Пропавший герой

Рик Риордан, 2010

Джейсон проснулся в школьном автобусе, держа за руку очень красивую девушку. Парень с переднего сиденья назвался его лучшим другом… Но у Джейсона есть проблема: он не помнит ни друзей, ни себя, как будто кто-то стер его воспоминания ластиком. Спустя пару часов выяснится, что в кармане Джейсон носит волшебную монету, которая превращается в меч, что он умеет летать… и что какие-то невероятные существа, духи бури, твердо намерены его убить. К счастью, за Джейсоном и его друзьями уже вылетела спасательная команда из Лагеря полукровок. Места, специально созданного для защиты и обучения таких как они – полубогов, детей смертных и олимпийцев. Аннабет Чейз, дочери Афины, предстоит выяснить, как связано появление новых полубогов и загадочное исчезновение ее друга Перси Джексона…

7

Джейсон

Стоило Джейсону увидеть дом — и он понял, что ему крышка.

— Мы на месте! — жизнерадостно возвестила Дрю. — Большой дом, штаб-квартира лагеря.

Он совсем не выглядел угрожающе, обычный четырехэтажный голубой особняк с белой отделкой. На опоясывающей его террасе стояли удобные кресла, карточный столик и пустая инвалидная коляска. Ветряные колокольчики в виде нимф, поворачиваясь, превращались в деревья. Джейсон почти мог представить приезжающих сюда на лето стариков, которые сидят на террасе и, любуясь закатом, потягивают сливовый сок. И все же окна, казалось, буравили его злыми взглядами, а открытая нараспашку дверь грозила проглотить. Флюгер в виде бронзового орла на самом высоком шпиле качнулся на ветру и указал точно на него, будто приказывал развернуться.

Каждая молекула в теле Джейсона кричала, что он на вражеской территории.

— Меня здесь быть не должно, — сказал он.

Дрю взяла его под локоть:

— Ой, ну что ты. Ты сразу же станешь у нас своим в доску, милый! Поверь мне, я повидала достаточно героев.

От нее пахло Рождеством — странным сочетанием сосны и мускатного ореха. Джейсон не знал, был ли это ее обычный запах или какой-то особый парфюм на время каникул. Ее розовая подводка сильно отвлекала. Когда она моргала, взгляд будто сам собой устремлялся на нее. Может, в этом и заключался смысл, а еще подводка подчеркивала ее теплые коричневые глаза. Она была красива, не поспоришь. Но Джейсон рядом с ней чувствовал себя неуютно.

Он как мог мягко высвободил руку:

— Слушай, я ценю…

— Это из-за той девчонки? — Дрю надулась. — Ой, пожалуйста, только не говори, что ты встречаешься с королевой свалки!

— Ты о Пайпер?… — Джейсон помедлил с ответом. Он почти не сомневался, что до сегодняшнего дня никогда не видел Пайпер, но почему-то от этой мысли стало горько. Он знал, что его не должно быть здесь. Он не должен заводить друзей среди этих людей и уж точно не должен встречаться с одной из них. И все же… Пайпер держала его за руку, когда он проснулся в автобусе. Она была уверена, что они пара. Она так храбро себя вела на смотровой площадке, сражаясь с венти, и, когда Джейсон поймал ее в воздухе и они держались друг за друга, лицом к лицу… он бы соврал, сказав, что у него не возникло желания ее поцеловать. Но это было бы неправильно. Он даже не знал, кто он такой. Было бы бесчестно морочить ей голову.

Дрю закатила глаза:

— Давай-ка я помогу тебе определиться, милый. Парень с твоей внешностью и очевидными талантами заслуживает большего. — Но смотрела она при этом не на него, а куда-то выше его головы.

— Ты ждешь знака, — догадался он. — Вроде того, что возник над Лео.

— Что? Нет! Ну… да. В смысле я поняла, что ты весьма могучий полубог, верно? Ты будешь играть большую роль в лагере, и я думаю, что твой родитель быстро тебя признает. Мне не терпится это увидеть. Я буду с тобой на каждом шагу твоего пути! Так кто у тебя бог — папа или мама? Только не мама, пожалуйста! Еще не хватало, чтобы ты оказался сыном Афродиты.

— Почему?

— Потому что в этом случае ты стал бы моим братом, глупенький. Я не могу встречаться с кем-то из моего домика. Фу!

— Но разве не все боги родственники? — спросил Джейсон. — По идее, все здесь приходятся тебе двоюродными или троюродными братьями и сестрами.

