Хроники Червонной Руси

Олег Яковлев, 2018

Рубеж XI–XII веков. Нелёгкая судьба выпала трём братьям Ростиславичам, хоть и происходят они из княжеского рода. Мало того что рано лишились отца, так ещё и остались без наследства, без уделов, а безудельным князьям остаётся только скитаться по Руси и сопредельным странам. На помощь других князей рассчитывать трудно – те, конечно, родня, но прежде всего видят в скитальцах врагов, зарящихся на чужие волости, да и за жёнами, когда в доме «бедный родственник», лучше присматривать повнимательней… Нет братьям покоя и тогда, когда скитания позади: свой удел, чудом доставшийся, нужно защищать силой оружия, и даже самый удачливый из трёх братьев, Володарь Ростиславич, из года в год не покладает меча.

Оглавление

Глава 3

Быстроногая косуля вихрем неслась меж раскидистых дубов, то скрывалась из виду её светло-коричневая упругая спина, то снова мелькала впереди. Увлечённый погоней, Володарь гнал скакуна галопом, вонзая ему в бока острые бодни. Вот сходу проскочил конь журчащий, изрыгающий белое пенное крошево ручей, взметнулся вверх по склону крутой гряды, вознёсся на вершину, помчался дальше, ломая тонкие ветки прямоствольных осин и топча густой кустарник.

Косуля обогнула небольшую лесную поляну, выбежала на тропу. Лес стал реже, замаячила перед глазами Володаря неширокая, заросшая высокой травой и кустарником просека. Он натянул тетиву лука, прицеливаясь. Внезапно косуля остановилась, вздрогнула, замерла на месте, затем медленно стала падать на бок. Вылетевшая со стороны поляны стрела впилась ей под лопатку.

Володарь круто осадил коня, стал оглядываться по сторонам, кусая от досады губы. Кто-то опередил его. Видно, добрый стрелок. Сердца животного достигла оперенная, вмиг, разом повалив сильную, быстроногую косулю.

Зашуршала громко листва. На тропу выехал всадник в алом плаще дорогого ромейского шёлка, под которым поблескивала лёгкая кольчатая бронь, и в шапке с парчовым верхом. По посадке на лошади Володарь сразу определил, что это женщина. Когда же он подъехал ближе, то узнал с изумлением молодую княгиню Кунигунду.

— Твоя работа? — с усмешкой спросил он, указывая на косулю. — И почему ты тут одна? Где твои слуги, княгиня?

Кунигунда в ответ звонко расхохоталась.

— Слуги? — переспросила она. — Тебя занимают слуги? Они далеко. Отстали… Не угнаться им за моей Ласточкой.

Княгиня любовно погладила по холке свою гнедую кобылку.

— Однако ловко ты. — Володарь спешился.

Медленно и осторожно стал он доставать стрелу из тела убитого животного.

— Хотела тебя опередить. — Княгиня снова рассмеялась. — Все мужчины ушли ловить медведя. Ты почему не пошёл?

— Там без меня охотников хватит. Не люблю, когда много людей.

— В этом ты похож на меня. Помоги мне сойти с лошади.

Он подставил руки, Кунигунда резко спрыгнула и очутилась мгновение спустя у Володаря на руках.

Длань женская обхватила его за шею. Ростиславич чуть шатнулся, но устоял на ногах. Осторожно опустил он женщину на землю, поставил на ноги перед собой.

— Ну вот, княгиня Кунигунда. Сейчас мы положим твою добычу на коня и привяжем к седлу. А сами лучше пойдём пешими, — предложил Володарь.

— Называй меня Ириной. Это моё крестильное имя. Мне не нравится «Кунигунда». Как-то дико. Как будто я язычница, варварка. А я — русская княгиня. Запомни: Ирина, — повторила она.

В лучистых голубых глазах играли весёлые смешинки. Прекрасной вилой42 лесной казалась Володарю молодая княгиня, он зачарованно пробормотал:

— Ирина! Княгиня Червонной Руси!

— Вот-вот! Я вижу, ты запомнил!

Голосок нежный, с заметным акцентом растягивающий гласные, дурманил, завораживал, кружил голову.

Когда тебе всего двадцать один год, трудно удержаться от восхищения женской красотой. И Володарь, сам не понимая, как всё это случилось, заключил прекрасную княгиню в объятия и страстно расцеловал её в пылающие уста.

