Хроники Червонной Руси

Олег Яковлев, 2018

Рубеж XI–XII веков. Нелёгкая судьба выпала трём братьям Ростиславичам, хоть и происходят они из княжеского рода. Мало того что рано лишились отца, так ещё и остались без наследства, без уделов, а безудельным князьям остаётся только скитаться по Руси и сопредельным странам. На помощь других князей рассчитывать трудно – те, конечно, родня, но прежде всего видят в скитальцах врагов, зарящихся на чужие волости, да и за жёнами, когда в доме «бедный родственник», лучше присматривать повнимательней… Нет братьям покоя и тогда, когда скитания позади: свой удел, чудом доставшийся, нужно защищать силой оружия, и даже самый удачливый из трёх братьев, Володарь Ростиславич, из года в год не покладает меча.

Глава 4

Не одни Ростиславичи не спали в эту ясную лунную ночь. В шатре Ярополка при неярком свете свечей совещались, жарким шёпотом перебивая порой друг друга, трое людей.

Князь Ярополк, облачённый в пурпурный кафтан с узорочьем по рукавам, вороту и подолу, с толстой золотой цепью на шее в три ряда, больше слушал. Ближний боярин княжеский, Лазарь, кряжистый, широкобородый муж лет сорока, время от времени вытирая с чела шёлковым платом обильный пот, сидел от него по правую руку, по левую расположилась княгиня-мать. Вдовье чёрное платье по-прежнему облегало её худощавое тело. Лицо покрывал густой слой белил. Гертруда говорила хриплым грудным голосом, уста её нервно подрагивали.

— Не друзьями ушли от тебя Ростиславичи. Не успокоятся они, сын, поверь мне. Ковы⁴⁵, козни строить начнут против тебя. Не знает никто, как и князь Всеволод себя поведёт. Коварен твой стрый. Мне ли не известны его лукавства! Возьмёт да и отдаст Рюрику с Володарем Перемышль или какую другую из твоих волостей.

— Что же мне делать? Что предлагаешь, матушка? — Серые глаза Ярополка беспокойно забегали.

— Взять их надобно всех троих — да под стражу крепкую! В поруб⁴⁶ сунуть, пусть сидят! — выпалила злобно Гертруда.

Она давно уже не шептала, говорила громко, и боярин Лазарь стал опасливо озираться по сторонам — не услыхал бы кто невзначай их толковню.

— За них могут заступиться их родичи в уграх и в Хорватии. Как бы не началась война, — озабоченно пробормотал он.

— Ха! — презрительным смешком оборвала Лазаря Гертруда. — Да кому они нужны, изгои! Родная мать, и та их, малых, бросила! Хорваты далеко, а у угорского короля свои заботы. У него война с германским императором, до Ростиславичей ли ему?!

— А что, княгиня, ты права, — поддержал её наконец Лазарь.

— Что же вы хотите?.. Чтобы я… Сперва в гости их, а потом… Нет, мать… Обманом, лукавством… — Ярополк испуганно затряс светлорусой головой.

— Сын! — гневно вздёрнула вверх голову Гертруда. — Не здесь и не сейчас хватать их надо. Во Владимир возвращаться станем — тогда. И не мешкай. Сердце моё чует — будет иначе нам от Ростиславичей лихо! Вороги они тебе и твоим чадам! И запомни: никого нет на свете хуже безудельных родичей! Нож в спину — вот их оружие!

— Как поедем с ловов, — продолжила она, заметив, что сын в конце концов убеждён, сломлен и готов последовать её совету, — вели Радко с Воикином повязать всех троих. В возок швырнут, охрану учинят, а оттуда прямо и в поруб. Нечего с ворогами нянькаться!

— Хорошо, мать, — после недолгого молчания хмуро вымолвил Ярополк. — А в чём их вина? Что я скажу тому же Радко?

— Что козни они строят, скажи. Что стол владимирский у тебя отнять хотят. Что и среди бояр, и среди простого люда смуту сеют.

— Ну, дак ведь не было вроде сего, — Ярополк развёл руками.

— Вроде! — недовольно хмыкнув, передразнила его Гертруда. — Если потребуется, найдём видоков⁴⁷. Что надо, скажут. Да токмо князю, сын, не пристало пред кем бы то ни было оправдываться. Гордость иметь надо! — заключила она, подавляя наконец в душе сына всякие сомнения.

Разговор был окончен. Боярин Лазарь первым вышел из шатра. У порога стояли оборуженные копьями верные княжеские гридни. Но ни они, ни бдительный Лазарь, ни Гертруда, решительным движением отодвинувшая войлочную занавесь, не заметили, как метнулась от шатра и утонула во мраке ночи чья-то тень.

Примечания

45

Ковы — коварные замыслы.

46

Поруб — тюрьма; яма со срубом, куда сажали провинившихся.

47

Видок (др.-рус.) — свидетель.