История Алисы и Кирилла продолжается несколько лет спустя.Бист вырывается на свободу и снова возносит его на «Олимп». Кирилл не только возвращает себе титул чемпиона мира, но идет еще дальше – едет покорять Голливуд, и, похоже, это ему удастся. Но зачем же это ему на самом-то деле? Чтобы доказать ей или скорее самому себе, что он ничуть не хуже Дэвида? Чтобы вернуть ее? Или… чтобы отомстить?Ведь главный закон Вселенной никто не отменял, а значит, все сделанное нами к нам же и вернется!
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Цветок по-прежнему редкий. А вынуждала ли вас жизнь лгать?.. предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
8
Несколько дней я слонялась, как тень, по поместью, все так же пребывая в своей прострации, приказав прислуге отвечать, что миссис Джексон ни для кого нет и не будет.
Макс Фадеев — Лети за мной — YouTube
Я была совершенно разбита и уничтожена.
Я не знала, что делать и как жить дальше. Как жить вообще после всего, что произошло. У меня не было друзей и подруг здесь, в Америке. Так, какие-то общие знакомые и бизнес-партнеры Дэвида, с которыми мы встречались время от времени, но вот человека, которому я бы могла позвонить в любое время дня или ночи или просто сразу заявиться домой без звонка, не задумываясь о том, «а удобно ли это», у меня не было. Да и быть здесь не могло. Другая страна, другие обычаи, традиции, отношения и нравы.
Почему-то я совершенно забыла о Мирославе.
Вспоминался только Яруся. Именно к нему хотелось сейчас прижаться. И именно на его плече выплакаться, понимая, что только он поддержал бы, утешил, пошутил, рассмешил и прекратил бы истерику вмиг своими извечными приколами и пошутилками так, как умел только он. Только он один на всем этом свете! Как же мне его… именно ЕГО сейчас не хватало!!! И от осознания этого становилось только больнее.
Если любовь за границей, ну или хотя бы подобие любви, найти еще можно, то вот дружбу… настоящую, искреннюю, живую, сердечную и безусловную — нереально совершенно.
И я САМА когда-то добровольно от нее отказалась. Отказалась, как и от любви, так и от ДРУЖБЫ. Сама когда-то все разрушила. И некого теперь винить.
Когда Мирославе не удалось несколько раз до меня дозвониться, она просто взяла и приехала в поместье.
У нас с ней был договор на съемки, о котором я совершенно забыла.
В один из дней на территорию поместья въехала машина. Я никого не ждала и была немало удивлена, как ей вообще удалось сюда прорваться.
Я поднялась из плетеного кресла и подошла посмотреть поближе, что это вообще такое.
Из машины вышла Мирослава, помахала мне и быстрым шагом направилась к дому.
— Мира! — выдыхаю я и бросаюсь вниз по ступенькам ей навстречу.
Я совершенно о ней забыла. Забыла о том, что у меня есть подруга. Забыла вообще обо всем на свете из-за всего того, что обрушилось на меня в один миг.
Я бросаюсь ей на шею, всхлипываю, и у меня вдруг начинается истерика.
— Боже мой, Алиса, что происходит? — пугается она, обнимая меня.
Но я просто реву и не могу сказать ни слова.
— Пойдем в дом.
— Нет, нет, там везде камеры, — бормочу я.
— Ну давай тогда туда, — кивает она, увлекая меня на лавочку в саду.
Какое-то время я продолжаю рыдать у нее на плече.
Она пытается меня успокоить и что-то говорит мне, но я не слышу и не воспринимаю ничего.
Я не плакала вот уже несколько дней с того разговора с Дэвидом.
В конце концов, ей удается добиться от меня хоть чего-то вразумительного. Вернее, она сама понимает, выхватывая основную суть из моих судорожных всхлипываний и бессвязных фраз.
— Вы разводитесь с Дэвидом? Но почему — он же тебя так любит! Ты уверена? Это точно? Может, он еще передумает, что ты, мужиков не знаешь, что ли?
— Нет, Мира. ОН не передумает! Я совершенно не знала этого человека. Я его боюсь! Боюсь теперь до одури. Он может что-нибудь сделать со мной или с ребенком! Я больше не могу здесь оставаться. Я с ума сойду! — продолжаю рыдать я.
