Ярость и рассвет

Рене Ахдие, 2015

Эпическая история любви, вдохновленная книгой «1001 и 1 ночи». В королевстве Хорасан правит безжалостный халиф. Каждый день он берет в жены новую девушку и казнит ее на рассвете. После гибели единственной подруги шестнадцатилетняя Шахразада клянется, что отомстит тирану. Чтобы убить кровавого правителя, она добровольно соглашается стать его невестой. Но сначала Шахразаде нужно придумать, как избежать собственной гибели. Она рассказывает халифу историю за историей, обрывая их на интересном месте. Вскоре девушка начинает догадываться, что за жестокостью халифа скрывается страшная тайна. Шахразада проникается сочувствием к нему и хочет разорвать порочный круг смерти. Сможет ли любовь восторжествовать в мире, наполненном ненавистью, ложью и предательством? Бестселлер The New York Times. «100 лучших фэнтези романов всех времен» по версии журнала TIME. Победитель премии YALSA в номинации Best Fiction for Young Adults Pick. Young Adult книга года – выбор Amazon. «Ярость и рассвет» – новая дилогия от автора бестселлера «Красавица» и «Падший».

Сила натяжения

Первоначальное здание дворца возвели почти триста лет назад по распоряжению правителя, который любил все экстравагантное. Позже к величественному строению из мрамора и известняка добавили несколько флигелей. Они вплетались во дворец, как притоки в русло реки.

В таком здании легко было заблудиться.

— Как попасть во двор? — спросила Шахразада у Деспины после того, как вся процессия проблуждала по сверкающим коридорам почти полчаса.

Служанка задумчиво склонила голову набок, но все же ответила:

— Кажется, действительно никто не отдавал приказа не выпускать вас наружу.

Шахразада сдержала первое побуждение отпустить язвительный комментарий на этот выпад и молча последовала за Деспиной, которая свернула в правый коридор. Воин шагал рядом с подопечной. Его осанка казалась такой же непримиримой и жесткой, как и выражение лица. Через несколько минут шествия в полной тишине они очутились в открытой галерее с рядом арочных двустворчатых дверей, ведущих наружу.

Слуга распахнул одну из створок, и Шахразада прошла во внутренний двор, который располагался каскадом, как ступени громадной лестницы. Первый ярус был засажен цветущими деревьями. В дальнем конце находился изысканный птичник, со всех сторон окруженный декоративными резными решетками из дерева акации. Их покрывал тонкий слой белой краски, а крепления были выполнены из полированной бронзы. Сквозь гранитную плитку из земли пробивалась зеленая трава.

Шахразада решительно зашагала дальше мимо вольера, бросив взгляд на пеструю стаю певчих птиц, порхающих внутри: соловьев, щеглов, жаворонков, канареек…

Внезапно ее внимание привлек громкий крик. Обернувшись, она увидела павлина, который с важным видом прохаживался по лужайке. Его распущенный веером хвост блестел в лучах солнца всеми оттенками малахита и золота.

Заметив Шахразаду, павлин тут же сложил оперение и поспешил прочь.

— Такой высокомерный и такой пугливый, — рассмеялась она.

— Вы о ком? — поинтересовалась Деспина. Когда же собеседница не ответила, уточнила: — Неужто речь о мужчинах?

Шахразада молча покачала головой и продолжила путь, пока не добралась до каменных ступеней, ведущих на следующий ярус. Здесь росло много плодовых деревьев. Зеленый инжир свисал с веток, ожидая своего часа. Апельсины же были усеяны белыми цветками, испускавшими нежный аромат.

Шахразада миновала их, лишь на мгновение замедлив шаг, чтобы вдохнуть приятный запах.

— Что вы пытаетесь отыскать? — с легким подозрением спросила Деспина, наблюдая за ней, однако снова не получила ответа от госпожи, которая заслонила ладонью от солнца глаза и принялась всматриваться в покрытый песком и камнем ярус, лежавший ниже. — Если вы поведаете о своих планах, я могла бы помочь, — предложила служанка.

— Я ничего не планирую. Просто хочу найти кое-что.

— И что же?

— Служанку, которая не будет задавать так много вопросов.

Деспина усмехнулась и последовала за Шахразадой. Та уже торопливо сбегала по последнему пролету лестницы на плиты нижнего яруса, направляясь к выходу.

Воин что-то неодобрительно проворчал, из чего его подопечная заключила, что он все же не немой.

— Не думаю, что вам позволено здесь находиться, — громко предупредила Деспина.

