Когда придет Волчок

Нина Стожкова, 2021

В подмосковный пансионат «Вдохновение» приезжают писатели, работающие в разных жанрах. Все они прошли конкурс и оплатили участие в литературном семинаре, которым руководит известная писательница. Вскоре умирает загадочной смертью первый автор. Лина Томашевская и ее приятель Валерий Башмачков догадываются, что цель семинара – отнюдь не такая безобидная, как была заявлена в рекламе. За леди-коучем явно стоит кто-то более влиятельный и жестокий…

Стелла что-то знает

— Предлагаю опять нарушить режим, — сказала Стелла после ужина Лине и Башмачкову.

— В смысле? — не поняла Лина.

— В смысле — давайте снова двинем в бар! — пояснила писательница.

Похоже, Стелле не терпелось перетереть все услышанное на семинаре. Башмачков поспешно кивнул, а Лео с одобрением тявкнул.

— Хитренькие какие! — возмутилась Лина. — Вы с Башмачковым уже отстрелялись, а я первую главу до сих пор не написала. Сами знаете, придумать классное начало труднее всего. Тем более, что до конца наши творения не каждый читатель осилит.

— Да ладно, не прибедняйтесь, все вы прекрасно напишете. Расслабляться писателям так же необходимо, как придумывать классные истории. Легче сказать, кто из писателей не пил, чем перечислить классиков, злоупотреблявших алкоголем. Давайте посидим в баре, ну хотя бы половину часика, — продолжала настаивать Стелла. — Кстати, сегодня я угощаю.

— В честь чего, собственно? — удивился Башмачков.

— В честь нашего с вами бенефиса, Валерий! Сядем за столик — и отметим хорошее начало, которое, как известно, — половина дела.

Стелла заказала всем по разноцветному коктейлю и продолжала сидеть, храня загадочное молчание и поглаживая Лео тонкой рукой со звенящими браслетами. Песик пристроился у нее на коленях так, чтобы контролировать дверь. Видимо, он надеялся провести с Кузей решающую схватку и окончательно утвердить на территории пансионата свое превосходство.

— Вы нас заинтриговали, не томите, пожалуйста, — попросил Башмачков, когда бармен наконец принес три запотевших бокала, искрившихся в полумраке, словно три разноцветные воронки в другое измерение. Название у коктейлей было в пандан литературному семинару: «Вдохновение», «Успех» и «Бестселлер». Лина еще вчера догадалась, что отличаются эти сомнительные напитки лишь цветом сиропа, а основа одна — дешевое шампанское, немного коньяка и апельсинового сока.

— Да-да, Стелла, говорите уже, я сгораю от любопытства, — подержала приятеля Лина.

— Когда вы, Валерий, прочитали отрывок про кладбище, меня осенило. В общем, по ассоциации с деталями, которые вы так ловко ввернули, я догадалась… Понимаете, у писателя (конечно, если это хороший писатель. а не халтурщик) всегда есть дар предвидения. Ну, или прозрения, как хотите. Короче, вы попали в точку. Черный костюм, черная шляпа, трудное детство… Одним словом, мне показалось, я знаю этого человека.

— Какого человека? Тень отца Гамлета, что ли? — Башмачков расхохотался, однако по его глазам, вспыхнувшим синим цветом, и по малиновому, как другой коктейль, лицу Лина поняла, что слова «хороший писатель» приятелю явно польстили.

— Нет, этот человек отнюдь не тень и жил он не в эпоху Шекспира. Этот персонаж существует в наше время и в нашей стране. Однако он отнюдь не тот, за кого себя выдает. Человек с двойным дном! Тот самый герой, ради которого Ильинская затеяла весь этот балаган. Его биографию мы с вами должны сочинить в разных жанрах и стилях, чтобы помочь этому мутному персонажу прорваться наверх вопреки его темному прошлому. Друзья, хоть мы с вами и продажные писаки, тут уже во всей остроте встает вопрос о моральности затеянного госпожой Ильинской предприятия. Прочитав об этом персонаже в разных изданиях, люди могут и впрямь поверить нашим с вами выдумкам о необыкновенных способностях простого паренька, о его недюжинном упорстве и внезапно вспыхнувшем желании построить россиянам прекрасную жизнь. Впрочем, в нашей стране мы уже не раз проходили это с политтехнологами. Циничные и алчные субъекты нередко создавали образы гигантов мысли и воплощение мужества из вполне заурядных людей, например, из какого-нибудь провинциального прохиндея. Смею думать, что мы тоже обладаем даром убеждать людей и оживлять придуманные образы.

Конец ознакомительного фрагмента.