Удар невидимки

Олег Кондратьев, 2021

В Швейцарии средь бела дня похищен приехавший на научный конгресс российский морской офицер-подводник Сергей Редин. Кому и зачем это понадобилось – непонятно, Редин не знал военных секретов, которые могли бы представлять интерес для иностранной разведки. Эту загадку предстоит разрешить специальной боевой группе при Президенте России, возглавляемой Германом Талеевым. Спецы начинают опасные поиски пропавшего офицера, которые приводят их к таинственной военной базе на территории Ирана…

Глава 3

Он устал. Так, как никогда еще в жизни. Да и сама жизнь осталась где-то за пределами этой всеобъемлющей усталости. Кроме нее, не было ничего. Ни боли, ни желаний, ни воспоминаний. Пожалуй, осталось еще время. Усталое время. Каким-то образом он ощущал его неспешное течение вокруг себя, но не принадлежал и ему, укрывшись в коконе своей фантастической усталости.

Рядом с кроватью, на которой неподвижно лежал осунувшийся человек, стояли двое в белых халатах. В одном из них легко можно было опознать медика. Он и заговорил первым:

— Вы понимаете, это редкий случай в моей обширной и весьма разносторонней практике. Его организм, — врач кивнул на лежащего, — живет… э… автономной жизнью; я бы сказал, на своем клеточном уровне.

— Поясните, доктор.

— Видите ли, методика поддержания и восстановления таких пациентов нами весьма хорошо изучена. В основном, конечно, благодаря вашему ведомству, — последовал слегка ироничный поклон в сторону собеседника. — Постепенно и осторожно возвращая сознание пациенту, то есть пробуждая клетки его головного мозга, мы лишь наблюдаем, как он самостоятельно берет под контроль собственное тело, восстанавливает, так сказать, работоспособность всех составляющих его частей и органов, запускает и синхронизирует химические реакции, стабилизирует водный режим, витаминный и гормональный обмены… В общем, процесс не быстрый и редко обходящийся, так сказать, без потерь; причем иногда весьма значительных, а порой и необратимых…

Собеседник нетерпеливо перебил:

— Вы хотите сказать, что такой человек может утратить какие-то ранее имевшиеся у него способности?

— Да-да, в том числе и элементарные. Ходить, например, правильно усваивать пищу или… чихать! Но! — доктор поднял указательный палец и чуть не с любовью посмотрел неподвижному пациенту в лицо, — этот организм все время продолжал заботиться о себе сам. Каждой клеточкой! Мне пока трудно многое сформулировать просто и понятно, но если вы позволите образное сравнение…

— Только кратко, доктор.

Врач кивнул:

— Вот именно так светлые воины ислама ждут великого откровения своего небесного Господина. В постоянной несокрушимой готовности, занеся над головой неверных карающий меч, шагнув вперед, напружинив мускулы; ожидая не помощи и поддержки от Господина, но лишь указующего взгляда или намека…

— Да вы просто великий правоверный поэт, доктор, теперь мне все стало ясно, спасибо. Только как это все проявится фактически? Чего и когда нам следует ожидать?

Недовольный, что его так бесцеремонно оборвали, медик задумался теперь надолго.

— Не знаю. Повторюсь: это пока единственный случай в моей практике. Вместе с вами я с огромным удовольствием пронаблюдаю его. Потом напишу отчет или монографию. Вы сможете ее прочитать.

Собеседник чуть было не взорвался, но вовремя понял, что доктор вовсе не шутил, а был искренен в своей вере. А врач продолжал:

–…И ведь вовсе не богатырский организм! Он перенес множество физических страданий, — теперь доктор посмотрел на собеседника угрюмо и неодобрительно, — это я к тому, что в…э… работе с ним вряд ли принесут положительный результат ваши обычные…э… методы воздействия. У него дух и тело настоящего воина! Этот неверный никогда не станет вашим другом. А сроки… Что ж, думаю, что через 3–4 дня мы вернем ему сознание. Тогда уже ему не потребуется никакой раскачки, он сразу вступит в бой.

— Говорите, «не станет другом»? — Доктор утвердительно наклонил голову. — Что ж, попытаемся, чтобы он не стал нашим врагом.

В Москве, получив допуск к разведывательным данным по Ирану, собранным ФСБ, ГРУ и даже пограничной службой, Талеев очень пожалел, что раньше ему не приходилось близко сталкиваться с этой удивительной древней страной. Разобраться самому заочно во всех хитросплетениях ее внутренней и внешней политики оказалось чрезвычайно трудно, практически невозможно.

