Заговорщики

Роман Ра

Осталось в прошлом время кровопролитных битв и жестокого правления империй. Императоры свергнуты, королевства объединены, почти тридцать лет всем бескровно правит один человек.Но король стар и не имеет наследника, а замок полнится недовольствами его праздной жизнью.Шестеро заговорщиков намерены пойти на измену, чтобы раз и навсегда разрешить застоявшиеся проблемы.

Тяготы долга

Когда празднество наконец-то подошло к концу, и церемониймейстер вместе с камерарием проводили всех гостей в предоставленные покои, а король уснул прямо за столом, мистер Холидей смог вернуться в свою просторную, богато обставленную комнату. По личному настоянию короля эти покои были лишь чуть меньше его собственных и обустроены с лишь чуть более скромным размахом. Но Холидея, весь вечер менявшего горшки под благородной задницей, это нисколько не радовало. Он упал тяжёлым телом на многочисленные подушки — в голове всё ещё звучал гул празднества, а спина безутешно ныла от натуги, вызванной перетаскиванием столов и скамеек.

«Не так страшно для человека, недавно разменявшего шестой десяток», — решил про себя мистер Холидей.

Подумать только — шестой десяток! Всего лишь шестой десяток. А ведь он только что разменял третий, когда король пришёл к власти, был никому не нужен и практически побирался, и тогда-то, тогда-то его и взяли слугой к пожилому церемониймейстеру. Холидей, тогда ещё совсем не мистер, а просто Холидей, был несказанно рад оказанной чести, выслуживался как мог, прибегал по первому зову и с большим уважением относился к королю. Ах, как давно это было!

Терпя боли в голове и спине, он всё сильнее погружался в пучину ностальгии, в счастливые моменты своей юности, когда первый человек королевства ещё не гадил под себя на глазах сотен гостей. Унижение, что церемониймейстер испытывал по несколько раз за каждый пир, сказывалось на нём хуже любой боли. И какой трагедией было проговориться об этом мистеру Хантсу двадцать минут назад! Хитрый егерь теперь точно подозревает его в измене, может быть даже доложит королю, когда тот проспится. Ах, оклевещет мерзавец, ах оклевещет!

Немногим ранее тем вечером, сразу после окончания застолья, мистер Хантс будто бы случайно подловил церемониймейстера в коридоре, разглядывая свою клочковатую чёрную бороду в зеркале.

— Ох, что вы тут забыли, милейший?! — опешил мистер Холидей.

— Привожу себя в порядок, только и всего.

— И прямо у моих покоев! Никак мне следует считать это величайшим совпадением?

— Вам ли не знать, что король приказал повесить зеркала и внутри, и снаружи комнат своих первых слуг. Вот уж совпадение, что комната церемониймейстера ближайшая к залу, где устраиваются пиры!

— Не дерзите мне, егерь! — выпалил мистер Холидей. — Кто вы, в конце концов, такой?!

— Всего лишь покорный слуга короля, — тот поклонился до самого пола, — вынужденный почти два дня без сна мотаться по лесу, чтобы гости его величества продолжали набивать животы!

— Бедный многострадальный слуга, — покачал головой церемониймейстер.

— Как будто бы вы что-то знаете о страданиях! — разозлился егерь.

— Ох, куда нам до вас, мне на этом пиру всего-то пришлось сменить под королём три горшка.

— И о потерях, мистер Холидей, вы тоже ничего не знаете. Я принёс в жертву тринадцать лошадей, чтобы прокормить гостей!

— Вот только делали это ваши подчинённые, а не вы единолично, мистер Хантс. А между тем руки ваши чисты.

— А вы в следующий раз извольте обзавестись перчатками — быть может, и не запачкаетесь.

— Свои-то руки я отмою, а что же с вашим пропотевшим от погонь за оленями камзолом? Король достаточно выделяет вам жалования, чтобы регулярно покупать новые?

— Не так много, чтобы запастись на все его пиры, — признал егерь.

— От того-то на празднестве и не присутствовали?

— И от того, что тошнит на это всё смотреть. Они же там моих лошадей ели!

— То-то же, — закивал церемониймейстер.

— Ах если бы не великая честь подставлять горшок под королевскую задницу, и вас бы там не было. Или же сидели бы как тот же писарь в дальнем углу, не попадаясь лишний раз королю на глаза.

— Это ж откуда ж вы знаете, где сидел писарь? — заулыбался Холидей.

— Каюсь, грешен — заглянул разок-другой.

— Никак посмотреть, как ваших лошадей доедают?

— Так я ж с ними и проститься не успел! Сами настаивали, что даже дальние столы нельзя заставлять ждать мяса.

— И правильно настаивал, — кивнул церемониймейстер. — И кравчему говорил, чтобы поспешил. Немилость короля не нужна ни вам, ни мне.

— Правда, не нужна.

— Кстати, а с каких это пор лошади ваши? Разве не мистер Стабл за них отвечает?

