничего общего с существующей действительностью.

Перетащив тела к узкой тропе вдоль склона каменной гряды, мы устроили небольшой обвал горной породы, периодически происходящий в данном районе. Теперь установить причину смерти было невозможно, падающие камни наломали костей гораздо больше, чем Стэфан, вежливо пытающийся узнать, как их зовут и как жизнь в лесном лагере. Узнали мы, кстати, не так много, практически ничего нового, за исключением одного важного момента. Как подтвердили оба бандита, царство им небесное, в нашей команде, причём именно в первой группе, у них имелся осведомитель. Кто он, они не знали, просто в лесном логове было известно о каждом нашем шаге, даже о нашем скверном меню, которое готовили воины, и то было доложено.

Я только лишний раз похвалил себя за осмотрительность, и за то, что все действия касательно бандитов согласовывал только со своими викингами, которые подозрения не вызывали.

— Ну что Стэфан теперь скажешь? Так и будешь утверждать, что люди, набранные вами в охрану, все как один честные и порядочные? И что ты голову готов отдать на отсечение, лично ручаясь за каждого? — со злостью съязвил я: — А то, расскажи им всё, расскажи! Им, видите ли, так легче будет свои обязанности выполнять!

Мой приятель только потупил голову и пробурчал под нос что-то невнятное, типа, такого не может быть. Морально добивать его я не стал, и так он ходил словно в воду опущенный с разрезанным лимоном во рту. Смех смехом, но данное обстоятельство значительно осложняло нам жизнь. Ладно, сегодня всё прошло гладко, охрана считала, что мы спим со Стефаном в отдельной палатке, но вечно так делать не будешь. Проблему необходимо было срочно решать, и чем быстрее, тем лучше, иначе мой план летел в тартарары. Поймаю гада, лично порву на мелкие кусочки, даже Пятницу звать не буду. Кстати о Пятнице. Он как всегда опять спас нашу задницу. Удручённые этой неутешительной новостью, мы не заметили появление ещё двоих бандитов, которые увидели нас стоящих над трупами и с криком бросились обратно в лагерь. Догнать их мы уже не могли, слишком большое расстояние нас разделяло, да и выпущенная стрела, если бы Стэфан умудрился попасть на бегу сквозь деревья, привела бы к полному провалу нашей секретности. И когда казалось что исправить ситуацию уже невозможно, и лесные братья уже услышали крики своих подельников и всполошились, из кустов, совершенно не скрываясь, выскочил мой четвероногий приятель и ударом когтистой лапы убил одного и вцепился в горло другого. О том, что это серебристое исчадие ада заодно с нами, никто даже не догадывался, потому всё закончилось благополучно. Даже наоборот, теперь услышав рёв нашего питомца в районе предполагаемых работ по добыче камня и древесины, туда точно никто не сунется, хоть ты их палкой гони. Короче проблема защиты крестьян в лесу была частично решена, пусть и случайным образом.

Когда взошло солнце, мы вылезали из палатки с видом хорошо выспавшихся людей. Мне это давалось легко, а вот следопыту не очень. Он хоть и был физически тренированным воином, но после активно проведённой ночи, за которую мы проделали бегом чуть ли не двадцать километров, плюс нервное перенапряжение, связанное с предательством, его усталость стала проглядываться сквозь театральную браваду. Что бы ни мучать друга, тем более что днём он был мне не нужен, я громко отдал ему приказание — как только позавтракает, сразу отправляться на обследование предполагаемых разработок, в надежде, что он там спокойно отоспится вдали от чужих глаз, и к вечеру будет опять как огурчик. Он понял меня правильно и с благодарностью кивнул головой. Мне же спать было некогда. Оставался день до подхода рабочей силы, а у нас ещё конь не валялся, да и технические проблемы возникали одна за другой. В частности с новой силой встал вопрос с архитектором, который я отложил до лучших времён и который вызвал у меня вспышку гнева от переизбытка навалившихся вопросов. Как таковой дизайн и внешний вид был мне не особо важен, главное, что бы удобно было. Но как выяснилось, он имел гораздо большее значение, чем я думал. Сначала пристал мастер по камню.

— Господин Железяка! — начал он сразу после завтрака: — Мне необходим чертёж будущего дома!

— Зачем он тебе? Ты пока каменные блоки с крестьянами заготавливай, а как строить начнём, так и придумаем что-нибудь!

— В том то и вопрос, что не могу я блоки заготавливать, пока чертежа не будет! — ответил он, и, видя моё непонимание, пояснил: — К разным домам разные блоки нужны, как по форме, так и по размеру! Для маленьких одноэтажных — узкие и длинные, для больших в два этажа — широкие и тяжёлые, причём на каждый этаж своя конфигурация! Плюс блоки под фундамент, плюс под установку перекрытий! Не смогу я без чертежа господин, ну никак не смогу, там обычно всё указано! Тут же его поддержали и мастера по плотницкому делу, не давая мне возможности на возражения.

— Нам тоже без предварительного проекта нельзя! Непонятно какую древесину под балки заготавливать! Под короткую крышу и небольшие перекрытия нужна средняя, что бы конструкцию не утяжелять, а для большого дома нужна толстая и прочная, что бы не прогибалась под тяжестью! К тому же породы тоже разные выбирать необходимо, для стропил сосна, для балок дуб, для полов лучше клён местный подходит, он пилиться легче и не ведёт после сушки, а для отделки подвалов осину заготавливать надо!

Естественно голова после их вопросов опять пошла кругом. Где я им посреди леса архитектора грамотного найду?! Я впервые посочувствовал прорабам на стройке, хотя они всё делали по чертежам, которых у меня не было, и в очередной раз проклял себя за выбор профессии. Что-что, а камень и дерево точно для проектирования атомного реактора не использовались, потому и разбирался я в них, как свинья в апельсинах. Может послать всё к чёртовой матери и сказать, что бы только вид делали, что дом строим — так нельзя. Бандиты сразу это узнают от осведомителя и вся скрытность накроется. Да и не это главное. Меня больше волнует, как люди будут на меня и моих викингов смотреть, не сумевших с простым делом справиться. Столько сил и времени на имидж потрачено и неужели всё в пустую. Фиг вам, не дождётесь!

