Пропавший герой

Рик Риордан, 2010

Джейсон проснулся в школьном автобусе, держа за руку очень красивую девушку. Парень с переднего сиденья назвался его лучшим другом… Но у Джейсона есть проблема: он не помнит ни друзей, ни себя, как будто кто-то стер его воспоминания ластиком. Спустя пару часов выяснится, что в кармане Джейсон носит волшебную монету, которая превращается в меч, что он умеет летать… и что какие-то невероятные существа, духи бури, твердо намерены его убить. К счастью, за Джейсоном и его друзьями уже вылетела спасательная команда из Лагеря полукровок. Места, специально созданного для защиты и обучения таких как они – полубогов, детей смертных и олимпийцев. Аннабет Чейз, дочери Афины, предстоит выяснить, как связано появление новых полубогов и загадочное исчезновение ее друга Перси Джексона…

6

Лео

— Как он умер? — спросил Лео. — В смысле Бекендорф.

Уилл Солас опять ускорил шаг.

— При взрыве. Они с Перси Джексоном подорвали круизный лайнер, полный чудовищ. Бекендорф не сумел покинуть корабль.

Опять это имя — Перси Джексон, пропавший парень Аннабет. «Да он тут, похоже, в каждой бочке затычка», — подумал Лео.

— Я так понимаю, Бекендорф пользовался популярностью? Ну, до того как подорваться?

— Он был классный, — подтвердил Уилл. — Его смерть стала ударом для всего лагеря. Джейк сделался старостой посреди войны. Как и я, в общем-то. Джейк старался, как мог, но он никогда не рвался в лидеры. Ему просто нравится создавать вещи. А после войны все пошло наперекосяк. Колесницы Девятого домика взрывались. Их автоматоны сходили с ума. Изобретения переставали работать как надо. Будто их прокляли, и со временем это так и стали называть — Проклятье Девятого домика. А тут еще этот несчастный случай с Джейком…

— Что как-то связано с упомянутой им проблемой, — догадался Лео.

— Они над ней работают, — без особого энтузиазма заверил его Уилл. — И мы пришли.

Кузницы напоминали греческий пантеон^[16], в который врезался паровоз. Вдоль покрытых гарью стен тянулись белые мраморные колонны. Над изящным фронтоном, изображающим богов и чудовищ, поднимались дымящие трубы. Здание стояло на берегу реки, несколько водяных колес вращали серию бронзовых шестерней. Изнутри доносились механическое поскрипывание, рев пламени и грохот молотов по наковальням.

Она шагнули за порог, и дюжина парней и девушек, работающих над разными проектами, застыли, как по команде. Весь остальной шум, кроме огня в кузнице и звяканья шестеренок и рычагов, стих.

— Привет, ребят, — поздоровался Уилл. — Это ваш новый брат, Лео… э-э… как твоя фамилия?

— Вальдес. — Лео обвел взглядом присутствующих. Они правда все ему родня? У его двоюродных братьев большие семьи, но у него у самого всегда была только мама. Пока она не умерла.

Ребята начали подходить, пожимать ему руки и представляться. Их имена быстро смешались в голове: Шейн, Кристофер, Нисса, Харли (да, как мотоцикл). Лео не надеялся их всех запомнить — их было слишком много. И вся ситуация была слишком странной.

Между ними не наблюдалось ни малейшего сходства: разные типы лица, цвет кожи, волос, рост. Глядя на них, никто бы не подумал: «Эй, смотрите, выводок Гефеста!» Но у них у всех были сильные руки, шершавые от мозолей и в пятнах от моторного масла. Даже маленький Харли, которому никак не могло быть больше восьми, выглядел готовым провести шесть раундов против Чака Норриса и даже не вспотеть.

Всех ребят объединяла какая-то печальная серьезность. Они сутулились, будто жизнь изрядно их потрепала. А нескольких, похоже, потрепало буквально: Лео насчитал две руки на перевязи, одну пару костылей, глазную повязку, шесть забинтованных частей тела и около семи тысяч пластырей.

— Ну что ж! Мне сказали, что это домик вечеринок! — воскликнул он.

Никто не засмеялся. Все молча продолжали на него смотреть.

Уилл Солас похлопал Лео по плечу:

— Я пойду, а вы пока знакомьтесь. Покажете Лео, куда идти на ужин, когда придет время?

— Не вопрос, — сказала одна из девушек.

«Нисса», — вспомнил Лео. На ней были камуфляжные штаны, майка, открывающая накачанные руки, и красная бандана поверх копны темных волос. Если бы не пластырь со смайликами на подбородке, ее можно было бы принять за одну из тех героинь боевиков, которые готовы в любой момент схватить пулемет и отправиться косить ряды агрессивных пришельцев.

— Класс, — сказал Лео. — Всегда хотел себе сестру, которая может отделать меня в пух и прах.

Нисса не улыбнулась:

— Идем, шутник. Я тебе все здесь покажу.