— А вам ли не знать, что конюший Стабл месяцами, а то и годами не появлялся в королевской конюшне? Нет, этому пройдохе милее жить и ночевать на дне бутылки.

— А вы в его отсутствие прямо-таки приглядываете за лошадьми?

— Ну не совсем я приглядываю, — смутился егерь. — Слуги, всё слуги. Я только так, приказания раздаю.

— Эх вы!

— А что сами?! Те же приказы отдаёте да горшки выносите!

— Ох не правы вы, милейший, ох не правы. Пока вы тут ветки из бороды выуживали, я не только командовал, но и самолично выносил из зала столы и скамейки.

— Зачем?! — удивился мистер Хантс. — Вы же старый!

— И как же это вам не стыдно? Я всего-то на десять лет старше вас. Зато вы-то, по своим меркам, очевидно, молодой — только и делаете, что жалуетесь!

— Я? Жалуюсь?! Да будет вам известно, мистер Холидей, что я всем сердцем благодарен королю и служу ему верой и правдой!

— Да только вот ваши недовольства, мистер Хантс, всё больше походят на измену…

— Да какие ж это недовольства?! — встрепенулся егерь.

— Ну из-за лошадей, например.

— Да будет надо — я ещё десяток лично забью! В конце концов, не мои они, а мистера Стабла, а ему, как вы знаете…

— Да-да, — перебил церемониймейстер, — бутылка милее всяких лошадей.

— А что же до вас? Сколько горшков отделяет вас от измены?

— К вашему сведению, милейший, я очень дорожу тем, что король одарил меня честью следить за опорожнением своего кишечника.

— О как запели! — восхитился Хантс. — Что ж, полагаю, на этом нам и следует закончить разговор!

— Полагаю, что так, — согласился мистер Холидей. — Надеюсь, вы впредь не станете подкарауливать меня у покоев.

— Не сомневайтесь — не стану.

И именно на этих словах церемониймейстер зашёл в комнату, ощущая нехарактерную для его возраста дрожь в коленях. Теперь он лежал на кровати в попытках заснуть и вспоминал, как многие годы служил королю верой и правдой, становясь к нему всё ближе.

«И король выделил мне место под своим задом», — горько посмеялся церемониймейстер.

Тем временем король становился всё более толст и прожорлив, а чем длиннее становился список гостей на его пирах, тем хуже жили простые люди в королевстве. И если в отдалённых регионах лорды-правители могли ещё как-то наладить жизнь своих подданных, то на улицах, что виднелись из окна, люди вот-вот бы и начали есть землю — но как у бедняка не бывает густой каши, так и земля всё стремительнее превращалась в одну сплошную жижу.

«Может, и в самом деле настала пора нам поменять короля?» — подумал он и с этой мыслью наконец заснул.

Следующий день начался со стука в дверь. Слуга по ту сторону громко говорил, что король требует церемониймейстера к себе. Холидей кое-как поднялся с постели и выглянул в окно — судя по солнцу, был полдень, так поздно его уже очень давно не будили. Неужели, подумал он, и дрожь прошибла всё тело.

— Чёрт бы побрал этого егеря! — выругался Холидей вслух и поспешил одеться.

К некоторому удивлению слуга заявил, что король ожидает не в своих покоях и даже не в зале совета, а в зале обеденном — всё там же, за столом, где уснул на пиру. Церемониймейстер не стал раздумывать и поспешил столь быстро, насколько хватает прыти у человека, недавно разменявшего шестой десяток. Он пересёк несколько коридоров, распахнул дверь и смело шагнул в зал, где с каждой стены свои груди и кубок вина предлагала покойная королева. Холидей медленно обвёл взглядом каждый стол в поисках короля, хотя и точно знал, где тот сидит.

— Мистер Холидей! — громко позвал король. От этого голоса у церемониймейстера затряслись поджилки. — Где вы изволили так долго пропадать?!

— Боюсь, что я спал, ваше сиятельство! Но явился тут же, как только меня разбудили…

«Егерь точно что-то рассказал, иначе и быть не может».

— Подойдите.

— Да, ваше сиятельство. — Церемониймейстер кое-как унял дрожь и размеренным шагом добрался до королевского стола.

— Хочу у вас спросить, — король упёр подбородок в руки и сурово посмотрел на слугу из-под бровей, — куда подевались все гости?

— Мы с камерарием проводили их вчера в покои. Скорее всего, с рассветом они все покинули замок.

— Вы что?! — он чуть не подпрыгнул. — Кто приказал их отпускать?!

— Никто…

— Тогда, господь вас побери, почему?!

— Прошло много времени, им нужно было ехать.

— А я что делал?!

— Вы спали, ваше сиятельство.

Тут король задумался.

— Спать не так страшно, — подытожил он. — Но нельзя заканчивать пир, пока еда стоит на столах. И раз уж такое дело, то организуйте-ка мне, церемониймейстер, новый пир!

— Как вам будет угодно, ваше сиятельство…

Из каморки за спиной короля тянуло смрадом переполненных горшков.