Ирина ответила столь же страстным поцелуем, но затем решительно отодвинула Володаря от себя, уперевшись кулачками ему в грудь, строго свела в линию брови-стрелки и промолвила:

— Не делай так больше… Не можно… У меня муж — князь… Узнает — накажет тебя… Нет… Не надо.

Она игриво погрозила ему пальчиком с широким металлическим кольцом для защиты при стрельбе и опять залилась весёлым смехом.

— Пойдём. Нам надо искать дорогу к стану. Далеко мы ускакали. — Ирина подняла вверх голову, глядя на высокие, одетые ожерельями ярко-зелёной листвы верхушки обступивших их могучих дубов.

— Извини, красавица! — Щёки Володаря запылали от смущения. — Я… я не должен был…

— Это ничего… Это так и должно было быть… Почему ты до сих пор не женат, князь Володарь? — спросила Ирина. — И ты, и твои братья… Надо тебе жениться… Тогда не будешь целовать чужих женщин…

— Где же я и мои братья станем держать жён? В дорожном мешке, что ли? Ведь мы — изгои, мы не имеем, как твой супруг, городов. Лишь из милости кормят нас старшие князья. Какой же владетель или боярин знатный, захочет отдать за нас свою дочь или сестру? — Володарь грустно вздохнул.

Ирина промолчала. Кукольное личико её сразу стало серьёзным.

Володарь уложил убитую косулю поперёк седла княгининой лошади и привязал её крепкими ремнями, после чего, взяв под уздцы обоих скакунов, тронулся вдоль тропы. Княгиня шла рядом, срывая растущие вдоль дороги цветы и складывая из них венок.

Долго они шли молча. Наконец Ирина заговорила вновь:

— Мы правильно идём. Скоро достигнем стана. А тебе надо жениться и попросить дядю Всеволода, чтобы дал тебе удел — город, достойный князя. Жена станет рожать детей. Наследники будут у тебя.

Володарь в ответ лишь грустно усмехнулся и коротко промолвил:

— Там будет видно. Поглядим.

Щебетали птицы на деревьях. Ласково грело летнее солнышко. Шелестели зеленью дубы и грабы. Шли по лесу, любуясь его величавой красой и друг другом, двое молодых людей. Знали прекрасно, что между ними — пропасть, что у каждого из них — своя жизнь, но едва сдерживались, чтобы снова не соединить уста в жарком поцелуе. Отвлекались, болтали оба невесть что, но стучали трепетно сердца. Володарь сам не понимал, что с ним творится. Он слышал тонкий Иринин голосок, смех её, и по всему телу его растекалась нежность. Думалось с отчаянием: «Ну вот почему, почему она не моя?! Почему этому дурню Ярополку досталась? Чем он меня лучше?!»

Меж тем Ирина рассказывала:

— Ты ведь знаешь Коломана, племянника короля венгров? Конечно, он тебе — двоюродный брат. Твоя мать Ланка — его родная тётка. Так вот: этот Коломан влюбился в меня. Косматый, хромой горбун, кривой на левое око, ему дорога в епископы, в монастырь, а он… Было дело в Эстергоме43. Я гостила у короля Ласло, его дяди. Коломан и Альма… Они кололи дрова во дворе замка… Так смешно!.. Промахивались топором мимо колоды… Я не выдержала, захохотала… Они заметили… После в замке Коломан как будто из стены вышел. Я испугалась… Он полез целоваться… Ударила его по щеке… Взвизгнул, ушиб свой горб о стену… Потом ещё лез… Его ухаживания стали невыносимы… Моя мать пожаловалась королю, и его величество при всех пристыдил своего племянника… Теперь он, увидев меня, низит глаз и отворачивается…

— Плохо, меня там тогда не было, — молвил Володарь. — Я бы этому Коломану показал! Надавал бы ему тумаков! Как он осмелился приставать к тебе?! Урод!

— А мне его немножко жалко! — вздохнула Ирина.

— Нечего его жалеть. Знаю я его хорошо, поверь. Умеет обратить своё уродство себе на пользу. Да и потом… Коломан — владетельный принц, один из наследников угорской короны. У него и невеста есть — дочь сицилийского герцога. Не то что мы — изгои!

Володарь тотчас подумал, что зря сказал последние слова. Ирина ничего не ответила ему, лишь посмотрела выразительно голубыми своими глазами, в которых читалось участие.