К тому же катастрофически не хватало времени: похищать человека «про запас» никто не станет. Значит, что-то неминуемо должно произойти в ближайшее время. А еще дамокловым мечом висел главный вопрос: зачем похитили Сергея Редина? Гера понимал, что ответ на него тут же открывал путь для целенаправленных оперативных действий. Но… Даже навскидку все предлагаемые версии выглядели неубедительными или фантастическими и вздорными. Пришлось снова отказаться от попыток разобраться в первопричинах похищения и сосредоточить все усилия на подготовке общей операции по Ирану. Анатолий определил это все как «удар по площадям».

От официального журналистского прикрытия Талеев отказался сразу: он не мог позволить себе быть постоянно на виду. Кроме того, несмотря на вполне добрососедские отношения с Советским Союзом, а затем с Россией, да и со своими вновь образовавшимися северными соседями из числа бывших советских республик, Иран был страной закрытой, отношение к иностранцам — настороженным, а в некоторых районах просто враждебным.

Основные сведения Гера надеялся получить у нашего резидента в Тегеране, а пока по агентурным данным определил 2–3 места, где национальные спецслужбы имели свои лагеря подготовки или крупные центры сбора и обработки информации.

Действовать решили двумя небольшими группами, проникнув на юг страны через порт Харк, а на север — через границу Ирана с Арменией, на погранзаставах которой несли службу российские военные и могли обеспечить безопасность нелегального проникновения.

Сам Талеев пойдет со второй группой. Хотя на каждом направлении существовали секретные лагеря, которые необходимо было проверить, Гере как-то сразу приглянулось одно место сравнительно недалеко к юго-востоку от Тегерана у озера с каким-то чрезвычайно заковыристым двойным названием. Кроме того, там брал начало горный хребет Кухруд, пересекающий затем полстраны. Очень привлекательное место, которым воспользовались иранские спецслужбы, соорудив на высоте около 2 тысяч метров неприступный с трех сторон Центр, оснащенный самой современной разведывательной аппаратурой.

Маскироваться под местных жителей было глупо, тем более что во многих районах Ирана работали российские специалисты: строили ГЭС и дороги, прокладывали линии электропередачи и даже разведывали залежи полезных ископаемых. Вот под геологов и строителей «выправили» надежные документы, обговорили все нюансы связи, возможные пути отхода и обозначили точную дату начала операции.

«Продержись еще немного, Серж!»

— Посмотрите! — доктор ткнул пальцем в один из мониторов, — он приоткрыл глаза!

Тут же операторы вывели изображение еще на несколько экранов, и все, находящиеся на главном посту, смогли увидеть картинку из спецпалаты в 4-м блоке.

Пациент не просто открыл глаза. Он пошевелил руками; сначала осторожно, начиная с пальцев, а затем широко развел их в стороны, проверил подвижность каждого сустава. То же самое он проделал с ногами. Потом приподнялся на локтях и сел.

А для Сергея Редина это было далеко не первое «ознакомительное мероприятие». Он пришел в себя уже некоторое время назад. Трудно было сказать точно, когда именно, потому что часов в палате не было, как и окон, а неяркий свет всегда оставался постоянным. Сергею пришлось ориентироваться на то, как часто меняли капельницы, делали уколы и, вообще, появлялись посторонние в палате. Он считал, что прошло около двух суток. Приходящие люди были или абсолютно молчаливы, или переговаривались между собой на незнакомом Сергею языке, лишь изредка переходя на английский, познаний в котором Редину все равно не хватало, чтобы понять, где он находится и как сюда попал. Последним его реальным впечатлением было Женевское озеро в Лозанне и тихая узкая швейцарская улица по дороге в отель.

Впервые очнувшись, Редин не стал звать кого-то или пытаться самостоятельно слезть с кровати. Интуиция подсказала ему, что неплохо бы сначала осмотреться и сориентироваться. Делал он это чрезвычайно осторожно, когда никого в палате не было, сквозь едва приподнятые ресницы. Шевелиться себе не позволял. Сразу удивило отсутствие окон. Потом оказалось, что среди обслуживающего персонала нет ни одной женщины. Это в больнице-то! И уж вовсе непонятным был язык. Так какая же это, к черту, больница! Да и не страдал Сергей пока никакими хроническими заболеваниями. Сердце было еще более-менее, да и в остальном… Кроме многочисленных шрамов и переломов, разве что иногда геморрой.

После очень осторожного, тщательного и неторопливого самообследования Редин понял, что на его теле не добавилось ни одной новой царапины.

