Железный принц. Книга вторая

Саша Ольгин

Не пытайтесь загадывать на далёкое будущее, тем более что и близкое готово преподнести немало неожиданных сюрпризов, способных перевернуть вашу жизнь. Подтверждением тому является эта история, случившаяся с обыкновенным питерским парнем, волею обстоятельств попавшим в неизведанный мир наполненный магией. Сможет ли он выжить, не имея никаких способностей к магии, со своим довольно скверным характером в этом совсем непростом мире? Вот об этом и повествует история человека по прозвищу Железяка.

2

Если вы думаете, что выработав худо-бедно приемлемый план действия и получив в итоге всеобщее одобрение, я снял головную боль и решил проблему, то вы глубоко заблуждаетесь. И того, и другого только добавилось, причём в таких количествах, каких я откровенно не ожидал. Первые шаги, предпринятые после ухода ректора, были самыми спокойными и в некоторой степени даже приятными. Я имею в виду посещение короля Фарлаха с моей маленькой странной просьбой. Но для начала мы встретили караван с нашим грузом, который Валерт ожидал с большим нетерпением, поскольку часть раковин и моллюсков он уже успел продать.

Количество привезённого его поразило. А после сортировки, качество поразило ещё больше, и он пожалел, что продал часть товара заранее по такой смешной, в его понимании, цене. Но я его успокоил, обосновав это тем, что теперь у него такая реклама будет и так репутация вырастет, что покупатели будут в очередь стоять, лишь бы товар заранее приобрести. Эти доводы его немного успокоили. Товар на самом деле оказался хорошим, раковины были крупными, отборными, я их на большой глубине доставал с помощью своей морской подружки. А мясо моллюсков Спица приготовил по новому рецепту, теперь оно было ещё нежнее и дольше сохраняло свои неповторимые вкусовые качества. Закончив с разгрузкой и прихватив пару бутылок вина и килограмм свежих деликатесов, я отправился к своему приятелю королю.

Зайдя к нему в гостиную, с удовлетворением заметил, что он трезвый, выпитый до моего прихода бокал вина не в счёт. Он вообще в последнее время стал пить на порядок меньше, и это отнесли к его очередному чудачеству. Жил он, кстати, отдельно от королевы Маргарет, не хотел быть постоянно под присмотром матери. Потому к нему можно было заходить в любом виде, игнорируя правила этикета свойственного королевскому двору, в разумных пределах конечно, голым или ободранным к нему бы не пустили. Хотя я, наверное, прошёл бы и в таком виде.

— Привет молодому правителю! — шутя, поприветствовал я его, переступая порог.

С недавнего времени я пользовался его особой благосклонностью, и положенное сопровождение дворецкого, который громко докладывал о посетителях, меня не касалось. Он просто говорил мне, где находится Фарлах и оставался в своей комнатке при входе. А открывать двери я и сам умею, для этого помощник не нужен.

— Привет Железяка! Молодец что заглянул, а то скукотища страшная! Выпить и то не с кем, хоть слуг зови!

— А куда же твои многочисленные приятели пропали? Раньше тебя без них вроде никто и не видел!

— Вот именно что приятели, а не друзья! Достали они меня уже, эти собутыльники! Надоело! А друзей у меня, кроме тебя и нет вроде! — с тоской в голосе ответил он: — Я ведь после тебя и на мир стал смотреть по-другому! Оказывается он не из одних лизоблюдов состоит, которым вечно что-то надо!

— Если честно, то я тоже не просто поболтать пришёл! Просьба у меня к тебе есть небольшая!

— Да не может быть! Сколько тебя знаю, никогда ничего не просил! Да и не слышал, что бы ты вообще у кого-нибудь что-нибудь просил! Весьма заинтригован, выкладывай!

— Вот хочу себе домик построить, сколько можно у Валерта жить! Земли немного купить надо! — начал я.

— Домик это хорошо! Только по поводу земли это не ко мне, к матери надо, она всем заведует, со своими службами! Я сам продать не могу! У нас так заведено, что при продаже, финансовая служба сначала оценить должна, потом в казначейство, а потом уже и за бумагами к королеве на право владения! Продажа вообще дело сложное и длительное, там за каждую копеечку борются! Я, конечно, могу в эти службы зайти, но лучше Максимильяна попросить!

— Как бы тебе сказать? Здесь небольшая тонкость есть! Земля определённая нужна, возле короткой торговой дороги, по которой давно никто не ездит!

— Не понял? Дураком ты, слава богу, никогда не был, что бы о тебе не говорили! Что там за места ты знаешь, сам недавно заложников оттуда вытаскивал! Давай-ка выкладывай всё в открытую, нечего тень на плетень наводить! — удивился моей просьбе Фарлах.

Здравый смысл вовсю кричал, что надо врать. Слишком много стояло на кону, и любая утечка информации могла обернуться чей-нибудь ненужной смертью. Максимильян тоже на этом настаивал, ссылаясь на специфическое окружение короля. Но, к сожалению, здравый смысл не всегда побеждал нахлынувшие эмоции.

Трудно объяснить, почему я, привыкший с лёгкостью врать по любому поводу, решил выложить правду. Но именно это я и сделал.

Фарлах молчал больше пяти минут, анализируя услышанное. Я ему не мешал, сам находился в глубоком раздумье по поводу своего поступка. Мы даже успели выпить по бокалу вина в полном молчании. Наконец мой друг нарушил стоящую тишину.

