Три жизни

Ольга Сергеевна Кислова

Может ли судьба передаваться по наследству? Не разрывны ли судьбы тех, кто тесно связан кровными узами? Мать. Дочь. Внучка. Три жизни, чьи судьбы решили сыграть не смешную шутку. Удастся ли семье прервать водоворот несчастий или навсегда смириться с нелёгкой участью, которую уготовила им судьба?

* * *

Дни летели не так что бы быстро, но и не медленно. Так прошли три года. Своё двадцати двухлетие Настя отметила вместе с тёткой на природе, возле маленькой речки, которая протекала за усадьбой. Места были живописные, пёстрые цветы окружали своими лепестками пригорки и поляны. Возле речки сверкал на солнце удивительно чистый золотистый песок. А за рекой раскинулся густой еловый лес, его аромат распространялся по всей деревеньке. Домики были не большими, но просторными, вместительными. Земельные участки были довольно большими, ведь в каждая семья была большой и шумной. Вот только с виду очень маленький, домик с разноцветной крышей выделялся своей оригинальностью и малой численностью его жильцов. Двадцать соток земли были большим участком для такого маленького домика, но это, наверное, единственное что не отобрала при раскулачивании, хотя… какое там раскулачивание? Увели скот, который тут же раскромсали на части и сожрали всей деревней в пьяном угаре, веселясь, что пришла новая власть и новая жизнь, которая должна быть в сто раз лучше прежней, но вот вопрос: лучше ли?..

Погода стояла теплая, весна уступала место лету. Разместившись на пригорке, две женщины обсуждали новоприбывшего поселенца, Алексея Ромина, который поселился не так давно в их небольшой деревеньке. Феодосия была пышнотелой брюнеткой с карими глазами, которые всегда искрились добротой и отзывчивостью. Одета она была очень скромно. Цветастая юбка в пол, белоснежная блуза с рюшами на вороте и рукавах, а на голове в тон юбки платок. Рядом с ней находилась её племянница Анастасия, которая с годами стала ещё краше. Её чёрные, как смоль, волосы, спадающие ниже поясницы, развивались на лёгком ветру. Ресницы, густые и темные, обрамляли великолепные сапфировые глаза, а тонкие брови почти сходились над правильным прямым носиком. Чуть полноватые вишнёвые губы улыбались.

— Тётя, он молодой, красивый, все женщины в него влюблены. Так почему и мне не влюбиться в него? — начала разговор племянница. Выставив руки в стороны, она оперлась на них, запрокинув голову назад и подставив тёплому солнышку своё прекрасное лицо. Глаза сами собой зажмурились от яркого светила и удовольствия.

— Он — художник, и этим все сказано, — в голосе звучала нотка упрека, хотя Настя еще ни разу не слышала от тётки упреков, да и просто ругани в свой адрес.

— А разве не всё равно, художник он или рабочий, у нас ведь теперь все равны, — старалась переубедить тетку Настя, повернув свою голову в сторону родственницы.

— Нет, не всё равно, — стаяла на своём женщина, — ты — графиня.

— Я не графиня, — упрекнула, в свою очередь, племянница, — я — обычная девушка… — Щёки загорелись и Анастасия добавила: — Забудь, что я когда-то была кем-то большим, чем просто твоя племянница. Небогатая, среднего достатка девушка… — она пожала плечами и снова запрокинула голову, закрывая глаза.

Конец ознакомительного фрагмента.