«Может, я в психушке? Крыша поехала, галлюцинации?»

Однако ремней на нем не было, а из книжек Сергей знал, что настоящие психи такими вопросами не задаются. «Ладно, — подумал он, не найдя разумного объяснения своему положению, — пусть «они» делают первый шаг. У меня терпения хватит».

Но потом пришла другая мысль, и появился новый план.

Доктор рванулся было из помещения охраны, но его остановил тот высокий мужчина, с которым они впервые беседовали у постели пациента. Здесь он был главным.

— Не торопитесь, доктор. У вас еще будет время с ним пообщаться. Теперь это мой пациент. Вспомните ваши собственные слова о том, что он уже «готов к бою».

Медик что-то недовольно пробурчал и плюхнулся в кресло около низкого зеркального столика. Мужчина продолжал:

— Предоставим ему возможность первому пойти на контакт. Это уже психологически определит его зависимое положение.

Из кресла послышалось:

— А вы уверены, что контакт будет для вас… э…приятным?

— Спасибо, доктор, что подсказали.

Мужчина повернулся к одному из сидящих у пульта и отдал распоряжение:

— Убрать охрану из 4-го блока, двери во внутренние помещения закрыть на ключ, а ведущие к выходу распахнуть. Внизу охрану оставить, но отобрать всякое оружие и предупредить, что пропускной режим остается в силе, но задерживать нарушителя, если таковой появится, придется голыми руками. Пусть считают это для себя контрольным проверочным тестом. Тревогу не объявлять! — Подумав, он добавил еще: — Все автомашины на стоянке закрыть и заблокировать, а мост на время поднять. — Потом повернулся к доктору: — Думаю, что мы можем послать к нему санитара чуть раньше положенного времени?

Медик лишь пожал плечами, давая понять, что подчинится любым распоряжениям.

— Отлично! И чтобы при нем никакого оружия не было!

Спустя несколько минут, получив сообщение по внутреннему телефону, он подсел к зеркальному столику.

— Вот, доктор, мы и проверим ваши теории и мои предположения.

Дверь в палату открылась совершенно бесшумно, и вошел уже знакомый Сергею санитар в белом халате поверх цивильного костюма. Даже заметив своего подопечного сидящим на постели, санитар не произнес ни слова, а просто начал манипуляции с капельницей.

По лицу Редина бродила доброжелательная, слегка виноватая и смущенная улыбка. Он сам протянул руку со введенным в вену катетером и выдавил из себя:

— Пли-и-и-и-з!

Вошедший молча склонился над его рукой. Тогда стремительно взлетела нога Сергея, согнутая в колене, и ударила санитара точно в висок.

Люди перед мониторами охнули и как по команде обернулись к своему начальнику. Тот предупреждающе поднял руку и сам, не торопясь, приблизился к экрану.

В это время Редин легко соскочил с высокой кровати, поднял бесчувственное тело и аккуратно уложил его на то место, где только что лежал сам. Потом неторопливо раздел его, а жгутами от капельниц крепко связал руки и ноги не пришедшего в себя санитара и даже примотал их к спинкам кровати. Рот жертвы он заклеил скотчем от иголок. Затем также неторопливо надел на себя костюм, халат и ботинки. Даже прошелся несколько раз по палате, оглядывая и охлопывая себя. Обнаружив в кармане расческу, причесался, провел рукой по недавно выбритому подбородку, удовлетворенно кивнул и спокойно направился к двери.

Доктор все-таки не выдержал:

— Что же вы смотрите?! Остановите его немедленно!

Начальник лишь криво усмехнулся:

— Как вы не понимаете, это же демонстрация. При желании он мог убить санитара, вооружиться какими-нибудь подсобными средствами и тайно ползком выбраться в коридор. А тут… Он понял, что мы за ним наблюдаем и ждет нашей реакции. Разведка боем. Молодец, моряк!

В коридоре было абсолютно пусто. Разминая на ходу затекшие ноги, Редин неторопливо шел вперед, дергая за ручки всех дверей. Закрыто. За поворотом начиналась ведущая вверх лестница. Преодолев по ней два пролета, Сергей оказался в холле перед приоткрытой стеклянной дверью. Еще дальше располагалась высокая стойка, перегораживающая проход, и арка металлодетектора, возле которой маячил один из служащих.

