Цветок по-прежнему редкий. А вынуждала ли вас жизнь лгать?..

Оксана Dalzon

История Алисы и Кирилла продолжается несколько лет спустя.Бист вырывается на свободу и снова возносит его на «Олимп». Кирилл не только возвращает себе титул чемпиона мира, но идет еще дальше – едет покорять Голливуд, и, похоже, это ему удастся. Но зачем же это ему на самом-то деле? Чтобы доказать ей или скорее самому себе, что он ничуть не хуже Дэвида? Чтобы вернуть ее? Или… чтобы отомстить?Ведь главный закон Вселенной никто не отменял, а значит, все сделанное нами к нам же и вернется!

11

13 лет спустя

«Замок на холме»Россия. Сочи. Хоста

Ярик с Кириллом сидят на террасе его виллы.

Genesis — Home by the sea — YouTube

— Слушай, там Аленка велела какие-то фотки ваши детские забрать. Она тебе звонила вроде. Ты в курсе?

— Да, вон лежат на столе. Не забудь, — кивает Кирилл на конверт с фотографиями, продолжая задумчиво смотреть на море.

— Ну-ка, что она тут опять выдумала? — достает Рыжий фотографии и принимается листать их. — Ой, такие смешные малые! Слушай, а ты с детства уже букой был, что ли? Мало где улыбаешься. Зато Милагрос моя — мисс Вселенная!!! Офигеть! Ой, а тут в младенчестве, ну копия нашей крокозяброчки, — продолжает тот умиляться на фотки.

— Где? Покажи, — поворачивается к нему Кирилл. — А то я толком и не глянул.

Какое-то время они рассматривают фотки, весело что-то обсуждая, улыбаясь и смеясь воспоминаниям.

Вдруг из детских фоток выпадает фотография встречи Нового года у Рыжего на даче 1997 года.

— А эта че здесь делает? Аленка ее тоже просила?

— Да, зачем-то она ей понадобилась, — рассматривает Кирилл задумчиво фотографию.

— Дай-ка, — забирает ее у него Ярик. — Офигеть! Почти 20 лет прошло, а я по-прежнему такой же красавчик! — улыбается он. — Как мне красный цвет идет, скажи, а?

Кирилл отворачивается и молча смотрит на море.

Ярик тоже молчит какое-то время, искоса поглядывая на того.

— А может снимем, наконец, табу?

— Зачем?

— Да я давно с тобой поговорить пытаюсь, а ты все страуса из себя корчишь, — хмыкает Ярик. — Зато какой вид сзади… Хммм… Не задумывался, Голуба?

Кирилл усмехается, в очередной раз оценив манеру и юмор Рыжего в свойственных именно ему выражансах, и продолжает молча смотреть на море.

— Знаешь, а я часто ее вспоминал. Поначалу особенно. В голове не укладывалось, как она могла… Как люди вообще могут делать такие вещи? Злился ужасно, возненавидел. Только потом понял, что даже больше на себя злился тогда, — кладет он фотографию на стол.

— На себя? — переводит на него задумчивый взгляд Кирилл. — Ты-то здесь при чем?

— А ты думаешь, легко осознавать, что в этом есть часть и ТВОЕЙ вины? Во всей той истории? Когда один твой близкий человек другого, не менее значимого для тебя, предает… На твоих глазах, причем! А ты не заметил, не досмотрел. Или просто отмахнулся, хотя видел и понимал, что что-то странное… что-то совсем не то… происходит. А потом не достучался, не докричался, не убедил, не удержал!

— И, самое страшное, отпустил… — мрачно усмехается Кирилл.

— Именно. И это я-то, со всеми моими ораторскими талантами и способностями! Сломало это меня тогда… И добило. И конкретно так! — качает головой Рыжий.

— Да уж помню, — хмыкает Кирилл. — Хотя тебе-то грех на судьбу жаловаться.

— В смысле?

— Ну если бы не вся та история тогда, где бы ты сейчас был?

— Ну, видимо, как сочинская футбольная команда «Жемчужина»… В раковине и на дне! — смеется Ярик.

— Так что тебе ли судьбе претензии предъявлять, Голуба, — отворачивается Кирилл и смотрит на море какое-то время.

— Типа все, что ни происходит в нашей жизни, все к лучшему? — задумывается Рыжий. — Ты знаешь, ведь и не смотрел тогда даже в сторону Аленки. Сестра друга — это святое. И неприкосновенное к тому ж!

— Хоть и бегала за тобой, как умалишенная? — усмехается Кирилл.

— Не, ты че, Кирилл! На малолеток меня никогда не тянуло. Слезы-вопли-сопли, угрозы суицида… Родители, родственники в гневе. Я ж понимал. На фиг оно мне надо? Хотя девочка созрела к тому времени. И весьма, сам помнишь. Ты знаешь, что я ее пару раз выставлял из своей комнаты на даче? Пинком под зад и с матюками. По-другому не понимала.

— Серьезно? Ты мне этого не рассказывал.

— О таком не рассказывают. Соблазнительница, блин, малолетняя. Решила мне типа подарок тогда еще, на тот мой день рожденья, осенью преподнести… В свои пятнадцать. Заявилась ко мне в неглиже. Стриптизерша, тоже т мне, — усмехается он. — Так что на тот Новый год, — кивает он на фотку, — это я Алиску попросил остаться на ночь в моей комнате. Потому что прекрасно понимал, че будет, если вас вместе поселить… Аленка до сих пор, кстати, это вспоминает. Думает, что между нами тогда что-то было.

