Звезды над урманом

Олег Анатольевич Борисенко, 2015

Из рабства бегут четыре раба. Их нелегкий путь лежит из Средней Азии в сказочную страну Шыбыр, где нет князей и бояр. Вогул Угор уводит беглецов от погони, а в далекой Сибири уже оканчивается царство Кучума, и вот-вот туда придут люди Ермака. Увлекательные приключения героев романа-эпопеи на платформе исторического времени.

Глава 12

Проснувшись раньше всех, Угор взобрался на яр и исчез в лесочке. Вскоре, нарубив тальника, он спустился с охапкой веток к месту стоянки и сел мастерить морду²³. Когда его товарищи встали, вогул уже доплетал ее, мурлыкая заунывную песенку.

— Опять поешь про щуку и ерша, лешак? Соснуть не даешь, неугомонный ты наш! — проворчал, просыпаясь, Архип.

— Нет, мать-реку прошу рыбу дать, говорю ей, что коли бы кушать мы не хотели, то не брали бы ее дары, — доплетая снасть, загадочно улыбнулся вогул.

— А ветки когды рубил, тожа у леса позволения просил?

— Да. Я сказал дереву, что нам морда нужна, поэтому и рублю.

— Странные вы люди. А просто ветки рубить нельзя?

— Нет, нельзя! Мать-природа обидится и помогать нам не станет, — уверенно заявил Угор, вставая с песка.

— А волков ты тоже просил с нами до речки идти?

— Да, волчица согласилась. Но они ушли уже назад в степь. Дальше не их угодья. Дальше пойдем одни. Айда рыбу ловить. Хватит спать, — предложил Угор.

Раздевшись донага, он полез в ручей к завесе и, выдернув пару колышков, установил морду горловиной в образовавшуюся брешь.

— А нам что робить? — спросили его Никита с Архипом.

— Ступайте вверх и от поворота идите по ручью ко мне. Топайте, плещите. Гоните рыбу.

Так и сделали. Вогул остался у колышков, а они ушли по берегу ручья за поворот. И, войдя в воду, с шумом и плеском ринулись вниз по течению.

Когда Никита и Архип подбежали к запруде, вогул уже вытаскивал мордушку на берег. В ней, блестя чешуей на солнце, плескалась и билась рыба.

— Доставай огненный камень, Архип, жарить рыбу будем, — обрадованно закричал Никита, спешно собирая хворост для костерка.

— Сухой собирай, — подсказал ему Угор и добавил: — дым меньше будет.

Кузнец снял веревочку с деревянным крестиком на нитке, вместе с которым висел кремень размером с голубиное яйцо. Осмотрев свою саблю, он нашел место у рукоятки с мелкой насечкой и, приложив кусок трута, принялся высекать искры. Вскоре трут дал дымок, и Архип, раздув огонек, подклал сухие листья.

Развели маленький костерок. Большой разжигать остерегались, дабы дымом не привлечь внимание непрошеных гостей. Вскоре все трое, насадив на веточки двух щучек и несколько десятков окуньков, принялись жарить на огне рыбу.

Вдоволь наевшись, Никита с Архипом развалились на берегу. Вогул же вытащил колышки и посадил черенки по берегу ручья.

— Пусть сызнова растут. Спасибо тебе, мать-природа! Спасибо вам, река и лес, за пищу поданную! — обратился он к облакам, плывущим в небе, и омыл руки в воде.

Архип присыпал мокрым песком костерок.

— Пойду в лес, на изрекающий гриб гляну. Он скажет, какой дорогой идти спокойнее будет, — сказал Угор и, взяв лук с колчаном, поднялся по склону на крутой берег, вдоль которого раскинулся березово-осиновый лесочек.

— Совсем зашаманился наш леший, кабы разумом не пустился со своими грибами. Гляди-ка, Никита, он ужо говорить по-людски стал. А то все «я пошла», «она пошел», — улыбнувшись вослед другу, усмехнулся кузнец.

— Ну, с кем поведешься, от того и наберешься. Пока доберемся до его урмана, так лучше нас гутарить будет, — согласился каменотес.

***

— Кенжеболат, я вижу дым! Это, наверно, пастухи, — показав нагайкой на далекий берег реки, синеющей на горизонте, доложил дозорный Зайнулла.

— Бери двух нукеров и убей всех. Никто не должен видеть нас и знать, куда мы идем. Но поначалу допроси, дабы не упустить свидетеля, — приказал Кенжеболат своему подчиненному.

Отряд ногайцев численностью в триста человек тайно двигался на встречу с другими отрядами, которые шли на север к хану Кучуму для оказания помощи в войне с ханом Сейдяком. А случайные свидетели его передвижения по югу Сибирского ханства могли осложнить ситуацию.

— Скорее всего, это действительно пастухи. Если на пути стоял бы аул или находилось стойбище, дымов было бы больше, — решил Кенжеболат и послал на разведку всего трех воинов.

Всадники, перейдя с места в галоп, повернули влево к реке. Остальной отряд размеренной рысью двинулся далее.

— Вставай, урус, собака! — ткнув тупым концом копья спящего Никиту и не слезая с коня, приказал Зайнулла. — Где твой хозяин? Где его стойбище?

— Зайнулла, погляди! Тут сабли! — показал ему, приподняв одежду копьем, спрятанное оружие второй нукер.

Третий всадник, спрыгнув с коня, взяв сабли в руки, стал производить незамысловатые движения, развивая скорость и усложняя упражнения. Остальные, рассмеявшись, сидя верхом, начали хлопать в ладоши, причмокивая и щелкая языками.

А спешившийся всадник, радуясь находке самаркандских сабель, крутя ими в воздухе, сверкая клинками, пошел на Архипа с Никитой.

— Ас! Ис! Ас! Ос! — издавая звуки, приближаясь к обреченным в танце, похожем на брачный танец журавлей, он готов был с ходу срубить головы неверным.

«Фить!» — прозвучало в воздухе, и один весельчак, забывший про осторожность, выпучив глаза, захрипел, завалившись на лучку седла. Архип, смекнув, что это стрела вогула попала в цель, с силой толкнул коня Зайнуллы, и конь, фыркнув от неожиданности, завалился вместе с седоком на землю.

— Аааа! — в бешенстве заорал танцор и кинулся на Никиту, размахивая саблями.

Последний пируэт журавлиного танца, чем-то напоминающего современную лезгинку, закончился падением на спину со стрелой в груди.

Зайнулла попытался выбраться из-под коня, но мощный удар копья намертво пригвоздил его к прибрежному песку.

— Уходить надо, — собирая вещи и обшаривая убитых, сказал Никита.

Примечания

23

Морда — мордушка (ловушка для рыбы).