Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история

Петер Загер, 2005

«Если бы Оксфорд не был самым прекрасным, что есть в Англии, Кембриджу стало бы несколько легче», – писал Генри Джеймс. Оксфорд воспитал больше премьер-министров, зато Кембридж – больше лауреатов Нобелевской премии. В течение почти 800 лет две столицы английской интеллектуальной жизни распространяют свое влияние по всему миру, выпуская не только политических лидеров, но и лучших шпионов, церковных деятелей, а также великое множество литераторов. Петер Загер, опираясь на бесценный клад фактов и анекдотов, создал подробную и остроумную историю Оксбриджа (термин, придуманный Уильямом Теккереем). Что не менее важно – попутно автор раскрыл массу секретов, таящихся за воротами колледжей. Замечательные изыскания подкреплены фотографиями, картами, толковым словарем, списком полезных адресов и библиографией.

Студенческие клубы: «Жирные бастарды» и «Игроки в блошки»

Клубы. Теперь вступить в «Карлтон», а в начале второго курса — в «Грид». Если захочешь выдвинуть свою кандидатуру в «Союз»… составь себе сначала репутацию в «Чэтеме» или, скажем, в «Кеннинге», и начни с выступления по поводу газеты.^[39]

Ивлин Во. «Возвращение в Брайдсхед» (1945)

Тем, кто посетит Оксфорд в первых числах октября, когда академический год только начинается, и заглянет на Хай-стрит, вероятно, бросятся в глаза объявления особого рода о «ярмарке новичков» в экзаменационной школе. Здесь студенческие союзы и клубы знакомятся с первокурсниками и вербуют новых членов: Клуб короля Артура, «Безумные шляпники», Клуб доктора Кто, Союз звонарей, «Певцы Аркадии», Китайский дискуссионный клуб, сообщество геев, лесбиянок и бисексуалов и, конечно же, клуб Tiddlywinks, объединяющий игроков в блошки^[40]. Иногда названия интереснее того, что за ними стоит. Но, как правило, все наоборот: то, что скрывается за названием, еще любопытнее. К примеру, Оксфордская гильдия ассасинов — это вовсе не корпорация безжалостных убийц, а drinking club (питейный клуб) для избранных, названный в честь тайного объединения персидских ассасинов. Члены клуба «Пушишки»^[41] регулярно собираются, чтобы провести комические дебаты под председательством Винни-Пуха, а затем все вместе направляются к мосту Магдален-бридж, чтобы бросать с него в Черуэлл палочки, и это захватывает сильнее, чем гребные гонки.

В Оксфорде существует более двухсот открытых для студентов объединений, не считая спортивных. В Кембридже их не меньше. Много союзов по интересам на любой вкус: политические, религиозные, литературные, музыкальные, этнические объединения, союзы любителей самых экзотических занятий и самых абстрактных тем. Если клуба приверженцев той или иной деятельности пока не существует, не сомневайтесь: он обязательно появится. Ни одно место в мире не сравнится с Оксбриджем по плотности всевозможных союзов на единицу площади. При этом нет никакой чрезмерности, столь характерной для Германии. Клубы — прекрасные подмостки для самовыражения молодежи, сообщества талантов, тренировочные площадки всякого рода эксцентриков, волшебные горы дружбы и необузданной общительности.

Возьмем, к примеру, альпинизм, большой спорт оксфордской элиты с xix века. Впрочем, их Клуб скалолазания собрал покорителей в первую очередь интеллектуальных вершин; одно из достижений — водружение ночного горшка на самый верх Камеры Редклиффа. Очень много спортивных объединений: в Клубе любителей опасного спорта собираются те, кто (впрочем, как большинство обитателей Оксфорда) ищет экстремальных ощущений. Прыжок с моста «Золотые Ворота» в Сан-Франциско члены клуба рассматривают как обязательное упражнение. Несколько безопаснее ритуал инициации в кембриджском Обеденном клубе Клавдия, который носит имя самого прожорливого из римских императоров: новичок должен представить оду пьянству собственного сочинения, причем на латыни.

