По ту сторону леса

Сана Расуль (2022)

Ари знает, что Человек из Веток реален. Именно легендарное чудовище утащило его сестру год назад. Ари весь этот год либо пытался убедить взрослых, что сестра не сбежала, а её похитили, либо строил планы, как её спасти. И, кажется, один из его планов вполне рабочий. Человек из Веток назначил Ари следующей жертвой. Успеет ли Ари разгадать его тайну и победить?

Глава пятая. Лилейная тропа

— Что ты хочешь этим сказать? — Я нервно вытираю вспотевшие ладони о штаны пижамы.

— Мне пора, увидимся через пару дней, — прощается Тимми, не обращая внимания на мой вопрос. Он убегает, снова помахав на прощание, и я смотрю вслед, пока его тень не скрывается во чреве леса.

Я остаюсь стоять, запутавшись в собственных мыслях. Человек из Веток проснулся? Может, Тимми просто так глупо пошутил? Меня бы не удивило, реши кто-нибудь из школы устроить мне такой розыгрыш. Не первый раз. Правда, Тимми не ходит в нашу школу… если он, конечно, не врал.

— Ари? Это ты? — зовёт мама, и я спешу вернуться в дом.

— Да, мам, решил вот перекусить, — отвечаю я, тайком протолкнув ключи в ящик и притворяясь, будто меня очень интересует содержимое холодильника.

Мама появляется в дверном проёме, вытирая уголок глаза и широко зевая. Её густые блестящие волосы ниспадают до самой талии.

— Может, посмотрим вместе какой-нибудь фильм, что скажешь? Можешь сам выбрать.

Это лучше, чем сидеть одному в своей комнате.

— А можно «Мстителей»?

— Конечно, почему бы и нет, мы же смотрели его всего-то три раза, — улыбается мама.

Человек из Веток… он проснулся.

В последнее время я слышу это прозвище чаще, чем мне того хотелось бы. Внезапно мне в голову приходит идея.

— Слушай, мам, а мы можем навестить нэн?

Мама перестаёт возиться с пультом и смотрит на меня.

— Я ни разу не виделся с ней после той операции на бедре, — добавляю я.

— Ты прав, нам стоило бы бывать у неё почаще, — на мамином лице отражается чувство вины.

— Так можно будет сходить к ней на этой неделе?

— Да, если я не буду работать допоздна.

Я действительно соскучился по нэн, честное слово, но у меня есть и более эгоистичная причина, чтобы хотеть с ней встретиться. Если кто и знает всё о Хэнгин Хилл, так это она. Я могу спросить у нее и про Человека из Веток, и про белоглазую кошку. Может, Лана тоже говорила ей о чём-нибудь, что прояснило бы странные события, которые творятся со мной в последнее время.

— Тогда иди сюда скорее, фильм вот-вот начнётся, — зовёт мама, похлопывая по сиденью рядом с собой.

Я задумчиво киваю, размышляя о словах Тимми. Они раздаются в голове снова и снова, пока я не охаю, заметив одну деталь: я не говорил ему своего имени. Так откуда Тимми узнал, кто я?

* * *

— Сейчас каникулы, — констатирует очевидное папа на следующее утро. Такой уж он чудак. — Давай я запишу тебя в футбольный клуб в спортивном центре? Так ты сможешь завести новых друзей, а я с радостью приду за тебя поболеть.

На самом деле он имеет в виду, что будет за мной присматривать и начнёт с ума сходить от тревоги, если потеряет меня из виду даже на секунду.

— Итак… — потирает руки папа. — Чем хочешь заняться сегодня? Выбирай что угодно!

Я пытаюсь придумать что-нибудь, когда замечаю записную книжку Ланы на верхней полке с книгами. На какой-то сумасшедший момент мне кажется, будто она здесь, с нами. Она могла часами сидеть в красном кресле, записывая истории, которые сама придумывала. Как-то раз она сказала мне, будто станет второй Агатой Кристи. Я понятия не имею, кто это, но в книжном мире она, видимо, известна: Лана всегда говорила о ней с таким мечтательным взглядом. Со мной происходит то же самое, стоит кому-то упомянуть Криштиану Рональду.

