Осколки мёртвого мира

Олеся Зарксова

Когда божественные часы были разрушены и упали на землю – мир изменился. На смену людям появились новые расы, демоны обратились защитниками слабых, а ангелы стали вестниками разрушения. Началась война за возможность исполнить свое желание. Лишь слабой расе не было дела до кровопролития. По крайней мере, пока маги не обрели по осколки и не познали их силу. Но одного могущества недостаточно, чтобы осмелиться противостоять миру. Смогут ли обстоятельства заставить их пожелать всё изменить?

Глава 2. Одна кровь, разные пути

Тиа

Маги слабые и глупые. Имея силу, сражаются друг с другом и разрушают мир. Имея потенциал, не развивают его и тратят понапрасну. Маги создают границы своих возможностей и презирают тех, кто до них не дотягивается. Так они пытаются доказать силу. Если появляется кто-то, преодолевающий их предел, его начинают ненавидеть и пытаются контролировать. Есть ли у слабости предел? У магии предела нет. Но ни на что не способные маги пытаются подчинить и ограничить её для себя.

— Я не такой, как они…

Взобравшись по лестнице, ведущей к полю, прищуриваюсь. Ветер приглаживает сиреневую траву в направлении города, словно хочет вернуть меня назад. Порыв проходит, и я спокойно ступаю на траву. Но свалившаяся на плечо мохнатая тварь принуждает остановиться.

«Проклятый маг! Как ты посмел бросить меня в пропасти?! Там было так темно и страшно, мне начало казаться, что я снова оказался во тьме. Вспыхнул свет, я услышал голоса и подумал, что умер!»

— И что дальше?

«Потом меня засыпало песком и мысль о смерти не казалась такой уж навязчивой. Я выбрался. Ветер закружил меня, я потерялся и увидел тебя на холме. Вот! Всё из-за тебя, никчёмный маг! Я твоя сила и опора, а ты меня… ты меня…»

— Закончил?

Пока мышь пищит и гневно топчется на плече, медленно наступает окончание дня и загораются первые звёзды. Я недовольно смотрю на помощника. Хочется взять и выбросить его, только это бессмысленно: крылатое создание развопится ещё сильнее, когда догонит.

«Ты только посмотри, что ты сделал с городом!»

Оглянувшись, с безразличием смотрю на проделанную дыру в земле. Её величина составляет примерно половину самого города, хотя, где он начинается и где заканчивается понять непросто. Из-за Петли он выглядит так, словно заброшен более ста лет, на самом деле же ему столько не довелось просуществовать. Просто время в Петле сплелось в рваную паутину. Прорехи в ней уже не заделать, как и пятно, резко контрастирующее с разноцветными полями и садами за ним.

Такова сила… бога?

Вынув цепочку с маленькой золотой стрелкой, я смотрю на неё в свете почти скрывшегося солнца. Оно словно желает сжечь весь этот бессмысленный мир. Но часть артефакта не представляет из себя что-то необычное, от неё лишь исходит сила, заставляющая подрагивать пальцы.

— Тебя тоже осквернила чужая слабость. Скоро я подарю тебе свободу.

«С кем ты разговариваешь?»

Проигнорировав фамильяра, я вешаю осколок на шею, чтобы применить при удобном случае. Он скрывается за чёрным воротником плаща, опущенном до плеч.

«Эй… может выпустишь меня? Я сегодня проделал хорошую работу и достал для тебя кусочек божественного артефакта. Разве я не помог тебе? Может, в благодарность ты угостишь меня своей кровью, а, маг?»

Не выдержав болтовни и сжав хрупкое тельце, я вытягиваю руку. И, понаблюдав за судорогами никчёмного существа, произношу:

— Акае. Вернись.

Разжав пальцы и уронив потрёпанную летучую мышь, перешагиваю через неё и направляюсь прочь с земли фей. Здесь делать больше нечего, и что с ними станет, меня не касается. С другой стороны дыры их столица, с другой — земли магов. Ни в одно из мест идти не хочется, но выбора нет.

— Чтобы тебе худший кошмар приснился, маг!

Превратившийся в вампира фамильяр злобно топает вслед за мной. На секунду обернувшись, бросаю на него предупреждающий взгляд. Передёрнувшись, он умолкает, приглаживает чёрные волосы и прячет красные глаза. Они раздражают сильнее всего.

Цвет глаз у нас одинаковый и на его фоне я кажусь таким же кровопийцей. Может, оно и к лучшему, что меня не принимают за мага. Не очень-то хочется иметь нечто общее с никчёмными слабаками, только и умеющими измерять свою силу. Лучше быть монстром. Только не пьющим кровь, а скорее, наоборот…

— Эмм, Тиа?..

Акае испуганно пятится, старательно натягивая улыбку. Поняв, что переборщил, отворачиваюсь. Во мне тлеет ненависть и презрение, но я не должен позволять другим видеть свои чувства. Нахмурившись, просто шагаю дальше, сминая никем не тронутые траву и цветы.

— А что по поводу крови?.. Я ужасно голоден… сил идти нет.

— Кровь не получишь.

— Как всегда! Ну почему ты такой злой и вечно недовольный?! — обречённо выдохнув, вампир потягивается. — Как же давно ты не позволял мне использовать это тело… Я уже забыл, каково ходить по земле. Спаси-ибо, милостивый ты маг! Эй, а подождать?..