— Давай сделаем вот как. Мы сейчас пойдем, соберем вещи, которые тебе дороги, и ты переедешь ко мне. Да, мы с Гвидо купили здесь виллу. Мы оба часто бываем в Лос-Анджелесе по делам, надоело останавливаться в гостиницах. Поживешь пока у нас. Гвидо сейчас все равно в Европе. Я одна. Все, идем в дом. Я помогу тебе собраться, отвлечешься хоть заодно.
Две недели пролетели незаметно.
Я слегка пришла в себя и рассказала Мире вкратце обо всем произошедшем в моей жизни за последние пару месяцев.
Adiemus — YouTube
Она тоже была шокирована, но не со всем согласна. Что-то, по ее мнению, здесь не вязалось, не сходилось, выбивалось из логической цепочки.
— Мир, я не хочу больше об этом размышлять. Мерзко все это. Что произошло, то произошло, и ничего больше не изменишь.
— Уверена? Поговори еще с Дэвидом.
— Думаешь, не пыталась? Я безумно скучаю по сыну!
— Ну не может же он так поступить! Он же не монстр!
— Как бы мне хотелось в это верить. Но вчера мне звонил его адвокат. Слушания через месяц, и он настоятельно советовал мне «не лезть в бутылку» и добровольно и послушно все подписать.
— А ты что?
— Я разбита, я не знаю, что делать. Я совершенно в этом не разбираюсь.
— Найми адвокатов.
— Наняла. Но я все же хочу договориться с Дэвидом.
— Слушай, а твой брат? Он же с ним работает вроде?
— Думаешь, не звонила ему? Такого о себе наслушалась! Он же меня предупреждал тогда. Чертовы программисты с их вечно просчитанными алгоритмами!
— И что, не поможет?
— Ты что? Я ему проект всей его жизни, видите ли, похезала. Дэвид разорвал с ним контракт и все проекты посворачивал. Не хочет иметь ничего общего со всей нашей семейкой. Он так орал на меня. Я трубку бросила. У него всегда компьютер был вместо мозгов и сердца.
— Алис, а… с Кириллом ты увидеться не хочешь?
— После всего, что он сделал?!
— Ну, может, дошло до него наконец-то. Несвязуха какая-то… — хмурится она, задумчиво качая головой.
— Нет, Мира. Этот человек для меня умер.
— Себе не ври.
— Не вру. Он больше не существует для меня. Есть предел, за которым наступает безразличие.
— Именно поэтому ты его ребенка оставила? А ведь могла остаться с Дэвидом. И с сыном.
— Не напоминай. Вот за это и не прощу его! И он о своих детях никогда не узнает.
— Ну глупо же это, Алис. Ведь любовью же жить надо! За любовью следовать. Просто идти и все. И никогда от нее не отказываться! Что может быть проще? Формула счастья.
— Не с ним.
— А с кем тогда?
— Уж лучше одна останусь. Да и без любви больше замуж не пойду. Хватит, сходила… Ничего хорошего из этого не получается, как оказалось. Сама ребенка выращу.
— Господи, ну что за дурость? Любишь ведь ты его! И все это время любила. Не смогла ведь забыть! Поговори с ним.
— О чем?
— О детях. Он имеет право знать.
— Никаких прав у него нет. И быть не может. А уж о сыне он не должен узнать вообще никогда, как ты сама понимаешь! Дэвид не шутил тогда!
— Да ладно тебе, Алис…
— Ты не видела его глаз! — вздрагиваю я, и по моему телу пробегает дрожь. — Не слышала, КАК он мне это сказал! А он всегда держит данные им обещания, чем весьма гордится.
— Алиса, хорошо. Пускай. Хотя… не думаю, ну да ладно, — машет она рукой. — Но ЭТОМУ ребенку нужен отец, — кивает она на мой живот. — А тебе муж. Любимый муж!
— Такого мужа мне не надо. Вон он — опять в новостях. То за превышение скорости, да еще и в пьяном виде арестовали, то в очередной раз чью-то жену соблазнил. Да еще и мужу морду набил. Герой!.. — мрачно усмехаюсь я. — И такого отца ты желаешь моему ребенку? Нет уж, спасибо. Сама справлюсь.
Je te rends ton amour (MoodLoops Remix) — Mylène Farmer Feat Enigma — YouTube
— Ну это же и ЕГО ребенок тоже!
