Дельфин в стеарине

Николай Романецкий

Сколько стоят рубашки, в которых рождаются счастливчики? Кто их шьет, как снимают мерку и кому они предназначены? Могут ли такие рубашки возвращать память, отводить порчу и отражать густо летящие пули? Ищите ответы на все эти вопросы в новом романе Николая Романецкого, и вам наверняка тоже улыбнется удача!

3

Конечно, дизайнер я еще тот, но кабинет был обставлен так, как хотелось мне. И даже понимай я, что означают словосочетания «глубина объема жизненного пространства» или «уровень теплоты оформления стен», вся равно бы настоял, чтобы в моем кабинете обязательно присутствовали две вещи — кресло с обивкой из красной кожи и глобус. Кресло отыскать удалось, а вот глобусов больших размеров промышленность не производила, а изготовить по спецзаказу получалось слишком дорого. Впрочем, такой глобус, как у Ниро Вульфа, в кабинете бы просто не поместился. Поэтому был куплен обычный, школьный, и поставлен на одну из полок позади меня. Допускаю, что эта выходка смешна, но могут же быть у человека маленькие слабости. Даже если он частный детектив с небольшим опытом…

Долго собираться с мыслями клиент мне не дал. Едва я крутанул глобус рукой, донесся еле слышный (но почему-то я всегда его различаю в городском шуме!) звук выстрела с Нарышкина бастиона и интерком Катиным голосом доложил:

— Шеф, к вам посетитель, о котором я предупреждала.

— Пригласите, — отозвался я самым наирадушнейшим тоном, затормозил вращение глобуса и вернул его на полку.

Через пару мгновений он вошел, наш первый «серьезный» клиент. Энергично прошел к красному креслу, в сторону которого я приглашающе кивнул. На секунду замер, оценивающе глядя на кресло, чуть заметно усмехнулся. Сел, осмотрелся. Глянул на глобус и снова усмехнулся. Шатен, серые глаза, в уголках которых притаились мелкие морщинки, пониже меня ростом, чуть расплывшаяся фигура, но в движениях четкость. Наверное, занимался в молодости спортом… Костюм незаношенный, галстук модный, значит — при деньгах. Это радует.

— Здравствуйте! Меня зовут Антон Иванович Константинов. — Он слегка склонил голову, продемонстрировав намечающуюся проплешину на затылке.

— Максим Мезенцев. Слушаю вас внимательно, Антон Иванович.

Он некоторое время приглядывался ко мне, прямо-таки пронзал изучающим взором. Такой взор несомненно просверлил бы в моем лбу дырку, если бы лоб был деревянный. Наконец, клиент сделал положительные для агентства «Макмез» выводы и продолжил:

— Мне нужна помощь.

Я понимающе кивнул и тут же ткнул клавишу интеркома:

— Катя! Принесите нам, пожалуйста, кофе. — Глянул на посетителя: — Вы не против кофе, господин Константинов?

Господин Константинов был не против и, кажется, не сообразил, что вся эта пауза потребовалась мне исключительно для того, чтобы и в самом деле собраться с мыслями: я вдруг остро, до стопроцентной веры в себя, понял, что наш час действительно настал, и это понимание слегка выбило меня из колеи. А еще мне показалось, что этого типа я уже видел. Эх если бы фамилия у него была менее распространенная!

Пока Катя раздавала нам чашки с кофе (заранее приготовленным, разумеется) и ставила на стол сахарницу, я вернул себя в работоспособное состояние. Однако так ничего и не вспомнилось.

— Может быть, вы любите со сливками? — Катя вопросительно посмотрела на клиента, но он лишь недовольно мотнул головой.

Лицо его на секунду обрело такое выражение, будто ему предложили выпить рыбьего жиру. Катя и глазом не моргнула — ведь у нас, как и везде, клиент всегда прав.

— Мне нужна помощь, — повторил Константинов, когда она скрылась за дверью. — Вернее, не лично мне, а нашей фирме. — Он положил в чашку сахар, помешал ложечкой, слегка призадумавшись. Тем не менее движения его были точны и стремительны. — Дело в том, — продолжал он, — что у нас один за другим погибли два председателя совета директоров. Первый — в начале мая, второй — две недели назад.

Я мысленно поаплодировал Катиному чутью: дело отнюдь не предвещало слежки за неверными женами.

— Естественно, в обоих случаях, как и положено, было проведено дознание, но органы правопорядка пришли к выводу, что наши коллеги погибли в результате несчастного случая. Мне же представляется, что органы ошиблись.

— А у вас есть причины для подобного вывода? — быстро спросил я.

Он коротко мотнул головой:

— Нет, особых причин у меня нет. Считайте, просто нюх. У таких людей, как наши покойные коллеги, всегда имеются враги. Кроме того, один из погибших был моим другом, и я просто обязан… — Он замолк и отхлебнул кофе, снова повозил в чашке ложечкой. — Думаю, вы сами понимаете.

Я кивнул:

— Понимаю… А что у вас за фирма?

— Фирма называется «Бешанзерсофт». Новые компьютерные технологии. Сетевые агенты… Эс-А «Полина» — слышали, небось?

Я снова кивнул.

Еще бы не слышать! Именно на «Полину» моя Катя и выкинула немалый кусок своих сбережений. Правда, в нашем хозяйстве «Полина» называлась «Полем»… Но я бы назвал программу Бесполем, а еще лучше Бесполезняком, потому что она пока не очень оправдывала вложенные в нее средства. С другой стороны, при слежке за женами-изменщицами такие программные ресурсы и не нужны, но Катя порой бывает слишком упряма, а у меня не хватает настойчивости, чтобы ее переубедить…

— Вам потребуется аванс, — сказал между тем Константинов. — Думаю, для начала такой суммы хватит? — Он назвал число с тремя нулями.