Оставив надоедливую мышь позади, я шагаю в направлении ближайшего от территории фей города. Очередной пункт сбора охотников, Фиренит. Граница земель фей, русалок и магов. Одно из пересечений самых слабых рас. Основывая земли рядом, они лишь хотят избежать полного уничтожения.

Феи, русалки, хвостокрылые, маги. Четыре стороны выбывает из игры в бога. Их мечты и желания ничего не стоят. Из опасных противников остаются только ангелы, приведшие мир к полуразрушенному состоянию. Их сила в неизмеримой ненависти, как и моя. Чья же ненависть восторжествует над миром?

— Выглядишь опечаленным, Тиа. Ты не рад приобретению?

Оглянувшись, сталкиваюсь со взглядом вампира. Шагая рядом со сцепленными за головой руками, он выглядит безобидным. Только хищный взгляд не позволяет обмануться невинным обликом. Лишь на мгновение ослабив бдительность, я обзаведусь парой дыр в шее.

— Я выгляжу опечаленным?

— Да. Впервые тебя таким вижу. Горестен путь к трону, да?.. Если таков твой путь, мне придётся превзойти всех фамильяров, существующих на данный момент. Иначе ты избавишься от меня, и я снова окажусь во тьме. Думаю, это не будет так уж трудно.

Хищный оскал преображает черноволосого в убийцу.

— Не оказаться во тьме, всё, чего ты желаешь? Не думаешь, что выбранный тобой путь рано или поздно окрасит мир в ненавистный тебе цвет?

— Мне нужно просто окрасить его в алый, — храбрится вампир. — Если у меня не получится и мир станет чёрным, я убью тебя, Тиа. Таково моё обещание.

«Таково моё обещание».

В голове маячит воспоминание: снежная ночь и протянутая рука в чёрной перчатке.

— Не используй мои слова.

Фамильяр наконец-то замолкает. Не ожидая окончания нашего разговора, наступает ночь. Звёзды украшают небо и освещают траву серебристым цветом, словно покрывая инеем. Сегодня ночь особенно светлая.

— Красиво… — заворожено произносит Акае.

Я с раздражением смотрю на мальчишку. Его внимание целиком и полностью занимает небо. В ответ на печаль, он раскрывает новую сторону своего характера. Или же его так пленят звёзды, что он раскрывает истинные чувства. В любом случае, его улыбка не принадлежит злобному вампиру. Лишь существу, способному наделить своё сердце мечтами. Вздрогнув, сжимаю пальцы в волосах.

Только не эти… воспоминания.

— Я ненавижу звёзды!

— Почему? Ох… да ладно, Тиа…

Резко развернувшись и увидев понимание в глазах вампира, я в растерянных чувствах толкаю его на траву и нависаю сверху. Страх, одиночество, ненависть, презрение к самому себе, былые желания: всё переплетается под искрящим небом. Сжав пальцы на бледной шее, слышу лёгкий звон. Цепь выскальзывает на свободу, застывая между нами, как несокрушимое препятствие. Я убираю руку и заглядываю в алые глаза.

— Видел?..

— А-ага. Сам не знаю, как получилось. Маленьким ты был совсем другим… ой.

Испуганно сжавшись, Акае ждёт моего ответа. Понимая, что поздно что-либо делать, я оставляю его в покое. В конце концов, физически ему не навредить. Поднявшись, я продолжаю идти через поле. Трава мягко шуршит о сапоги.

— Не волнуйся, Тиа, — улыбается любитель крови. — Воспоминания о тебе были хорошей наградой за проделанную работу. Похоже, благодаря твоей новой игрушке я смог заглянуть в прошлое. Потрясающе. Звёзды ли хранили в себе память о тебе? Если ты однажды забудешь эту ночь, я сохраню её в своей памяти, хорошо?

Поджав губы, стараюсь смотреть только под ноги. Всплывшее воспоминание застало врасплох. Я потерял контроль, хоть и думал, что кроме ненависти больше ничего испытывать не способен. Если так продолжится, я не смогу победить ангелов. Ради неба они отказались от всего, отвернулись от собственной сути. Но я не пойду их путём. Мой путь не приведёт к поражению.

В тишине мы проходим большую часть пути. Фиренит должен находиться у спуска с поля, и оно уже незаметно начинает клониться вниз.

— Оно?

Фамильяр указывает на постройки, виднеющиеся внизу. Порушенные здания пусты, вокруг разбросаны обломки и камни. Если вглядеться за горизонт, там дома кажутся приличными.

— Фиренит. Здесь был процветающий город, пока ангелы не уничтожили его. И он стал одним из пунктов наблюдения стражей границ. Если их сторожевая башня здесь, мы не встретим монстров.

— Ого. Я так понимаю, мы переждём ночь здесь?

Вместо ответа спускаюсь с холма.

Звёзды сегодня, и правда, яркие. Того гляди, сорвутся вниз и утопят землю в крови, как сто лет назад. Был ли прежний мир столь же отвратительным? Что ангелы пытаются вернуть? Что можно защитить, всё разрушив? Слепая погоня за часами разрушила их сущность и исказила навсегда. До звёзд… им более не дотянуться.

— А существует ли ваш бог, вообще, а?

Похоже, последние слова я произнёс вслух. Обернувшись, смотрю на тушку птицы в руках вампира. Исчез и появился, словно так и нужно.

— Артефакт существует, и он наделён невероятной мощью. Остальное меня не волнует. Разве что… не пожелает ли бог вернуть эту силу.

