Сколько себя помню… Том второй. Хроники неорганической жизни

Павел Сильчев

Умирая, он становится сильнее, отбирая, он преумножает, поглощая, он распространяет свое влияние. Его невозможно убить, но возможно ли его подчинить? От него не избавиться, но может стоит с ним подружиться? А если ты без него жить не можешь, тогда женись на нем!

Убраться с планеты

Надо было уже заканчивать трапезничать. Время поджимало. Счастливые торги, похоже, никуда не торопятся, но в отеле мы наделали много шума. Не стоит рассчитывать, что не будет расследования. Когда всплывут наши имена и адреса, тогда на месте оставаться будет уже опасно.

— Надо отправляться, — толкнул я в бок повеселевшего старика, он словно не мог теперь наговориться с сыном.

— Ночь на дворе, куда в такую пору? — Удивился он.

— Городские службы работают и ночью. Уверен, они уже берут интервью у водителя, который нас сюда привез.

— Сюда полиция никогда вовремя не приезжала, время до утра у нас есть. Кроме того, надо собрать пожитки, путь предстоит не близкий.

Интересно, подобное упрямство это их общая черта, или другие торги хоть иногда прислушиваются к тому, что говорят другие.

Он повернулся к сыну, бросил ему пару слов, и тут же между ними завязался новый диалог, вникать в который мне даже не хотелось.

Я подошел к окну и заглянул в ночь. Свет из комнаты полностью выключал реальность за окном. Чернота там была настолько густа, что нечего было даже надеяться рассмотреть хоть что-нибудь снаружи, пока горел свет.

Вдруг, на какой-то миг я ощутил на себе влияние инфракрасного сканера. Мне уже приходилось испытывать подобное чувство, поэтому сомнений не было, нас уже обложили и наверняка прослушивают.

— И когда же вы намерены меня отпустить? — Перебил я их болтовню.

Старый торг пару раз удивленно моргнул.

— Не раньше, чем вы заплатите нам сто тысяч имперских кредитов, — совершенно серьезно ответил торг на мой вопрос.

Он намеревался сказать, что-то еще, но не успел. Дверь вышибли тараном, и в комнату ворвались вооруженные люди в форме.

Торгов моментально сковали, но ко мне даже не прикоснулись.

Молодой подвижный инспектор с черными усиками учтиво мне поклонился.

— Спасибо, инспектор, вы появились как раз вовремя. Этот негодяй, угрожал убить меня, и хотел чтобы я заплатил ему сто тысяч, — указал я на старого.

Торги еще не совсем понимали, что происходит, и только озадаченно моргали.

— Но этот молодой тут вообще не при чем. Мне кажется, что этот пользовался слабостью инвалида, чтобы нелегально проживать в его комнате.

Коко тут же расковали. Природная черта всех гуманоидов — сочувствие обделенным и обездоленным.

— Мы взяли двоих сообщников в вашем номере, они дали показания, как они планировали украсть ваш корабль, а вас убить. Так что сотней тысяч дело бы не обошлось, — учительно объяснил инспектор. — Ваше счастье, что вы в столице, и тут полиция работает, как надо. Не то валяться бы вам мертвым в какой-нибудь канаве.

Коко пришел в себя раньше старика. Он испуганно залепетал, что-то по торгски, но так, как его тут никто не понимал, сострадание к нему только усилилось.

— Надо будет сообщить о нем в социальную службу, пусть пришлют кого-нибудь, а то еще помрет с голоду, — расчувствовался инспектор.

Его подчиненные тем временем сделали в комнате короткий обыск, перевернули все вверх дном.

— Это лишнее, инспектор, я позабочусь о несчастном. Я собираюсь скоро быть на его родных планетах, могу забрать его, пусть о нем заботятся его соплеменники.

— Отличная идея, и столичный бюджет не пострадает, надо будет оформить ему разрешение.

— Как все удачно сложилось! Вы делаете большое дело, инспектор. Но попрошу с этим не тянуть, потому что у меня деловая встреча горит, с этими приключениями я совершенно выбился из графика.

— Хорошо, хорошо, сегодня же и займусь. Как раз буду этого оформлять в офисе, то прямо с утрица и пропуск оформлю.