— А ты забавный! Милый, родня со стороны твоего божественного родителя не считается — только он или она. Так что все остальные из других домиков в твоем полном распоряжении. Ну так кто у тебя — папа или мама?

Но Джейсон не знал ответа. Он посмотрел вверх, но никаких сияющих знамений у себя над головой не увидел. Флюгер на Большом доме продолжал указывать строго на него, в яростном взгляде бронзового орла так и читалось: «Поворачивай назад, парень, пока еще можешь!»

Затем он услышал топот ног по террасе. Нет, не ног — копыт.

— Хирон! — позвала Дрю. — Это Джейсон. Он офигенный!

Джейсон так резко попятился, что чуть не споткнулся. Из-за угла показался всадник. Вот только они с конем были единым целым. От пояса и выше это был мужчина с каштановыми кудрями и ухоженной бородой. На нем была футболка с надписью «Лучший в мире кентавр», а за спиной висели лук и колчан. Он был таким высоким, что ему приходилось нагибаться, чтобы не задеть фонари над террасой. Неудивительно, учитывая, что часть его тела ниже пояса была лошадиной. Она будто принадлежала белому жеребцу.

В первый миг Хирон улыбнулся Джейсону, но тут же его лицо побелело.

— Ты… — Глаза кентавра заметались по сторонам, как у загнанного животного. — Ты должен быть мертв!

* * *

Хирон приказал — ну, пригласил, но это прозвучало как приказ — Джейсона в дом. Дрю, к великому ее недовольству, он отправил назад в лагерь.

Кентавр рысью поскакал к пустому инвалидному креслу на террасе и, сняв лук и колчан, задом двинулся на него. Кресло раскрылось, как какой-то шкаф фокусника, Хирон осторожно шагнул в него задними ногами и начал втискиваться в пространство, куда, по логике, никак не должен был поместиться. Пока Джейсон наблюдал, как нижняя часть кентавра скрывается из виду, в голове у него сигналил воображаемый грузовик, включивший заднюю передачу — «Бип! Бип! Бип!». Кресло закрылось, явив пару ненастоящих человеческих ног, прикрытых пледом, и Хирон стал похож на обычного смертного в инвалидном кресле.

— Иди за мной, — приказал он. — У нас есть лимонад.

Гостиную, казалось, захватили джунгли. По стенам и потолку ветвились лозы, что, на взгляд Джейсона, было несколько странно. Растения в помещении обычно так не разрастаются, тем более зимой, но, судя по зеленым листьям и тяжелым гроздьям красного винограда, эти чувствовали себя здесь более чем прекрасно.

Кожаные диваны были повернуты к каменному камину, в котором трещало пламя. В углу пищал и мигал старый игровой автомат «Пакман». На стенах висели всевозможные маски: улыбающиеся/хмурящиеся маски традиционного греческого театра, маски с перьями Марди Гра^[17], венецианские карнавальные маски с огромными «птичьими» носами, резные деревянные маски из Африки. Виноградные лозы, торчащие из их ртов, создавали иллюзию языков-листьев. Глазницы нескольких пузырились красными виноградинами.

Но самой загадочной частью интерьера была голова леопарда над камином. Она выглядела совсем как живая, и ее глаза неотрывно следили за Джейсоном. Затем голова зарычала, и у него душа ушла в пятки.

— Ну-ну, Сеймур, — пожурил Хирон. — Джейсон наш друг. Веди себя хорошо.

— Эта штука живая! — вырвалось у Джейсона.

Хирон сунул руку в боковой карман инвалидного кресла и, после недолгих поисков достав упаковку собачьих лакомств, бросил ее леопарду. Тот мгновенно проглотил угощение и облизнулся.

— Не обращай внимания на декор, — сказал Хирон. — Это был прощальный подарок от нашего старого директора, прежде чем его отозвали назад на Олимп. Чтобы мы его не забывали. У мистера Д своеобразное чувство юмора.

— Мистер Д? — повторил Джейсон. — Дионис?

— М-м-м-хм. — Хирон налил им лимонада. Его руки слегка дрожали. — Что касается Сеймура… ну, мистер Д вызволил его с блошиного рынка на Лонг-Айленде. Видишь ли, леопард — это его священное животное, и мистер Д был шокирован, что кто-то посмел так поступить со столь благородным созданием. Он решил оживить чучело, посчитав, что жизнь в качестве головы на стене лучше, чем вообще никакая. Должен признать, судьба бывшего хозяина Сеймура была куда трагичнее.

Сеймур оскалился и принюхался, будто охотился за новой порцией лакомств.

— Если от него осталась только голова — куда девается еда? — полюбопытствовал Джейсон.