Развернувшись, я спускаюсь к городу. Разрушенные стены и разбросанный мусор не выглядят зловещими. Скорее, печальными. Я выбираю дом без крыши с неровными высокими стенами. Забравшись в него через окно и осмотревшись, сбрасываю пыльное покрывало со скамьи. Вампир отбрасывает ногой стол и расчищает центр комнаты, чтобы вскоре вывалить сухих веток и разжечь костёр. Когда тот разгорается, становится тепло.

— Ты проголодался, Тиа? Я пожарю тебе мясца. Будешь?

— А сам собираешься?

— Трупом? Не-е. На такое только маги способны.

Разлёгшись на скамье и положив руки под голову, я смотрю на звёзды. Даже малое количество магии приносит усталость, поэтому и приходится полагаться на фамильяра.

Проклятые маги…

Засыпать рядом с кровопийцей я не собираюсь, потому переворачиваюсь на бок и смотрю на полыхающий костёр. Он вот-вот должен перейти на сброшенное мной покрывало. Вскоре появляется помощник и насаживает мясо на очищенные ветки.

— Чего? — улыбается парень, покосившись на меня. — Ты так внимательно смотришь. Как-то мне не по себе.

— Оцениваю, пригодишься ли ты ещё или нет.

— Ха-а?! Заведёшь ещё фамильяра? Не позволю! Высосу все твои силы без остатка!

— Давай, иди сюда и попробуй, — зло сужаю глаза. — Я не потерплю угроз в свою сторону, Акае. Сейчас я не могу использовать магию, но в скором времени это изменится, и тебе лучше быть тише, чем обычно.

— Да-да… понял. И сегодня не будешь спать? Ты чудовище.

— Разве не ты? Посплю, когда поблизости не будет монстра с острыми клыками.

— Ха-а? — недоверчиво прищурившись, Акае переворачивает веточки. — Да ты себя так угробишь. А что со мной будет, не подумал? Я, конечно, не говорю, что не воспользовался бы шансом…

Мечтательно улыбнувшись, кровопийца вдруг заявляет:

— Ну почему так, а, Тиа?! Над нами такие прекрасные звёзды, а мы всё мечтаем о чём-то невозможном…

Молча приняв треснувшую глиняную тарелку с жаренной птицей и положив на край скамьи, подпираю щеку рукой. Мысли о дальнейших планах под бормотание куска шерсти и клыков складываются плохо, приходится их отложить. И чтобы не заострять внимание на отсутствии вкуса, прислушиваюсь к фамильяру. От разговора с ним начинает клонить в сон, но я старательно отгоняю его. В какой-то момент вампир исчезает, чтобы принести воды из заброшенного колодца, и я едва ли замечаю его отсутствие. Перед глазами темнеет.

Сколько я не спал? Три… нет, четыре ночи. Всё ради того, чтобы заполучить хотя бы один осколок.

— Слушай, я отлучусь ненадолго?

Я вопросительно приподнимаю бровь. Отведя взгляд, Акае по привычке прикрывает лицо волосами, но хитрость в глазах ему не утаить.

— Хочу кое-что проверить. Нечто более интересное, чем твои страдания. На тебя я ещё успею насмотреться, а вот на это…

Вздохнув, черноволосый снова погружается в грёзы.

— На что?

— Мм? А, ну даже не знаю. Я говорил, что слышал голоса и видел необычный свет, когда ты меня бросил? Хочу ещё раз попробовать переместиться туда. Вдруг, так я смогу помочь тебе с поиском часов? Надеюсь, ты не бросишь меня тут утром и не уйдёшь, как обычно это делаешь. Теперь, когда ты один из собирателей, ангел будет охотиться на тебя.

Проигнорировав слова фамильяра, я показываю цепочку.

— Если звякнет, засветится или поведёт себя странно, сразу же меня разбуди.

— Понял. С удовольствием… Кошмаров тебе, маг, — усмехается парень.

Закрыв глаза, я роняю голову на предплечье. И, благодаря недавнему пожеланию, вижу событие из прошлого, которое считаю худшим кошмаром в своей жизни.

Звездопад.

***

Сатура

Услышав переполошившиеся голоса, я переворачиваюсь на другой бок. Рассвет пробивается сквозь листву, но ещё не особо беспокоит. Тёплая мантия спасает от утреннего холода. Иными словами, только надоедливые голоса мешают отдохнуть от бренного тела.

— Я же просил со мной не разговаривать…

«Господин!»

«Хозяин, проснись!»

Замахнувшись, чтобы отогнать фамильяров, поздно вспоминаю, что спрятал их в книгах, и срываюсь с дерева. Отмахнувшись от листьев, злобно сжимаю руки. Им повезло, что я не поранился и ничего не порвал.

— Мелкие пакостники, что вам спокойно не сидится?

«Это важно, господин!»

«Потом поспишь, хозяин».

Резко выдохнув, успокаиваюсь.

— Нашли мага?

«Нет…»

— Тогда на кой меня беспокоить? Я воспользовался стрелкой часов и мне пришлось сражаться с феей, а до Ахэйра ещё идти и идти. Разве не ясно, что я расстроен?

«Ты совсем как ребёнок, хозяин».

— Молчала бы.

Я не посчитал безопасным соваться на ночь глядя в чужую местность и переночевал на дереве. Теперь, хочется или нет, придётся посетить местный пункт сбора. Если повезёт, наткнусь на мага или возьму задание, хоть и сомневаюсь, что найду что-то стоящее. Я с недоверием разглядываю городскую стену и ворота неподалёку.