— Отлично. Кто-нибудь не поможет мне доставить калеку к кораблю?

Инспектор понимающе кивнул и дал команду одному из своих людей, чтобы он взял машину и подкинул нас до стоянки.

Молчаливого старика увели в другую сторону. Он, конечно, уже понимал, что происходит. Понимал, но от этого легче не становилось. Его сын отправится к родным берегам, а ему предстоит гнить в тюрьме долгий срок. Но он был рад за Коко. В конце-концов его в тюрьме хотя бы кормить бесплатно будут, и Коко пристроен. Лучшего от судьбы и ждать нечего, надо быть реалистом.

Мы вышли у ВИП зоны за стоянкой для прогулочных кораблей. В нескольких десятках метров был трап моего Красавца. Я отпустил полицейского с машиной, чтобы ему не пришло на ум помочь мне нести Коко до корабля. Сам он его даже с места сдвинуть не смог бы, но несомненно попытался бы. А мне притворяться, что тяжело, не хотелось, претило мне подобное поведение.

Машина уехала, и я взял торга под мышку, чтобы отнести к кораблю. Он не выразил протеста, но и инициативы не проявил. Оно и понятно. Парень только что лишился отца. Какое тут может быть настроение.

Пока я топал к кораблю, в голове моей постоянно вертелась одна мысль, как я буду общаться со своим навигатором без переводчика. Утром бумаги будут готовы, можно будет отправляться, но с односторонней связью, мы вряд ли поймем друг друга, когда дело коснется мельчайших деталей космической навигации.

Конечно, можно обратиться к помощи компьютерного переводчика, но торги — малоизученная раса, хватит ли машинного словарного запаса? Надо было проверить. Не хватало еще ломать голову, чтобы придумать, как вызволить обвиняемого торга и вывести его с планеты. Об этом даже думать было жутко. Чтобы подобная операция прошла успешно, необходим настолько продуманный тактический план, что на его создание могут потребоваться недели.

Мы благополучно добрались до рубки и удобно расположились в креслах.

— Компьютер, режим переводчика, — тут же взялся я за дело.

— Оппоненты? — Пропел он мелодичным женским голосом.

Эти настройки мне нравились больше всего, хоть у меня никогда еще не было живой подружки. Дело в том, что отец всегда учил меня, что животные инстинкты, такие, как либидо, всегда осложняют жизнь и могут загубить любое дело основательно и неожиданно. Поэтому подавлять либидо он научил меня с подросткового возраста. Однако, даже подавляемое, оно пробивалось в виде подобных предпочтений то там, то тут. Пока это мне не мешало, я позволял себе подобные послабления.

— Торги.

— Торг Лавринянин, Торг Поджарый, Красногрудый Торг.., — включилось перечисление.

Не знал, что их так много. Возможно, большая часть из них не имеют между собой ничего общего. Как выбрать?

— Включить фонетический анализатор, — пришла мне идея.

Я кивнул Коко, чтобы он сказал что-нибудь.

— Гло? — Не понял он моего телодвижения.

Но этих трех звуков компьютеру оказалось достаточно для идентификации.

— Торг Парасисетик. В базе данных 2 343 442 слова, — отчитался он, — начать сессию?

— Да. Пожалуй, начнем, — согласился я все еще в шоке от количества слов.

— Ваш язык удивительно обширен, более двух миллионов слов меня впечатлили, — обратился я с пробным предложением к Коко.

Рубка наполнилась приятным бульканьем перевода.

Коко прислушался, поднял на меня ничего не выражающий взгляд и что-то сказал.

— Почему ты допустил, чтобы его арестовали?

Это было ожидаемый вопрос. Надо было выяснить все недоразумения, прежде чем отправляться в открытый космос. Там необходимо доверять ближнему, иначе могут погибнуть все.

— Не я создал эту реальность, чтобы мешать течению обстоятельств, без веской причины.

— Ты что-то сказал полиции, чтобы его арестовали. Он хороший торг, он заботился обо мне и никогда не делал ничего дурного.

Торг был зол и негодовал так сильно, что помещение быстро наполнилось отрицательным эмоциональным зарядом. Это действовало и на мое состояние, подталкивало в эту пропасть. Но нам нельзя было допускать конфликтов. Слишком многое было поставлено на карту. Я попытался изолировать себя от посторонней агрессии и успокоиться.