— Ты говорила, что мне можно ходить где угодно в сопровождении Воина, — напомнила Шахразада.

— Вряд ли кто-то предполагал, что вы забредете на тренировочную площадку.

Однако слова служанки пропали даром: юная госпожа уже разглядывала толпу мужчин, которые самозабвенно упражнялись с различным оружием, оттачивая мастерство. В воздухе мелькали сабли, летали брошенные в мишень копья, блестели на солнце смертоносные лезвия топоров-табарзинов.

Однако одного человека Шахразада так и не обнаружила.

— Вы ищете халифа? — догадалась Деспина.

— Нет, — отмахнулась собеседница, размышляя, что звание одного из лучших фехтовальщиков зарабатывает лишь тот, кто постоянно тренируется, а значит, он обязательно появится здесь.

Шахразада должна была изучить сильные и слабые стороны противника, чтобы уничтожить его.

— Так я и поверила, — ухмыльнулась служанка.

— На самом деле я пришла, чтобы… — Глаза девушки блуждали по площадке, пока не наткнулись на знакомый предмет. — Чтобы научиться стрелять из лука.

— Что?! — воскликнула Деспина.

Изображая полнейшее невежество, Шахразада направилась к стойке с оружием.

Воин заступил дорогу, ониксовые глаза предостерегающе вспыхнули.

— Научишь меня стрелять? Мне всегда очень хотелось уметь обращаться с луком и стрелами, — набравшись смелости, спросила Шахразада, отвечая на враждебный взгляд великана.

Тот лишь молча покачал головой.

— Ну пожалуйста, — надув губы, протянула девушка. — Со мной ничего не случится. Кроме того, завтра я уже перестану тебя обременять. И всего-то прошу исполнить маленькое желание.

— Возможно, он переживает не за тебя, — язвительно предположила Деспина.

Шахразада попыталась обогнуть великана, но тот сделал шаг в сторону, заграждая ей путь.

— Ну почему ты такой несговорчивый, — недовольно произнесла девушка, поджимая губы.

— Это его обычное состояние, — последовал комментарий из-за ее спины, высказанный глубоким мужским голосом.

Деспина и Шахразада обернулись. На них пристально смотрел юноша с копной медно-каштановых волос и приветливым, располагающим лицом.

Воин напрягся.

— Возможно, я сумею чем-нибудь помочь? — с ухмылкой предложил незнакомец.

— Была бы крайне признательна, — ослепительно улыбнулась Шахразада. — Я…

— Я знаю, кто вы такая, госпожа. Полагаю, на данный момент всем во дворце это известно. — Карие глаза юноши озорно сверкнули, и он подмигнул Деспине.

Та отвела взгляд и залилась румянцем.

«Дамский угодник», — пришла к выводу Шахразада, вслух же любезно произнесла:

— Тогда вы обладаете передо мной преимуществом.

— Меня зовут Джалал. — Юноша склонил голову, прикасаясь кончиками пальцев ко лбу.

— Капитан дворцовой стражи и сын главного генерала — шахрбана Арефа аль-Хури, — добавила Деспина официальным тоном.

— Не позволяйте этим званиям ввести вас в заблуждение, госпожа. При дворе со мной не особенно считаются, несмотря на высокий титул отца.

— Значит, мы оба обладаем подобным жалким статусом: я тоже не являюсь сколько-нибудь значительной фигурой, — вздохнула Шахразада.

— Сомневаюсь, моя госпожа, — не согласился Джалал с широкой улыбкой, которая осветила и без того приветливое лицо. — Очень в этом сомневаюсь.

Воин снова недовольно хмыкнул. Этот раздраженный звук вернул Шахразаду к насущному вопросу.

— Могли бы вы оказать мне любезность и научить стрелять из лука, капитан аль-Хури? — спросила она.

— С несколькими условиями. Во-первых, вы оставите в стороне формальности и будете звать меня просто Джалал. Во-вторых, Халид не должен узнать о моей роли в этой эскападе.

«Халид? Он обращается к халифу по имени?» — удивилась Шахразада про себя, вслух же произнесла:

— Я принимаю условия. С превеликим удовольствием. Взамен на ответную любезность. По обоим пунктам.

— Тогда следуйте за мной, Джалал, — улыбнулся молодой капитан, заговорщически наклоняясь к собеседнице, заставив ее рассмеяться.

— Это плохая затея, — предупредила Деспина, складывая руки на груди и меряя взглядом озорное лицо Джалала.

— Для кого? Для тебя или для меня? — отмахнулась Шахразада. — Мне лично очень нравится идея провести последний день своей жизни, занимаясь теми вещами, о которых я всегда мечтала.

