Графиня на неделю

Сара Мэллори, 2019

Арабелла Роффи, молодая красивая вдова, убеждена, что ее муж был отравлен. Подозревая в преступлении его друзей, она решает проникнуть в их дом под именем жены графа Уэстрея, владельца соседнего поместья. Она знала, что граф в Австралии и ее ложь не будет раскрыта. Но вдруг, в присутствии множества гостей, перед ней, широко улыбаясь, предстал красавец-граф Уэстрей. Разоблачение было неминуемо, но отчего-то «супруг» ее не выдал…

Sarah Mallory

HIS COUNTESS FOR A WEEK

A Novel

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S.A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

His Countess for a Week

Copyright © 2019 by Sarah Mallory

«Графиня на неделю»

© «Центрполиграф», 2021

© Перевод и издание на русском языке,

«Центрполиграф», 2021

© Художественное оформление,

«Центрполиграф», 2021

* * *

Посвящается Сильвии Т., которая учила меня не ждать, когда мои мечты воплотятся в жизнь, а активно осуществлять их. И которая наверняка подумала бы, что «покоиться с миром» довольно скучно.

Глава 1

«Аполлония» вошла в Портсмутскую гавань под конец короткого ноябрьского дня. Лучи заходящего солнца окрашивали ее паруса в розовые тона. Одна фигура среди снующей на палубе команды стояла неподвижно — это был джентльмен, кутавшийся в теплый плащ. Шляпы на нем не было, и его густые белокурые волосы ерошил ветер. Он смотрел на воду, щурясь от солнечных бликов на ее поверхности.

К нему подошел капитан.

— Прошу прощения, сэр, мы скоро швартуемся.

— Что? — Пассажир развернулся, но как будто не сразу понял, что от него хотят. — Ах да. Мне, наверное, лучше спуститься и не мешать вам…

Успокоенный его дружелюбным тоном, капитан позволил себе улыбнуться.

— Благодарю вас, сэр. Не беспокойтесь, как только пристанем, сразу же высадим вас на берег.

Улыбнувшись в ответ и кивнув, Рэндольф спустился в темную душную каюту, которая последние полгода заменяла ему дом. Еще несколько минут он согласен потерпеть! Он бросился на койку и закинул руки за голову, слушая крики и глухие стуки с палубы над головой и не в первый раз гадая, правильно ли поступил, решив вернуться в Англию.

За шесть лет в Австралии он неплохо преуспел. С удовольствием управлял собственной фермой в Эйрдсе, на земле, подаренной ему после помилования. Однако, когда пришло письмо Чизлетта, ему довольно быстро удалось убедить себя в том, что его долг — вернуться на родину.

И теперь он гадал, что его ждет. Когда он покидал Англию, страна приходила в себя после долгой и мучительной войны с Наполеоном. Будучи далеко от родины, Рэндольф почти не интересовался положением дел в Англии, потому что не рассчитывал вернуться.

Из раздумий его вывел негромкий стук в дверь.

— Простите, милорд, вижу, ваш багаж еще не уложен. Если позволите…

— Да-да, Джозеф! Входите!

Рэндольф спустил ноги на пол и стал смотреть, как камердинер собирает его немногочисленные пожитки. Складной крюк для снятия сапог он завернул в материю и положил сверху в переполненный чемодан; за ним последовали головная щетка и расческа. Затем Джозеф взял перочинный нож, но Рэндольф протянул руку:

— Джозеф, я сам его понесу. Спасибо! — Он сунул нож в карман короткого пальто. — Вы жалеете, что мы возвращаемся в Англию?

— Мне все равно, милорд. Если захотите вернуться в Эйрдс, я с радостью проживу там до конца моих дней.

— Мы, возможно, вернемся, если нынешнее предприятие окончится плохо, — заметил Рэндольф.

— Как скажете, милорд.

— Джозеф, дьявол вас побери! Неужели вы всегда должны быть таким чертовски хладнокровным?

Седовласый камердинер подарил ему одну из своих редких улыбок.

— Конечно, сэр, будь я другим, не прожил бы так долго!

— Верно! — рассмеялся Рэндольф. Он встал и положил руку на плечо пожилому камердинеру. — Джозеф, много лет я был для вас настоящим испытанием. Я ваш должник. Я, наверное, не остался бы в живых, если бы не вы. Жаль, что вы не позволяете мне…

— Милорд, если вы снова намерены предложить мне пожизненную пенсию, позвольте сразу вам сказать, что она мне ни к чему. Чем я буду заниматься, если не смогу заботиться о вас?