— Может он думал, что заботится о тебе, когда сегодня ночью с тремя сообщниками проник в мой номер в отеле и приставил мне нож к горлу. Они потребовали коды доступа к этому кораблю, хотели убраться с этой планеты. Его сообщники признались полиции, что не собирались оставлять меня в живых.

Когда я отказался давать коды, один из них выстрелил в меня из атомного пистолета, но оружие было неисправно и взорвалось. Потом начался пожар, паника жильцов, общая эвакуация. Мне удалось вытащить твоего контуженного взрывом отца из оцепленного здания.

— С чего бы тебе это делать? Ведь, по твоим словам, они хотели убить тебя? — Казалось, что Коко не верит ни единому моему слову.

Но я знал действие правды. Мыслящие существа часто чувствуют не только ложь, но и правду.

— Мне позарез нужен был навигатор. Скорее всего, ты единственный торг-навигатор в этой системе. Он рассказал мне о тебе до того, как все началось.

— Но ты мог бы что-то предпринять, чтобы предотвратить арест! — Он все еще негодовал, и меня это удивляло.

— Я говорил ему, что надо торопиться, что полиция у нас на хвосте, что если оцепят тот муравейник, ареста избежать не удастся. Но он предпочел проигнорировать мои предупреждения. Камеры в отеле и его сообщники, которые рассказали полиции обо всем, не дали нам ни единого шанса. Мое неестественное поведение навлекло бы на нас подозрение, и нам бы не позволили покинуть эту планету. И тогда всплыло бы твое происхождение, служба безопасности Империи заинтересовалась бы твоей персоной и закрыла бы тебя в зверинце для опытов до конца дней. Вы бы лишились ваших жизней, а я навигатора и чистой репутации

— Не верится, что он мог так поступить, — вздохнул он. — Не знаю, как мне теперь без него…

— Ты же торг, а торги, как известно, не привязываются, не строят социальных связей, — удивлялся я. — Неужели вы так сблизились с этим стариком, что теперь у вас эмоциональная привязанность?

— Мне все равно, как это называется, но я ощущаю себя полностью разбитым и опустошенным. Как он мог так поступить со мной?

Я явно почувствовал его тоску и изумился еще больше. Когда так тоскуют гуманоиды, они всегда плачут. Это было удивительное открытие, которое противоречило общепринятому суждению о торгах. Если бы я был межвидовым социологом, то непременно заинтересовался бы этим фактом и, может быть, написал бы научную работу на эту тему.

Общий фон в помещении улучшился с агрессии до печали. Это уже было что-то. Можно было переходить к делу.

— Угрозы еще не миновали. Мы заручились поддержкой инспектора полиции, но это низкое исполнительное звено. Если ситуацией о нападении на инопланетного гостя заинтересуются выше, то все распоряжения инспектора заморозят, запуск могут отменить, корабль арестовать, остановить нас на орбите во время маневров. Многое еще может случиться, поэтому нам нужны козыри. Прежде всего твои знания о гравитационных перелетах. Если Империя решит остановить нас в космосе, нам понадобится фора в скорости, а двигатель этого аппарата на такое не способен.

Я мог бы придать этому кораблю гравитационное ускорение, но боюсь, для благополучного путешествия необходимы дополнительные меры безопасности.

— Конечно, этому кораблю потребуется серьезная реконструкция. Не совсем понимаю, каким образом ты собираешься придать этому куску металла гравитационное ускорение, но если бы это было возможно, то потребовались бы еще мощные магнитные генераторы, для создания вокруг корабля магнитного поля, чтобы подавлять влияние сильных эфирных течений в центре галактики. Еще потребуется электростатический заряд по фюзеляжу, чтобы гасить жесткое космическое излучение. На таких скоростях привычные вам средства уже не работают. Так же понадобятся отдельные гравитационные генераторы постоянного поля, чтобы отклонять с курса физические объекты. Столкновение даже с мелким камнем может оказаться фатальным, как для корабля, так и для экипажа. Так же надо подумать про дополнительный обогрев. Генераторы гравитационной тяги поглощают тепло, и без дополнительного источника тепла, мы скоро окажемся в морозильной камере.