Папа прибавляет громкость на своём старомодном проигрывателе. Он обожает всякое культовое старьё: в гараже хранится целая коллекция вещей, которыми только он и пользуется. На проигрывателе начинает играть песня на курдском.

— Настоящая классика, — качает головой папа.

— Звучит как старьё.

— Мой друг, упокой бог его душу, написал эту песню, ещё когда мы учились в университете.

Папа встаёт и притворяется, будто играет на гитаре.

Очи мои, ты останешься в моём сердце,

Даже если будешь ко мне жестока,

Даже если станешь смотреть на меня с презрением

И при встрече не скажешь «здравствуй»…^[8]

— Ух… Никогда не делай так на людях, — морщусь я, глядя, как он скользит по комнате с печальной улыбкой на лице.

Папа такой романтик — он постоянно слушает слащавые песни на курдском и арабском. Становится ещё хуже, когда к нему присоединяется мама: они ведут себя как влюблённые подростки. Нас с Ланой аж передёргивало, когда мы их такими видели. Могу поспорить, только у нас такие родители. У других они наверняка нормальные и не поют друг другу песни о любви посреди бела дня.

Отец затягивает припев во всю мощь своего голоса, для большего эффекта схватив со стола салфетку и размахивая ею в воздухе.

— В своё время твой папа был лихим парнем! Серчопи^[9] я танцевал просто невероятно! — хвастается он, перекрикивая музыку.

— Никто больше не говорит «лихой», а эти движения просто ДРЕВНИЕ!

— А как тогда говорят? Что-то вроде «клёвый», да?

— Пожалуйста, больше никогда такого не говори. Вообще, — прошу я, мечтая провалиться сквозь землю.

Папа продолжает кружить по комнате, и я не могу удержаться от смеха: очень уж забавно он выглядит.

— Присоединяйся! — кричит он громче музыки.

— Ни за что!

— Давай…

— Я лучше алгебру в двойном объёме сделаю, — отшучиваюсь я. Глядя на типичные папины выходки, я задумываюсь, стоит ли рассказать ему о Тимми. Настроение у него вроде хорошее, так что я решаю попытаться.

— Эй, пап…

Он убавляет громкость и поворачивается ко мне, всем видом показывая: «Я тебя слушаю».

— На днях у меня появился новый друг. Он живет рядом с лесом и его зовут Тимми.

— Здорово! — Папино лицо расцветает улыбкой, и он немного расслабляется. — Вы учитесь в одной школе?

— Нет, он на домашнем обучении. Завтра я собираюсь показать ему, как играть в футбол.

— Отлично! Я сам отведу тебя в парк. Где ты его встретил?

— Рядом с нашим домом: он, наверно, заблудился, — бормочу я. Правду я сказать не могу: папа будет волноваться, а он и так достаточно часто это делает.

— Тогда сначала мне нужно встретиться с его родителями и обменяться с ними контактами.

Я вскакиваю на ноги и яростно впиваюсь в него взглядом.

— И будь осторожен… друзья… дурное влияние… — продолжает папа, не обращая внимания на мой крайне раздражённый вид.

Я перестаю слушать, потому что эту часть мы уже проходили.

— Ари! Я с тобой разговариваю.

— Вечно ты делаешь из мухи слона, — стону я.

— Это неправда, сынок.

— Но это всего лишь игра в футбол!

— Во сколько он придёт? — спрашивает папа, пропуская мимо ушей мой возглас и заставляя меня распалиться ещё больше.

— Я не знаю, — пожимаю я плечами, злясь на себя, что вообще заговорил о Тимми. Насколько же проще, когда они ничего не знают! Когда исчезла Лана, моя жизнь тоже изменилась: раньше мне разрешали делать много всего, а теперь это оказалось под запретом.

— Не веди себя так, Ари.

— Как «так»?

Папа вздыхает и чешет бороду. В замке входной двери лязгает ключ, и в дом заходит мама, держа в каждой руке по сумке с продуктами. В своей мешковатой одежде она выглядит совсем маленькой.