Свойственная Оксбриджу любовь к странным ритуалам расцвела пышным цветом в клубной среде. Чтобы стать одним из «Жирных бастардов», претендент должен за вечер расправиться с пастушеским пирогом, сливочным тортом и яблочным штруделем, обильно политым ванильным соусом, общим весом в один стоун, то есть шесть килограммов триста пятьдесят граммов. Наплыв, таким образом, уменьшается, обеспечивая эксклюзивность. Но по-настоящему эксклюзивные клубы герметичнее масонских лож, и новых членов вербуют отнюдь не на «Ярмарке новичков». Впрочем, лишь немногие так же непритязательны, как кембриджский Метафизический клуб. По уставу, в этом клубе нет никаких должностей: в нем запрещена вообще какая бы то ни было деятельность. Однако столь чистая созерцательность в студенческих клубах — весьма редкое явление.

Лишь небольшое число dining & drinking societies издавна вносят лепту в формирование элитарного имиджа Оксбриджа. Ритуалы этих объединений, их идеалы, снобизм и классовые предрассудки не без ностальгии описал в своем первом романе «Упадок и разрушение» Ивлин Во: «На последнем обеде, три года назад, кто-то притащил лисицу в клетке: животное предали казни, закидав бутылками из-под шампанского. Замечательно повеселились три года назад!»^[42] Для самого писателя, учившегося в Хэртфорт-колледже в 1920-е годы, дружба и членство в «серьезных клубах» оказались гораздо важнее выпускного экзамена, сданного им на самую низкую оценку. Любимый клуб Ивлина Во — The Bullingdon, ныне называемый The Bollinger, — по-прежнему ассоциируется со снобизмом и социальным престижем. Как и основанный в 1884 году Gridiron Club, чаще именуемый The Crid, в котором состоят кронприн цы, известные политики и писатели, такие как Джон Ле Карре («Я изображал классного парня»). Актер Хью Грант в бытность студентом входил в клуб самых красивых юношей Оксфорда — «Пирс Гавестон». У этого клуба, названного в честь фаворита Эдуарда II, в Кембридже имеется близнец — Клуб Адонисов, куда принимают только мужчин. Женский вариант из Сент-Кэтринс-колледжа — Alley Catz^[43]; среди ритуалов, через которые проходят кандидатки, — поедание батончика «Марс», торчащего из мужских трусов (неважно, с мужчиной внутри или без).

Клубы и объединения в современном понимании существуют в Оксбридже с середины xvii века. В те времена все желающие собирались в доме органистов Сент-Джонс-колледжа для совместного музицирования. Ректор Уодхэм-колледжа приглашал знаменитых ученых-естественников для участия в публичных дискуссиях, а в «Копченой селедке» с 1694 года сходились любители искусств и кельтской истории. К середине xviii века в Оксфорде насчитывалось более сорока клубов: «Вольные циники» и «Аркадцы», Jellybags^[44] и «Любители абсурда». Эти «маленькие ночные сборища», как определил клубные вечеринки Джозеф Аддисон, где люди учились общаться и обменивались мнениями, сыграли важную роль в формировании общественного мнения в Англии. Ведь политические союзы возникли гораздо позднее: в 1861 году был основан Каннинг-клуб, а в 1869 году — Ассоциация оксфордских консерваторов (OUCS). Именно там в 1945 году началась карьера студентки химического факультета, тогда еще носившей имя Маргарет Робертс, но после свадьбы превратившейся в миссис Маргарет Тэтчер. Впрочем, испытательной ареной для будущей Железной леди стало другое студенческое сообщество — единственное в Оксфорде существующее со времен Регентства по сей день: самый большой и самый знаменитый дискуссионный клуб «Оксфорд-Юнион».

Примечания

39

Цитаты из романа «Возвращение в Брайдсхед» здесь и далее приводятся в переводе И. Бернштейн.

40

Игра в блошки — настольная игра, в которой игроки дисками большего диаметра надавливают на край дисков меньшего диаметра, чтобы те, подпрыгивая, как блошки, переворачивались и попадали в горшок, который стоит посередине стола.

41

Игра в пушишки, или игра в пустяки, придуманная Винни-Пухом, состоит в том, что участники бросают с моста шишки (каждый свою) и, перебежав на другую сторону моста, проверяют, чья шишка выплыла быстрее. Шишки Винни-Пух вскоре заменил палочками (Pooh-sticks), потому что их лучше видно, и игра стала называться игрой в пустяки.

42

Перевод С. Белова и В. Орла.

43

Бездомные кошки (в переносном смысле — гулящие девки) (анг.).

44

Букв.: мешочки из марли для процеживания желе; устаревшее просторечное название мошонки (анг.).