Служанка покорно вздохнула и поплелась следом за госпожой и молодым капитаном. Воин топал позади, источая неодобрение и раздражение, несмотря на многозначительные взгляды, которые с укоризной кидал на него Джалал.

Вскоре они остановились возле стойки с луками. Рядом, на железной балке, висело несколько колчанов. Торчавшее из них оперение стрел было выкрашено в разные цвета. Шахразада вытащила одну из них, с затупленным наконечником для тренировки, и, приложив все усилия, чтобы выглядеть безразлично, слегка согнула древко. Оно оказалось не особенно гибким.

— Вы уже стреляли из лука раньше? — поинтересовался Джалал, наблюдая за действиями девушки с проницательностью, удивительной для человека, казавшегося настолько беспечным.

— Нет, — отозвалась она, стараясь, чтобы голос звучал легкомысленно.

— Позволите поинтересоваться, что тогда вы делали?

— Просто стало интересно, — пожала плечами Шахразада, возвращая стрелу в колчан.

Затем взяла вторую, с оперением другого цвета, и произвела те же самые манипуляции.

«Эта значительно лучше», — отметила про себя девушка и сняла колчан с балки.

— Похоже, мои наставления не потребуются, — весело прокомментировал Джалал.

— Неправда… — поспешно возразила Шахразада, лихорадочно обдумывая, каким образом сгладить досадный промах. — Мой… двоюродный брат как-то упомянул, что стрелять становится легче, если древко более гибкое. Тогда не требуется сильных рук.

— Ясно, — недоверчиво протянул Джалал. — А что ваш… двоюродный брат говорил о луках?

— Ничего. Да и про стрелы-то фразу обронил мимоходом.

— Само собой, — кивнул молодой капитан с еще большим сомнением. — Мимоходом.

Он быстро осмотрел луки, висевшие на стойке, и потянулся к длинному, с почти прямой деревянной планкой, бросив быстрый взгляд через плечо на Шахразаду.

Та лишь спокойно улыбнулась в ответ.

Не сводя с нее глаз, Джалал занес руку над гораздо меньшим луком с двойным изгибом, концы которого сгибались от стрелка при натяжении.

Подобная конструкция требовала гораздо меньше усилий.

Шахразада удержала на лице улыбку, отказываясь поддаваться на уловку.

— Какой лук предпочитаете?

— Доверюсь вашему совету.

— Думаю, этот прекрасно вам подойдет, — кивнул Джалал, затем с понимающей усмешкой взял со стойки лук с двойным изгибом и зашагал к линии стрельбы, расположенной в пятидесяти шагах от мишеней.

Следуя за юношей, Шахразада мысленно упрекала себя за то, что так безрассудно выдала свои знания по части стрельбы из лука. Однако жалеть об этом было уже поздно. Оставалось запомнить урок и в будущем действовать осторожнее.

Заняв место на линии, девушка собрала черные волнистые пряди в узел на затылке, сняла громоздкую мантию и протянула ее Деспине. Слабый ветерок приятно охладил разгоряченную кожу рук и живота. Облегающий серебристый топ с короткими рукавами имел квадратный вырез. Шелковый кушак кобальтового цвета обвивал талию, а вышитые жемчугом концы касались земли. Ноги в вышитых туфлях поднимали облачка песка при каждом шаге.

Шахразада забросила колчан на плечо и приняла от Джалала лук с двумя изгибами.

В стороне начала собираться толпа заинтересованных зрителей. Деспина и Воин подошли ближе, по-прежнему не скрывая недовольства затеей.

Намеренно не поменяв позы, Шахразада вытянула стрелу из колчана и попыталась наложить ее на безвольно висевшую тетиву.

Джалала все эти действия явно не убедили.

Когда Шахразада натянула лук, то тонкое древко стрелы задело рукоять, дрожа в подчеркнуто неправильной хватке.

— Так правильно?

— Нет, — фыркнул Джалал. — Но вам и самой это прекрасно известно, не так ли?

— Конечно же, нет.

— Вы уверены?

— Так вы собираетесь учить меня или нет? — капризно спросила Шахразада.

— Поставьте левую ступню вперед, чтобы ноги оказались примерно на ширине плеч, — улыбаясь, велел Джалал. После того, как девушка выполнила указание, он продолжил: — Теперь ослабьте хватку и опустите локти. Смотрите в прицел, расположенный на рукоятке лука, когда будете стрелять.