«Фамильяр того мага…» — начинает говорить Нори, но замолкает, ожидая моего одобрения.

— Мм?

Приведя себя в порядок, я слушаю помощников и плетусь к городу.

«Неизвестный фамильяр пытался приблизиться к древу».

«Но, собрав силы, мы оттолкнули его!»

«Возможно, он вернётся».

— Почему ты решил, что он вернётся, Нори? И почему вы не пустили его к древу, может, он хочет поболтать с духами?

Задумчиво оглядев раскрытые ворота и сторожевые башни, никого не замечаю и вхожу. Каменные дома чередуются с деревянными строениями. Широкие улицы и дороги из мощённого камня пусты. Тем не менее, город не выглядит опустошённым: неподалёку от ворот виднеются остатки костра и посиделок. Кое-где разложено оружие. Похоже на лагерь охотников.

«Потому что древо его не принимает! Я чувствую исходящую от него жажду крови — он опасен, хозяин!»

«Владельцу такого фамильяра нельзя позволить узнать о древе».

Ответили в другом порядке? Они и правда обеспокоены. Что же получается… я хороший, а маг плохой? Я больше не хочу встречаться с ним. Кто-то растворил духов и разозлил фей до моего прихода. Должно быть, кто-то очень неприятный.

— Как маг может попасть к вашему древу?

«С помощью осколка».

Заметив какое-то движение, я шагаю быстрее.

— Я так и знал. В любом случае, мне стоит найти мага, так что как можно больше узнайте о нём. У меня на такой случай есть амулет удачи, располагающий окружающих меня существ к дружелюбию.

«В твоём амулете нет магии, господин, как и удачи», — скорбно заявляет Нори.

«Хочешь с магом на пару творить злые дела?» — возмущается Цуми.

— Я пошутил… И с чего вы, вообще, решили…

Услышав звяканье металла и рассекаемый ветер, застываю прямо перед поворотом.

П-проклятье… Что-то я заболтался с ними…

Сглотнув, делаю шаг назад. Торчащее из-за угла лезвие потихоньку скрывается из виду и показывается его обладатель.

Оборотень. Точнее парень, обращающийся в лиса. Рыжие растрёпанные волосы, длинный пушистый хвост с цепью, красные глаза. Над щекой и на руке шрамы, в ухе серьга. Второго уха почему-то нет. Вторая сторона головы спрятана повязкой с милым таким бантиком. Из одежды чёрные с золотыми швами широкие штаны, суженные на лодыжках, и туника без рукавов. На руках и ногах ничего нет, что эффектно подчёркивают чёрные коготки.

Кашлянув, я разглядываю меч. Широкий и длиной до талии, из чёрного с золотыми прожилками металла, используемого только их расой. Рост у нас одинаковый, однако у оборотня куда больше сил для махания такой игрушкой.

— Так вот кто тут с осколком бродит, — разочарованный вздох. — А я-то думал…

— Курай… — последний раз я видел лидера оборотней до прихода в Ахэйр и издалека, тогда с его ухом всё было в порядке. — Не ожидал встретиться с тобой… Снова новое оружие? Когда ты только успеваешь его менять?

— А? Так я постоянно сражаюсь, и оно портится, — удивлённо склонив голову к плечу, парень дёргает ушком. — Узнаю твой запах, да ты же Сатура. Десять ле… давно не виделись! Ты в гости к феям? Задание?

Прошло вовсе не десять лет. Курая и демонов я видел несколько раз с тех пор, а вот они, похоже, мною заинтересованы не были. Лис не узнал меня в лицо, лишь по запаху.

— Наоборот, от них.

Я делаю вид, что ничего не понимаю. Лис тоже.

— Обожаю местных бабочек, никогда похожих не встретишь. А вот монстры разочаровывают.

Думаю, вчера их численность, ровно как и разнообразие, уменьшились вдвое.

— Я ищу одного мага.

— Я пришёл сюда вчера вечером, — делает большие и хитрые глаза лис, — и никого не видел, а нет, лгу. Видел одного вернувшегося с разведки охотника, он в сторожевой башне. Так, что за маг?

Я вздыхаю. Лис ищет приключений. Об этом говорит весело дёргающийся хвост.

Нет… Десять лет прошло. Я зарёкся возвращаться к тем дням…

Порыв тёплого ветра толкает в спину, и я едва удерживаюсь на ногах. Обернувшись, едва удерживаюсь от того, чтобы не дёрнуться. Над крышей одного из домов замирает фигура огненного ангела.

Шаки!..

Заметив, что ему наконец уделили внимание, ангел улыбается. И чёрные отметины у кончиков губ делают улыбку зловещей. Красные волосы развивает ветер, в глазах пляшет пламя, а от чёрных крыльев исходит тусклый свет и чёрный дым, словно они плавятся или вовсе похожи на угли.

— Обладатели осколков? — спрашивает он со склонённой к плечу головой. — Если да, то отдайте их мне и умрите. Я могу снять их и с ваших сгоревших останков, но не хотелось бы случайно пробудить дремлющую силу.

— Проклятье… Если Шаки здесь, значит Шидо и Шэрид…

Не знаю, кто победил в недавнем сражении, но не похоже, что ангел сильно пострадал от атак демона. Только чёрная накидка в прожжённых дырах от огненных лепестков говорит об их недавней встрече.

Хотя… судя по словам Шаки, ангелы тоже опасаются силы часов?..