— Я слышу голоса. Это мои слуги! — прислушавшись, сказала княгиня.

— Нам лучше расстаться. Нас не должны видеть вместе. — Володарь поспешил взобраться на коня и, не глядя более на свою спутницу, круто отвернул в сторону. Он долго пробирался сквозь густую чащу, пока наконец не окликнули его показавшиеся впереди братья.

— Эй, ты куда подевался? Два часа тебя ищем, — проворчал, сурово сдвинув лохматые чёрные брови, Рюрик. — Где ж ты был столько времени?

— Да погнался за косулей.

— Ну и что, где добыча? Ушла?

Володарь угрюмо кивнул. Перед очами его всё стояла исполненная веселья молодая Ирина, он словно бы купался в её голубых глазах, а уста его ещё горели от сладострастного поцелуя.

Братьям он после рассказал о случившейся встрече. Рюрик лишь буркнул недовольно:

— Хорошо хоть, ума у тебя хватило не показываться с ней на людях.

Василько же промолвил с добродушной улыбкой:

— Разумею тя, братец! Красная жёнка — княгиня! И я б не удержался!

Младший Ростиславич в свои восемнадцать лет был по уши влюблён в хорошенькую дочь волынского боярина Вышаты Остромировича, Анну, но о предложении руки и сердца покуда и не помышлял. Сперва надо было братьям получить какие-никакие уделы. В том и состояла их нынешняя забота.

Вечером после ловов, когда княжеские слуги жарили на костре убитую Ириной косулю, восхищаясь меткостью и охотничьей сноровкой молодой княгини, братья решили-таки приступить к Ярополку со своей просьбой.

Сидели в богато убранном шатре волынского владетеля, на обшитых бархатом кошмах, смотрели на вначале насторожённое, а после брезгливо-недовольное лицо Ярополка, понимали, что многого им от него не добиться.

Говорил Рюрик:

— Одного мы корня, одного деда внуки. Начертано же в завещанье князя Ярослава Стольнокиевского, Мудрым наречённого, что Земля русская есть владение общее нашего рода. Вот и хотим мы получить от тебя, княже, города. Многого не просим, дал бы нам токмо отцовское бывшее владение, города Червонной Руси — Перемышль, Свиноград да Теребовлю. Верно служить тебе станем. От ворогов вместе борониться будем. На нас в любом деле сможешь ты положиться.

Долго молчал, хмуря высокое чело, Ярополк. Давеча думал он думу со своими боярами, и присоветовали они отослать братьев-изгоев в Киев, ко князю Всеволоду. Пусть он решает их судьбу.

Поразмыслив, ответил Ярополк Ростиславичам так:

— Давно ли я сам, как и вы, мыкался по землям чужим! Вас хоть с Руси никто не гонит, а я аж до Рима самого доскакал. Ныне же старший на Руси князь — стрый44 мой Всеволод. Он меня наделил волостью. Ежели отдам я вам города, которые вы просите, то, получается, супротив воли его пойду. А воевать со стрыем я не хочу. Потому ничего дать вам не могу. Совет токмо дам. Езжали бы вы в Киев. Чай, князь Всеволод без уделов вас не оставит. Русь велика. Сыщется, верно, и для вас уголок.

Это «уголок» неприятно резануло Володарю слух. Понял он, что пустая затея — просить у Ярополка волостей.

Он первым из братьев поднялся на ноги и процедил сквозь зубы:

— Спасибо тебе, князь, за совет добрый. Так мы и поступим.

Ярополку он не поклонился, повернулся и вышел тотчас из шатра. Следом за ним поспешили и Рюрик с Васильком.

— Заутре воротимся во Владимир, соберёмся и отъедем, — бросил Володарь через плечо братьям.

— И куда? — спросил Василько.

— Там поглядим, — коротко отмолвил ему Рюрик. — Может, к матери в Хорватию, на Дунай, может…

Он не договорил и выразительно переглянулся с Володарем.

Братья укрылись в своей веже. Почти до утра они не сомкнули очей. Каждый из троих думал, как же им теперь быть.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Хроники Червонной Руси предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

42

Вила — божество у древних славян, лесная нимфа.

43

Эстергом — в X—XIII веках столица Венгерского королевства, город на правом берегу Дуная, севернее совр. Будапешта.

44

Стрый (др.-рус.) — дядя со стороны отца.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я