— У нас огромная проблема! — говорит она, не глядя на нас. — Я только что заметила осиное гнездо под крышей, рядом с водостоком. Когда оно успело там появиться? Я готова поклясться, что его не было ещё утром.

Тут мама наконец смотрит на папу, а затем оборачивается ко мне с очень пристальным взглядом:

— Что происходит?

— Ничего, — быстро отвечаю я.

— Не верю. Давай, выкладывай, — настаивает она, скрестив руки на груди и поджав губы.

— У Ари появился новый друг, чему я очень рад, но я как раз объяснял, почему нам так важно сначала с ним познакомиться, — говорит папа. Я впиваюсь в него взглядом: он ничего не умеет скрывать от мамы, и это ужасно раздражает.

— Да остальные всё время заводят друзей, разве вы не этого от меня хотели? — замечаю я.

— И кто этот друг? — спрашивает мама.

— Просто мальчик.

— Тебе не стоит держать от нас секреты, — отвечает мама.

— Разве это секрет? Я думал, они должны быть интересными.

— Мы с твоим папой всего лишь хотим сказать, что нам нужно узнать побольше об этом мальчике, — строго говорит мама.

— Вы ничего мне не разрешаете, если кого-то из вас нет рядом! Это так стыдно!

— Ты не совсем прав, — вмешивается папа.

— А вот и прав! Как думаете, почему меня никто больше не зовёт с собой? Вы говорите, будто хотите, чтобы у меня были друзья, а потом берёте и делаете всё вот это!

— Мы просто заботимся о тебе, ведь плохие друзья могут… — Папа умолкает, а потом продолжает, запинаясь: — После произошедшего с Л-Ланой…

— С Ланой было другое! Она сбежала не из-за друзей! Она бы ни за что так не поступила! — Дрожа от гнева, я отворачиваюсь к окну и замечаю вдали, в стороне леса, чей-то тёмный силуэт. Я открываю рот, чтобы сказать о нём родителям, но тот уже исчезает из поля зрения.

— Ты очень странно себя ведёшь, — замечает мама, проследив направление моего взгляда.

— А давайте все вместе поедим в закусочной? Что скажешь, Ари? — предлагает папа, слегка перебарщивая с жизнерадостным тоном.

— Никуда я не хочу идти, особенно с вами!

Вылетев из комнаты, я ухожу к себе, но всё равно успеваю услышать, как они шепчутся обо мне.

— Я беспокоюсь за него. Мне казалось, он уже смирился с истиной, — говорит мама.

— Просто он так с этим справляется: иногда верить в выдумку проще, чем принять суровую правду.

Вскоре я слышу, как папина машина выезжает из гаража, а на лестнице раздаются мамины шаги. Юркнув в кровать, я сворачиваюсь калачиком в надежде, что она решит, будто я сплю.

— Ари, — тихо произносит мама.

Я держу глаза закрытыми и стараюсь дышать ровно. Мама присаживается на краешек кровати и гладит меня по волосам. В мысли протискивается чувство вины, но я не успеваю сказать ни слова: мама встаёт и уходит из комнаты. Как только за ней закрывается дверь, я выбираюсь из кровати, но замираю возле нашей с Ланой фотографии. Я всегда завидовал её идеально ровным зубам: у меня они немного кривоваты.

Расправив плечи, я даю себе обещание доказать, что родители ошибаются. Они должны понять: Лана не убегала из дома, и, возможно, на лесе правда лежит проклятье… Проклятье Человека из Веток…

В памяти всплывает чёрная кошка, и до самого вечера я не могу избавиться от мрачного предчувствия. Услышав, как мама включает в ванной воду, я выскальзываю из дома, надеясь найти в гараже другие Ланины фотоальбомы. Может, она делала ещё какие-нибудь снимки, которые помогут мне разобраться в происходящем. Почти у самого гаража я вдруг чую запах — тонкий аромат белых лилий и персика.

Духи Ланы.

Примечания

8

Изначально песня на курдском (Прим. пер.).

9

Курдский танец (Прим. пер.).