— Михард! Ты же говорил что это лучшие мастера в своём деле! — начал я огрызаться от своего бессилия, перекидывая вину на чужие плечи и стараясь на ходу что-нибудь придумать: — А тут не мастера, а какие-то недоучки! Работать самостоятельно совсем не могут! Зачем они нужны, если всё им объяснять и разжёвывать надо? Размеры, видите ли, они без меня определить не могут, чертежи им подавай! Если я сейчас сам камни рассчитаю, да с толщиной деревяшки определюсь, так могу и сам крестьянам задачу поставить, чего зря деньги переводить!

От моих слов мастера сначала оторопели, потом обиделись, потом разозлились, их лица приобрели ярко-красный оттенок. Казалось, ещё немного и они кинуться на меня с кулаками, особенно вспыльчивые гномы, но имидж крутого викинга, который и благородным может по голове настучать, немного охладил их намерение настучать мне по голове прямо на месте. Что бы хоть как-то уменьшить накал страстей, на их защиту встал Михард, тем более что гномы были его старыми друзьями.

— Ты их не так понял Железяка! Они действительно хорошие мастера, одни из лучших в этой стране! — начал выкручиваться он: — Любой камень, любую каменную конструкцию они знают как своё дитя! Просто хотели узнать пожелания заказчика, которые обычно закладываются в проекте!

— Ты хочешь сказать, что они такие крутые специалисты, что могут и без архитектора шедевр сделать? — подзадоривал я их, театрально обращаясь к Михарду, давя на психику и гордость горного народа: — Что-то не верится, что по одному моему эскизу с примерными размерами они сами всё рассчитают и сделают, причём быстро, а ни как архитектор за два месяца! Готов с тобой поспорить! Согласен на пари?

После моих провокационных слов, какими обычно детишек на «Слабо?» берут, гномы, уперев руки в бока, так посмотрели на моего друга, что сразу стало понятно — откажись он от пари они его прибьют прямо сейчас. Я естественно не стал упускать такой шанс и продолжил свою психологическую атаку, тем паче вокруг нас собралась целая толпа.

— Чего молчишь Михард? Если боишься, так сразу и скажи, нечего в молчанку играть да время тянуть! Ты не переживай — друзей твоих не обижу! Пусть уходят, если слабоваты на такое, сам всё сделаю! Я даже говорить ничего не буду и деньги обещанные выплачу в полном объёме за несделанную работу! Эй, Родерик, где там мой кошель валяется?

Худшего оскорбления для гнома, чем получение денег, не выполнив заказа, в природе не существовало. Мастера стали похожи на кипящий чайник, у которого со всех дыр пар со свистом валил. Я даже подумал, а не переборщил ли я со своими дурацкими психологическими опытами над хорошими людьми. Ведь и правда, зашибут кого ненароком в таком состоянии, ручищи-то вон какие. Слава богу, обошлось без рукоприкладства.

— Говори! — прорычали они, не дождавшись ответа от Михарда.

— Что говорить? — немного не понял я.

— Условия!

— Условия чего? — опять не сразу сообразил я, поскольку сам изрядно перенервничал, идя в «ва-банк».

— Условия пари! — хором рыкнули они, давая понять, что если я опять не пойму, то будет худо всем.

— Ах, это! Так бы сразу и сказали! — с облегчённой улыбкой вздохнул я: — Вы берётесь построить шикарный дом без архитектора, согласны?

— Да!

— Только по моим эскизам с примерными основными габаритами!

— Да!

— Очень быстро!

— Да!

— Ставка ваших десять золотых против моих пятидесяти, годится?

— Да!

— За месяц и под ключ!

— Да! Да! Да! — в нервном состоянии соглашались они со всеми моими предложениями, совершенно не думая при этом своей кипящей головой, хотя насчёт месяца и под ключ я совершенно случайно пошутил. Точнее не совсем случайно, скорее не подумавши о последствиях, стараясь поймать их на старых детсадовских приколах, не учитывая упёртой гномьей натуры. Но поздно жалеть о случившемся. Надо продолжать в том же духе. Как говорится «куй железо не отходя от кассы».

— Ну, и отлично! Теперь мне осталось только эскиз нарисовать, да деревянные балки рассчитать! Заодно определюсь, какую древесину лучше использовать и придумаю как её быстро и качественно обрабатывать, что бы гномов не задерживать! — продолжил я с подвохом.

— Не надо ничего считать и придумывать, господин Железяка! Мы то же по эскизам сможем, чай не первый день топор в руках держим! — подали голос мастера плотницкого дела, обидевшись, что их в грош не ставят.

— Ну как хотите! А то смотрите, мне это не сложно, могу через часик вам полную выкладку сделать со всеми размерами! — продолжал я врать как сидоров мерин.

— Не извольте беспокоиться господин! Мы справимся! За час, как вы, конечно точно не сможем, но гномов не задержим, тем более что их работа первой идёт!

Так что запомните уважаемые господа студенты, одними знаниями большие дела не делаются, можно быть полным лохом в технических вопросах и при этом добиваться прекрасных результатов, главное с подчинёнными общий язык найти, хотя порой и немного стыдно бывает. Но как вы знаете, победителей не судят.

Решив для себя за пять минут серьёзную проблему, казавшуюся неподъёмной, я быстро удалился от греха подальше. Мне, конечно, тоже придётся поработать, но уж нарисовать картинку у меня ума хватит, лучше архитектора сделаю. С гномами, правда, немного некрасиво получилось, но ничего, сами виноваты, да и прощу я им эти смешные сроки, не изверг же, в конце концов. Но в этих прогнозах я ошибся. Как выяснилось в дальнейшем, им было глубоко по барабану моё прощение, что принесло немало лишних хлопот, и крестьян было немного жалко. Но об этом чуть позже, сейчас эскиз делать надо.