Редин направился прямо к нему, держа в руках какую-то пластиковую карточку, обнаруженную им в кармане костюма. Охранник был впечатляюще усат и черен. Начал Сергей издалека:

— Дяденька чурка!.. — дальше следовал совершенно непечатный текст, произнесенный тем не менее вполне доброжелательным тоном. Любой черножопый урюк на московском рынке взорвался бы уже на половине такой тирады. Этот, однако, не отреагировал, а протянул волосатую ручищу к карточке.

«Что ж это за место такое, где чучмек не понимает русского мата?» Протянув вперед пропуск, Сергей одновременно нанес сильный и точный удар кованым носком ботинка в коленную чашечку охранника. Такой язык был понятен всем. Тут же последовал ответ в виде неглубокого вежливого приседания и взвизга боли и ярости. Обижать недотепу сильнее Редин не собирался, но тот перекрывал ему путь к выходящей на улицу двери. Поэтому, сцепленными в замок руками Сергей со всего размаха ударил противника в район левого уха, легко перескочил через поверженное тело и бросился вперед, заметив краем глаза, что наперерез ему кинулся второй страж, видно, родной брат первого, судя по усам.

Лучший способ драки — ошеломить нападающего. Не добегая до двери буквально пару метров, Редин сильно оттолкнулся левой ногой, но вместо предпоследнего шага вперед, изменив уже в воздухе направление, сгруппировавшись, метнулся в ноги подбегающему охраннику. Насчет ошеломления неизвестно, но с катушек тот полетел кубарем, опрокинув головой тяжелую металлическую урну около входа. Сергей молниеносно вскочил на ноги и выбежал во двор, не забыв провериться: его пока никто не преследовал.

Вот только никакой радости это не принесло, стоило ему лишь мельком оглядеться вокруг.

Сравнительно небольшой и по-современному комфортабельный дворик с бетонированными подъездами и удобной парковкой был зажат между высокими отвесными скалами. Такие же скалы виднелись впереди на горизонте. Причем их вершины были сплошь покрыты снегом!

«Ни хрена себе, Пиренеи!» — успел подумать Сергей, как услышал позади себя спокойный громкий голос. Речь была русская, акцент незначительный; как раз такой, когда понимаешь, что перед тобой иностранец, но национальность определить не можешь. «Ну, хоть этот без усов и не черный».

— Вам не тяжело так скакать с непривычки?

Говоривший стоял на ступеньках, а сзади него в проеме двери копошились обиженные охранники. Он выглядел лет на 45, был худощав, спортивен, с зачесанными назад седоватыми волосами и длинным породистым носом. «Может, англичанин?» Оценив ситуацию, Сергей с достоинством изрек:

— Ай лав ю.

— Я тоже, — по-русски произнес длинноносый.

— Вот и славненько, — Редин демонстративно отвернулся и шагнул в сторону выхода с парковки.

— Не думаю, господин Редин, что это хорошая идея покинуть нас так внезапно и быстро.

«А мне насрать, что ты думаешь», — чуть слышно пробурчал себе под нос Сергей и продолжил движение. «Носатый» был вынужден сойти со ступенек и двинуться следом.

— Кстати замечу, что через несколько десятков метров, вон за тем некрутым поворотом, имеется мост над глубоким ущельем. В настоящий момент этот мост поднят. У вас нет оснований мне не доверять.

Теперь Редин остановился:

— Вот даже как? Наверно, вы просто горите желанием объяснить мое присутствие здесь. Да и, черт возьми, что такое «здесь»?

— Думаю, что единственной причиной, почему это до сих пор не сделано, было ваше физическое состояние.

С таким доводом трудно было не согласиться.

— Ну, начинайте объяснять!

— Господин Редин, Вы сами прекрасно понимаете всю несерьезность такого подхода. Вопросы, которые мы намереваемся обсудить с вами, не решаются на проходном дворе. Пройдемте в мой кабинет.

В общем-то главную информацию из своего спонтанного «побега» Сергей уже извлек: вопросам охраны здесь не уделяют приоритетного значения, больше полагаясь, вероятно, на естественно-природные ограничители — крутые горы и отвесные ущелья.

Чуть поколебавшись, он шагнул за незнакомцем. Тот отдал какие-то распоряжения охранникам и, обернувшись к Сергею, пояснил по-русски:

— Я приказал вернуть охранные и сигнализационные системы в исходное положение, выставить недавно снятые посты, разблокировать автомобили на стоянке и вернуть всем положенное по Правилам оружие. Вас удовлетворяет моя откровенность, г-н Редин?

«Без комментариев! Я уже утираюсь. Один ноль в пользу черных».

Сергей молча прошагал внутрь здания.