— И что?
— Алис, да прекращай уже! Ты теперь свободна. Он тоже. Что вам мешает быть, наконец, вместе?
— Мир, ты в своем уме? После всех тех унижений, что он мне устроил? Это ж надо было так все продумать и организовать к тому же! Граф Монте-Кристо прямо! Ну да, времени у него на планировку было более чем предостаточно. Пять лет обдумывал, видимо.
— Но ведь любишь же ты его!!!
— С чего ты взяла?
— Ну не убила же ты его ребенка.
— Я уже достаточно фигни наделала. Хватит Вселенную злить.
— Алис, — дотрагивается она до моей руки. — Любовь не умирает в секунду.
— Не умирает, абсолютно согласна. Ее убивают… МЫ, люди, убиваем ее цинично и обыденно. Друг в друге, — задумчиво смотрю я на нее. — Когда-то я в нас обоих ее уничтожила. А теперь и ОН… добил… окончательно. Все разрушил. Все растоптал. Безвозвратно. Еще хуже, чем я когда-то.
— Бред какой-то, — таращится она на меня.
— В том-то и ужас, что это не бред. И пообещай мне, пожалуйста, Мира, что ТЫ ничего и никогда ЕМУ не расскажешь!
— Я? А я-то тут с какого боку?
— Ну мало ли, пересечетесь где-нибудь.
— Уверена, что ты НЕ ХОЧЕШЬ, чтобы он это знал?
— Да.
— А ребенок потом вопросы задавать будет. Папа у нас кто — подводник? Летчик-испытатель?
— Космонавт, — усмехаюсь я, — затерянный в космосе. Вот пусть там и болтается.
— Ну а сама вдруг с ним где-нибудь пересечешься если?
— Ты что, я больше сниматься не буду! Никогда. Все. Хватит.
— И как жить планируешь?
— Мне при разводе много чего по контракту полагается. Да и денег, мной лично заработанных, вполне хватит. На одни проценты вполне безбедно существовать можно. Сейчас успокоюсь, присмотрю какую-нибудь виллу.
— Где? Здесь, в Америке? Поехали, может, со мной в Европу? Хоть обстановку сменишь.
— Здесь мой сын! И возможно… я очень на это надеюсь во всяком случае, что Дэвид остынет со временем и позволит мне видеться хоть изредка с Сайрилом.
— Ты думаешь?
— Да, я понимаю, что очень сильно обидела его. Но я попытаюсь заключить с ним сделку, — осеняет меня вдруг. — Точно. Я не буду создавать ему проблем с разводом, беспрекословно все подпишу и пообещаю ему, что никогда не скажу Кириллу о детях. Возможно, это хоть как-то смягчит его.
— Хммм… А стоит ли?
— У меня нет другого выхода. Во всяком случае попытаюсь поговорить с ним еще раз. Я ужасно скучаю по сыну. Ты не представляешь, как!
— Алис, с Дэвидом у тебя нет будущего, как ты и сама понимаешь, а вот с Кириллом вполне.
— Нет. Именно с ним у меня нет, да и быть не может больше ничего и никогда! Вообще!
— Вон оно, ваше будущее, — кивает она на мой живот.
— Нет. О детях он не узнает. Никогда.
— Я бы на твоем месте все-таки поговорила бы с ним.
— Не дай тебе бог, Мира, оказаться на моем месте…
Мирослава столкнулась с ним случайно. На какой-то голливудской тусовке. Оступилась и банально облила его шампанским из бокала.
— Oh, my God, I’m so sorry!32 — пугается она, поднимая на него взгляд.
— Ба, какие люди в Голливуде… — усмехается он, приподнимая бровь. — Где б мы еще, как говорится… — смахивает он с одежды брызги шампанского.
— Ты??? — выдыхает Мирослава, глядя на него во все глаза.
— Нет, блин, папа Римский, — усмехается он.
— Слышала о твоих успехах в Голливуде. И не только… — смотрит она на него, прищурившись.
— Ну, чего ждешь? Давай, поздравляй! — хмыкает он.
— Нам надо поговорить.
— Вот даже как? И о чем же?
— Отойдем?
— As you prefer33, — ухмыляется он.
Они отходят и присаживаются за свободный столик.
— Ну и?..
— Спешишь?