— Если бы я тебя не знал, то подумал бы что у тебя с головой серьёзные проблемы. Но ты — это ты, а не кто-нибудь другой! Странный, непохожий на других, но лучше многих вместе взятых. Я так понял, что отказываться от этого дела, ты не будешь ни при каких обстоятельствах, потому отговаривать не буду, а попытаюсь помочь! — ответил он после своего долгого раздумья, наливая очередную порцию: — Продать я на данном этапе не смогу, но вот подарить запросто! Для этого не нужна нудная оценка и внесение денег в казну, соответственно и королевские службы без надобности! Да и времени это займёт минут десять, слава богу, подпись короля ещё никто не отменял, а королевская печать простая формальность! Осталось обмозговать, как всё это преподнести, тебе же конечную цель скрыть надо! А то, что вы придумали с Максимильяном, никакой критики не выдерживает, сплошная халтура!

После его слов я стал дышать намного легче. Не скрою, именно бурного отговаривания я и ожидал, хотя оно мне после ректора основательно надоело. По этому поводу грех не выпить, жаль алкоголя не чувствую. Мы ещё посидели с пол часика, обдумывая сложившуюся ситуацию, после чего Фарлах выдал, на мой взгляд, безупречную легенду.

— Слушай внимательно Железяка и запоминай! — начал он: — Завтра весь город будет знать о моей новой злой подставе, которыми я злоупотреблял в своё время. Сделать это будет нетрудно, достаточно, как следует выпить с моими старыми приятелями! История будет такая! Два неадекватных человека, по меркам жителей конечно, во время совместной пьянки сильно поспорили! Я, зная положение дел на короткой торговой дороге, решил подложить тебе свинью, что не вызовет никаких подозрений, исходя из моих прошлых поступков, и предложил пари! Ты, упёртый как баран, что тоже выглядит объективно, вспомни свой спор с Иолой и последовавший за ним маятник, по пьянке на него согласился! Кстати, зря ты с ней так обошёлся, она хоть и стервозная эльфийка, но такого не заслуживала! Условия такие! Ты похвалился построить дом, лучше, чем у меня, а я подарил тебе землю, которая никого не интересует! Вроде хорошо получилось, комар носа не подточит!

Получилось и правда, здорово, но меня задело его отступление по поводу Иолы. Что за чертовщина! Ладно, Максимильян меня ей попрекает, я вроде как смирился, но король то зачем это делает. И вместо того, что бы похвалить Фарлаха за его редкий талант стратега, я высказал претензии по этому поводу.

— А что тебе не нравится Железяка? Насколько я знаю, здоровая критика только на пользу идёт! — удивился он моей реакции.

— Какая к чёрту критика? Сам сказал — стервозная эльфийка! Я что её на руках должен был носить, с надетым на своей шее обезьяним ошейником! — вспылил я.

— Не так всё просто Железяка! Да и не такая уж она и стерва! Первое впечатление бывает обманчивым, живой пример перед тобой стоит! Ты что думаешь, я родился пьяницей с дурными манерами! Во мне кровь короля, энергия предков ключом бурлит, она выход требует! А меня обложили со всех сторон, это нельзя, туда не ходи, этого не делай! Мой протест и вылился в это непотребство! Это Иола, кстати, уговорила меня заехать на тебя посмотреть! Хотела с героем, который мальчика из рук бандитов вытащил, познакомиться! А всё остальное — так бравада, прикрытие можно сказать, сам знаешь, какое у меня окружение было, на твою целительницу даже наехать умудрились, потому и вела себя так, мои гопники других поводов для смотрин не воспринимали!

— Это она что, тебе сама сказала?

— Нет! Но два плюс два я сложить могу, потому и утверждаю это!

— Но потом то, она снова продолжала меня оскорблять! — не хотел я принимать горькую действительность.

— А куда ей деваться? Ты с ней хоть раз поговорил по-человечески, вспомни! Ты же с ходу на неё наехал, услышав случайные слова за дверью, даже возможности оправдаться не оставил! И вообще, мне с ней было интересно, она, как и ты, лизоблюдом не была, всегда постоять за себя могла и с мозгами у неё всё в порядке!

Ладно, не принимай близко к сердцу, всё-таки высокомерия у неё было выше крыши, да и вредности, как у любой симпатичной женщины, хватало! Как-никак эльфийка — куда от этого денешься!

Расставшись с Фарлахом, я как не странно, думал не о том, как всё удачно с землёй сложилось, и не о предстоящих событиях, а об истории с Иолой. Ну что я за человек такой! Вечно не подумавши на людей наезжаю. Сначала зачем-то на целительницу наорал, когда она безвозмездно из последних сил Виктора лечила, удивительно, что она после этого рядом со мной осталась. Теперь Иола. Не скажешь же ей, как Максимильяну, «Извини, погорячился!». Правильно графиня Наманская сделала, что от меня ушла, я ведь сдуру мог и на неё при случае наорать, не подумавши. Да и жёны, у Валерта с Никоном, меня боятся, лишний раз на глаза не показываются, хоть и довольные что мужья викингами стали. Всё, пора заканчивать самобичевание. Будем считать, что всё зло от женщин, потому оно из меня и выходит. Не помню, кто эту чушь сказал, но для самооправдания сойдёт, всё равно больше придумать нечего. В итоге, повторяя про себя, в качестве аутотренинга «Женщины — это зло. Все неприятности от них», я и дошёл до дома. Как не удивительно, но помогло, во всяком случае, я смог, наконец, спокойно подумать и о делах. Так что берите на вооружение, если понадобится!