Рисовать я любил, потому сложностей с этим делом не возникло. Выдумывать что-то из ряда вон выходящее я тоже не стал. Во-первых, никогда дизайном профессионально не занимался, а во-вторых не к чему это было, в отличие от нашего мира глупое не функциональное пижонство здесь не приветствовалось и декоративные башенки на крыше никто не ставил. Это только наши артисты любят в миниатюрных замках жить, да титулы себе покупать, а настоящие благородные такой фигнёй не занимаются, у них ума чуть побольше. За прототип взял добротный двухэтажный дом с высоким подвалом, который ещё при Сталине построили, там раньше дом пионеров был, пока нувориши не выкупили. Внизу два больших холла и несколько просторных помещений, на втором этаже двенадцать комнат метров по восемнадцать, плюс жилой блок из трёх комнат, в котором я собирался обосноваться. Единственное что добавил, это мансарду с большим балконом, изменив крышу с прямой на ломанную. Здесь это было ноу-хау, и даже первоначально поставило в тупик наших плотников, вместе с Никоном, поскольку такого они никогда не делали. Но подзадорив их известным вам способом, на «Слабо?», вопрос был снят. Размеры комнат и самого дома поставил на глазок, как и высоту, потребовав от мастеров самим откорректировать с учётом толщины стен, перекрытий и необходимой высоты фундамента, мол, проверить их хочу на профпригодность, потому и количество ступенек между этажами и к парадному входу пусть тоже сами считают. Никто и не возражал, только попросили второй экземпляр сделать, что бы между каменщиками и плотниками разделить. Если честно, мне было лень. Но говорить это совсем не хотелось, и я не придумал ничего лучшего, как немного поорать, мол, совсем обнаглели, клерка себе нашли в лице наследного принца. Приказав Михарду выделить им карандаши и бумагу, желательно с запасом, что бы не лезли ко мне с такими просьбами, я ушёл к себе в палатку. Всё-таки надо было поспать часика два перед очередной ночной вылазкой, а то завтра совсем не получится — вторая группа, сопровождающая сто пятьдесят крестьян вроде по плану прибыть должна, если в пути ничего не случится.

Как только солнце начало садится, мы со Стэфаном в очередной раз отправились в лес. Зная, что среди нас есть предатель, сообщили всем, что мы идём отдыхать, так как у нас разболелся живот после ужина, тем более что с такими поварами это не выглядело беспочвенным заявлением. Надежды на то, что мы узнаем что-то новое, было мало, но работать-то надо, а под лежачий камень, как говорится, и вода не течёт. До места наблюдения добрались быстро и, как и в прошлый раз, залегли в кустах неподалёку от костра с бандитами.

— Слышь, Сипатый! Я туда больше не пойду! — услышали мы голос одного из разбойников: — Даже если Рыжий своей плёткой гнать будет, всё равно не пойду!

— Да мне тоже не хочется! Похоже, это та же зверюга, которая нашего новенького задрала! Бедняга, как он кричал и махал руками, когда к нам с обхода бежал! Жуть!

— Да вообще с приходом этих викингов какая то хрень творится! То зверь появился, которого раньше не было, то ребята под обвал попали, не одной целой косточки не осталось! А если ещё сложить тех, которых они тогда сами положили, ну с пацаном этим барским, чертовщина полная выходит! — влез в разговор третий: — Может магия какая на них наложена? Раньше ведь не было такого!

— Рыжий говорил, что не было никакой магии, ему Безликий это сообщил! Да и сейчас доложили, что только один с ними прибыл, молодой какой-то, раньше нигде не светился!

— А ты верь больше Безликому! Скряга он и есть скряга! Что добычей не делится, что информацией, сами знаете, приказывают идти, а кого грабить будем не говорят!

— Мужики! А я знаю кого мы через пять дней брать будем! Случайно разговор подслушал у палатки наших отрядных! Какого-то крупного купчишку с востока, он ткани, кажись, везёт! Потому и на этих, каких их там, ну которые стройкой занимаются, не нападаем пока, силы берегут!

— Шишак! Ты лучше молчи об этом! Узнают что подслушал — секир башка будет! Рыжий такого не прощает!

Последующие два часа они болтали о всякой ерунде. В основном на свою жизнь жаловались. Но этого было вполне достаточно, что бы ни считать свою бессонную ночь напрасной тратой времени. Теперь стало понятно, почему они выжидают. Хотят сначала купчишку взять, а нас можно и через пять дней — куда мы денемся с подводной лодки. На счёт лодки это я так — образно, но верно. Смутило только упоминание купчишки с востока, да ещё с тканями. Надо будет поинтересоваться у Валерта, вдруг знает чего. А ещё лучше у Максимильяна, его тайные службы любую информацию скрупулёзно фиксируют. В жизни всякое бывает, может и правду Маргед поедет, чем чёрт не шутит. Посидев ещё пару часов, мы отправились обратно в наш лагерь. Больше ничего интересного узнать не удалось.

Пробирались мы в свою палатку тоже тайком. Бардак конечно. К бандитам идёшь — прячешься, домой возвращаешься — опять прячешься. Причём возвращаясь, это было сделать гораздо труднее, службу наши охранники несли добросовестно и не будь у нас со следопытом колоссального опыта в таких делах, переполох в лагере был бы обеспечен. Как оказалось, не спали этой ночью не только мы с охраной, но и гномы. Уже на подходе обратили внимание на странную возню с лопатами, причём довольно активную и шумную, к тому же разбавленную крепким словцом. Сделав вид, что нас разбудил издаваемый шум, мы подошли к ночным землекопам. Там же находился и Михард с лопатой, к которому мы и обратились.

— Не понял! Вы чем тут ночью занимаетесь? Клад что ли ищите? — спросил я его, демонстративно позёвывая, изображая проснувшегося человека.

— Нет тут никакого клада! Просто работаем! — ответил он, прерывая своё дурацкое занятие: — Шурфы делаем, что бы землю понять и с фундаментом определиться!

— Михард! Вы часом не заболели? Сегодня Юли должна вместе с рабочими прибыть, может, зайдёте к ней на всякий случай! — поинтересовался я, не понимая для чего этим обязательно ночью заниматься.

— Некогда нам к ней заходить! Сроки слишком жёсткие! Уже пять часов от выделенного месяца прошло, а у нас ещё конь не валялся!