— Money and the power, minute after minute34, как известно. Чего хотела?
— Понять кое-что.
— Уверена, что за этим тебе ко мне?
— Кирилл, перестань паясничать. Тебе не идет.
— Меня должно интересовать твое мнение?
— Давай просто поговорим.
— Ну давай. И что же синьоре от меня понадобилось? — насмешливо смотрит он на нее.
— Моделей для новой коллекции набираю, — усмехается та. — Пойдешь?
— А гонорар потянешь? — хмыкает и он.
— Скидку по дружбе сделаешь?
— Скидку? Да еще и «По Дружбе»? За все твои художества? Ну вы, сочинские, наглые! И простые, как «пять копеек» к тому ж! — качает он головой, выразительно глядя на нее.
Erasure — Love To Hate You — YouTube
— Какие художества?
— Ты правда думаешь, что мне приятно тебя видеть?
— А почему нет?
— А в честь чего «да»? После того, как ты в нашу жизнь влезла!
— В смысле?
— Хватит комедию ломать. Что ТЫ ей тогда насоветовала?
— Когда?
— Да когда в Москву той весной приезжала. Моделей для своей коллекции набирать. Если бы ты не влезла тогда, все по-другому сложиться могло бы.
— Уверен?
— Да уж догадываюсь, — хмыкает он. — Сама на тот момент за иностранцем замужем уже была!
— А ты уверен, что знаешь, ЧТО я ей тогда сказала?
— Ты позвала меня, чтобы это уточнить? Мне, если честно, теперь уже фиолетово!
— Не верю.
— Пережить бы, — насмешливо смотрит он на нее.
— Она тебя очень любила. И любит. До сих пор любит!
— Мне зарыдать от умиления?
— Я серьезно.
— ЕЕ проблемы. А проблемы индейцев, как говорится, шерифа не волнуют. А уж тем более здесь, в этой стране, — смеется он.
— Так ты же ЗА НЕЙ сюда… в эту страну приехал!
— И что навело тебя на подобные размышления?
— Я всегда считала, что если люди любят друг друга, они должны быть вместе. Что может быть проще?
— Да? И все?
— Абсолютно.
— Да уж, действительно. Как все, оказывается, просто в нашем мире…
— Да, вообще-то. Ничего сложного.
— Все классно и прекрасно… — насмешливо смотрит он на нее.
— Это МЫ себе зачастую жизнь усложняем. А на самом деле в ней нет ничего действительно сложного.
— Ну да. Просто любить и быть любимыми? Так кто против был-то в той… нашей с ней истории?
— Значит, нужно приложить все возможные усилия, чтобы снова просто быть вместе. Следовать за любовью. Хранить ее, добиваться ее, не забывать о ней и уж тем более ни за что и никогда НЕ УБИВАТЬ ее!!!
— А я здесь с какого боку? Вот ЕЙ все это и расскажи пойди. Она же свой выбор уже сделала… однажды. Чего ты от меня хочешь-то?
— Понять хочу для себя кое-что. И не получается.
— Ну, здесь я тебе не помощник.
— Ты же любишь ее!
— Любил. А это две большие разницы.
— А зачем тогда это все?
— Что все?
— Да вся эта многоходовочка твоя.
— О чем ты?
— Ты же все спланировал: и с этой съемкой, и с записями! Чтобы шантажировать ее потом?
— Что? Делать мне, по-твоему, что ли, нечего?
— Имей смелость признаться!
— Признаться в чем?
— Да во всем! Шикарный план! Гениальный, не побоюсь этого слова. От начала и до конца. Весьма мерзкого и циничного причем конца…
Он молчит какое-то время, насмешливо глядя на Мирославу.
— Ты меня пристыдить типа решила?
— Понять хочу. И не складывается что-то. Не верится совершенно, что ты мог опуститься так низко. До подлости. Как ты мог? Как ТЫ мог так поступить? — смотрит она не него, нахмурившись.
— Да не сдержался я просто. При чем здесь подлость-то? — усмехается он. — Раздеты оба были, вот страсть снова и вспыхнула.
— То есть ты это не планировал?
— Планировал что?
— Да все. Съемку эту. И дальнейший… ход событий?
— Вы мне льстите, синьора. Ощущаю себя буквально профессором Мориарти, — хмыкает он.