Следующим пунктом моих действий было знакомство с нашей новой военизированной охраной, тщательно подобранной Родериком и Стэфаном. На робкие предложения ребят, посвятить их в курс дела и не скрывать конечную цель, поскольку они на сто процентов уверены в своих старых сослуживцах, и воинам будет легче работать, зная всю подноготную, я ответил категорическим отказом. Конфиденциальность прежде всего, и нарушать её никому не положено, заявил я, напрочь забыв свой прокол в первом-же пункте с Фарлахом. Зайдя в неплохой местный кабак, который был снят для этого дела, я, поздоровавшись, внимательно оглядел предстоящих помощников, которых намеревался использовать вслепую. Первое впечатление было так себе. Ребята, конечно, были крепкие, в самом расцвете сил, но одеты были кто во что горазд. Меня, привыкшего к тому, что все специальные подразделения имели единую форму, это немного коробило. Да и оружие у них было разношёрстным, как по виду, так и по качеству. Стэфан объяснил это тем обстоятельством, что оружие каждый подбирает по руке, кто к какому виду привык, а качество зависело от величины кошелька. Во всей этой картине радовало то, что все были трезвые и собранные, а на столе, кроме лёгкого пива, ничего алкогольного не было. Пожав каждому руку, для личного знакомства, также с удовлетворением отметил, что руки у них сильные, мозолистые, сразу видно, что мечами не один год махали, да и луки, у кого они были, тоже игрушки не напоминали. Ну что ж, сойдёт для начала.

Поблагодарив их за хорошо выполненную предыдущую работу по охране наших людей, их семей и хозяйства, пока я отсутствовал и, пообещав выплатить им разумные премиальные, я выложил суть следующего задания. Естественно в ключе общедоступной ложной информации. Ответная реакция мне совершенно не понравилась. Все резко нахмурились и посмотрели на меня, как мне показалось, с явным осуждением. Один из них, самый статный, с парой изумительных по качеству мечей за спиной и в дорогой добротной одежде, встал изза стола и выразил своё мнение.

— Господин Железяка! Я, конечно, выполню приказ и отправлюсь к старой торговой дороге, поскольку, как и остальные, подписал контракт на два месяца! Но хочу Вас заранее предупредить, что по истечении указанного срока, я покину вашу команду! Думаю, это сделает и большинство наших ребят! И опасность здесь ни при чём, мы готовы были головы положить, выполняя первое задание, ради которого нас наняли Стэфан и Родерик, и готовы положить ещё, но только ради благородной цели!

— Если опасность ни при чём, так что же вам не нравиться? Зарплата, что ли? Её и поднять можно на этот период! Или у вас благородной целью считается убить дракона и спасти девственницу? — спросил я немного обескуражено.

— Я отвечу за себя! Служить человеку, для которого личная прихоть выше жизни своих подчинённых, и выполнять бесполезное задание, за которым кроме глупости ничего не стоит, противоречит моей чести и достоинству! А благородной целью мы считаем борьбу со злом, ради неё стоит рисковать! Потому у Вас месяц, до того как мы уйдём, что бы найти себе новых людей!

Ну что за мир такой попался! Никакого уважения к своему работодателю. А ведь они обошлись мне в немалую копеечку. Судя по предоставленному Валертом отчёту, каждому выплачивалось полтора золотого в месяц, а их тридцать человек, плюс командир — пять золотых и два его заместителя по три монеты. Итого сорок один золотой в месяц, не считая хорошего питания, которое ежедневно обходилось в пять медяков на человека. Да не каждый барон такую сумму со своих земель имеет. Кстати, наверное, по этой причине и не у каждого из них свой военный отряд был, так, максимум пять-десять человек, которые помимо охраны выполняли и другие функции, работая за копейки и средненькое питание. Большие отряды только у некоторых графов были, порой их численность двухсот человек достигала, но и доходы у них были значительно выше, а платили, между прочим, поменьше, в основном серебром рассчитывались. Дорогое всё-таки это удовольствие — личная армия, потому основные силы были прерогативой государства, и то большинство из воинов набиралось на период военных действий, из экономии. Как раз из таких, незадействованных на сегодняшний день, и набирали эту команду мои приятели. Кстати и контракт был подписан на два месяца с учётом экономии, что бы потом, когда надобность отпадёт, не нести лишних расходов. Блин, как же тяжело своей выдуманной страной руководить, с привлечёнными липовыми баронами, столько дел решать приходится, о которых раньше не задумывался, да и расходы немалые. Кстати, как этого воина зовут, который, несмотря на мою репутацию и взрывной характер, пререкаться со мной вздумал. Об этом я и спросил Родерика.

— Это Марек! Чистокровный барон, который свои земли около аномальных зон потерял! Степняки почти поголовно всех вырезали, он один в роду остался! Я про него давно упоминал, когда хотел вместе со Стэфаном пригласить! Помнишь первое задание по доставке денег графине Наманской! Он непревзойдённый мастер меча, двурукий к тому же, обоими в совершенстве владеет! Только он в тот раз не смог — занят был! Сейчас он в нашем отряде командир! — негромко просветил меня в этом вопросе Родерик.

— И кто его командиром назначил? Для викингов при выборе командира нет разницы, кем ты был, бароном или простым воином, главное личные качества! Мужество, воинская доблесть, честность и умение грамотно руководить подчинёнными! А то, что ты бароном родился, такого права не даёт!

— Так мы со Стэфаном и назначили! И именно исходя из этих качеств! К тому же он в нашей среде большим уважением пользуется, и народ его любит!

— Только гонору у него многовато! Ишь ты, вздумал наследному принцу гадости высказывать! Выгнать бы его, да ладно, месяц потерпим, всё равно времени не хватит нового найти! — подвёл я черту под нашим диалогом, заодно и смотр своей армии закончил.

