По ту сторону леса

Сана Расуль (2022)

Ари знает, что Человек из Веток реален. Именно легендарное чудовище утащило его сестру год назад. Ари весь этот год либо пытался убедить взрослых, что сестра не сбежала, а её похитили, либо строил планы, как её спасти. И, кажется, один из его планов вполне рабочий. Человек из Веток назначил Ари следующей жертвой. Успеет ли Ари разгадать его тайну и победить?

Глава вторая. Слухи

По моим рукам и спине пробегают мурашки.

— Кто здесь? — охрипшим, срывающимся голосом зову я.

Не знаю, как объяснить, но за мной словно наблюдают тысячи глаз. Во время обеда в школе бывает такое же неприятное ощущение: заходить в столовую с подносом и есть в одиночестве — то ещё удовольствие. Лана всегда старалась подсесть ко мне, хотя у неё куча друзей. Они всюду за ней следовали, будто она была для них магнитом, чьему притяжению было невозможно противиться.

Где-то впереди вдруг раздаётся шуршание листьев и громкий вскрик. Я осторожно подбираюсь ближе, пока сквозь пепельно-серые, будто ещё более плотные облака не доносится девичий голос. Лана? Я позволяю надежде внутри раздуться, как воздушному шарику: так и знал, что она не сбежала!

— Я же говорю, Али рассказывал Монике, что видел его здесь! — долетает до меня полный энтузиазма голос.

Не Лана. Пустота утраты, словно резкий удар, отдаётся глубоко в груди. Эта пустота живёт своей жизнью, и, если дать ей слишком много воли, она завладеет моими мыслями. Стряхнув разочарование, я выглядываю из-за дерева, за которым прячусь. Впереди проступают два силуэта, идущие бок о бок.

— Да врёт он! Али даже ни разу не был в лесу, он не осмелится после того, что было в прошлый раз, — отвечает мальчик. Я не могу разглядеть его лицо: мешает меховой капюшон его огромного пуховика.

— Это был всего лишь ураган, — закатывает глаза девочка. У неё невероятно прямые волосы, которые доходят ей до талии. Когда она наклоняет голову, они напоминают мне лучи солнца: так же освещают всё вокруг, даже окружившие нас тени. Комбинезон с узором из пчёлок явно ей великоват. Я вспоминаю, что видел её в школе, только она учится на год старше меня.

— Ну да, но ты же знаешь Али. Он и впрямь верит, будто Человек из Веток управляет в лесу всем, даже погодой, — нервно смеётся мальчик.

— Подумаешь. Ты представь, как круто было бы и правда что-нибудь найти! — Девочка даже в ладоши хлопает от восторга.

— Ты же шутишь, да?

— Мы можем доказать правдивость легенды и прославиться, — продолжает она, не слушая. — Как считаешь, куда они деваются, когда он их глотает? Если он деревянный, то живота у него быть не может.

— Может, они становятся частью его туловища, — предполагает мальчик.

— Интересно, нужны ли ему вода и солнечный свет, как обычным деревьям?

— Сомневаюсь… Он же не обычное дерево? Деревья жёсткие, и у них нет острых зубов.

— С чего ты взял про зубы? — Девочка недоверчиво складывает руки на груди, а её собеседник пожимает плечами. — Один из одноклассников моего брата пропал, когда тот учился в Хэнгин Хилл. Брат думает, его забрал Человек из Веток…

— Он разве не сто лет назад ходил в школу?

— Я о том и говорю! Люди просто растворяются в воздухе, и больше о них никто не слышит. Давай искать дальше, — убеждает она, потянув мальчика вперёд, но тот упирается.

Я сглатываю, но моё горло суше воздуха. Так всегда бывает, стоит мне услышать новые истории о Человеке из Веток.

— Нам лучше вернуться, пока тётя Хезер не заметила. И потом, мы ведь даже не знаем, что искать и существует ли он вообще, — возражает мальчик, но я слышу неуверенность в его голосе.

Девочка открывает рот и начинает напевать мелодию, которую я не слышал уже давно. С того самого времени, как мы в последний раз навещали нэн^[4] вместе с Ланой. Нэн постоянно говорила о Человеке из Веток, пусть родители и злились, что она забивает нам голову «всякой чепухой».

Берегись Человека из Веток,

Проклятье в нём живёт,

Берегись Человека из Веток,

Не то станешь тем, кого он себе заберёт!

— Заткнись! Вдруг твоя песенка призовёт его сюда, — ворчит мальчик, то и дело с тревогой поглядывая назад.