— Да ладно? Серьезно, не планировал?
— А на фига оно мне? Мне предложили участие в съемках за хороший гонорар. Реклама — не фильм. Это быстро. Почему нет? А уж когда узнал, С КЕМ сниматься предстоит… тут уж отказываться не стал, как сама понимаешь! Единственным условием было, чтобы ОНА не знала, с КЕМ ей работать придется. А то еще отказалась бы, не дай бог.
— Ты же хотел ее увидеть.
— Конечно, хотел. Ясен пень, хотел!!! В ГЛАЗА ЕЙ ПОСМОТРЕТЬ ХОТЕЛ!!! Тебе бы не захотелось? — зло смотрит он на Миру.
— Посмотрел?
— И не раз. В чем трагедия-то?
— А ничего, что ты сделал с ней то, что те подонки тогда НЕ УСПЕЛИ… Насилие для любой женщины — это более чем ужасно! А уж тем более со стороны ЛЮБИМОГО человека! Да еще и так цинично.
— ЛЮБИМОГО? Вот это новости! Не ожидал, что с любимыми людьми обычно ТАК поступают, как она когда-то сделала. Переспала и цинично сбежала наутро! И замуж за другого выскочила. Легко и запросто! ЭТО как называется??? И живет припеваючи! И все у нее классно и прекрасно!
— А что ты знаешь о ее жизни?
— Ты еще скажи, что ей плохо в ее золотом дворце с мужем-миллиардером все эти годы было!
— Без любви, друзей, веселья, смеха, приколов ваших? С вечным напоминанием о тебе… перед глазами…
— В смысле?
— Поймешь однажды… быть может…
— Мне ее пожалеть?
— Она сама себя достаточно наказала, уж поверь мне.
— Чего ты хочешь от меня?
— Съезди к ней. Поговорите.
— Не о чем мне с ней больше разговаривать.
— Уверен, что ВСЕ знаешь?
— Уверена, что я ХОЧУ что-то еще знать?
— Я обещала ей не говорить тебе. Поэтому поезжай и посмотри сам. Сюрприз тебя ждет.
— Хватит с меня сюрпризов. Осточертели они мне с некоторых пор.
— Кирилл, ты… Ты не все знаешь просто…
— И ты пришла сообщить мне сногсшибательную новость, которая снова перевернет мою жизнь?
— Хотелось бы. Да не могу. Обещала не говорить.
— Ну сиди, сдерживайся дальше из последних сил.
— Я понимаю, ты злишься на нее. Да, не спорю, она не имела права так с тобой поступать. Но то, что сделал ты…
— Да что я такого сделал-то? Чужую жену отымел? Ну так не обязательно мужу об этом рассказывать. Переживет. Отряхнется, корону напялит да дальше по жизни поскачет. По своим фотосессиям.
— Что??? — таращится на него Мирослава. — А ты изменился. Вообще другой.
— А благодаря кому, не подскажешь?
Madonna — Frozen — YouTube
— Жестокости нас научили те, кого мы до безумия любили? — задумчиво усмехается она. — Или все еще любим?..
— Любили. В прошлом. Расслабься. Пережито и похоронено. Живу теперь на полную катушку! — ухмыляется самодовольно он.
— Живи. Кто ж против-то? — хмыкает и она. — Только есть все-таки определенные нормы и принципы, переступать через которые просто не по-мужски как-то.
— Да что ты? Я что, ее у мужа увел? Хотя надо было бы! Задурить голову, развести… и лишь потом бросить! И пусть живет, как хочет. А что, права не имею?
Мирослава смотрит на него во все глаза, отказываясь верить услышанному.
— Так ты же это практически и сделал!!! — выдыхает наконец она.
— Что я сделал?
— От кого от кого, но вот ОТ ТЕБЯ такой циничности не ожидала. Циничности и низости к тому же!
— Боже, слова-то какие высокопарные. А низость-то здесь при чем? Я же сказал, я просто не сдержался. Тупо не сдержался. Обнаженная съемка чревата бывает, сама ж в курсе, — хмыкает он, приподнимая бровь. — Она раздетая… красивая… по-прежнему влекущая, желанная… и доступная, наконец-таки. Вот и набросился на нее. Не заметил, кстати, что ей не понравилось, — усмехается он.