* * *

Лео приходилось бывать в мастерских. Он вырос среди механиков и инструментов. Мама любила шутить, что его первой соской был гаечный ключ. Но он никогда не видел ничего похожего на эту кузницу.

Один парень работал над боевым топором. Снова и снова он пробовал лезвие на куске бетона, и всякий раз топор входил в него, как в горячий сыр, но парень с явным недовольством на лице продолжал его точить.

— Кого он хочет порубить этой штукой? — спросил Лео Ниссу. — Линкор?

— Никогда не знаешь. Даже с небесной бронзой…

— Так называется этот металл?

Нисса кивнула:

— Добывается из самой горы Олимп. Невероятно редкий. В общем, обычно он заставляет чудовищ развоплощаться от одного прикосновения, но крупные и сильные известны своими толстыми шкурами. Виверны, например…

— Это драконы такие?

— Вроде того. Узнаешь разницу на уроках сражения с чудовищами.

— Уроки сражения с чудовищами? Да у меня уже черный пояс по этому предмету.

Даже уголки рта не дрогнули. Лео хотелось надеяться, что она не все время такая серьезная. Должно же быть у его родни по папиной линии хоть какое-то чувство юмора, верно?

Они прошли мимо пары ребят, занятых созданием бронзовой заводной игрушки. Или, по крайней мере, чего-то подобного. Это был шестидюймовый кентавр — наполовину человек, наполовину конь, — вооруженный маленьким луком. Один из парней загнул ему хвост, и кентавр, ожив, с криком «Умри, комар! Умри, комар!» поскакал галопом по столу, стреляя во все подряд.

Похоже, подобное происходило не впервые, потому что все, кроме Лео, немедленно бухнулись на пол. Шесть стрел размером с иголку успели воткнуться в футболку Лео, прежде чем кто-то схватил молоток и разнес кентавра на кусочки.

— Дурацкое проклятье! — Парень погрозил молотком в потолок. — Я хочу всего лишь волшебного мушкоубийцу! Неужели я так много прошу?!

— Ай, — сказал Лео.

Нисса выдернула из него иголки:

— Ничего, жить будешь. Пойдем дальше, пока они заново его не собрали.

Лео на ходу потер грудь:

— И часто у вас такое бывает?

— В последнее время все наши творения превращаются в хлам.

— Из-за проклятья?

Нисса нахмурилась:

— Я не верю в проклятье. Но что-то точно не так. И если мы не решим проблему с драконом, все станет еще хуже.

— Проблему с драконом? — Лео надеялся, что речь идет о мини-драконе, может, настроенном на убийство тараканов, но что-то ему подсказывало, что это было бы слишком просто.

Нисса привела его к большой настенной карте, которую изучали две девушки. Карта изображала лагерь — полукруг земли с проливом Лонг-Айленд на севере, лесами на западе, домиками на востоке и кругом холмов на юге.

— Он точно в холмах, — сказала первая девушка.

— Мы там уже искали, — заспорила вторая. — В лесу проще спрятаться.

— Но мы расставили ловушки…

— Секундочку, — вмешался Лео. — Вы потеряли дракона? Настоящего огромного дракона?

— Он бронзовый, — уточнила Нисса. — Но да, это автоматон в натуральную величину. Домик Гефеста сконструировал его много лет назад. Затем он потерялся в лесу, а пару лет назад Бекендорф нашел его и починил. Он помогал охранять лагерь, но… он немного непредсказуемый.

— Непредсказуемый, — повторил Лео.

— Его иногда заклинивает, и он крушит дома, поджигает людей, пытается съесть сатиров.

— Это совсем не «немного».

Нисса кивнула:

— Бекендорф был единственным, кто мог его контролировать. После его смерти дракон стал вести себя все хуже и хуже, пока наконец окончательно не ополоумел и не сбежал. Время от времени он объявляется, разносит что-нибудь и опять убегает. Все ждут, когда мы его найдем и уничтожим…

— Уничтожим?! — ужаснулся Лео. — У вас есть бронзовый дракон в натуральную величину, а вы хотите его уничтожить?!

— Он дышит огнем, — объяснила Нисса. — Он смертельно опасен и неуправляем.

— Но это дракон! Люди, это же так здорово! А с ним нельзя поговорить, как-нибудь обуздать?

— Мы пытались. Джейк Мэйсон пытался. Ты видел, чем это закончилось.

Лео вспомнил Джейка, закованного в гипс и лежащего в одиночестве на своей койке.

— Но все равно…

— Других вариантов нет. — Нисса повернулась к девушкам. — Давайте добавим ловушек в лесу — здесь, здесь и здесь. Выманим его моторным маслом с тридцатой вязкостью.

— Дракон его пьет? — спросил Лео.

— Да. — Нисса с сожалением вздохнула. — Раньше он любил попить его с капелькой табаско перед сном. Если он попадет в ловушку, мы можем обрызгать его кислотой — она должна прожечь шкуру. Затем возьмем резчики по металлу и… и закончим работу.