Его ответ застал меня врасплох. Сколько знаю Михарда, он всегда был разумным человеком, не считая глупой веры в своё пророчество связанного с железякой, которая якобы удачу приносит. Взяв его за руку и отойдя в сторону, подальше от чужих ушей, напрямую спросил:

— Ты что совсем дурак? Какие сроки? Какой месяц? Ты же знаешь, что это шутка была с моей стороны, прикол такой детский, который в моей стране все знают! Ну, невозможно за месяц с нуля большой каменный дом построить, тем более с необученными крестьянами, это-то ты хоть понимаешь? — Прекрасно понимаю! — невозмутимо ответил он: — И друзья мои, мастера по камню, тоже прекрасно понимают! Они далеко не дураки, как ты считаешь!

— Значит я полный дурак, поскольку ни черта в таком случае не понимаю! Может, объяснишь, что за вошь вам попала по ночам работать!

— Никакая вошь к нам не попала! Мы гномы по-другому не можем, раз взялся за дело, то работай! — сохраняя полное спокойствие пояснял он, и, видя тупое выражение моего лица, продолжил: — Как бы тебе кратко объяснить? Настоящий гном не может просто так уйти, он или делает, или доказывает, что это сделать невозможно! И в том и в другом случае его будут уважать и любить! А как доказать, что эти сроки нереальные — только трудом с полной отдачей сил, используя все возможные и невозможные способы! Тогда все видят, что этого никто не сможет сделать, хоть ты лопни от натуги! После этого мастер считается победителем и почитается нашим народом даже больше, чем при выполнении работы, поскольку во втором случае он затрачивает гораздо больше сил, чем в первом! Вот друзья и задались целью доказать всем, что это не возможно, потому и стараются так! Никто и никогда не посмеет сказать им, что они не сдержали договорные сроки из-за своей лени или не компетенции! Такова уж доля горных мастеров, а они очень хорошие мастера!

— Ну, хорошо! Но ты-то, куда лезешь к этим чудикам? Я ведь с ними спорил, а не с тобой!

— Я их друг! А если друзья помогать не будут, то доказательство считается не полным! — пояснил Михард, почему-то глядя на меня с жалостью.

Я молча, находясь в некотором ступоре, пошёл к себе в палатку. Дурдом. Куда я попал? Как здесь вообще люди живут с такими идиотскими традициями? Это ж надо до такого додуматься, если делаешь работу — то работай хорошо, а если её сделать невозможно — то работай ещё лучше! И при всём при этом умудряются ещё меня, который никогда не будет делать того что сделать невозможно, жалеть. Подчёркиваю — меня, а не их, пашущих из последних сил за здорово живёшь. Да если я такое кому на земле посоветую, меня сразу в лечебницу отправят, даже диагноз проверять не будут, он и так виден. Всё! Пора поспать немного, пока голова окончательно не поехала. А гномы пусть делают что хотят, пусть хоть скипидар себе заказывают, устал я от них.

Поспать удалось пару часиков, после чего я услышал вежливое постукивание по каркасу натянутой палатки.

— Ну чего стучитесь? Ждёте пока я двери вам распахну? У самих что, руки отсохли? — не совсем дружелюбно ответил я на стук.

— Господин Железяка! Меня Родерик отправил вас предупредить, что на горизонте показалась наша вторая группа, сопровождающая нанятых крестьян! — подал голос один из охранников.

— А он что, язык проглотил, раз тебя послал с сообщением!

— Нет! Он с магом отправился им навстречу! — немного боязливо пояснил воин, видя моё настроение и ожидая какой-нибудь необоснованной вспышки гнева.

— Ладно! Спасибо что предупредил! Ступай, да плотникам скажи, что бы дрова подготовили, а то такую ораву скоро кормить придётся! — уже более спокойно ответил я, натягивая сапоги.

И действительно, чего я так кипячусь, на людей без причины кидаюсь? Наверное, не с той ноги встал. А может, просто боюсь ответственности? Ведь теперь мне придётся отвечать почти за двести человек, которые по моей прихоти отправились в это богом забытое место. Ну не будем забивать голову такими мелочами, работать надо, об остальном, как говорила известная О`Хара, подумаю завтра. Вон гномы не о чём не думают, знай, махают лопатами и довольны до чёртиков.

Как бы там не было, но я был рад прибытию этого каравана. Во-первых, увижу старых друзей, по которым, как не странно, за три дня успел соскучиться, а во-вторых, с его приходом все неопределённости закончились, оставалась голая работа. Быстро ополоснувшись из ведра холодной водой, надел чистую рубаху для приличия и принялся ждать подхода колонны, попивая услужливо поднесённый Михардом горячий чай. Переходом руководил Марек, чистокровный барон, назначенный моими приятелями командиром нашего военного отряда, причём довольно успешно руководил. Как бы негативно я к нему не относился, но довести без задержек и без приключений сто пятьдесят необученных и не организованных крестьян занятие весьма не простое. Он же умудрился обойтись даже без телесных наказаний, настолько его поголовно все слушались и беспрекословно выполняли любые распоряжения. Теперь точно придётся его уволить, а то на фоне его организаторских способностей мои потуги выглядели далеко не лучшим образом.

— Привет Железяка! Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! — услышал я знакомый голос нашей целительницы, не заметив в общей сутолоке, как она подошла.

— Юли! Девочка наша! Я тоже рад тебя видеть! — ответил я, обернувшись, и заметил чересчур бледное лицо и громадные синяки под глазами: — Что-нибудь случилось? Ты как себя чувствуешь?

— Хочешь, я скажу, что она ответит? — спросил Валерт, дружески обнимая меня за плечи, и не дожидаясь согласия, стал женским голосом передразнивать Юли: — Ничего не случилось, всё нормально!

— И чего? — начал немного нервничать я: — Дальше то что?

— А чего дальше? Не видишь что ли? За трое суток, как ты уехал, всю себя извела, последние силы для лечения крестьян отдаёт! И главное слушать никого не хочет!

Картинка стала проясняться. Что бы понять что случилось, не обязательно быть Шерлоком Холмсом, всё лежит на поверхности. Ну, вот что ты с неё возьмёшь? Анализы и то в такой ситуации плохие будут, явно гемоглобина ниже нормы наберётся. Удивительно, что она ещё в обморок не падает. Ведь запретил ей магией заниматься, после того, как она сорок целительных амулетов сделала. Уже тогда ноги еле передвигала, а тут ещё трое суток в работе прошло. Внутри меня начало закипать.