— Ты че, совсем там уже, что ли?! Что ей могло понравиться? Публичное изнасилование?
— Боже мой, сколько пафоса. Какое на фиг изнасилование? Мы с ней этим уже занимались. Однажды лишь, правда… И еще в России, — погружается он на мгновение в воспоминания. — Так что в чем проблема-то? — переводит он снова взгляд на Мирославу.
— Прилюдно занимались?
— Ах, это? Господи, да кто там «люди» — то — эти два «твикса»: Джей с Кеем? Тоже-т мне, «Люди в черном», блин! Да они сами там слюни пускали и на ее месте оказаться мечтали, — цинично смеется он. — Тем более, режиссер с оператором на съемочной площадке у нас, актеров, людьми не считаются. Так, мебель. Декорации.
— А потом? Весь твой шантаж? Это не низость?
— Все честно. Разве я ее обманул? Пленки не отдал? Да и не заметил, что Золушка не насладилась своими тремя орешками, — цинично усмехается он.
— О господи! — в ужасе смотрит на него Мира. — Месть утоляет не более, чем соленая вода, жажду.
— Синьора, меня начинает утомлять наша беседа ни о чем и по кругу, — смотрит он на часы на своем запястье.
— Ладно. Пусть так. На свою «мужскую» месть, окей, ты имел право в некотором роде. Но… Есть же какие-то границы и нормы человеческие! Деньги-то тебе зачем понадобились? Своих мало? Или, скажешь, на благотворительность?
— Какие деньги?
— Да не придуривайся уж. Вот этого ОТ ТЕБЯ не ожидала ВООБЩЕ!!! Что угодно, только не ЭТО! Я не верила до последнего. Но сейчас, глядя, в какого монстра ты превратился…
— А кто «клетку открыл», не подскажешь? — зло и самодовольно усмехается он.
— А сколько ты с него потребовал? Во сколько свои труды оценил?
— О чем ты?
— Да хватит уже. Мерзко! Просто мерзко.
— Короче, мне надоело. Зачем ты хотела со мной поговорить, я так и не понял. Рассказать мне, какой я козел? Рассказала? Полегчало? Могу быть свободен?
— Ты же любишь ее!
— Любил.
— Любишь!!! Все еще любишь. Поэтому ты и здесь! Поэтому всего этого и добился! Поэтому и понаделал всей этой херни! Потому что «плющит» тебя по-прежнему!!!
— Ну это твое мнение. Не нужна она мне больше.
— Себе не ври!
— А зачем мне человек, способный на предательство?
— А то, что сделал ты, как именуется?
— Расплата по долгам. Все сделанное нами к нам же и вернется!
— Все? Расплатился? Квиты? Ну так почему не начать все заново?
— С кем? С ней? Синьора, вы в своем уме?
— Вполне. Почему нет? Равны вы теперь в плане вины друг перед дружкой. А прощение всегда возможно, да даже необходимо… для людей с интеллектом, а уж тем более с чувствами!
— Чувствами?..
— Чувствами! Я ж не слепая. Чтобы ты здесь из себя сейчас не разыгрывал и не корчил… Love and hate — what a beautiful combination?35
— Exactly!36 — усмехается он. — Только love здесь с какого бока-то?
— Любовь не исчезает вмиг. Она всегда с нами. И душить ее в себе мы не имеем никакого права. За это наказывают. Свыше.
— Вот пойди и ЕЙ все это и расскажи. Порыдаете вместе в обнимку на досуге. Я-то здесь при чем?
— Баран упертый!
— Я помучился из-за нее. Теперь ЕЕ очередь.
— Пожалеешь однажды. Да поздно будет.
— Вах, баюс-баюс-баюс…
— Я не понимаю тебя, Кирилл. Совершенно не понимаю!
— Меня должны волновать твои непонятки?
Мира некоторое время задумчиво смотрит на него, нахмурившись.
— Зачем ты ее мужу запись отправил, это понятно, — не сводит она с него напряженного взгляда. — Деньги ЕГО тебе зачем? Своих мало, что ли?
— Какую запись? Я ничего не отправлял.
— Да что ты?
— Я никому ничего не отправлял.
— Имей уж смелость признаться. Трусом ты вообще-то никогда не был.