Я следую его примеру, ощущая, как по телу разливается напряжение. Стоит почесать шею сзади, как кожа краснеет от жара, несмотря на холодную погоду.

— Ага! Значит, ты всё-таки в него веришь! — самодовольно восклицает девочка.

— Слушай, а та девчонка из шестого класса разве не где-то здесь жила? Ну, которая убежала?

Лана. Я задерживаю дыхание, и шелест сухих листьев заполняет лесной воздух.

— Так вот вы где! Не отходите далеко, вы двое, иначе мы никогда не доберёмся до озера.

Пожилая женщина — видимо, тётя Хезер, — бросает на них недовольный взгляд. Дети плетутся за ней, толкаясь локтями и пихая друг друга, пока не скрываются в тумане, и я остаюсь один посреди леса.

Не знаю, сколько я так стою, но, когда наконец решаюсь пошевелиться, тело кажется мне куском льда. Я дышу на руки, пытаясь унять дрожь, и двигаю ногами туда-сюда. Вдруг щеки касается холодный ветер, заставляя меня глотнуть морозного воздуха и развернуться вслед за его свистом.

— Говорят, лес принадлежит Человеку из Веток, — говаривала нам нэн своим «серьёзным» голосом, рассказывая очередную историю. — Не стоит злоупотреблять его гостеприимством.

Новый порыв ветра толкает меня в грудь, заставляя попятиться. Я запинаюсь и приземляюсь прямо на зад, но успеваю краем глаза заметить мяч возле одного из деревьев. Должно быть, его вытолкнуло сюда потоком воздуха. Подобрав мяч, я подхожу к месту, где недавно стояли мальчик и девочка: пусть они и ушли, меня не оставляет ощущение, будто поблизости есть кто-то ещё. Но когда я обвожу взглядом лес, там никого нет. Любопытство тянет меня всё глубже в чащу, а страх и воодушевление разливаются по венам, подгоняя вперёд.

Я представляю, как Лана идёт той же дорогой и наклоняется сфотографировать белку, грызущую орех. Колени сестры испачканы в грязи, а волосы вымокли под дождём. Я роняю мяч на землю и пинаю его вперед, сотрясая повисшую в воздухе тишину. Когда я наконец поднимаю взгляд, деревья вокруг оказываются тоньше и растут теснее друг к другу, словно пытаясь уберечь забытую тайну. Их скрюченные ветви тянутся во всех направлениях, делая их похожими на пугала.

Когда я на спор с самим собой решаю проверить, как высоко смогу подкинуть мяч ногой, тот взмывает над деревьями-пугалами и с громким треском ударяется обо что-то неподалёку. Воздух взрывается душераздирающим криком, который сложно назвать человеческим. Его зловещее эхо мигом разносится по всему лесу. Затем, судя по звуку, что-то падает с неба на землю, и мне становится не по себе.

Я что, попал по животному?

Вдруг я замечаю, как кто-то стремглав бежит по лесу справа от меня. Земля под ногами начинает дрожать, заставляя пот скатываться по лбу.

— Кто здесь? Эй!

Прежде чем земля внезапно перестает трястись, воздух раздирает ещё один крик. Живот скручивает от ужаса, и я бросаюсь прочь из леса, домой, не решаясь оглянуться и позабыв про мяч.

Откуда шёл этот звук? Неужели от мальчика, который мчался среди деревьев?

Запыхавшись, я останавливаюсь возле входной двери, но там меня ждёт вовсе не мама. В маленькой лужице талого льда стоит чёрная кошка с круглыми и белёсыми, как молоко, глазами. Сначала она кажется мне слепой, но то, как она наклоняет голову влево, опровергает эту догадку.

В голове вдруг мелькает давнее воспоминание, заставляя меня прирасти к месту. Оно так и скребётся на задворках сознания: что-то в этой кошке выглядит знакомым. По-моему, я её уже когда-то видел, только не помню где. Взгляд ярких и блестящих, будто стеклянные бусины, кошачьих глаз останавливается на моих, и по позвоночнику пробегает ледяная дрожь. Поглядывая на лес позади, я подхожу чуть ближе и замечаю ошейник: может, кошка просто потерялась?

— Что ты здесь делаешь? — говорю я, вглядываясь в её мордочку в поисках ответа, но с тем же успехом можно смотреть на далёкую галактику. Сплошная загадка. Я протягиваю руку, собираясь погладить кошку, но та выворачивается из-под ладони и громко шипит. Я не успеваю разобрать, почему: ноздри внезапно забивает таким невыносимым зловонием, что к горлу подкатывает тошнота.

БУЭ!