— Да, Джозеф, вы это уже говорили, но теперь мы вернулись на родину, и, возможно, вы отнесетесь к моему предложению более благосклонно. Может быть, захотите осесть, найти себе жену. Помню, когда-то вы были большими друзьями с горничной моей сестры.

Что-то промелькнуло в глазах Миллера, но что — тревога, теплые воспоминания или смущение — Рэндольф не понял.

— Давайте сначала вы осядете, милорд, а потом посмотрим, — только и сказал камердинер.

Они услышали, что пассажиров приглашают сойти на берег. Джозеф застегнул чемодан и выпрямился.

— Итак, милорд, пойдемте?

После полугода на корабле Рэну непривычно было чувствовать под ногами твердые булыжники, а не деревянную палубу. Кроме того, удивляло отсутствие качки. Однако времени на привыкание у него не было. Тени удлинялись. Он огляделся и заметил стоявший неподалеку закрытый экипаж. Возле него стоял неброско одетый мужчина. Несмотря на то что прошло столько лет, Рэндольф сразу узнал семейного адвоката. Он быстро зашагал навстречу и протянул руку:

— Мистер Чизлетт, добрый день!

— Милорд… — Чизлетт низко поклонился.

— Полно, старина, пожмите мне руку! — отрывисто сказал Рэндольф. — Последние шесть лет я жил без церемоний и не собираюсь начинать заново, особенно с таким старым другом, как вы. Кстати, пока я путешествую под именем Рэндольф Киркстер.

— Как вам будет угодно, сэр. — Чизлетт быстро пожал ему руку и указал на транспортное средство: — У меня всего один экипаж. Возможно, нам понадобится еще один, если у вас много багажа.

— Пара сундуков и несколько чемоданов, — ответил Рэндольф. — Думаю, мы поместимся.

Через несколько минут багаж прикрепили ремнями, и они с Джозефом и мистер Чизлетт забрались внутрь.

— Я снял вам номер в «Адмирале», — сообщил адвокат. — Я и сам там остановился. Наверное, лучше всего обсудить ваши дела завтра после завтрака.

— Зачем ждать до утра? — удивился Рэндольф. — Чем скорее мы все выясним, тем лучше. — Он посмотрел в окошко. Экипаж замедлил ход. — Мы уже приехали? Превосходно. Пойдемте! Мистер Чизлетт, будьте добры, распорядитесь, чтобы ужин нам накрыли в отдельном зале — скажем, через час. — С этими словами он спрыгнул на мостовую и быстро направился в гостиницу. Чизлетт ошеломленно смотрел ему вслед.

Джозеф Миллер расплылся в улыбке:

— Его светлость не из тех, кто пойдет шагом, если можно бежать. Мистер Чизлетт, нам остается с этим смириться!

Рэн откинулся в кресле и удовлетворенно вздохнул.

— Наконец-то я наелся досыта! Кормежка на корабле была довольно скудной…

Они с Джозефом и Чизлеттом сидел за столом в отдельном зале «Адмирала». Со стола уже убрали; теперь посередине стояли кувшин с легким пивом и графин с лучшим бренди хозяина гостиницы.

Миллер разлил бренди в два бокала и один придвинул Чизлетту.

— Вам наверняка не терпится поскорее приступить к делу, — заметил он, беря второй бокал и вставая, чтобы выйти. Рэн жестом попросил его остаться.

— Джозеф, не уходите. У меня от вас секретов нет! — Налив себе пива, он обернулся к адвокату. — Итак, мистер Чизлетт, если вы готовы, приступим к делу. Может быть, для начала вы еще раз все мне объясните? Как вышло, что опозоренный барон, которого выслали с родины в кандалах, вдруг стал графом Уэстреем! О той ветви семьи я никогда не слышал.

Мистер Чизлетт какое-то время грел бокал в ладонях.

— История проста, милорд, но трагична, — начал он. — У седьмого графа было два здоровых сына и три младших брата. Поскольку ваш дед приходился графу всего лишь кузеном, он никогда не считал, что титул может перейти к вашей ветви семьи. Самый младший брат умер, не оставив потомков, сына второго брата убили при Ватерлоо, но никто по-прежнему не считал это поводом для забот. Затем умерли два сына графа — одного унесла лихорадка, второй погиб в результате несчастного случая на охоте. Его брат поздно понял, что он слишком долго откладывал женитьбу и рождение детей. Таким образом, полтора года назад, когда умер граф, титул перешел к его бездетному брату, который также скончался через несколько месяцев. Вот почему титул перешел к следующему ближайшему родственнику, то есть к вам, милорд. Теперь вы — девятый граф.