Шахразада едва не усмехнулась. Прицел ей был не нужен с тринадцати лет. Об этом позаботился Тарик.

— Как только прицелитесь, оттяните стрелу как можно дальше и отпустите ее, — завершил наставление Джалал.

Когда она отпустила тетиву, стрела полетела к мишени и упала шагах в двадцати от цели.

Шахразада взглянула на капитана, на лице которого по-прежнему читалось выражение недоверия.

— Ваш «двоюродный брат» не объяснил, что такое сила натяжения?

Она отрицательно покачала головой.

Джалал тяжело вздохнул и подошел к ученице.

— Я выбрал этот лук именно потому, что у него меньшая сила натяжения. Полагаю, по этой же причине вы выбрали более гибкие стрелы. Это помогает выстрелить, не прикладывая значительных усилий. Это особенно важно для таких маленьких лучников, как вы.

— Значит, натягивать лук легче при высоком росте?

— Скорее дело в скорости и точности. Если не требуется тратить много энергии на один выстрел, можно быстрее сделать другой. А если не держаться так напряженно, то точность попадания в цель повышается.

— Звучит логично, — согласилась Шахразада.

— Так и есть, — ухмыльнулся Джалал.

Она пропустила мимо ушей его многозначительный тон и потянулась за новой стрелой. Затем положила ее на тетиву и метнула быстрый взгляд на молодого капитана.

— Похоже, вы с халифом хорошо знакомы.

— Я знаю Халида с тех пор, как он был совсем маленьким мальчиком. — Веселье Джалала слегка угасло.

— Вы близко дружите?

— Вовсе нет.

— Понимаю, — произнесла Шахразада, после чего оттянула стрелу и отпустила ее. В этот раз она почти долетела до мишени, но все же воткнулась наконечником в песок.

— Я старше Халида на два года и вырос вместе с его братом Хасаном. Мы были очень близки. После его смерти я предложил дружбу и халифу, но… — Джалал пожал плечами. — Он так и не принял ее.

— Сочувствую, — искренне сказала Шахразада, поворачиваясь лицом к собеседнику.

— По поводу чего?

— Нелегко терять лучшего друга. По крайней мере, мне так кажется.

— Спасибо за сочувствие. И все же Халид лишился старшего брата. А год спустя погиб и его отец. Из-за того ужасного происшествия с матерью ему пришлось занять трон в четырнадцать. Четырнадцатилетний мальчик, оставшийся в полном одиночестве… Уверен, вы представляете, что случилось затем.

«Мне все равно, — гневно подумала Шахразада. — Тем чудовищным поступкам нет оправдания. У халифа было четыре года, чтобы привыкнуть править. Насчет же того, что случилось затем…»

Заметив ее выражение лица, Джалал подошел ближе и добавил уже тише:

— Поймите, я не пытаюсь его… оправдать.

Шахразада отвернулась, достала новую стрелу. Затем застыла, осознав, что натянула тетиву одним слитным движением, мало походящим на действия неопытного лучника.

— Приношу нижайшие извинения, — рассмеялся Джалал, — но, кажется, у меня появился повод просить об услуге, Шахразада.

— И почему вы так считаете? — сквозь зубы процедила девушка.

— Потому что такова цена моего молчания.

— Что? — недоверчиво переспросила она.

— Не представляю, каковы ваши планы по отношению к Халиду, — тихо произнес Джалал, подходя почти вплотную, — но вы единственная, кто сумел вывести его из равновесия за последние годы. А ему не помешает встряска.

— Так что за услуга? — уточнила Шахразада, твердо встречая взгляд собеседника и при этом не отпуская натянутую тетиву.

— Халид мне не друг. Но и не враг. Он мой повелитель. Я с теплом вспоминаю, каким он был в детстве: добрым, любопытным, умным. Сострадательным. Тот мальчик превратился в сломленное существо. И мне тяжело за этим наблюдать. Ты поможешь мне исцелить его?

Шахразада угрюмо уставилась на Джалала, не находя слов и гадая, откуда в нем взялась такая слепая преданность. Такое неоправданное доверие к юноше с повадками убийцы и к девушке с вероломными намерениями.

Молодой загорелый капитан не отводил взгляда. Их лица почти соприкасались.

В этот момент из затененной галереи показалась Деспина. Ее лицо было искажено от ужаса. Отследив источник испуга, Шахразада замерла, неспособная вдохнуть.

На противоположной стороне тренировочной площадки стоял халиф Хорасана и наблюдал за ними со сдержанным, отстраненным интересом.

С выражением лица спокойным, как затишье перед бурей.