На обратной дороге мы заскочили к Барни, тем более что я обещал оценить новые мастерские, в которых наш портной наладил шикарное производство эксклюзивных изделий. К тому же восемьдесят процентов этого производства принадлежало мне. Как вы помните, первоначально договор с Барни был на пятнадцать, поскольку я снял часть процентов за просрочку моего заказа и за казус с платьем для Юли, которой вырез не понравился, но потом я ему эту оплошность простил, добавив ещё пять. Он, вместе со своей женой, был рад такой щедрости до безумия. Ещё бы, только месячная прибыль, во время моего отсутствия, составила по точной оценке нашего казначея, в лице Валерта, сто восемьдесят четыре полновесных золотых монет, из которых Барни получил почти тридцать семь, без мелочи. Такие деньги, когда он получал, будучи подмастерьем, всего восемь серебряных, ему и ночью не снились. А ведь это только начало, и бренд викингов ещё не был до конца раскручен.

Пройдясь по чистым просторным помещениям, я остался весьма доволен тем, как были потрачены мои деньги, которые я выделил для этих целей. Всё было на высшем уровне. И отделка комнат и швейное оборудование вызывало уважение. Хотя по моим меркам оборудование было хоть и добротным, но примитивным, рассчитанным в основном на ручной труд, но другого тут просто не было, потому ворчать я не стал. В центральном фойе, около примерочной, стояли симпатичные чайные столики, на которых клиенты могли выпить несколько сортов чая, ожидая свой заказ. Молодец портняжка, это он хорошо придумал, вспомнил, как я остался недоволен, когда первый раз его посетил и попросил чайку выпить. Мне, кстати, подали стандартный жбан сливового компота, который я с удовольствием и выпил.

Пока я инспектировал новое производство, заметил, что Родерик со Стэфаном ходят как в воду опущенные, какие-то угрюмые и не улыбаются. Очевидно, за своих боевых товарищей переживали. Ладно, уважим друзей, пусть своих товарищей новой формой порадуют. И я, недолго думая, сделал набросок предполагаемой формы. Ничего особенного, без всяких аксельбантов и лампасов, но с пуговицами и удобными карманами, которые находились не только на куртке, но и на штанах, что до этого никто не делал, да попросил Барни, что бы материал взял самый крепкий и качественный. Самым большим новаторством, которое я применил, был бронежилет. Во-первых, металлические пластины не раскалялись на солнце, и в отличие от доспехов их можно было легко и быстро одеть. Сами пластины должен был по моим эскизам изготовить Михард, со своими друзьями, а здесь только требовалось пошить двухслойный жилет с большими внутренними карманами, в которые эти пластины потом вставлялись. Кстати вместо металла можно было использовать толстую многослойную кожу, что облегчит конструкцию и увеличит подвижность в схватке. Также нарисовал плащ палатку, лето подходило к концу, и такая вещь могла пригодиться. Правда я не знал местного климата, но по разговорам он напоминал юг Франции или Италии, а там бывает, тоже снег выпадает. Короче, хорошая, функциональная форма должна была получиться, я даже её украсить решил, изобразив маленького пингвина на рукаве, правда без Российского флага. Вроде как не герб, а знак отличия получился, что и требовалось для начала. Да небольшой погон приделал, что бы командиров отличать. Младшему — одну тонкую полоску приделал, старшему — две, как ефрейтор и младший сержант. Говорить, что это у нас всего лишь солдатские должности не стал, вдруг ещё какой барон попадётся, он же и обидеться может. Полоски заказал естественно не из золота, а из простых жёлтых нитей, нечего солдат роскошью баловать, достаточно, что материал добротный будет. Сроки для Барни поставил как всегда жёсткие, пять дней на тридцать пять комплектов (два про запас, на всякий случай), чтоб не расслаблялся и не забывал, с каким трудом копеечка достаётся. А то сверкает как самовар начищенный, весь улыбчивый такой, аж противно. Это я без злобы говорю, я вас как-то предупреждал, что бы ни все характеристики вы буквально воспринимали. Забегая вперёд скажу, что здесь со сроками я лоханулся, он их за четыре дня сделал, причём день ушёл на поиск нужного материала. Форма была по покрою совершенно одинаковая, только размеры чуть отличались, потому он сразу десятками кроил, да и швеи работали как на конвейере. Но ничего, в будущем при случае я ещё отыграюсь и припомню его довольное хихиканье при передаче готового заказа.

Следующим этапом моей деятельности был поиск специалистов по строительству. На этой стадии меня ожидало полное фиаско. Не то что бы мастеров и рабочих в столице не было, просто они наотрез отказывались работать в таком месте. И большие деньги здесь, к удивлению, не сработали. Михард конечно нашёл одного знатного каменщика, он был из гномов, клан которого и приютил в своё время найдёныша, которым был мой приятель. Да Никон привлёк пару плотников, своих старых напарников, которым наобещал с три короба. Но это проблему не решало, и не о какой стройке мечтать не приходилось. На это бесполезное дело у меня ушёл не только оставшийся день, но и весь следующий. Сидя за ужином и раздумывая о своей неудаче, обратил внимание на совершенно спокойные лица свои друзей. Они вели себя так, как будто всё идёт по плану и никаких проблем не существует. На мой вопрос почему они не переживают, когда всё идёт коту под хвост, они дали ответ, который сводился к следующему — «А чего переживать, ты всё равно что-нибудь придумаешь!». Совсем обнаглели. Все проблемы на мои хрупкие плечи перекладывают, думать и то мне приходится. А ещё друзья называются. Я сейчас как придумаю, что сами будете топорами махать и камень укладывать, заодно и смежную специальность приобретёте. Вот тогда зачешетесь, тунеядцы несчастные. А то сидят и о погоде болтают. Зла на вас не хватает. С этой мыслью я и ушёл в свою комнату, от греха подальше. Не хотелось потом своим стандартным «Извини, погорячился» утро начинать.