— А если я не захочу принимать титул?

— Как я сообщал вам в письме, титул графа Уэстрея древний и включает земельные владения в разных графствах. От процветания этих владений зависят арендаторы, слуги и их семьи. Если вы не пожелаете принимать титул, мы постараемся добиться, чтобы управляющих назначили в Лондоне — так сделали девять месяцев назад, после смерти восьмого графа. На титул никто не будет претендовать; в свой срок он перейдет к вашему сыну. Если вы умрете, не оставив потомков, титул угаснет. — Углы тонких губ адвоката слегка опустились, выражая его неодобрение. — Конечно, милорд, вы можете предоставить управление усадьбами управляющим и наслаждаться… м-м-м… плодами вашего нового положения. Разумеется, все зависит от вас.

— Хотите сказать — я могу жить как лорд, в то время как всю работу будут выполнять другие? Ну уж нет! Благодарю покорно. Если я решу принять титул, то сделаю все от меня зависящее, чтобы приумножить свое достояние, а не растрачивать его дотла!

* * *

Рэндольф отпил пива. Он неплохо преуспел в Австралии. Ему нравилась работа на свежем воздухе; он сам управлял своей фермой и превратил ее в процветающую.

— Господь свидетель, титул мне не нужен, — медленно заговорил он, — но теперь он мой, и я не могу не придавать ему значения. Я не стану уклоняться от исполнения своего долга.

Воцарилось неловкое молчание. Лишь весело потрескивал огонь в камине. Джозеф Миллер первым подал голос:

— Значит, лорд Уэстрей, мы остаемся в Англии?

Их взгляды встретились. В глазах старого слуги Рэн увидел те же преданность и веру, которые помогли ему пережить самые мрачные дни. Он с улыбкой поднял бокал.

— Мы остаемся в Англии.

После того как он принял решение, атмосфера в комнате разрядилась. Хотя осторожный адвокат не склонен был открыто выражать эмоции, Рэн почувствовал облегчение старика.

— Отлично, милорд. Во-первых, я должен передать вам перстень Уэстреев. — Он достал из кармана бархатный мешочек и вручил его Рэндольфу. Тот достал перстень и примерил его сначала на один палец, затем на другой. — Если он вам не подходит, мы отдадим его в растяжку.

— Нет-нет, он годится на мизинец. — Рэн поднял руку. Золотой перстень с печаткой казался тяжелым, но он постепенно привыкнет к нему, как привыкнет быть графом и ко всему, что влечет за собой титул.

Адвокат вздохнул с облегчением и позволил себе улыбнуться.

— Я очень рад.

* * *

На следующее утро, войдя в отдельный кабинет, Рэндольф изрядно удивился: Чизлетт уже сидел за столом и заканчивал завтракать.

— Боже правый, вы что же, вообще не спите? Вчера мы разошлись уже после полуночи!

— Нескольких часов сна мне вполне хватает, — ответил Чизлетт. Он кивнул Джозефу, который вошел в кабинет следом за хозяином, и снова повернулся к Рэну: — Если у вас нет ни вопросов, ни распоряжений, я намерен отправиться в Лондон, как только завершу трапезу.

— У меня, конечно, появится еще сотня вопросов к вам, — отозвался Рэндольф. — Однако пока мне довольно и того, о чем мы уже договорились.

— В таком случае я отбываю. — Чизлетт допил кофе и встал. — Не стесняйтесь писать мне, милорд, буду с нетерпением ждать нашей встречи в столице весной. До свидания, лорд Уэстрей. Мистер Миллер.

Поверенный вышел, а Рэндольф подошел к окну, чтобы посмотреть, как тот уезжает. Лишь когда экипаж тронулся с места, он обернулся и оглядел стол.

— Джозеф, клянусь, сегодня у меня отменный аппетит! Мне недостаточно булочек и кофе! Будьте так добры, сходите к хозяину и узнайте, не добудет ли он нам яиц и, может быть, окорока?

— С радостью. — Миллер широко улыбнулся. — Сказать ему, кто вы?

— Нет, черт побери! Я еще не одет для своей новой роли и хочу немного понаслаждаться анонимностью… — Он задумался. — Понимаете, старый друг, отныне наша жизнь сильно изменится. Придется управлять многочисленными имениями, слугами и разбираться с арендаторами.

— Да, сэр, но с этим мы справимся без труда. А теперь садитесь, а я пока схожу и напомню о нас мошеннику-хозяину!