— Ну что милая? Сама догадаешься, что я сказать хочу, или разжёвывать как ребёнку надо? — ехидно поинтересовался я, по-своему пытаясь поставить её на место.

— Только не надо на меня кричать! Даже король не смеет влезать в дела лекаря, а уж какой-то железный принц северных викингов и подавно! — истерично начала она и сразу же осеклась, поняв, что с определениями явно немного переборщила.

— Железяка! Ты на неё не обижайся! Это она от усталости! Сейчас отдохнёт с дороги, поспит чуток, тогда и поговорим! — попытался заступиться за неё Валерт, но я прервал его взмахом руки.

— Во-первых, я на тебя не кричал! Пока не кричал! — начал я совершенно спокойно объяснять свою позицию: — Во-вторых, твои эпитеты в стиле «какой-то», настоящему викингу по барабану, он на бабские капризы не обижается! И в-третьих, самое главное, ты своим поведением лишний раз подтвердила то, что я хотел тебе высказать! Так что бегом в мою палатку и чтоб до следующего утра не вылезала! Попытаешься заниматься лечением — ноги выдерну, что бы передвигаться не могла и магию не применяла. Поверь, Стэфан научил меня делать это вполне профессионально! Поняла, дура набитая, или тебя связывать надо?

Последние слова я почти прокричал, во всяком случае, в радиусе ста метров все притихли и смотрели на нас, даже гномы оставили свои лопаты и хлопали глазёнками. Ну а как иначе объяснить, что я о ней забочусь? Да никак! Только криком! Иногда с женщинами, даже с хорошими, по-другому нельзя. Поверьте на слово.

Как я и ожидал, моя «вежливая» просьба отдохнуть, вкупе с выразительной мимикой на лице, возымела своё действие, и перепуганная целительница вприпрыжку побежала в мою палатку. Правда, смотрели на меня как на врага революции, но это ничего, привык уже. Впрочем, и тут не обошлось без эксцессов.

— Истинному дворянину не подобает так вести себя с благородной леди! — услышал я голос за своей спиной: — Вам не мешало бы извиниться перед графиней!

Догадаться, кто был тем самоубийцей, решившим оспаривать мои действия, было не трудно. Я ещё припомню Родерику и Стэфану назначение командиром наёмного отряда этого, не признающего никакой субординации, барончика.

— Может ей ещё песенку спеть, колыбельную, чтоб спалось сладко? А, барон Марек, что скажешь? — ответил я на его реплику вопросом, принципиально не оборачиваясь.

— Не счёт песенки ничего не скажу, а вот посвятить ей высокие стихи было бы вполне уместно! Графиня, своим самоотверженным и богоугодным трудом, их явно заслужила! Любому дворянину с благородной кровью это ясно как божий день! — продолжал поучать он меня.

— В первую очередь, любому дворянину с благородной кровью ясно как божий день, что перед тем как обратиться к

принцу, стоящему выше его по рангу, нужно для начала его поприветствовать! Ты же, барон, даже элементарное здравствуйте не сказал своему работодателю! Или я что-то путаю? — начал давить я, желая поставить зарвавшегося командира на место.

— Простите сударь! Здравствуйте принц Железяка или как вас называет Юли, железный принц! Тем не менее, это не имеет к графине никакого отношения!

— К графине да! А вот к тебе непосредственное! Как ты можешь мне что-либо советовать и указывать как мне себя вести, если сам больше похож на крестьянина, чем на дворянина! — начал я его провоцировать со злости.

По жизни я не был злобным человеком, скорее даже наоборот, всегда старался уйти от конфликта, но в данной ситуации на меня нашла ярость. Третьи сутки практически не сплю, решаю проблемы с бандитами, с проектами, с мастерами, ем какую-то гадость, а меня поучать собрались. Где же вы были родимые, когда Юли трое суток на износ пахала. Отговорки, видите ли у них, мол, она слушать никого не хочет. Так дайте ей пинка, если по нормальному не понимает, чего цацкаться, сама же потом спасибо скажет. Это же женщина, ей опора нужна, плечо на которое она может часть забот переложить. Она на подсознательном уровне защиты от тяжёлой жизни ищет, ждет, когда ей кто-нибудь что-то дельное скажет, пусть и грубовато немного. А вы на неё всю ответственность за людей валите изверги, постыдились бы. Конечно она лечить из последних сил будет, куда ей деваться, самой природой у женщины продолжение человеческой жизни заложено. Ну не может она по собственной воле больного человека оставить, даже если самой смерть грозит, для этого мужество надо и здоровый мужской цинизм, а не доброта на хрупких плечах. Да если бы я ей сейчас пинков не надавал, завтра вы бы хоронить её пошли, идиоты безмозглые. Стихи высокие о её подвигах писать вы можете, а головой немного подумать — нет. Зла на вас не хватает, благородные поборники чистоты и нравственности.

Естественно на этом фоне, и в силу своего скверного характера, остановиться я уже не мог. Если бы он мне хотя бы наедине выговаривать начал, то можно было бы объяснить необходимость такой жёсткости, но он же перед публикой выступать начал, а викингу перед публикой терпеть никак нельзя, народ не поймёт. Так что получи фашист гранату.

— Извини, не прав! Зря я тебя с крестьянами сравнил! Они хоть университеты не заканчивали, но поумнее тебя будут, и тупые советы начальству давать не собираются! Да и сопли по каждому поводу они не пускают! — продолжил я подначивать Марека, доводя его до точки кипения.

— Сударь! Я барон Марек рода Воргалов! Мои предки сражались за эту землю ещё во времена великого прихода, и никому не позволено порочить их имя! — произнёс он с побелевшими от напряжения губами.

— Правильные слова говоришь барон! Только вот кто тебе сказал, что это я поручу их имя! Возьми зеркало и узнаешь виновника!

— Вы забываетесь принц! Возьмите свои слова обратно! — гневно продолжал он.

— Это ты забываешься Марек! Перед тобой железный принц викингов стоит, причём наследный! А ты кто? Барон, которому наследовать нечего, поскольку все земли, добытые предками, разбазарить успел! Может поэтому ты и не женишься, раз кроме своей дурости детям и передать нечего!