— Вся эта система, должно быть, поглощает море энергии? — Удивился я.

Почему-то до сего дня мне казалось, что все должно быть гораздо проще. А тут столько составляющих, и все критически важны.

— Дело даже не в том, сколько энергии нам потребуется. Мы физически не в состоянии к утру переделать это прогулочное судно для межзвездных перелетов. У нас нет ни запасных частей, ни навыков работы с монтажом этих узлов. Скорее всего, подобных приборов не выпускает ваша промышленность. Так что их пришлось бы конструировать нам самим. Выходит, нам следует полагаться только на счастливый случай. Будем надеяться, что Империя не заинтересуется нами, а инспектор выполнит обещанное.

— Ты пока тут понадейся, а я выйду, позабочусь, может, наш корабль к утру будет иметь все, что ты перечислил

Он проводил меня странным взглядом. Это было неприятно. Когда единственный человек, с которым ты рядом, считает тебя сумасшедшим, никакая выдержка не помогает подавить это чувство.

Я уединился в одну из кают и стал пробовать генерировать магнитные поля, гравитационную защиту, статический заряд на поверхности корабля.

Проще всего оказалось со статическим зарядом. Он получался легко, потреблял мало энергии и почти не требовал концентрации внимания. Я подозревал, что в полете это может оказаться сложнее, так как в силу непредвиденных обстоятельств заряд может стекать, и его придется генерировать снова. Но это можно было выяснить только в полете.

Следующим по сложности было гравитационное поле от космических объектов. Я уже давно на ты с гравитацией, и пользовался ею многократно и многообразно. Одно дело, скажем, поддерживать некое тело над поверхностью планеты, или толкнуть объект в космосе, это сродни грубой силе. Но окружить корабль гравитационным полем оказалось непросто. Небольшое отклонение поля, и обшивка корабля начинала стонать и трещать от контакта с градиентной оболочкой. Выходит, я сам мог разорвать собственный корабль прямо в космосе. Это было бы совсем некстати.

Но все это чепуха, по сравнению с магнитным полем. Дело в том, что я встречался с магнитными полями достаточной мощности только тогда, когда использовал мощные электрические разряды. Но такое опосредованное наведение полей, во-первых, было очень затратным, во-вторых, никак не контролировалось. Этот вопрос еще требовал изучения, а времени на это уже не было. Если бы уделить этому вопросу год-два, то, уверен, с магнитным полем было бы не больше хлопот, чем с гравитацией.

Коко говорил, про эфирные потоки в центре галактики. Но для побега от Имперского флота не обязательно лететь к центру. Мы можем даже покинуть галактику перпендикулярно к плоскости эклиптики, и там осмотреться. Сейчас главное было благополучно покинуть планету.

Так я провозился несколько часов, за которые смог научиться уверено удерживать и заряд на поверхности корабля, и гравитационное поле. Утро настало неожиданно быстро. О его наступлении просигналил мне мой коммуникатор. Это пытался со мной связаться инспектор.

— Доброе утро, инспектор, — как можно бодрее поприветствовал я его.

— Здравствуйте, мистер Стейниц. Разрешение я оформил. Так что можете запрашивать отмашку в центре управления и греть двигатели, — усталым голосом пробормотал тот.

— Благодарю, инспектор. Теперь всюду буду рассказывать, насколько хорошо в столице работает полиция, — вполне искренно поблагодарил я.

Он вымучено хохотнул в трубку.

— Счастливого пути, — пожелал он и отключился.

Все шло хорошо. Наверное, Коко усердно надеется. Я, не теряя времени, набрал центр управления полетами.

— ЦУП, — тут же ответили мне.

— Красавчик Ж3701 запрашивает разрешение на взлет, — бросил я в эфир дежурную фразу, и включил двигатели на прогрев.

— Красавчик Ж3701 уточните цель полета и список пассажиров на борту, — продолжил голос на том конце.

Обычно для взлета требовалась одна только дежурная фраза и немного терпения для ожидания — очереди отрыва.