Между тем проблемы это не решало. Что делать в данной ситуации, я совершенно не представлял. Это вам на земле хорошо такие вопросы решать, один звонок в строительную компанию, и они нагонят столько гастарбайтеров, сколько коек в барак напихать сможете, даже в два раза больше — они по очереди спать будут. Да и полиция, которая их регулярно отстреливает, тьфу чёрт, описка, отлавливает, конечно — им по барабану.

Кстати, а почему здесь нет таких гастарбайтеров? Сколько живу, ни одного не видел. Непорядок. Как вы вообще строительством без них занимаетесь? Специалисты они конечно никудышные, но под жестким контролем могут и без брака работать, если по голове вовремя настучать успеете. А ведь в округе, особенно если отъехать подальше, разорившихся крестьян — хоть пруд пруди. К ним не совсем такое определение подходит, они всё-таки не иностранцы, но разница с городскими жителями в быте, в менталитете, в доходах наконец, значительно больше чем у нас с молдаванами или украинцами. Им детей кормить нечем, да и по статистике не всем зиму пережить удаётся. Так что для них стрела в бок гораздо лучше голодной смерти, тем более что есть надежда её избежать, в отличие от голода. Точно! Надо попробовать! Ещё бы парочку квалифицированных мастеров привлечь, которые их обучать и контролировать будут, и можно приступать. А найти парочку гораздо легче, чем четыре десятка. Следовательно, проблема в двадцать раз уменьшилась. А с учётом, что крестьянам платить можно в три раза меньше, а то и в пять, проблемы вообще не существует. Мы спецам теперь можем и в десять раз жалование повысить, один чёрт в итоге гораздо дешевле получится. Конечно, это не совсем красиво, но деваться то некуда. Хотя, можно такую эксплуатацию, основанную на безысходности, завуалировать чем-нибудь. Например, заботой о бедных людях, которым кушать нечего. Потому, мол, и берём не профессионалов, а в ущерб для себя безграмотных крестьян, чтоб зимой не умерли, да ещё за свой счёт профессиям обучаем, платя их ним наставникам бешеные деньги. Вроде как благотворительностью заниматься будем. Если грамотно такую акцию преподнести, то может и проскочить.

Именно в таком ключе я и довёл до ушей своих приятелей свою спонтанную идею. После того как я закончил говорить, они смотрели на меня как на мать Терезу, с открытыми от изумления ртами. Мне даже стало немного неудобно за своё враньё. В итоге, в городе начали гулять два самых обсуждаемых слуха. Один — это то, что принц викингов напился до чёртиков с королём Фарлахом, и, прибывая в невменяемом состоянии, они заключили идиотское пари, условия которого вам известны. То, что было поставлено на кон, варьировалось от ящика вина, до тысячи золотых, в зависимости от компании в которой об этом болтали. Другой — о том, что тот же Железяка, проявляя невероятное милосердие, решил помочь бедным разорившимся крестьянам пережить зиму, обещая не только кормить и обучать, но и выплатить неимоверные для них деньги, по десять серебряных монет в месяц. О том, что мастерам я обещал платить по пять золотых в неделю, с учётом всевозможных рисков, история умалчивала.

На следующих этапах следовало решить проблемы с материалами и их доставкой, поскольку место находилось не близко, и действующих каменоломен и оборудованных ручных пилорам рядом не было. Когда Валерт просчитал, во что нам обойдётся доставка, включающая аренду больших грузовых телег, наём погонщиков, приобретение лошадей, фураж, оборудование перевалочных пунктов, склады и так далее по списку на две страницы, он прослезился. Да, оказывается не так всё просто в постройке дома, людям которые этим не занимались, такого не понять. Так что если решите построить себе небольшую избушку в пригороде, то планируемые расходы умножьте как минимум на два, а потраченные нервы — на три, или ещё лучше на пять. Поверьте, не ошибётесь. Всё это было конечно интересно, с познавательной точки зрения, но когда перевозка превышает по стоимости сами материалы почти в два раза — это не смешно. Будь трижды проклят тот день, когда я подписался на эту стройку. Но упёртым бараном я был не понаслышке, а в действительности, и отступать не привык. Я приказал Валерту выкинуть его расчёты, и проработать организацию добычи местного камня и постройку собственной мастерской по изготовлению досок с использованием стоящего рядом леса. Поначалу он отнёсся к этому делу скептически, закупка одних только пил для камня из особо прочного железа с трудоёмкой магической обработкой, вызывала у него нервную дрожь. Но досконально просчитав, с учётом, что сырьё получается бесплатным, камень и дерево были на моей земле, и, выкинув большую часть транспортных расходов, получилось значительно дешевле. К тому же пилы для камня и сама пилорама, оставались у нас в качестве приятного дополнения.

Следующим пунктом надо было продумать обеспечение питания и проживания. Народу набиралось много, по скромным прикидкам около ста пятидесяти человек, потому тоже было не всё так просто. Например, если гипотетически представить, что норму для хлеба сделать как в худшие дни в блокадном Ленинграде — двести пятьдесят грамм на человека, и то потребуется сорок килограмм ежедневно. А извергом я естественно не был, и при расчётах не только увеличил потребление хлеба, но и добавил перловые каши, немного мяса, яиц и прочих продуктов, на подобии как наше правительство минимальную потребительскую корзину для пенсионеров считают, от которой у некоторых порой инфаркт бывает. Представляете, какие объёмы в итоге получаются. Так что помимо бараков требовалось построить и большую кухню с хлебопекарней. Столовую строить не будем, обойдутся, на свежем воздухе еда вкуснее будет, да и тентом прикрыться можно, если дождик пойдёт. Мясо тоже закупать не будем, в лесу дичи набьют, когда проголодаются. А бараки по ходу дела сами делать будут, надо же строительные навыки приобретать, не на моем же доме учиться, в конце концов. Но как не экономь, а всё это тоже влетало в копеечку.