— Я требую немедленной сатисфакции! — прорычал он, обнажая мечи.

Похоже, я немного переборщил со своим специфическим воспитанием, но ничего, быстрее дойдёт. А то начитался книжек в стиле Айвенго, и жить по ним пытается. А по книжкам жизнь не проживёшь, тем более по инструкциям для благородных девиц. Само собой, брать слова назад я не стал, а продолжил в том же духе.

— Ох, какие мы слова знаем, обалдеть! Только я, в отличие от тебя, ещё и законы знаю! А в них чётко говорится, что человек подписавший контракт на охрану господина, честь и достоинство своих предков на карту ставит! Давай, позорь дальше имя отцов, финишный аккорд так сказать, пусть все знают, как последний из рода Воргалов своё слово держит!

Тебе, дорогой, ещё месяц трубить надо, так что заткнись со своим предложением, проглоти всё это дерьмо и делом занимайся! Или ты считаешь, что род Варгалов халявой деньги зарабатывать должен! Если сразу проглотить не сможешь, то постарайся частями! Я тебе даже вино хорошее выделю, чтоб не поперхнулся раньше времени! Эй, Валерт, где там у тебя подарки от Маргеда? Как повозки разберёте, выдели барону пару бутылочек!

После этого развернулся спиной и пошёл к Спице. Не то что бы по хорошей еде соскучился, просто заканчивать конфликт как-то надо было, да и со спины он точно не ударит, не то воспитание. Мой расчёт оказался верен. Марек краснел, бледнел, сжимал до боли свои мечи, но ничего другого, как уйти не солоно хлебавши не придумал. И правильно, молодой ещё, ему жить да жить надо, а глупость и гонор со временем пройдут, парень в принципе неплохой и люди его любят. По дороге пришлось ещё пару раз прикрикнуть на окружающих, что бы из ступора их вывести, а то застыли с разинутыми ртами как истуканы. Высказав им что-то в стиле, здесь не курорт по тур путёвкам, где всё включено, и пора работать начинать, я, наконец, добрался до нашего повара. Что такое курорт и тур путёвки, никто не знал, но переспрашивать побоялись и принялись усердно распаковывать вещи, что позволило мне спокойно присесть в ожидании хорошего обеда.

— Может, не надо было с ним так? По больному ведь резал, по потерянной родовой земле! — посочувствовал барону Спица.

— Ничего, переживёт! Ты лучше дай хоть бутерброд какой, а то устал отравой питаться, дожидаться обеда уже сил нет! — ответил я и без него раздумывая над правильностью своих действий: — И ещё! Отнеси-ка ты нашей целительнице что-нибудь поесть, да в чай какой-нибудь травы добавь успокаивающей, чтоб спала как убитая! Может за сутки ей и полегчает немного!

— Всё сделаю в лучшем виде! Не беспокойся! — заявил Спица, подавая мне большой бутерброд с ветчиной и зеленью.

Да, весело у меня встреча прошла, ничего не скажешь. Никак не ожидал, что вместо дружеских объятий придётся на Юли кричать и барона оскорблять. Нужно будет обязательно поспать после обеда пару часиков, как-никак третьи сутки на ногах, может потому и прёт из меня всякая гадость. Но и этому простому человеческому желанию было не суждено сбыться. Нет, пообедал я как раз изумительно, но поспать так и не смог. Началось с того, что я выяснил у Валерта по поводу торгового каравана Маргеда. Оказывается, он действительно отправился новым путем, и путь пролегал вокруг злосчастного леса. Так что лесные бандиты собирались напасть именно на Маргеда, да ещё и на его сына в придачу, которого он взял в своё первое рабочее путешествие. Уснуть после этого было весьма проблематично. К тому же опять пришлось заниматься организацией работ, решая очередные возникшие проблемы.

Случилось это после обеда, когда крестьяне с мастерами пошли на заготовку брёвен для бараков и камня для дома. Поначалу всё шло нормально и ничего не предвещало осложнений, пока бандиты не решили разведать, чем мои люди занимаются. Ладно бы охранники их отогнали, тем более что Римас по магическим аурам их заметил, так как назло это сделал Пятница, причём не скрываясь. Конечно хорошо что пара злыдней впоследствии оказалась мёртвой, один получил обширный инфаркт услышав рёв в метре от себя, другой, кинувшись от страха со всех ног, споткнулся и расшиб голову о камень, а остальные убежавшие разбойники больше сюда ни за какие коврижки не сунутся, но вот с рабочей силой возникли серьёзные трудности. Заставить их снова пойти на заготовку камня и древесины, было невозможно, даже мой крик не помог бы. И как всегда всё пришлось решать самому, добиться дельного совета или помощи было не у кого. Плотно подумав, минуты три, понял, что взять их можно только хитростью и грамотным враньём. Ничего не объясняя, приказал Никону настрогать около сотни маленьких одинаковых плашек, и, получив их, написал на одной стороне русскими буквами слово «Балбесы», а на другой нарисовал фигу. Что бы сделать всё это мне понадобился почти час времени, но задумка того требовала, нужно было что бы народ проникся могуществом магии викингов. И когда окружающие, простояв час в полном молчании и теряясь в догадках по поводу моих действий, дошли до нужной кондиции, громко произнёс.

— Господа воины, бароны и крестьяне! Слушайте меня внимательно! — с пафосом начал я: — Вы сейчас стали свидетелями могучего таинства древних питерских викингов! Эти тайные знаки не что иное, как родовое заклятие древних северных королей, которое мне передали по праву наследства! Суть его в том, что ни одна потусторонняя дьявольская тварь не сможет причинить вреда носителю этого могущественного амулета! Вы все знаете, что я никогда не лгу, а что бы полностью убрать ваши страхи эти амулеты активирует наша целительница, которой вы безоговорочно доверяете! Вопросы есть?

— Железяка! Юли крепко спит, и думаю, после моего успокоительного чая, ещё долго не проснётся! — прошептал мне на ухо Спица.

— Это мои заботы! Не бери в голову! — также тихо на ухо ответил я: — Если надо, проснётся!