— Говорит Красавчик Ж3701, цель полета — деловая встреча на другой планете, один пассажир, разрешение… — я бросил взгляд на информацию, присланную мне инспектором, — 2473499 от настоящего дня.

— Подождите, информация обрабатывается.

Подобной заминки у меня не случалось нигде. С ВИП парковки суда отправляются обычно без бюрократических проволочек. И надо же, именно сегодня… Меня уже начало напрягать ожидание, когда я глянул на спокойного Коко, который беспечно ковырялся в зубах своим большущим пальцем.

Вот так нужно относиться к жизни. Пока не прижало, наслаждайся.

— Красавчик Ж3701 старт разрешен, — перебил мои размышления ЦУП. — ожидайте сигнала. И будьте бдительны, на орбите крупное имперское судно.

Я выдохнул, тихонько, чтобы торг не заметил. Не хватало, чтобы еще торги стали смеяться над моей впечатлительностью.

Примерно через полминуты прозвучал сигнал, и я включил форсаж. Нас вдавило в амортизационные кресла. Мы стали стремительно набирать высоту. Еще пару несложных маневров на орбите, и ищи нас свищи.

Пока мы выходили из атмосферы, камеры внешнего вида были прикрыты заслонками, но стоило нам попасть в безвоздушное пространство, как компьютер оживился.

— Справа по борту военное судно. Сканирует. Включить защиту от нарушения прав неприкосновенности?

— Не нужно, пусть смотрят. Нам ведь скрывать нечего. Ни оружия, ни наркотиков на борту нет, да и взлетели мы легально, согласно общему плану полетов, — пояснил я не столько компьютеру, сколько самому себе.

Между тем, медлить было глупо, я начал маневр стабилизации положения относительно моей орбиты. Надо было спешно готовиться, я сердцем чувствовал, что-то не так.

Вдруг центральный монитор оживился, и на нем возникло лицо какого-то лейтенанта.

— Неизвестное судно, примите наряд для внепланового осмотра, — сурово заявил он.

— С чего вдруг осмотр? — негодовал я. — Мы не нарушители какие-нибудь, чтобы посторонние в нашем белье рылись. Это ВИП корабль, если вы не заметили.

— У нас чрезвычайное положение, осматриваем все частные суда. Вы не будите исключением только из-за вашего статуса. Я лично попрошу сержанта, чтобы был поделикатнее. Надеюсь, вы понимаете, что неподчинение имперскому командованию карается смертью. Примите наряд, или мы откроем огонь.

Лейтенант пропал с экрана.

Компьютер выдавал картинку огромного военного корабля поблизости. Мы видели, как открывался один из его ангаров, и маленькая искорка шатла сверкнула в лучах его прожекторов.

— Что будем делать? — На торге лица не было.

— Их принимать нельзя. Надо сматываться. Рассчитывай кратчайший курс из галактики.

— Но кратчайший курс будет совсем не в ту сторону, — удивился торг.

— Делай, что тебе говорю! У нас есть гравитация и статика, но нет магнитного поля. Нам теперь нельзя через центр. Пока просто уйдем от Империи, а потом будем думать дальше.

Торг тут же принялся за дело, а я стал быстро поднимать заряд на обшивке. Камеры внешнего вида показывали нос корабля. Вся обшивка засияла голубоватым свечением.

На экране вновь возникло встревоженное лицо лейтенанта.

— Что там у вас происходит? — Грозно прорычал он.

— Статика, — отмахнулся я.

— Я вижу, что статика. Откуда?

— Понятия не имею, — как можно беспечнее пожал плечами я.

Лейтенант снова исчез.

— Готово, — пододвинул ко мне планшет Коко.

Он справился даже быстрее, чем я рассчитывал. Глядя на цифры, я направил корабль в верном направлении маневровыми двигателями. Эти приготовления невозможно было не заметить с имперского корабля.

— Они готовятся стрелять, — предупредил компьютер.

Шатл был уже в десяти тысячах.

Я сконцентрировался и потянул энергию от ближайшего солнца, от излишней теплоты наших двигателей, от света отраженного с планеты, от радиовещания, что заполняло весь эфир, и даже тепло огромных двигателей военного корабля поблизости тоже пошло в ход.