— Лучше не спрашивай, — ответил Хирон. — Пожалуйста, присаживайся.

Джейсон проигнорировал подпрыгивающий в страхе желудок и взял стакан с лимонадом. Хирон откинулся на спинку инвалидного кресла и попытался изобразить улыбку, но она вышла вымученной. Глаза кентавра были темными и бездонными, как колодцы.

— Итак, Джейсон, — начал он, — не будешь ли так добр сказать… а-а-а… откуда ты?

— Хотел бы я знать. — Джейсон рассказал ему обо всем, начиная с пробуждения в автобусе и заканчивая падением в Лагерь полукровок. Смысла скрывать что-то он не видел, а Хирон оказался хорошим слушателем. Он лишь ободряюще кивал — но только и всего.

Когда Джейсон замолчан, кентавр отпил лимонада и сказал:

— Ясно. Наверняка у тебя есть ко мне вопросы.

— Только один: что вы имели в виду, сказав, что я должен быть мертв?

Хирон посмотрел на него с опаской, будто ожидал, что Джейсон внезапно загорится:

— Мой мальчик, ты знаешь, что означают знаки на твоей руке? А цвет твоей футболки? Ты хоть что-нибудь помнишь?

Джейсон опустил взгляд на татуировку у себя на предплечье: SPQR, орел и двенадцать параллельных линий.

— Нет. Ничего.

— А знаешь, где ты находишься? — продолжил расспросы Хирон. — Понимаешь, что это за место и кто я такой?

— Вы кентавр Хирон. Видимо, тот самый из старых историй, тренер греческих героев вроде Геракла. А это лагерь для полукровок, детей олимпийских богов.

— То есть ты веришь в существование этих богов?

— Да, — быстро кивнул Джейсон. — В смысле я не думаю, что мы должны им поклоняться или приносить в жертву цыплят и все такое, но они все еще существуют, потому что они важная часть цивилизации. Они переходят из страны в страну следом за смещением центра силы, точно так же, как они перешли из Древней Греции в Рим.

— Лучше и не скажешь. — Тон Хирона неуловимо изменился. — Так ты знаешь, что боги реальны. Тебя уже признали, не так ли?

— Может быть. Я не уверен.

Сеймур зарычал.

Хирон выжидающе молчал, и Джейсона внезапно осенило, что кентавр заговорил с ним на другом языке, а он его понял и ответил не задумавшись.

— Quis eram… — Джейсон осекся и заставил себя переключиться на английский. — Что это было?

— Ты знаешь латынь, — заметил Хирон. — Большинство полубогов, разумеется, знают пару-другую латинских фраз. Это у них в крови, хотя и не так сильно, как древнегреческий. Никто не способен свободно говорить на латыни без должной практики.

Джейсон задумался над тем, что это может означать, но в его памяти было слишком много пробелов. И его не покидало ощущение, что ему нельзя здесь находиться. Это неправильно и… опасно. Но, во всяком случае, Хирон не выглядел угрожающе. Скорее наоборот: кентавр беспокоился за Джейсона, за его безопасность.

Глаза Хирона мерцали, отражая огонь в камине.

— Ты знаешь, что я учил Ясона? Того, в честь кого тебя назвали? У него была тяжелая жизнь. Я знал многих героев. Иногда у их историй был счастливый конец. Но в основном нет. Всякий раз, когда кто-то из моих учеников умирает, это разбивает мне сердце, как смерть родного ребенка. Но ты… ты не похож ни на кого из тех, кого мне приходилось учить. Твое присутствие здесь может обернуться катастрофой.

— Спасибо, — откликнулся Джейсон. — Вы умеете вдохновлять.

— Мне жаль, мой мальчик. Но это правда. Я надеялся, что после успеха Перси…

— Перси Джексона? Парня Аннабет, пропавшего без вести?

Хирон кивнул:

— Я надеялся, что, после того как благодаря ему Война титанов закончилась и Олимп был спасен, наступит мир. Что я смогу насладиться последней победой, счастливым концом и, возможно, окончательно уйти на покой. Сейчас я спрашиваю себя: на что я рассчитывал? Последняя глава подступает, как это уже бывало. Худшее еще впереди.

Игровой автомат в углу выдал серию печальных «пью», оповещающих о смерти Пакмана.

— Ла-а-адненько, — протянул Джейсон. — Финал, значит, уже скоро, и такое раньше бывало, и худшее еще впереди. Звучит весело — но нельзя ли вернуться к той части, где я должен быть мертв? Потому что она мне не нравится.