Больше вопросов не было. Все очумело ждали развития событий. Я не спеша проследовал в свою палатку, неся охапку магических деревяшек. Естественно Юли будить я не стал, только накрыл её одеялом, поскольку она уснула прямо на лёгком деревянном настиле возле стола. По плану я должен был просидеть здесь около получаса и от безделья, что бы убить время, начал макать кончик плашки в насыщенный томатный соус, немного напоминающий кетчуп, принесённый нашим поваром вместе с обедом. Он быстро засох и стал напоминать своими бурыми пятнами капельки крови, как раз то, что надо для усиления эффекта. Времени оставалось ещё много, и я спокойно доел изумительные бутерброды приготовленные Спицей, которые в силу размера своего желудка Юли просто не в состоянии была осилить. Ну, всё! Важные магические дела сделаны, пора выходить!

— Люди посмотрите! Наша Юли не пожалела даже своей крови, что бы вы чувствовали себя спокойно! — громко произнёс я пройдя в центр собравшейся толпы: — Кто из вас хочет первым испытать силу этого чуда? Народ робко начал переминаться с ноги на ногу, потупив взор, не решаясь стать героем первопроходцем.

— Ну что же вы? Может, вы не верите мне или целительнице? — сделал я обиженное лицо: — Смелее! Первым десяти смельчакам я оставлю эти безумно дорогие амулеты в подарок, таких даже у всесильного ректора магической академии нет!

Обещание подарить такую неслыханную роскошь вызвало некоторый ажиотаж, но дальше тихих разговоров дело пока не пошло.

— Ладно! Я понимаю, что вы сюда не геройствовать пришли, а работать! Потому в доказательство я отправлю на испытание своих близких друзей, жизнью которых я очень дорожу! — отыграл я свой последний акт в этой постановке.

— Постой! Я пойду! — неожиданно подал голос, недавно оскорблённый мной Марек: — Я верю графине! Она своими действиями доказала, что не способна навредить человеку, и всегда говорит только правду!

— И мы пойдём! — поддержали его оба мастера гнома, а куда им было деваться, дом то строить надо, пари как-никак.

— Господин! Можно мы тоже попробуем! — робко спросили два крестьянина, чем сильно меня удивили.

— Хорошо! Вам всем я и оставлю эти амулеты в качестве награды за смелость! — произнёс я с удовлетворением: — Но всё же отправлю с вами Михарда и нашего мага Римаса, для вашего же спокойствия!

После чего торжественно вручил семь драгоценных древних амулетов, не забыв на всякий случай запихать Михарду в карман немного сладостей. Всё остальное пошло по накатанной дороге. Сжимая мои обереги в руках, ребята, подбадриваемые гномом и магом, пусть и боязливо, но добрались до разработок. Пятница, почуяв сладкое, не заставил себя долго ждать. Кстати мой четвероногий оказался умницей, вёл себя не хуже дрессированного артиста. Очень медленно, никого излишне не пугая, подошёл к группе трясущихся от страха людей. Обнюхал амулеты у них в руках, даже лизнул кетчуп, который ему не понравился, и также медленно подошёл к Михарду, прося заслуженной награды. Все наблюдающие за этим стояли в оцепенении не шелохнувшись, не говоря о самих героях, и когда первая порция сладкого исчезла у зверя в пасти и он ласково потёрся о плечо гнома, раздался дружный вздох облегчения. Михард тоже не подкачал, достал щётку и начал чесать ему бока, демонстративно высоко подняв выданный амулет. Пятница урчал от удовольствия, я тоже. В смысле не урчал, а был очень доволен. Естественно после такой демонстрации мой авторитет взлетел до небес, как и целительницы, которая даже не подозревала о случившемся и мирно спала в палатке. Минут через тридцать первопроходцы с гордым видом вернулись в лагерь.

— Молодцы! — похвалил я их, и, обращаясь к отважным крестьянам продолжил: — А вы двое за свою смелость отныне будете бригадирами! Один на каменных работах, другой на заготовке леса!

Говорить, что в России такой работой награждают осуждённых преступников, я естественно не стал.

— А что такое бригадир? — спросили гордые своим внезапным повышением гастарбайтеры.

— Это типа старшего рабочего, через которого мастера указания передают! Кстати, получать вы будете не по десять серебряных монет как все, а по двадцать! — пояснил я, и, видя, как загорелись у них глаза, добавил: — Подождите радоваться! Помимо своей работы, которую вы будете обязаны делать лучше всех, вам ещё за своих людей отвечать придётся, что бы норму выполняли, и брак не гнали!

Но им было уже не до таких мелочей. Новое слово «бригадир» звучало для них круче, чем дворянский титул. Ради него они были готовы умереть на работе, да и двадцать серебряных были для крестьян фантастическими деньгами, на них можно было семью целый год кормить. С трудом удержав их от желания пасть в ноги и расцеловать мне сапоги, я решил поднять дух оставшимся работягам, которые уже трижды пожалели что не отправились в первых рядах.

— Мужики! — привлёк я внимание оставшейся толпы: — Я вроде обещал подарить амулеты первым десяти добровольцам, а отдал только семь! Есть ещё желающие на оставшиеся три штуки?

Зря я это сказал. Толпа, воодушевлённая сказочным везением своих товарищей, ринулась ко мне стараясь выхватить желанный амулет. При этом они сметали всё на своём пути, в том числе и меня, поскольку первые не смогли остановиться под натиском отстающих. Не будь у меня железное здоровье и феноменальная регенерация, позволяющая не обращать внимания на ушибы и мелкие вывихи, лежать бы мне в койке минимум неделю. Тем не менее, своего я добился. Рабочее рвение на моей стройке поднялось до невидимых высот, тем более что из-за невозможности определить первых трёх схвативших драгоценный амулет, я пообещал отдать их тем, кто лучше работать будет. Потратив ещё полчаса времени на организационные мероприятия, разбив крестьян на четыре группы и поставив им задачи, наконец-то наладили необходимое начало работ. Первые две группы, во главе с бригадирами и с амулетами на шее, отправились заниматься заготовкой камня и древесины. На две оставшиеся ложились задачи по рытью фундамента, постройке бараков, все кухонные и другие бытовые работы.