— О, ты знаешь, как меня зовут? — удивляется красноволосый. — Я не видел тебя раньше. Должно быть, ты силён…

Ангел взмахивает крыльями и мчится ко мне. Поток тёплого воздуха бьёт в лицо.

Почему я не люблю связываться с ангелами, так это потому, что против них магия едва ли не бессильна.

Отклонившись в сторону, я раскрываю Книгу преступлений.

— Цуми! Меч!

Помимо атакующей магии, она способна воплотить большую часть оружия. Выбор ограничивается моими собственными представлениями о нём. Как маг, в ближнем бою я не силен, но для защиты сгодится.

— Что это?..

Подлетевший ангел неуверенно наносит удар когтями по металлу, отчего в стороны разлетаются искры. Резкое движение второй руки и волна удара отбрасывает меня назад, задев кости и вызвав боль.

Что… он словно…

Сквозь полуприкрытые веки, я различаю смазанный силуэт с огромными крыльями, что не спешит приблизиться, а словно выжидает. Становится тяжело дышать.

Его реакция на меч… он боится?..

Выкарабкавшись из-под обломков стены, зло смотрю на своего врага. Сомнение берёт, что он и правда боится. Просто, чувствуя превосходство и манящий аромат крови, не спешит нападать и развлекается. Мне повезло встретиться именно с ним. Он ещё не самый опасный.

— Это всё?.. С такими силами ты надеешься нам противостоять?

Провоцирует меня?

Сейчас я в невыгодном положении. Пока я здесь, настоящий маг с осколком скроется из города. В любом случае, проигрыш. Да ещё и на глазах лидера оборотней позорюсь. После такого Совет точно примет решение забрать у меня осколок.

Выбор… был ли он у меня, вообще, хоть когда-нибудь?

Выхватив вторую книгу, я бегу в сторону от противника.

— Нори! Оковы! Цуми! Меч!

Едва ли смогу нанести магией хоть одну рану. Есть лишь несколько заклинаний способных сделать такое. И не все из тех, что я нашёл, успел изучить. Они требуют время, которого в одиночку не выиграть. Когда ангела сковывают путы из света, я бросаю меч.

— Люди такие слабые! — смеётся Шаки. — В конце концов, мы, ангелы, были созданы богом ради вашей защиты. Вы не наделены силой, способной причинить вред вашему богу. Всё бесполезно! Бог бросил нас, и мы проливаем кровь людей, вот, что справедливо, разве нет?! Пусть смотрит, что он наделал!

Чёрные крылья загораются пламенем и становятся щитом. Оба заклинания растворяются, словно пёрышки. Более не мешкая, красноволосый оказывается рядом и взмахивает когтями. В пламенных переливающихся глазах пляшет безумие и безутешная жажда, на губах играет ухмылка и проглядывают клыки, чёрная подавляющая аура клубится вокруг него и давит на сознание, жар от его тела нагревает воздух, когти вместо пальцев блестят кровавыми жилками. Вот он, ангел, одно из сильнейших существ мира.

— Нори… — сдавленно шепчу.

Нет… не успеваю. Только поставлю под удар… Неужели мне не под силу даже ранить одного из ангелов? Если так, тогда…

«Хозяин!»

Оттолкнувшись от земли, я пытаюсь уклониться назад, но время заканчивается слишком быстро. Всё и правда слишком просто.

Неужели придётся использовать осколок?!

Зажмурившись, чувствую тепло кулона под рубашкой. Он отзывается на сильное желание. Внезапно меня отбрасывает назад, а рядом мелькает смазанная тень. Врезавшись в здание, я охаю от пронзившей тело боли. Руки разжимается сами собой и выпускают книги. С трудом разлепив глаза и стряхнув каменную крошку с волос, смотрю вперёд, где недавно едва не погиб. На моём месте стоит одноухий лис. Его чёрный клинок выдерживает натиск когтей. Но силы определённо не равны.

— Курай?.. Всё-таки решил вмешаться…

Перед глазами всплывает воспоминание. Костёр под ночным небом и длинная тень на каменной глыбе. Юный оборотень взмахивает рукой и улыбается, ушки задорно торчат вверх. Его голос звучит словно наяву:

«Настанет день, когда небеса откроют нам путь в будущее. До того дня мы должны изо всех сил бороться, кто бы не встал на пути — ведь кровь у нас у всех одинаковая. Все считают, что это война за часы, но воевать мы будет лишь за право жить в собственном мире».

— Курай… — из горла вырывается хрип, но поднимаюсь, держась за стену. — Я тебя так сильно ненавижу… Твоя решительность и самоотверженность, порой наивная глупость и недостижимая мечта… Прошло так много времени, а ты ничуть… не изменился… Если только я стал таким мерзким…

Когти и металл выжигают искры, летящие под ноги.

— Нори! Отражение!

Перед рыжеволосым появляется прозрачный щит. Нанесённый удар приходится на самого ангела и он отшатывается на пару шагов.

— Спасибо! — взмахивает рукой лис. — Ты в порядке? Сильно я тебя?

— А я думал, ты будешь наслаждаться зрелищем.

— Разве я мог так поступить? — лис оскорблённо фыркает. — Я просто хотел посмотреть, как маг сражается с ангелом. Наверное, ты единственный, кто осмеливается на подобное. Потому ты и…

Не желая ничего слышать, поднимаю руку.