Они все выглядели опечаленными, и Лео понял, что не только ему не хочется убивать дракона.

— Ребят, — сказал он, — должен быть другой выход.

Во взгляде Ниссы читалось сомнение, но еще несколько ребят оставили свои дела и подошли к ним, чтобы послушать разговор.

— Например? — спросил один. — Эта штука выдыхает огонь. К ней не подобраться.

«Огонь», — подумал Лео. Ох, елки, сколько всего он мог рассказать им об огне… Но приходилось соблюдать осторожность, пусть даже это его братья и сестры. Особенно если ему предстоит с ними жить.

— Ну… — Он помедлил. — Гефест — бог огня, так? Никто из вас не обладает… не знаю… огнестойкостью или чем-то вроде?

Никто не обвинил его в безумии, что уже хорошо, но Нисса с серьезным видом помотала головой:

— Это особенность циклопов, Лео. Полубожественные дети Гефеста… у нас просто умелые руки. Мы строители, ремесленники, кузнецы… и все в таком духе.

У Лео поникли плечи:

— О.

— Ну, когда-то очень давно… — начал парень с задних рядов.

— Да, хорошо, — согласилась Нисса. — Когда-то давно некоторые дети Гефеста владели огнем. Но это был очень-очень редкий дар. И всегда опасный. Таких полубогов уже несколько столетий не рождалось. Последний… — Она вопросительно посмотрела на ребят.

— Тысяча шестьсот шестьдесят шестой, — подсказала какая-то девушка. — Парень по имени Томас Фэйнор начал Великий лондонский пожар, уничтоживший большую часть города.

— Точно, — кивнула Нисса. — Когда появляется такой ребенок Гефеста, обычно это означает, что надвигается катастрофа. А нам их и так хватает.

Лео постарался стереть с лица все эмоции, что обычно ему было несвойственно:

— Я вас понял. Но жаль. Если бы кому-то из вас огонь был нипочем, можно было бы подобраться к дракону.

— И тогда бы он убил нас своими когтями и клыками, — сказала Нисса. — Или бы просто раздавил. Нет, нам придется его уничтожить. Поверь мне, если бы существовал иной выход…

Она не договорила, но Лео и так понял. Для их домика это была серьезная проверка. Если бы им удалось то, что однажды получилось у Бекендорфа, если бы они смогли усмирить дракона не убивая, может, тогда бы проклятье исчезло. Но у них закончились идеи. Любой, кто найдет решение, станет героем.

Вдалеке затрубил горн. Ребята начали убирать инструменты и сворачивать чертежи. Лео только сейчас заметил, что солнце в окнах успело опуститься. СДВГ имел такую особенность. Когда ему было скучно, пятидесятиминутный урок, казалось, растягивался на шесть часов. Но когда с ним происходило что-то интересное, например, его водили по лагерю полубогов, время пролетало незаметно, а потом — бам! — и оказывалось, что день уже прошел.

— Ужин, — сообщила Нисса. — Идем, Лео.

— Нам наверх, к павильону?

Она кивнула.

— Идите вперед, — попросил он. — Я… дай мне минутку, ладно?

Нисса заколебалась, но потом выражение ее лица смягчилось:

— Конечно. На тебя вывалили столько информации. Я помню свой первый день. Догоняй, как будешь готов. Только ничего не трогай. Почти любой проект здесь может убить, если не быть осторожным.

— Ничего не буду трогать, — пообещал Лео.

Его соседи по домику хлынули из кузницы, и вскоре Лео остался один посреди рева, скрипа водяных колес и звяканья и жужжания мелких механизмов.

Он уставился на карту лагеря, на те места, где его новообретенные братья и сестры собирались расставить ловушки на дракона. Это было неправильно. Очевидно неправильно.

«Очень редкий, — подумал он. — И всегда опасный».

Он поднял руку и изучил свои пальцы. Длинные и тонкие, совсем не такие, как у других детей Гефеста. Лео никогда не был самым крупным или сильным ребенком. Он выживал в опасных районах, плохих школах и жестоких приемных семьях благодаря смекалке. Он был клоуном, какие есть в любом классе, шутом, потому что очень рано понял, что, когда ты травишь байки и изображаешь бесстрашие, тебя обычно не трогают. Даже самые отчаянные хулиганы будут терпеть тебя смеха ради. Плюс юмор — это хороший способ скрыть боль. А если это не срабатывает, всегда есть план Б. Сбежать. Снова и снова.

Был еще план В, но он поклялся себе больше никогда его не использовать.

Однако сейчас Лео ощутил острую необходимость сделать именно то, чего не позволял себе с того несчастного случая, со смерти мамы.

Он развел пальцы и ощутил покалывание, как после онемения. Полыхнуло — и по его ладони заплясали раскаленные докрасна языки огня.

Примечания

16

Пантеон — здесь: храм, посвященный всем греческим богам сразу.