Окунувшись с головой во все эти проблемы, потратив кучу нервов и сил, проведя без сна не один день, я даже стал путать, что является моей конечной целью. То ли уничтожение лесных бандитов и освобождение торговой дороги, то ли постройка моего дома. Во всяком случае, за дом я стал переживать больше. Жалко было уже потраченной энергии и вложенных немалых средств. За один только профессиональный инструмент, правда, очень высокого качества и с хорошей магической доработкой, другого я не признавал, пришлось выложить полторы тысячи золотых монет. Хорошо хоть в эту сумму вошли и инструменты для будущих наёмных рабочих, такие как пилы, лопаты, кирки и тому подобное, причём в больших количествах. У крестьян нормального инструмента не было, даже лопатами они деревянными пользовались, железо им не по карману было, ножи и то костяные, потому и пришлось запастись.

Естественно не я один проводил день в сумасшедшей гонке. Друзья тоже работали до посинения. Даже Юли полностью взяла на себя всё обеспечение медикаментами и всевозможными микстурами. Без этого, как вы понимаете, тоже нельзя, магией всех не вылечишь, а крестьяне были истощённые и шанс заболеть был высокий. К тому же она, по собственной инициативе, зарядила под завязку сорок жемчужин своей целительной магией. Если бы я знал, сколько сил на это потребуется, то категорически запретил бы это делать. Она была выжата как лимон, делая их по десять штук в день. Глаза ввалились, лицо побледнело до болезненного вида, даже ноги с трудом передвигала от таких колоссальных нагрузок. На мои совершенно справедливые крики по этому поводу, она лишь отшутилась, заявив, что, мол, ей такая тренировка не помешает. Не зря народ говорит, что у женщин мозгов чуть больше чем у курицы, ходячий пример перед вами ковыляет. Вы только про мою поправку на ветер не забывайте.

Как вы знаете, я привык всё делать очень быстро, часто особо не задумываясь о предстоящей задаче, решая всё по ходу дела. Это было и в случае с освобождением заложников, и при выполнении королевских заданий, которые я решал в режиме — вечером получил, утром уехал. Но здесь этого не получилось. Как я не напрягался, как не спешил, а минимально необходимая подготовка заняла десять дней. Позор на мою седую голову. Правда, седины у меня пока не было, это я так, к слову сказал. И хотя Валерт заявлял, что обычно на такое требуется минимум два — три месяца, чувство досады о потерянном времени, меня не покидало. Потому, когда ко мне подошли с очередной проблемой, а если конкретно, то спросили, что мы вообще собираемся строить, и что у нас нет архитектора, который только один проект, если в срочном порядке, больше месяца делает, нервы у меня не выдержали. Я так рявкнул на своих товарищей, что они пулей вылетели из комнаты, а я кричал им вдогонку: «Тунеядцы! Лентяи несчастные! Что угодно выдумать готовы, любые проблемы откопают, лишь бы из города не уезжать! Уволю всех к чёртовой матери!». Правда, как их уволить, я себе абсолютно не представлял. Даже наказать и то было затруднительно, они на меня сейчас бесплатно работали и никакой прибыли от дома не ожидалось. Не судите меня строго, а попытайтесь сами встать на моё место, не думаю, что вы излучали бы верх спокойствия и умиротворения в сложившейся ситуации.

Утром я естественно взял себя в руки. Вежливо поздоровался и сказал своё стандартное, что немного погорячился. Впрочем, друзья и не обижались, привыкли, наверное, к моей специфической манере общения. А может, чувствовали, что я их люблю, хотя я никому об этом не говорил, нечего телячьи нежности среди викингов разводить. Тем не менее, я отчётливо понял, что ещё два-три таких суматошных дня, и меня смело можно отправлять в психиатрическую лечебницу. Ну не привык я глобальной организацией работ заниматься, хоть ты тресни, не по душе мне это дело было, я лентяйничать с детства любил. Потому, сидя за завтраком, во всеуслышание объявил, что у нас сегодняшний день посвящается сборам, а завтра с утра выступаем. Все оставшиеся вопросы и проблемы будем решать по ходу дела. Судя по лицам моих верных товарищей, что-то подобное они и ожидали, и удивление мой приказ не вызывал, возражений тем более. Вообще возражать мне в последние дни было опасно, ребята даже советы давали с осторожностью, продумывая и подбирая правильные слова, прежде чем что-либо сообщить. Максимильян и то не каждый день заходил, посчитав, что его богатый опят и мудрые мысли, в данном случае будут только мешаться, а предстоящее неординарное дело требует таких же нестандартных решений и академические знания тут не помогут.

По всеобщему согласию в городе должен был остаться Валерт. Только он мог в одиночку следить за хозяйством, координировать закупку продовольствия и других товаров и своевременно организовывать доставку, да и за Эдариэль надо было присматривать. Помогать ему вызвался Барни, на время переложив часть работы в модном ателье на своих подмастерьев. Все остальные отправлялись со мной. Юли я даже не пытался оставить в городе, понимая, что дело это безнадёжное, да и хороший целитель, как не крути, нам был необходим. Выехать всем вместе у нас не получалось. Нужно было ещё собрать подтянувшихся крестьян, группы которых были разбросаны вокруг города, в зависимости от места из которого они прибыли, да и первый грузовой обоз скомплектовать самым необходимым. Потому разделились. Первая группа, во главе со мной, в которую так же вошли Никон, со своими друзьями плотниками, и Михард, со специалистами по камню, в сопровождении десяти человек из нашего военного отряда, возглавляемых нашим следопытом, отправилась утром.