— Я бы и один справился. Просто это первый раз…

— Да-да… По-прежнему стараешься справиться со всеми трудностями сам. Раньше наблюдать за этим было весело, но не сейчас. Ты рискуешь жизнью, Сатура. Ангелы утратили гордость, поэтому против них она неуместна. Я помогу тебе. Ведь я такой же…

Вынув из-за ворота туники короткую цепь, красноглазый показывает мне четыре блестящих золотом осколка.

— Ах вы, животные… — ангел приподнимается, — эти осколки…

— Вот видишь, теперь он будет охотиться за мной, если ты пропустишь его.

Лидер оборотней подмигивает мне и бросается в бой. Вскинув обе руки с книгами, недовольно прикусываю губу.

Когда мы разошлись, я думал, что не хочу иметь с ними ничего общего. Мне не было завидно, не хотелось и сравниться с ними, не было даже ненависти. Разве что разочарование. Я был настолько потерян и не знал, что делать, что позволил скверне и дурным мыслям захватить себя. Я просто отдался ей без остатка, но винил всегда в этом именно их. Потому и избегал. Считал себя недостойным, тенью, решившей заглянуть на праздник огней. Но что бы я не думал, наша связь не исчезнет.

— Курай, продержись немного без меня.

— Что-о? — ужасается лис. — Ты шутишь?!

— Нори, Цуми, готовьтесь.

«Как прикажешь, господин!»

«Да, хозяин!»

Я бормочу заклинание, попутно наблюдая за ловкими движениями лиса.

Они так быстры, что я едва успеваю за ними следить. Прыжок, приседание, отскок, поворот, обманный манёвр, кувырок, стойка на руке, перехват. Все движения разнообразные и предугадать их невозможно. В мастерстве оборотня можно не сомневаться. Ангелу остаётся только махать когтями и яростно разжигая пламя. Лис отгоняет его взмахами хвоста.

«Господин, теряешь контроль, сосредоточься».

Закрыв глаза, я представляю слияние двух книг. Самые мощные заклинания маги используют вместе с фамильярами. Так они усиливают и прибавляют обычным заклинаниям свойства, которые не предугадать. В данном случае я мог бы не прибегать к таким мерам, но ставлю на то, что духам под силу навредить ангелу.

«Кровь у нас у всех одинаковая!»

Сплести различные иероглифы в две строки… Придать форму… И произнести…

— Кошмарный вестник!

Страницы шелестят и из них вылетает по одной стреле, соединяющихся в маленькую птицу, стремительно впивающуюся в тело ангела. Отшатнувшись, Шаки поднимает голову к небу. Пламя его глаз сменяется строками заклинания.

— Что ты сделал, Сатура?..

Лис едва сам не роняет оружие от удивления. Схватив его за руку, я спешу покинуть пределы досягаемости ангела. Вряд ли он последует за нами, когда придёт в себя, а вот ближайшие дома могут пострадать.

Кошмарный вестник… Не думал, что использую его хоть раз. Уверен, Шаки возненавидит меня и будет искать до тех пор, пока не разорвёт в клочья. Если, конечно, у ангела есть воспоминание, что раздирает его изнутри. Мне кажется, должно быть. Ведь иногда я чувствую, что мы похожи. Были раньше. Всё из-за того… что наши дороги пересеклись снова. Петля чем-то напоминает это заклинание.

Выбравшись из города и поднявшись на холм, отпускаю чужую руку. Трава липнет к сапогам и под порывом ветерка тут же склоняется в другую сторону.

— Всё-таки маги опасны… Ты, можно сказать, победил ангела, хоть и не без моей помощи…

— Нет. Я проиграл, Курай. Проиграл самому себе… Скажи, мы ведь сражаемся из-за часов бога, так ведь?

Если бы их не существовало… Если бы в тот день я не наткнулся на Петлю…

Сжав кулон, стискиваю зубы. Если это единственный шанс разорвать прошлое и мой шаг будет означать бегство, даже если поступлю, словно мальчишка, я должен избавиться от этой ноши. С самого начала она была не для меня. Разорвав цепочку, поднимаю руку, чтобы выбросить её и наконец освободиться, но запястье перехватывают.

— Тебя не сломило бы поражение ангелу, Сатура. Что же столь ненавистно отрицаешь? Часы ни в чём не виноваты. Они лишь созданы исполнить желание. Если ты выбросишь их, легче не станет. Во всём виноват я, верно? Потому что ушёл десять лет назад, и остальные последовали моему примеру. Я всё испортил, и понимаю, если ты не хочешь меня видеть. Только оставь осколок, очень тебя прошу. Не сдавайся. Мир… давай защищать его вместе. Не потому, что дали обещание, а потому, что мы все любим его.

Молча опустив руку, с силой сжимаю осколок, не боясь сломать. Мне нечего сказать существу за спиной. Даже не хочу оборачиваться. По сравнению с остальными, я слишком слаб и не достоин находиться среди них. Я лишь презренный маг, не считающийся частью расы и оттого не получивший место в Совете. Маги единственные, кто с самого начала не должен был мечтать о получении часов. Остальные проиграли или сражаются, а мы не имеем права.

Любовь… всё не так. Я ненавижу этот гниющий на глазах мир.

Поняв всё без слов, оборотень уходит. И хоть знаю, что наши пути ещё пересекутся, возникает чувство, что мы можем не увидеться.

***

Зарто

«Свет дождём заливает храм. Белый камень тускнеет под ним, словно от настоящей воды. Став похожим на пепел, он, тем не менее, остаётся твёрд и холоден, как ему и полагается. Ряд колон мрачно возвышается над собравшимися выжившими и отбрасывает тени, отдаляющие нас друг от друга. Я преклоняю колено и остальные склоняются перед лестницей в небо, затянутое падающими звёздами. Их свет столь ярок, что ослепляет и затмевает солнце. Ни одного звука не проникает в парящий храм. Лишь эхо шагов раздаётся спустя недолгое время ожидания и затихает на ступеньках.