Спать после всего этого хотелось неимоверно. Вроде бы ничего не делал, тяжести не таскал, никуда не ходил, но устал до чёртиков, даже ругаться сил не было. Выпить бы сейчас чайку успокоительного да завалится рядом с Юли, но было ещё одно серьёзное дело. Касалось оно торгового каравана, Маргеда и его сына. Будь это кто-то другой, плюнул бы и пошёл спать, один чёрт всех не спасёшь. Но Маргед есть Маргед, он мой друг и первый человек которого я встретил в этом мире, и никуда от этого не денешься. Что бы хоть как-то бороться с сонливостью вылил на себя пару вёдер холодной воды, да выпил очень крепкого чаю, вроде полегчало. Через десять минут собрал срочное совещание для узкого круга лиц, в который входили только мои старые проверенные временем друзья.

Посвящение в саму суть проблемы много времени не заняло, большинство и так было в курсе, потому практически сразу приступили к выработке решения по её устранению.

К великому сожалению, ни мне, ни моим товарищам ничего путного в голову не приходило. Во-первых, мы не знали где будет совершено нападение и какой численностью, все, что было известно — это время, и то из разговоров простых бандитов у костра. Во-вторых, телефонов здесь не было, и предупредить об опасности мы просто не успевали физически. На мой вопрос можно ли это сделать при помощи магии, на подобии телепатии, друзья только усмехнулись. По легендам раньше были могущественные маги, которые могли передать мысли за сто километров, и то им нужно было знать полную ауру адресата. Сейчас использовались только специальные почтовые голуби, но они летали только в города, потому находясь в голом поле информацию можно было только отправить, но никак не принять, да и самих голубей у нас не было. Получалось — день пути до столицы, день пока в порт с голубями поступит сообщение, и день, а то и два, чтобы из порта догнать караван. Это всё при условии, что не будет никаких бюрократических проволочек. Короче поздно этим заниматься. Оставался один вариант — выехать навстречу и искать его наугад, поскольку точный маршрут передвижение мы не знали. В итоге пришли к единому мнению, что информации недостаточно и необходимо по возможности захватить парочку бандитов покрупнее, в надежде, что они знают подробности. Заниматься этим могли только я, Стэфан и Родерик, остальные к тайным вылазкам были не способны. Предложение привлечь кого-либо из охраны я сразу отсёк, поскольку была ещё одна головная боль с предателем, и дать гарантии, что в нашей группе не окажется пособника бандитов никто не мог. На мой вопрос как будем решать проблему с информатором, ответил Родерик, и его ответ меня не только удивил, но и сильно разозлил.

— Этим вопросом сейчас усиленно занимается Марек, но ему надо немного помочь! — сказал он.

— Не понял! Поясни! — удивился я: — Что значит занимается? Откуда он вообще это знает?

— Так я ему рассказал, когда на встречу выехал!

— Балбес! Я же всех предупредил, никому не слова! Что теперь прикажешь делать? — разошёлся я не на шутку: — Какой ты после этого викинг, если языком чешешь как помелом! Я лишаю тебя звания дворянина викингов! А выкинешь еще, что-либо подобное — зашибу!

После моей грозной тирады в палатке наступила полная тишина. Все переваривали услышанное. Меня от ярости колотила мелкая дрожь. Родерик был полностью подавлен моим решением, даже осунулся как-то, хотя слёз и соплей не пускал. Ну и денёк сегодня у меня, врагу не пожелаешь.

— Железяка! Ты зря так горячишься! Он всё правильно сделал! — решил заступиться за своего друга Стэфан, видимо потеряв инстинкт самосохранения.

— Стэфан! Ты что готов тоже своё дворянство потерять? — скрежетал я зубами.

— Ради пользы дела — да! — довольно спокойно ответил он: — Я тебе не из-за дворянства служу, а, так же как и все остальные, по велению сердца!

За столом опять наступила тишина. Ждали моего решения и дальнейших действий, которые были непредсказуемы даже для меня. Действительно, чего я на него так накинулся. Ну, оплошал человек, что тут поделаешь, со всяким случиться может, так зачем же преданного товарища отталкивать. Видно действительно поспать надо, а то так и без друзей останусь.

— Хорошо! Я смягчаю наказание! Бароном викингов Родерик останется, но будет не старшим, а младшим пингвином! — устало произнёс я: — Но как выкручиваться из этой ситуации решайте сами, устал я от всего этого!

— А чего тут выкручиваться? Позвольте, я объясню? — с облегчённым вздохом попросил следопыт.

Я только махнул рукой в знак согласия. Сил что-либо говорить уже не было.

— Я понимаю, что тот факт, что мы знаем Марека уже давно и с лучшей стороны, для тебя не аргумент! Но он действительно реально может помочь! Он обладает редкой родовой магией чувствовать эмоции человека. Страх, сомнения, радость и многое другое он видит как в открытой книге. То есть, если узнают, что мы ищем предателя, то никто кроме лазутчика этого бояться не будет. Необходимо только как-то усилить этот страх, а то если он поймёт, что у нас нет зацепок и найти его невозможно, то и бояться не будет. Вот мы и думаем с Мареком, какую зацепку придумать, что бы он поверил в её реальность! Может, подскажешь чего-нибудь дельное, у тебя это здорово получается?

— А чего тут думать? Скажите, что по моему приказу привезли «обруч правды», и завтра будем проверять людей на лояльность к викингам! Он такой страх на изменника нагонит, что и эмоции не нужны, можно по запаху от штанов найти! — машинально посоветовал я, засыпая чуть ли не на ходу от нервного перенапряжения последних трёх дней.

— Я же говорил, что Железяка всегда решение найдёт! — радостно прокомментировал Михард и, глядя на меня добавил: — Принц! Тебе бы поспать немного! Нельзя так жестоко над своим организмом издеваться!

— Некогда Михард, совсем некогда! В ночную вылазку надо! — с сожалением ответил я, усиленно растирая виски.

— Так до захода ещё больше часа! Это конечно мало, но лучше чем ничего! — настаивал гном, и его поддержали все остальные.

— Ладно, уговорили! Но что бы через час разбудили, я лично проконтролирую! — согласился я, от усталости совершенно не понимая, как я их смогу проконтролировать в спящем состоянии.