А вторая, собрав крестьян, вместе с обозом должна была выдвинуться только на следующий день, после нас. Я не стал ворчать по поводу их задержки, так как в этом была объективная необходимость. Главное, я сам город покину, и это радовало.

День перед отъездом выдался не лёгкий, слишком многое надо было сделать и загрузить. С пустыми руками же не поедешь. Мы хоть и собирались выехать налегке, но, с учётом, что нам предстояло произвести предварительную разведку, не только военную, но топографическую, определиться с местом добычи камня и леса, вещей первой необходимости набиралось достаточно. Михард, например, своё «БМВ» под завязку забил, а куча так и не уменьшилась. Надеюсь, оставшийся груз удастся распределить между остальными людьми, выезжающими со мной. Людей из охраны подбирал Родерик вместе с Мареком, который являлся командиром отряда. Он и тут стал мне возражать, заявляя, что с первой партией надо отправить не десять, а двадцать человек охраны, так как вероятность нападение на первую группу выше, чем когда мы будем все вместе. Возможно, в его словах и была логика, и предложение было правильным, но я из вредности ответил отказом. Съехидничав, что раз он считает, что я ради своей прихоти не дорожу простыми людьми, то пусть он этих людей с двадцатью воинами и защищает, за это ему деньги платят, между прочим, и не малые, а за меня переживать не надо. Он хоть и сделал недовольное лицо, но приказу подчинился. А нечего было своему работодателю грубить, вот и получай пилюли в ответ. А то взяли моду, главного питерского викинга поучать. Я даже Максимильяну не всегда позволяю это делать, не говоря о приятелях, а тут новички какие-то рот открывают, пусть и бороны. Тем не менее, я сдержался, и дальше ехидного отказа дело не зашло. Кстати, форма у них получилась замечательная. Не только смотрелась великолепно, но была удобной и практичной. А бронежилет, вообще, привёл их в восторг, как и плащ палатка. Они конечно мне это прямо не говорили, просто поблагодарили за заботу, но от Родерика и Стэфана, я узнал, что некоторые поначалу её даже ночью снимать не хотели, настолько она им понравилась. Ещё бы не понравилась, я на неё столько денег угрохал, что даже пожалел когда расплачивался. Между прочим, по совету гнома, вставные защитные пластины мы сделали не из железа, а из кожи броненосца, прошитой в несколько слоёв, что было не только прочнее, но и значительно легче, впрочем, как и дороже. Слава богу, они новые сапоги сами себе купили, чтоб под стать выглядели. А то бы я ответил им на такую просьбу, что потом опять стандартные фразы выдавать пришлось бы.

Напоследок навестил короля Фарлаха. Я ведь тогда даже не поблагодарил его как следует за подаренную землю, хоть она и была для королевства никчёмная. Пришлось исправлять свою ошибку, как-никак, а шестьдесят гектаров пахотных земель на дороге не валяются, да плюс лес вокруг небольшого чистого озера, причём вместе с самим озером, ещё гектаров на восемьдесят потянут. У нас в России не каждый проворовавшийся чиновник себе такое позволить может, даже если это в дне пути от столицы. Хотя в нашем мире не надо тратить целый день, что бы преодолеть каких-то сто двадцать километров, на машине их можно спокойно за пару часов проделать, если пробок конечно не будет.

В этот раз, помимо своего стандартного набора, состоящего из вина и моллюсков, я взял для подарка шикарное ожерелье, выполненное приятелями Михарда специально для меня. Сделано оно было из красных кораллов с огромной жемчужиной по центру, которую наша целительница целиком заполнила своей лечебной магией. Жалко конечно, но выглядеть неблагодарным викингом совсем не хотелось. Подарок, естественно, королю понравился, и отказываться он от него не стал, хотя по скромным прикидкам подаренная земля, в условиях невозможности её применения, в случае официальной покупки через королевские службы, стоила бы дешевле презента. Но для хорошего человека жадничать не пристало, плюс будем считать это с перспективой на будущее, наверняка ещё не раз придётся обратиться с разными просьбами. Посидели мы с ним от силы часика полтора, дел было ещё много, потому капитально расслабляться за столом было довольно расточительной роскошью, идущей в разрез моим планам покинуть город следующим утром. Да и болтать особо было не о чем. Разве что Фарлах посетовал, что не сможет поехать вместе со мной, как бы ему этого не хотелось. На это было две причины. Первая — что поездка короля вызовет ненужные подозрения, а вторая — в чрезмерной опеке со стороны матушки, которая его достала неимоверно. Напоследок я посоветовал ему, плюнув на всё, присоединиться ко мне на завершающей стадии операции, если мне удастся нейтрализовать главарей и останется только выкурить оставшихся разрозненных бандитов. На том и порешили.