Все это я вложил в один мощный гравитационный толчок, и мы тут же покинули окрестности столицы. Имперцам на эсминце должно было показаться, что мы просто растворились в вакууме. Ведь нет таких камер, что могут зафиксировать подобное ускорение.

Расчетные две минуты показались мне вечностью. Никогда прежде мне не приходилось поддерживать одновременно два таких мощных процесса. Ситуация усложнялась тем, что статический заряд постоянно наровил стечь под действием звездных ветров, особенно вблизи светил, мимо которых мы проносились.

Обыкновенно при космических перелетах эфирных ветров почти незаметно, вплоть до околосветовых скоростей. Поэтому и приборов защищающих от этих ветров еще не придумали. Но если скорость на десять порядков выше, то ваш катер превращается в кабриолет, а статический заряд слетает с обшивки, как некачественная краска.

Коко понимал, что происходит что-то странное, видя мою отчужденность. Но ему хватило благоразумия не отвлекать меня по пустякам, в то время, как я отчаянно боролся за его жизнь с невидимой космической смертью, которую обычно называют жестким космическим излучением.

По прошествие двух минут ситуация резко улучшилась. Излучение заметно ослабло, а возмущения эфира прекратились. Мы словно выплыли из горной реки в спокойное море. Я не увидел, а скорее догадался, что мы вне галактики. Пришло время торможения.

Я обратился вокруг в поисках привычных источников энергии, но всюду была только пустота. Единственным хранилищем заряда был наш корабль. Немного тепла вокруг нас и ядерный реактор, работающий в штатном режиме, вот все, на что мы могли рассчитывать. Я настолько привык к морю источников вокруг, что не подумал об этом заранее.

— Что-то не так? — Забеспокоился Коко.

Он, наверняка, наблюдал за мною все эти минуты, и заметил изменения на моем лице. Должно быть, я выглядел обескураженным.

— Я выпустил из вида, что тут нет источников энергии, которая нужна нам для торможения, — пояснил я, стараясь не отвлекаться от дела.

— Серьезный просчет, — пробубнил озадаченно торг почти про себя. — Реактор?

— Я его погашу, и мы останемся без источника тепла. Замерзнем быстрее, чем задохнемся. Можешь рассчитать курс на ближайшую галактику? Нам нужны области с плотной энергетикой.

— Между галактиками такие расстояния, что до ближайшей мы можем лететь неделю, и то, если исключить ошибки в расчетах. А это невозможно. При таких скоростях без точных межгалактических карт мы не попадем в цель с первого раза, это однозначно. Мы уже потерялись, улетели гораздо дальше расчетной точки торможения. Даже чтобы вернуться нам потребуются сложные вычисления.

Да и тебе, видимо, не на пользу длительные перелеты. Ты выглядишь утомленным, а прошло всего несколько минут.

И я действительно немного устал. Уже очень давно я не переживал подобного состояния. И это свежее чувство было даже чем-то приятно.

— Надо тормозить, — вынес вердикт Коко, и я приступил к аккумуляции энергии.

Я впервые так осторожно накапливал силу. Реактор постоянно находился на грани остывания. Я не убрал замедлители, во-первых, потому что это не было предусмотрено производителем, во-вторых, потому что сам боялся цепной реакции. Мне еще не приходилось так плотно работать с радиоактивными материалами. Одна ошибка, и мне не поможет даже моя суперрегенерация. Что уже говорить про Коко или корабль.

Время шло. Мы улетали все дальше. Теоретически могло случиться так, что компьютер утратит пространственные ориентиры, и тогда мы даже обратный курс задать не сможем.

В какой-то момент я понял, что мне придется погасить реактор и забрать все тепло охладителей. Иначе мы совершенно заблудимся в космосе.

Решение было принято. Я забрал, все, что нашел в реакторном отсеке, а заодно и все тепло из соседних помещений, теперь должно было хватить.

Противоположный импульс гравитации сбросил нашу скорость почти до ноля. Дело было сделано. И я расслаблено откинулся на кресле.

Коко, не отрываясь, смотрел на меня, ожидая объяснений. Довольно правомерно, как по мне. Особенно, если взять в расчет, что я только что поставил под большой вопрос дальнейшее наше существование.