— Боюсь, я не могу объяснить, мой мальчик. Я поклялся водами реки Стикс и всем, что мне дорого, что никогда… — Хирон нахмурился. — Но ты здесь, а это нарушение той самой клятвы. Этого не должно было произойти. Я не понимаю — кому могло это понадобиться? Кто…

Сеймур взвыл, но вой резко оборвался, и его пасть осталась полуоткрытой. Игровой автомат перестал пищать, огонь — трещать, и языки пламени застыли красным стеклом. Маски с их жутковатыми глазами-виноградинами и листьями вместо языков безмолвно смотрели на Джейсона.

— Хирон? — начал он. — Что происхо…

Но старый кентавр тоже был неподвижен. Джейсон вскочил, но взгляд Хирона остался прикован к тому же месту. Губы окаменели на полуслове. Глаза не моргали. Грудь не вздымалась.

— Джейсон, — произнес голос.

На одну страшную секунду он подумал, что это говорит леопард. Затем из пасти Сеймура заклубился темный туман, и в голову пришла мысль еще ужаснее: «Духи бури!»

Он выхватил из кармана золотую монету и торопливо подбросил в воздух. В руку лег меч.

Туман принял форму женщины в черных одеждах. Ее лицо скрывал капюшон, но глаза сияли из темноты. На ее плечах лежала накидка из козьей шкуры. Джейсон не мог сказать, откуда ему известно, что она именно козья, но он узнал ее и был совершенно уверен, что это важно.

— Нападешь на свою покровительницу? — произнесла женщина. Ее голос отдавался у Джейсона в голове. — Опусти меч.

— Кто ты? — спросил он. — Как ты…

— Наше время ограничено, Джейсон. С каждым часом моя тюрьма крепчает. Мне пришлось месяц копить силы, чтобы протолкнуть сквозь эти оковы крупицу магии. Ее хватило, чтобы привести тебя сюда, но теперь времени у меня осталось мало, а сил еще меньше. Вероятно, мне больше не удастся с тобой поговорить.

— Ты в тюрьме? — Джейсон решил не опускать меч. — Слушай, я тебя не знаю, и ты не моя покровительница…

— Ты знаешь меня, — возразила она. — А я знаю тебя с рождения.

— Я этого не помню. Я вообще ничего не помню.

— Да, не помнишь, — согласилась она. — Так было нужно. Много лет назад твой отец подарил мне твою жизнь, чтобы усмирить мой гнев. Он назвал тебя Джейсоном, в честь моего любимого смертного. Ты принадлежишь мне.

— Ого! Я никому не принадлежу, — возмутился Джейсон.

— Настал час отдавать долги, — продолжила она, будто не слыша. — Найди мою тюрьму. Освободи меня — или они восстанут из земли и я перестану существовать. И тогда ты никогда не вернешь свои воспоминания.

— Это угроза? Это ты забрала мою память?

— У тебя есть время до заката в день зимнего солнцестояния, Джейсон. Четыре коротких дня. Не подведи меня.

Темная женщина рассеялась, и туман втянулся назад в пасть леопарда.

Время разморозилось. Вой Сеймура сменился кашлем, будто он вдохнул комок шерсти. Огонь затрещал, игровой автомат запищал, а Хирон наконец договорил:

–…осмелился бы привести тебя сюда?!

— По всей видимости, леди из тумана, — ответил Джейсон.

Хирон с изумлением повернулся к нему:

— Ты же только что сидел… Почему у тебя в руках меч?

— Мне неприятно вам это говорить, но, кажется, ваш леопард только что съел богиню. — И Джейсон рассказал о визите, об остановке времени и о том, как темная дымчатая фигура исчезла в глотке Сеймура.

— О нет, — пробормотал Хирон. — Но это многое объясняет.

— Не хотите меня просветить? — спросил Джейсон. — Пожалуйста.

Но Хирон не успел ответить. Снаружи донеслось громкое топанье по террасе. Входная дверь распахнулась, и в дом, втащив Пайпер, вбежали Аннабет и незнакомая рыжеволосая девушка. Голова Пайпер болталась, как если бы сама она была без сознания.

— Что случилось?! — бросился к ним Джейсон. — Что с ней?

— Домик Геры, — пропыхтела Аннабет. Похоже, они бежали сюда всю дорогу. — Видение. Плохо кончилось.

Рыжая девушка подняла на него глаза, и Джейсон увидел, что она плачет.

— Кажется… — Она сглотнула. — Кажется, я ее убила.

Примечания

17

Марди Гра (фр. Mardi gras) букв. — «жирный вторник». Последний день карнавала, после которого начинается католический Великий пост.