— Зарто, Асэртия, Аскарто, Шаки, Сэрата, Тишь, мои Защитники и создания небес, вы выжили, хоть и потеряли пятерых Хранителей и Защитника. Вам было поручено оберегать мир под облаками и живущих в нём. Позволив им украсть и собрать Меч Времени, вы нарушили грань между смертью и жизнью. Теперь звёзды обрушаться на землю и изменят её. Падите вместе с ними и примните наказание.

Голос обрушивается на храм, захлопывая двери в небеса. Колонны начинают осыпаться, а свет истощаться, погружая белый камень в холодный мрак. В неверии подняв голову, вижу лишь белоснежные одеяния и падающие к нашим лицам чистейшего оттенка перья. Всё остальное затапливает яркий свет. Попытавшись произнести что-то, лишь беззвучно шевелю губами. Храм дрожит и распадается, белоснежный силуэт скрывается в небе. Я протягиваю руку, чувствуя, как тяжелеет тело и пригибается к земле.

Падение. Темнота. Истошный крик. Отчаяние. Свобода? Проклятье…»

Тишина рвётся, позволяя свету медленно упасть и скользнуть лучиками по исчерченному потухшими жилками постаменту. Раскрыв глаза, я долго всматриваюсь в светлые лучи. В душе ничего не меняется, она затвердела так же как и крылья. Подняв руку, смотрю на проливающийся свет и искренне начинаю ненавидеть его.

В такие моменты я чувствую себя Им и проклинаю Его сильнее. Это душащее чувство внутри, что ни с кем не разделить, оно, кажется, называется одиночеством. Сев, убираю скользнувшие на лицо и плечи чёрные пряди. Взгляд падает на искусственную модель часов, сливающуюся с золотой вязью узоров на шее и ключицах.

Любовь… Что за чушь?.. Любимы богом…

Проведя ладонью по лицу, резко выдыхаю. Чувство тяжести и падения не покидает измученного скверной тела. Шевельнув тяжёлыми крыльями, я выхожу в коридор. Руины заполняет свет выглянувшего из-за облаков солнца. Лучи медленно и изучающе просачиваются в нашу обитель, выискивая что-то интересное.

— Асэртия! Аскарто!

Никто не отвечает на призыв. Скорее всего, снова любуются местными просторами с навеса. Остальные ангелы покинули руины по своим делам и поручениям. Редко кто задерживается. Ждать ни у кого более нет сил.

Только эти двое… пока каждый страдает в одиночестве, они…

Спешно миновав коридор с колоннами и скользнув взглядом по небу, презрительно фыркаю. Тень, отбрасываемая безобразным телом, выглядит искажённо и уродливо. Под эхо собственных шагов я поднимаюсь по тёмной каменной лестнице и застываю перед входом в зал. Тихие слова едва получается различить, но один из голосов, несомненно принадлежит Асэртии. Выйдя из тёмного коридора в просторный зал, мельком оглядываю беловолосую девушку и останавливаю взгляд на втором ангеле.

— Зарто!

Красноволосый повелитель пламени подходит ко мне и молча ждёт разрешения. Я возвращаюсь в коридор с колоннами.

Аскарто нет? Исчез и оставил сестру…

Я останавливаюсь между колоннами и провожу когтями по выгравированным узорам, не прикладывая усилия и всё же оставляя на них борозды.

— Слушаю тебя, Шаки.

Они по-прежнему чего-то хотят от меня…

— П-помоги мне, Зарто!

Услышав отчаянье и злобу в голосе, оборачиваюсь. Преклонив колено, чернокрылый ангел с силой сжимает руки, не зная на что выплеснуть свои чувства. Я в три шага сокращаю расстояние между нами.

— Не припомню, чтобы разрешал склонять голову. Встань и смотри мне в глаза!

Схватив мальчишку за шею, я поднимаю его на ноги. Сам не узнаю свой голос, не могу пошевелить и пальцами, сжимающимися на чужой шее. Не могу остановить поток ненависти, наполняющий все моё естество. Я внимательно слежу за выражением огненных глаз. И, поняв, что мы достигли согласия, разжимаю пальцы. Зарывшись руками в волосы, Защитник дрожит. Огонь в его глазах наполнен ненавистью.

— Я проиграл… И увидел сон… Тот сон, Зарто. Не могу… Не хочу ждать! Больше не могу выносить это тело, этот мир! Скажи, где следующий осколок? Кого мне убить? Есть ли место, которое нужно разрушить? Я уничтожу любую помеху на нашем пути, просто укажи мне на неё! Я больше ни за что не проиграю!

Обернувшись и взглянув на небо, окрашивающееся в сумерки, чувствую, как тени от колонн сплетаются и замыкают клетку.

— Мне тоже приснился этот сон, Шаки. Он всем нам снится. И он не исчезнет, если просто утопить весь мир в крови. Он исчезнет лишь тогда, когда Меч Времени будет в наших руках.

— Но…

Заткнув ангела взглядом, медленно сжимаю руку. Когти впиваются в изменённую плоть и тёплая кровь капает к стопам.