Оставшийся вечер прошёл в кропотливых сборах. Вроде оставались одни мелочи, но их набиралось столько, что конца и края не было видно. В итоге я плюнул на это дело и предоставил собирать себя в дорогу друзьям. У них это лучше получалось, да к тому же никто их них не нервничал по каждому поводу, в отличие от меня. Ну не любил я это нудное занятие, что тут поделаешь. Правда, полноценно отдохнуть, тоже не получалось. Пришлось решать разные мелкие вопросы, решение которых мои товарищи не хотели брать на свои плечи. Например, что делать с крестьянами, которые собрались вокруг столицы вдвое больше необходимого и по каким критериям делать отбор. Брать самых здоровых и умелых, или находящихся в более плачевном положении, поскольку такие без нас точно зиму не переживут, помрут с голода. Вот так всегда — самое сложное мне достаётся. В итоге основательно подумав, наверное, с минуты две, не меньше, что для меня было более чем достаточно, я приказал отбирать самых крепких и башковитых, а остальным выдать по десять медных монет и пускай обратно шагают, этих денег, при экономном использовании, им хватит, что бы вместе с семьёй до весны протянуть. Вкусного хлеба они конечно себе позволить не смогут, но на капусту и отруби хватит, а в них тоже питательных веществ достаточно. К тому же, я никому не обещал, что буду голой благотворительностью заниматься, так что совесть меня грызть не стала, совсем немного поворчала и успокоилась. Немного поразило то, что никто не осуждал моего, мягко говоря, циничного поступка. Скорее наоборот, посчитали мои действия проявлением безграничной доброты и заботой о голодных и обездоленных, хотя десять медяков, даже помноженных на сто пятьдесят, являлись для меня смехотворной суммой. В таком уж мире я здесь находился, в котором считали, что спасение утопающих, дело рук самих утопающих, и никто не требовал раздать своё добро рабочим и крестьянам, тем более что разумные налоги уже были своевременно оплачены. Правда, платил я только с производства игрушек, с Чупа-чупс, с ателье и торговых операций, проводимых Валертом. Госзаказ налогом не облагался, считалось бессмысленным брать с него деньги, если на эту же сумму увеличится стоимость. Потому по поводу моих поездок на восток и выполнения специфической миссии по дезинформации, специальные казначейские службы меня не доставали, как и за сопровождение Максимильяна в аномальную зону. Впрочем, это к нашей истории никакого отношения не имеет, так, к слову пояснил, на всякий случай. Это только у нас в России, при государственной закупке оборудования, например для медицинских или сельскохозяйственных целей, накрутят такие налоги, таможенные сборы и прочее, включая подоходный и транспортный, что цена вырастает в два с лишним раза. И можно со спокойной совестью пускать пыль в глаза, заявляя, что заботясь о народе, правительство выделило астрономические суммы, из наших же денег, между прочим, на улучшение нашей жизни. Дай бог до честного налогоплательщика фактически только треть дойдёт, а остальное можно опять по кругу пустить, отщипывая себе по кусочку.

Утром я встал с рассветом, и с надеждой, что через час, максимум два, покину надоевшую своей суетой столицу. Так оно и получилось. Через два часа, плотно позавтракав, я выезжал на коне из центральных ворот в окружении своей группы из семнадцати человек. Точнее из восемнадцати. В последний момент к нам по собственной инициативе присоединился Римас, временно покинувший стены магической академии. Возражать я не стал, хороший маг всегда пригодится в таком деле, да и нашей охране было спокойнее. Мне же спокойствие добавлял девятнадцатый член нашего отряда — Пятница. Но о нём знали только я и мои близкие друзья, которые в полном составе вышли нас провожать, давая последние мелкие наставления с пожеланиями спокойной дороги. Даже Эдариэль, встав пораньше, крутилась возле меня, стараясь запихнуть пакетик со сладостями, хотя у гнома в его «БМВ» их было запасено достаточно. Перед самой отправкой к каждому члену нашего небольшого отряда подошла Юли и лично повесила на шею амулет с целительной жемчужиной, чем вызвала небывалый восторг и изумление, особенно у воинов, нанятых для сопровождения и охраны. Такой заботы они явно не ожидали. Форма, которую им выдали, тоже вызывала у них чувство благодарности, но амулеты были уже чем-то запредельным. Мало того, что сами жемчужины стоили немалых денег и были достаточной редкостью, которую не каждый благородный может себе позволить, так они ещё были переполнены магией, считающейся ещё большей редкостью, поскольку кроме нашей целительницы такого никто не делал. На всякий случай, что бы губы особо не раскатывали, я объявил, что амулеты даются на время, и после завершения работы или увольнения должны быть возвращены. Нечего добром разбрасываться, бесплатная форма и так лишней была, а то привыкнут ещё и на шею сядут. Впрочем, мое заявление не изменило их отношение к целительнице, которую они посчитали чуть ли не святой, волею судеб попавшей к такому сумасбродному варвару как я. О том, что жемчужины принадлежали мне, и выданы были с моего согласия, говорить было бесполезно, к тому же и новую форму они считали заслугой Родерика и Стефана, якобы с трудом уговоривших меня на лишние расходы. Мои друзья хоть и пытались их разубедить в этом, но особой пользы их правдивые заверения не принесли. Мне все эти мелкие закулисные детали были по барабану, главное конечная цель, ради которой всё это и затевалось. А плохой я или хороший, только время покажет, и что-то доказывать, тем более оправдываться, для этого совсем не обязательно.

Весь путь, до старой торговой дороги, прошёл абсолютно спокойно и буднично, даже рассказывать нечего. Разве только то, что почти добравшись к вечеру до запланированного места, решили переночевать в небольшом отдалении, где-то в получасе езды от цели. Не хотелось разбивать лагерь в потёмках, к тому же это было сопряжено с риском ночного нападения, к которому за пару часов основательно не подготовишься. Да и пара наших грузовых телег немного отстала от основной группы, часа на два примерно, а в них находилось всё основное оборудование для обустройства капитального лагеря. По совокупности этих обстоятельств и было принято решение о временной ночёвке в поле, чему я не противился, поскольку спешка порядком уже надоела, да и организму требовался отдых, что бы ни начинать новый этап с усталостью, накопившейся за последние дни и бессонные ночи.