По воздуху разносится отвратительный запах мёда и гнилых листьев, который я очень стараюсь не вдыхать, пока откашливаюсь. Кошка смотрит на меня, затем отворачивается к лесу — и снова возвращается взглядом ко мне. Несмотря на туманные кольца в её глазах, я чувствую: что-то не так. Кошка прищуривается, нерешительно переступает лапами, а потом выражение её морды меняется. Она распахивает рот так широко, что я успеваю разглядеть ряд острых зубов, и в тот самый момент, как она бросается на меня, мама открывает входную дверь.

— Агрххх! — взвизгиваю я, отскакивая от кошки.

— Что здесь происходит? Ари, по-моему, я говорила тебе не уходить никуда в одиночку! — возмущается мама, прежде чем заметить взбесившееся животное.

— Она пыталась на меня напасть! — воплю я в ответ, едва стоя на дрожащих от испуга ногах.

— Кыш! Плохая кошка, очень плохая кошка! — начинает кричать мама, размахивая зонтиком, чтобы отпугнуть её.

Кошка выгибает спину, и мне кажется, будто она вот-вот попытается прыгнуть на меня снова, но она убегает обратно в лес. Я провожаю её взглядом, пока чёрный хвост не растворяется в темноте.

Мама напряжённо морщит лоб:

— Ты такой бледный! Где ты был?

— Я… просто играл.

Она недоверчиво прищуривается, но ничего не говорит.

— Ну что, пойдём?

Обернувшись, я смотрю на лес: в ушах всё ещё отдаётся тот визг.

— Знаешь, вообще-то я не очень хорошо себя чувствую. Может, пропустим прогулку сегодня?

Мама снимает перчатки и начинает осматривать и ощупывать меня.

— Жара у тебя нет, но на всякий случай останемся дома. Я приготовлю тебе нискену^[5].

Мама уверена, будто её суп способен излечивать от всех болезней, а у меня не хватает духу сказать ей, что это всего лишь суп из чечевицы.

Вернувшись в свою комнату, я тороплюсь к окну, но плотный туман успел окружить весь лес, скрыв его от моего пытливого взгляда. И всё же на мгновение я готов поклясться: кошка всё ещё там, смотрит на меня своими глазами-лунами.

Я отворачиваюсь от окна и начинаю собирать коробки с видеоиграми, чтобы унять дрожь в руках. Выдвинув ящик, я замечаю одноразовый фотоаппарат «Полароид», задвинутый к дальней стенке. Наверно, это один из Ланиных старых: объектив треснул, а логотип выцвел и облупился. Ещё секунду я сижу, уставившись на него, и вдруг вскакиваю на ноги.

Я сбегаю по лестнице на первый этаж, к старому шкафу, где Лана хранила стопки фотоальбомов, и нетерпеливо листаю их один за другим, просматривая снимки птиц, лисиц, змеи и даже совы. Я продолжаю переворачивать блестящие страницы, пока… КОШКА! Та самая, которая только что пыталась на меня напасть!

На фотографии половина мордочки скрыта туманом, но один белый глаз смотрит прямо в камеру, а рука Ланы протянута вперёд и гладит кошку. Вынув снимок из кармашка, я проверяю, когда тот был сделан, но не могу найти дату.

Вот почему кошка казалась знакомой: наверняка сестра показывала мне эту фотографию, прежде чем распечатать. Она так много их делала, что в какой-то момент все они начали казаться одинаковыми. Может, кошка до сих пор ищет мою сестру, не понимая, куда та подевалась. Зная Лану, она вполне могла подкармливать зверька, а то и ухаживать втайне. В сознании просыпается ещё одно воспоминание, но на этот раз у меня, похоже, не выйдет от него отделаться — вскоре мной овладевает знакомая печаль.

Остаток дня я провожу в своей комнате, играя в видеоигры на приставке и опустошая коробку с конфетами, припрятанную под кроватью, — то есть занимаюсь чем угодно, лишь бы не думать о том, что едва не произошло сегодня в лесу. Может, это было какое-нибудь дикое животное. Сама мысль заставляет меня содрогнуться, но на деле я больше стараюсь отвлечься от понимания: после исчезновения Ланы прошёл уже целый год.

Знаю, в школе многие мальчишки жалуются на сестёр, которые любят воображать себя главными, но Лана не такая. Она моя лучшая подруга, и, пусть я и не говорю этого вслух, с каждым днём я скучаю по ней всё сильнее.

Примечания

4

Нэна, нэн — «бабушка» в курдском и английском языках (Прим. пер.).

5

Нискена — блюдо курдской кухни, суп с рисом, чечевицей и острыми специями (Прим. пер.).