Я мысленно присвистнул — он неплохо ценил память о погибшем друге. В такие игры имеет смысл играть.

— Для начала хватит… Но вдруг окажется, что все-таки это были несчастные случаи?

— Не были это несчастные случаи! — В голос Константинова прорвалась ярость, но он тут же взял себя в руки. — В любом случае, если вы проведете следствие на должном уровне и представите результаты с достаточной доказательной базой, я заплачу вам за работу. Нам надо знать, кто… — Он замолчал, залпом опустошил чашку и поставил ее на стол. — Ваши расходы плюс… — Он назвал сумму вдвое больше аванса. — Годится такой расклад?

Я опять кивнул, изо всех сил стараясь, чтобы на физиономию не проскочила радость.

— Насколько открыто я могу вести следствие? — Голос мой даже и не дрогнул.

— Как можно менее открыто. — Константинов при каждом слове протыкал воздух указательным пальцем правой руки. — Я абсолютно уверен: если до преступника дойдет, что его ищут, могут появиться и другие жертвы. Наша компания наконец вышла на приличный уровень обеспечения заказами. Эти две смерти очень помешали работе, и если произойдет очередная… В общем, придумайте что-нибудь, не мне вас учить! — Он полез во внутренний карман пиджака и вытащил портмоне.

— Нет, — сказал я, вставая из-за стола. — Составление договора и все расчеты с Екатериной Евгеньевной, пожалуйста. У нас в агентстве финансовыми вопросами занимается она.

Тем не менее он открыл портмоне и положил на стол передо мной визитную карточку. И мне стало ясно: все это время он решал — тот ли я человек, который ему нужен? И, кажется, мне удалось доказать свою нужность.

— Значит, по-вашему, двое ушли из жизни не просто так. — Я снова сел за стол. — И мне следует либо доказать это, либо опровергнуть. Правильно ли я понял предмет нашего договора?

Он положил локти на подлокотники, сцепил пальцы рук и кивнул.

— Вы кого-нибудь подозреваете? Можете назвать имена людей, заинтересованных в смерти ваших коллег?

Он задумался, опустив глаза в пол. В этот момент в нем действительно проявилось что-то крысиное, на какую-то секундочку, почти неуловимо. И мне опять показалось, что где-то я его уже видел. Но вспомнить я не успел — он шумно вздохнул и снова вперил в мою физиономию пронзающий взор, словно подозревал и желал вывести на чистую воду именно меня.

— Никого я не подозреваю. Заинтересованных в смерти Петра и Василия было пруд пруди.

— Понимаю. Но ведь от какой-то печки я должен танцевать!

Он пожал плечами:

— Это ваши проблемы. Деньги, которые я плачу вам, должны быть заработаны, а не подарены.

Я давно уже научился не реагировать на подобные выходки. Клиентов, как и родителей с соседями, не выбирают.

— Могу я хотя бы появиться в офисе вашей компании и начать задавать необходимые вопросы?

— Без этого не обойтись. — Это был не вопрос, а утверждение. — Конечно, появляйтесь. Бюро пропусков нашей компании будут даны соответствующие распоряжения, и оно подготовит вам временный пропуск. Для начала сроком действия на неделю. Годится?

Я кивнул.

— Но я не хочу, чтобы сотрудники знали, что инициатива расследования исходит от меня. И ради бога… — Константинов, в отличие от меня, мог позволить себе поморщиться. — Поменьше шума, поменьше. Мне бы очень не хотелось, чтобы сотрудники оказались взбудораженными. Начнутся домыслы, сплетни. Это обычно отражается на работе самым отрицательным образом. Понимаете?

Это было уже слишком. Я все-таки частный детектив, а не шпион. Расследования без расспросов не бывает, а расспросы как правило сопровождаются домыслами и сплетнями.

— Понимаю, но… — Я развел руками и решил показать зубы. — Если «Макмез» берется за расследование, оно ведется самым тщательным образом. — В душе меня передернуло от этакого словесного оборота. — В таких условиях людям не накинешь платок на роток. Более того, домыслы и сплетни порой являются источниками полезной информации. Я буду вести расследование, как считаю нужным. Если вас это не устраивает, можете обратиться в другое детективное агентство.

Он снова вперил в меня сверлящий взор. А я едва дыхание не затаил от собственной наглости. Однако чуть подсказывало, что наглость моя вовсе не чрезмерна… В конце концов, Ниро Вульф, бывало, не раз вел себя с клиентами именно таким образом, и ему сходило с рук!

Сошло и мне…

— Ладно, — сказал Константинов. — Вы уверены в себе, это радует. Детектив без уверенности в себе — что пистолет без патронов. Тем не менее надеюсь, вы будете достаточно деликатны.

Это была победа. Я великодушно рассыпался в уверениях, что буду деликатен, как бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк. И добавил глубокомысленно, что криминальным журналистам, кстати, мы далеко не всякий раз сообщаем о наших клиентах. Тут я был не далек от истины: мое общение с прессой ограничивалось подпольными контактами с Сергеем Баклановым, из-за этих контактов и погибшим. И тогда же, около года назад, я дал себе зарок, что больше такого не повторится…

Константинову моя натужная шутка юмора, кажется, понравилась.

— Хорошо, — сказал он. — Полагаю, я не ошибся в своем выборе… Как, говорите, зовут вашу помощницу? — Он встал.

— Екатерина Евгеньевна. — Я тоже встал и проводил его в приемную.