— Я не попугай, чтобы одно и то же повторять. Я отдал тогда ВСЕ записи ей. Она их честно отработала. А дальше не мои заботы, куда она их там де́ла. Да и что у нее там с мужем за кОнфликт приключился. Может, пересматривала на досуге, да муж зашел? — цинично усмехается он.
— Правда не отправлял?
— Cyril, how are you, Sweetheart? You don’t call me anymore! And I miss you, Honey, so much!37 — подскакивает вдруг к их столику какая-то девица модельной внешности и, наклонившись, пытается поцеловать Кирилла в губы.
Он отшатывается, и она звонко чмокает его в щеку, оставляя на ней яркий отпечаток губной помады.
— How many times to repeat you, that I hate it!38 — принимается он вытираться салфеткой, недовольно глядя на девицу.
Она снова лезет к нему. Он перехватывает ее руки.
— If man doesn’t call you, maybe it’s because he doesn’t need you anymore? Didn’t come into your head? Into your charming stupid head?39 — смотрит он на нее без тени улыбки, даже слегка презрительно.
— Boor! Cad! F**k you!!!40 — пытается вырваться та.
Кирилл отпускает ее, слегка отталкивая.
— You will regret, asshole!!!41
— Аста ла виста, бэби, — ухмыляется он.
Она снова пытается броситься на него.
Он поднимается в полный рост и раздраженно смотрит на нее. Волны злости и агрессии начинают вдруг исходить от него.
— Get out!42 — хмыкает Мирослава, переводя взгляд с Кирилла на барышню.
Девица останавливается, понимая, что лучше, пожалуй, с ним не связываться. Разворачивается и уходит, продолжая осыпать его проклятиями.
Мирослава усмехается, продолжая наблюдать за этой сценой.
— Что, фанатки замучили, Терминатор?
— Господи, как мне все это осточертело! — плюхается он раздраженно на стул.
— Неужели? Что все — слава, известность, деньги?
— Все вместе взятое! Весь этот дебильный имидж супергероя-имбецила, который только и делает, что еб***ся и дерется из фильма в фильм. Как сплошной сериал какой-то.
— Зато «пипл хавает», — усмехается Мира. — Да и платят, видимо, за это неплохо.
— Неплохо, — соглашается он. — Только об этом ли мечтал? Как можно вообще всю жизнь этим заниматься? — проступает в нем вдруг что-то человеческое. — Для чего все это? Ради сына разве что… — задумывается вдруг он.
— Сын?! Откуда ты зна…? — начинает было Мирослава и осекается, прикрыв рот ладонью.
— Знаю что? Откуда дети берутся? В курсе, представь себе, — усмехается он. — Пацаны как-то, лет в десять еще, на тренировках объяснили.
Мира молча смотрит на него во все глаза, замерев и боясь пошевелиться.
— Так почему ты еще здесь?
— Да, ты права. Я и сам уже назад в Россию собирался. Там жизнь! Там родные люди. Семья, пусть и не состоявшаяся… Да уж, может и правда, зря все это. Ценить надо то, что судьба посылает тебе… в качестве компенсации особенно, — задумывается вдруг он, погружаясь в свой мир. — Здесь мне, по-любому, больше делать нечего. Абсолютно. Тем более, скоро вашей Америке кирдык! — ухмыляется он. — Да и бабы у нас покрасивше все-таки! Надоел этот сплошной «plastic surgery»43. В 30 лет все уже поизрезанные вдоль и поперек.
— Постой, ты женат? — начинает что-то доходить до Мирославы.
— В разводе, скажем так, — хмыкает он. — Хотя вот теперь, пожалуй, и женюсь. Хоть буду видеть, как сын растет!
Jack Savoretti — Greatest Mistake — YouTube
— У тебя есть сын?
— Есть. А что тебя удивляет? Думала, я по ней всю жизнь страдать буду, что ли? Хватит. Отстрадался. Отпустило. Больше не болит! — переводит он взгляд на Миру.
— А почему развелись?
— Не твое дело. И хватит, пожалуй, на сегодня, — поднимается он. — Аста ла виста, бэби. И передайте мой привет Шварцману и Хайнекену… — хмыкает он на прощание.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Цветок по-прежнему редкий. А вынуждала ли вас жизнь лгать?.. предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
37
Сайрил, как ты, милый? Ты мне больше не звонишь! А я так по тебе соскучилась, Сладенький мой! (англ.)