Весёна. Гудолдфейри

Рина Кострома

Все мы знаем и любим Снегурочку, добрую внучку нашего Дедушки Мороза. А Вы не задумывались, мои милые любители сказочных историй, кто её… мама? Нет? А в нашем краю знают и рассказывают о ней эту сказку, но очень тихо, чтобы Дед Мороз невзначай не услышал.

Волки

И ведь не зря торопился наш молодец! Поспел в самое время!

Вон он, хозяин! Совсем мальчишка. Прислонился к заснеженному стволу, дрожит не то от холода, не то от испуга, на ногах едва держится. А рядом — волки. Чёрные, мрачные да голодные. Окружили мальца, клыками щёлкают, глаза злые. А ближе не идут, боятся — раскидал тот вокруг себя рукавички и поясок — яркокрасные как огненные угольки из печки.

Да и одёжка на бедняжке не простая — шапка и тулупчик атласные, мехом собольим оторочены.

— Эвон, никак купецкий али богатея какого сынок пропадает, — смекнул Иван. И направил горячего конька прямо на стаю.

А вожак уж решился пробраться за огоньки! Да только поздно — получил витым кнутовищем по хребту, взвыл от боли. Другой волчище попал под сивково копыто да так и остался лежать. Отскочили остальные. Сгрёб Иван парнишку в охапку, бросил на дровни, подхватил спасительные рукавички — и ходу!

Выскользнули сани на твёрдую дорожку, наезженную. Рванул гривастый, только свист в ушах да морозные клубы во все стороны.

— Йэх! — крикнул Иван, поигрывая плетью. — Вывози, кривая, с вывертом до Нижнего!

Сунулась стая вдогон, да вожак сразу подсел, захромал на один бок. Пробежали волки ещё чуток и отстали совсем…

— Ага? Как мы их, паря? — повернулся Иван к мальчонке, а тот уж в беспамятстве — понятно, натерпелся ужасов, не ждал вызволенья. Пришлось нашему молодцу и за няньку потрудиться, и за лекаря — растёр бедолаге щёчки и ручки, влил-не пожалел пару глотков крепкой бражки, прикрыл полой тёплого тулупа.

Очнулся мальчонка, прижался к своему избавителю, слова сказать не может, только слёзы текут да льдинками застывают.

— Это ты, паря, брось, — пожурил его Иван. — Что ж воду лить после пожара? Сам-то кто будешь? Откуда?

— Морозовы мы, — еле слышно прошептал тот и чуть кивнул вперёд. — Оттуда.

— Ясно, — усмехнулся Иван. — Туда и едем…

А сколь долго ехать-то и не поймёшь — по небу вроде и утро поспело, а вокруг темнотища — выколи глаз. Одна радость, что дело доброе за душой да впереди дорожка ровная.

Вдруг Сивко остановился, седоки чуть не выпали — кончился путь крепкими тесовыми воротами.

— Оюшки! — воскликнул Иван. — Что за чудо среди леса?

— Дядьки Капели двор, — выдохнул мальчонка. — Ох и будет крику…

— Бог не выдаст, — Иван слез с дровен и шагнул к воротной калитке. Протянул было руку к медному заиндевелому кольцу.

— Стой, Иванушко! — испуганно крикнул малой.

— Ну?

— Не трогай кольца!

— А что ж так? — усмехнулся парень.

— Собаки у дядьки здоровенные да злющие.

— Эка напужал. Не волки ведь, — И он крепко ухватился за резное кольцо…