— А реально было?

— А ты реально не знаешь ответ?

— Знаю.

— А че тогда спрашиваешь?

— Странные у вас все-таки были отношения.

— Почему странные? Семейные скорее. Заботился просто, защищал, оберегал, — смотрит он задумчиво на Кирилла. — А знаешь, что самое странное? Она реально была единственная, кого я никогда не хотел.

Кирилл поворачивает голову и какое-то время, прищурившись, смотрит на Ярика.

— А как такое возможно? — усмехается он.

— Да как сестренка она мне была! Наивная доверчивая дурочка. Моментами реально дурочка… — качает тот головой, закатив глаза в небо. — Читал ей лекции по мужской психологии с сексологией. Прикинь, не верила мне даже поначалу, что все мы, блин, «такие»…

— Какие? — улыбается вдруг Кирилл.

— А ты типа не в курсе, — хмыкает Рыжий. — Наивняк еще тот… Гонял от нее кобелей в институте. Она правда в каком-то своем мире грез существовала…

— Но он же меня просто в кино позвал. Чего ты на него накинулся?

— Ну ясен пень, в кино! Для начала… Технология там отработана. Нажми на кнопку — получишь результат…

— В смысле?

— Тебе его кличку озвучить, которой он весьма гордится к тому ж?

— Ну и?..

— Коля-дырокол.

— И че?

— И правда не догадываешься — че? А главное — почему?..

— Да ладно…

— Рассказать тебе, ЧЕМ он в курилке похваляется? Бзик у него именно на «девочек». С другими не связывается. Не интересно.

— Ну и что? А с чего ты взял, что это ко мне относится?

— Не смеши меня, Лю-Лю. Я ж не слепой. Тем более это по вам сразу видно. Не по всем, конечно, и не всегда, но в общем и целом… не тайна, — ухмыляется Рыжий.

— Причем все вокруг, как больные, на нее бросались. Секси она была, хоть и абсолютно ничего для этого не делала, в отличие от Бритни, помнишь? — хмыкает Ярик.

— Ну та-то больше корчила из себя, — улыбается Кирилл.

— Ну да. А вот Алиска реально секси в своей какой-то наивности с инфантильностью… Феномен, в натуре.

— Да, было в ней это, — соглашается с ним Кирилл. — Что, в результате, потом и сработало на мировом причем, считай, уровне, — вздыхает он.

— Ну да, миллионера зацепить — это вам не хухры-мухры, — усмехается и Рыжий.

— Миллиардера не хочешь? — мрачно хмыкает Кирилл.

— Да ну??? Он миллиардер был? — смотрит на него в обалдении Ярик. — Думаешь, из-за денег?

— Нет. Не думаю. Там много чего сложилось и наложилось. Боялась она. Не верила.

— Не верила? Кому? Тебе?

— Не верила, что лучше будет.

— Ну и?.. — обводит Ярик взглядом виллу. — Плохо живем разве?

— Ну, это сейчас. А ты те времена вспомни и сравни. Тогда многие уезжали.

— Уезжали. Ну мы же не сбежали.

— Не сбежали, — соглашается с ним Кирилл. — Каждый сам делает свой выбор. И судьбу свою выстраивает. А потом с этим и живет. Не так ли? — мрачно усмехается он, глядя внутрь себя.

— Не всегда. Есть у нас, конечно, процент предопределенности в судьбе, но и Закон Свободы Воли никто не отменял. Многое именно от нас зависит, от наших решений. И от нашего выбора. Любила же она тебя. Действительно любила.

— Любила бы — не уехала бы.

— Да там, думаю, и брудер Луи руку приложил. Тот еще жук был… Ох уж эти программутеры! Самые умные, блин, на свете! Хотя это ее ничуть не оправдывает, конечно. Есть все-таки в жизни вещи, которые не подлежат прощению. Преступления без срока давности, — хмыкает Рыжий.

Depneim Seagul — YouTube

— Ты до сих пор это именно так воспринимаешь?

— А что может оправдать предательство? Для меня ЭТО самое страшное преступление. Даже не убийство другого человека, а именно предательство, — хмурится вдруг Ярик. — Тем более, знаешь, когда тебя предает человек, от которого ты как-то подсознательно, подспудно, но ожидал все же нечто подобного — это одно. А вот когда такие вещи делает человек близкий, родной даже. Человек, которому ты доверял, как самому себе, даже больше — это уже совсем другой расклад, согласись?

— Ну да. И что, не простишь ее никогда?

— Да и не знаю даже. С одной стороны, мне ли ей претензии предъявлять? Я той истории, считай, своей счастливой семейной жизнью обязан. А с другой… — задумывается он. — Слушай, а я на твоем месте, наверное, убил бы ее! В стиле «не доставайся ты тогда никому»!

— Какой ты у нас, однако, кровожадный и беспощадный, — усмехается Кирилл, с интересом поглядывая на родственника.

— А ты что — простил? Ты-то как все это пережил? Вообще не представляю… — таращится тот на Кирилла.

Кирилл молчит, отворачивается и смотрит задумчиво на море и самолет, заходящий над морем в районе Адлера на посадку.

— А как вообще понять, по судьбе тебе этот человек или нет? — поворачивается он к Ярику.

Конец ознакомительного фрагмента.