— От нас отказались. Нам не дали сказать ни слова. Бесполезная половина… Убивай, разрушай, заставляй страдать всех, кто противится. Нельзя позволить часам пропитаться приятными чувствами. Погрузив мир в отчаяние, мы лишим людей надежды и мир будет в наших руках, а потом и небо.

Встряхнув крыльями, Шаки успокаивается. Стоило лишь произнести эти слова.

— Мне не удалось заполучить осколки зверя…

— Одноухий? Я сам им займусь. Видел остальных?

Спрашивать напрямую об Аскарто не считаю нужным. Взглянув в задумчивое лицо Защитника, получаю отрицательный ответ.

Так и знал… Он снова бесследно исчез.

— Ты прав, Шаки. Хватит тянуть время. Пусть нас всего шестеро… Даже сейчас мы можем возродить хаос. Прошло сто лет после Его ухода. Пора напомнить миру о нашем существовании. Мы достаточно выждали. Интересно, — медленно усмехаюсь, — попытайся мы разрушить Его творение, появится ли Он, чтобы помешать?

— Не думаю… — скромно отвечает ангел.

Приблизившись, я приглаживаю красные пряди. Судя по изорванной накидке, проигрыш в сражении не ложь. Сжав руку, я заставляю ангела взглянуть мне в глаза.

— Ты не забыл, Шаки, по чьей вине мы здесь?

Ангел шипит как раскалённые угли, пытаясь вырваться.

— Зарто! Прекрати. Отпусти его.

Разжав пальцы, я отталкиваю мальчишку. За его спиной стоит Асэртия с опущенными чёрными крыльями, вечно молчаливая и холодная. Единственный ангел, ещё не исказивший тело и душу.

— Не подскажешь, где твой брат?

Как и всегда она отводит взгляд. В глазах её отражается закатный свет и больше ничего, ни единого чувства. Ни тогда, когда я рядом. Только для меня она такая.

— Не знаю… — тихий ответ.

Обернув крыло вокруг руки, она пытается защититься от меня. Очень мило наблюдать за её попытками скрыть неприязнь. Птица в объятьях скверны, что не сможет долго сопротивляться душащим объятьям, как и улететь.

— Не знаешь… В последние дни он стал часто исчезать, ни с кем не обмолвившись и словом. Скоро он вернётся и будет делать вид, что ничего не происходит. Ты не знаешь, чем он занимается в тайне от меня? В сборе часов он, похоже, не заинтересован.

— Ты беспокоишься или тебе невыносима мысль, что у кого-то из нас есть секрет от тебя?

— Невыносима мысль? — переспрашиваю, мельком взглянув на сжавшегося неподалёку красноволосого ангела. — Прошло сто лет… И сколько у нас осколков? Три из тридцати! Ни ты, ни твой брат не ищете часы. Хоть нас и четверо, мы сильнее любого существа нижнего мира. Так почему мы всё ещё здесь, Асэртия? Ты знаешь ответ? Хоть я и дал вам смысл, цель, надежду, силу, вы всё ещё ничего не делаете.

Я поворачиваюсь к девушке, а она отводит взгляд.

— Отпусти меня и я поищу Аскарто.

— Разумеется, и вы оба не вернётесь. Или ты не знала? Твой брат возвращается ко мне раз за разом только для того, чтобы увидеть тебя. Неужели вы думали, что я не пойму столь очевидного? — беловолосая молчит и я отхожу на пару шагов, чтобы взглянуть вниз. — Ты единственная осталась прежней. Почти… Твои крылья почернели, но в остальном ты не изменилась. Ты сострадаешь, даришь любовь и молишься за общее благо в то время, когда мы отказались ото всего, чтобы получить силу. Тебе, той, что сохранила свою душу, противны наши осквернённые тела? Ты презираешь нас? Ты прощаешь бога и людей, что пытаются нас уничтожить, как наших братьев и сестёр?

После моих слов на руины обрушивается тишина. Даже шороха не слышно. Как и раньше, когда пришлось остаться здесь, на земле. Никто не знал, как поступить и что сделать. Все отчаялись. И только я повёл их вперёд, дал смысл продолжать существовать, позволил им не зависеть от бога и людей, наделил каждого силой и дал надежду.

И всё равно…

Замахнувшись рукой, я рассекаю колонну надвое. Она покрывается трещинами и срывается вниз по кускам. Когда пыль оседает, я забираюсь на оставшийся кусок и разворачиваю крылья.

— Когда Аскарто вернётся, пусть найдёт меня. Я отправлюсь в мир людей и заполучу несколько осколков. Сейчас собраны большинство из них. Нужно лишь убить обладателей. Смотрите все, как ломаются тела и раскалываются души несчастных созданий, возомнивших себя такими же, как мы. Я покажу вам разницу в наших возможностях. Глупым людям… ни за что нас не превзойти.

— Зарто, куда ты собрался? — девушка тут же начинает беспокоиться.

Обернувшись, растягиваю губы в ухмылке.

— Передай Аскарто, что игра окончена. Каждый раз он останавливал меня и спасал мир от разрушений, но если его рядом нет… я буду разрушать мир по кусочкам, пока Хранитель не вернётся. Я буду убивать и сеять хаос. Крики и вопли отчаяния заглушат пение ветра. Шаки… идёшь один или со мной?

Помявшись, мальчишка приглаживает волосы. Не считая Аскарто, все ангелы стараются держаться от меня подальше.

— Я… Я хочу найти владельца осколка, который заставил меня увидеть тот сон…

Несколько перьев взмывает в небо, а я лечу вниз, проносясь над руинами.