Вновь: первые сыны

Никита Владимирович Чирков (2024)

Проиграв в битве за человечество, находясь в изгнании, Алви и Изабелла оказываются у Буревестника — спрятанного во льдах старого научного комплекса. Из последних сил они ищут там не только убежище, но и шанс отомстить ложному мессии, виновному в гибели цивилизации. Преодолевая конфликт интересов, учась доверять друг другу, Изабелла и Алви обнаруживают на Буревестнике группу ученых из пяти человек. Оказалось, они были изолированы от внешнего мира на целый год и работали над секретными проектами от тайного заказчика, не зная о произошедшем в мире инциденте. Но все вышло из-под контроля. Неведомая сила вмешалась в работу Буревестника, вынудив ввести карантин. Времени мало, переменных много, доверия нет… Итог этого дня непредсказуем.

3

Алви уже хотел было подойти к Коваку, который пугающе недвижимо сидел на стуле перед стеной долгих несколько минут, как тот резко поднялся, словно проснулся. Изабелла в это время пыталась закрыть жалюзи, которые затряслись в процессе поднявшегося урагана, запустившего водоворот снега внутри комнаты через проем и вынудившего их скорее покинуть эту западню. Ковак достаточно оперативно среагировал, разблокировав дверь отпечатком руки, и уступчиво пустил их первыми. Если бы не смелые шаги Алви, то вряд ли бы она позволила этому Коваку быть за ее спиной. Весь переход занял меньше минуты. Сначала они видели лишь очередную черноту, потом Ковак запер дверь за собой, сразу же включив фонарик.

Достаточно обширный круговой зал с равнорасположенными друг от друга дверьми, судя по всему, в аналогичные комнаты, откуда они сюда попали из той, которая исчисляется номером два. В центре был подпирающий трехметровый потолок большой закругленный деревянный шкаф с открытыми полками. Остальное пространство содержало криво расставленные столы и стулья, как будто бы их хаотично засеяли для массивности. Но стоило приглядеться, как на когда-то белой поверхности пола сразу же выделялись обильные размазанные следы крови, объединяющие и поваленные столы, и порой поломанные деревянные стулья. Здесь пахло сыростью, было холодно, тишина давила еще больше, чем молчание Ковака, чей фонарик был единственным источником света, что превращало большую часть пространства в обитель ужаса, наблюдающего за ними с выдержкой хищника. Ковак быстро осмотрелся, пошел направо, к единственной двери, которая отличалась от остальных.

— Стойте тут. Я заблокировал этот уровень, лифт не запустится, пока не починю проводку.

Ковак указал на сорванную рядом со створками крышку: пучок проводов к плате был вырван, контакты повреждены. Он сел на стул, который забрал из своей комнаты, положил фонарик на пол под нужным углом и взялся за восстановление. Все такой же сосредоточенный, напряженный, уставший, он словно и не замечал новичков.

Алви достал из куртки небольшой фонарик.

— А мне почему не дал такой?

Ничего не ответив на ее замечание, Алви обратился к Коваку:

— Здесь безопасно?

— Сейчас да.

— Почему?

— Потому что, будь иначе, я бы так долго похоронами не занимался. Прощание требует времени, знаете ли.

— Значит, угроза там, внизу?

— Пока не наведем порядок, угроза, считай, везде.

Этот ответ был грубым, Ковак явно не хотел продолжать этот допрос, перемалывая очевидное.

— Пойдем, — обратился Алви к Изабелле, — осмотримся немного. Прикроем тебе спину, Ковак.

— Не трогайте кровь голыми руками.

Это была странная смесь смертельного запрета и прямой угрозы. Изабелла и Алви переглянулись, после чего плавно двинулись вдоль комнат. Давящая холодная атмосфера лишь усиливала растерянность от непонимания статуса Буревестника и его персонала, провоцируя быть в граничащем со злостью напряжении, подстегивающем не только инстинкт самосохранения, но и нестандартное мышление, боясь оказаться в ловушке по собственному недосмотру.

Алви шел вдоль комнат, неспешно, подсвечивая створки дверей, панели и будто ища что-то конкретное, потерянное совсем рядом. Изабелла следовала позади, стараясь держаться спиной к стене, чтобы контролировать преобладающую в этом месте бездну, волнующую ее больше, чем многочисленные следы крови и общая разруха.

— Новое сообщение с инструкций еще не приходило? А то сейчас самое время. — Алви развернулся к ней у пятой двери, разочарованно качнул головой в отрицательный ответ. Они стояли почти напротив Ковака.

— А этот твой Зов? — Алви спросил почти шепотом.

— Нет. Мы как улетели с Колыбели, я никого и ничего не слышала. Будто бы самого Зова и не было даже. И это раздражает.

— Я уже начинаю привыкать к неведению.

— Да я про другое. Без Зова я не просто снова чувствую себя… у этого есть маленький и неожиданный побочный эффект в виде блеклости тонов и сильной тревоги.

— Если это так тяжело…

— Я справлюсь! — процедила сквозь зубы Изабелла, все поглядывая по сторонам.

— Хорошо. Я тебе верю.

Изабелла удивилась этим словам и тону.

— Помнится, мы не допускали такую роскошь.

— Да брось, целых десять часов полета….

— Большую часть времени я спала, так что не так и хорошо мы узнали друг друга.

— Да, но в нашем положении и эта малость может спасти.

— Ну, как минимум тебе я стала доверять больше, раз все еще жива и здорова.

— Хитрюга.

— Пора придумать новую хитрость.

— Это да. Пока летели, не было ни одного сигнала или сообщения, будто бы этот Буревестник прячется. Но раз уж идти нам больше некуда, предлагаю пока просто следовать за Коваком, там разберемся.

— Твое спокойствие начинает уже раздражать.

— Я немного перестал удивляться после Колыбели.

— Здесь ты не одинок.

Изабелла была рада Буревестнику под двум причинам: он далек от Колыбели и является его полной противоположностью. Теплый и просторный остров более не вызывает чувство прекрасного и умиротворенного, не в последнюю очередь из-за ее матери, которая даже на расстоянии умудряется преследовать ее.

Алви подошел к двери номер один, в очередной раз убедившись в отсутствии имен — везде были лишь номера комнат. Немного подумав, он приложил руку к панели первой комнаты, преждевременно взглянув на Изабеллу, будто бы ища зрителя. Но панель отчиталась о несовпадении, пресекающем дальнейшие возможности контакта. Алви был скорее удивлен, нежели просто разочарован. Изабелла уже хотела уточнить причину его глубокого погружения в мысли на этот счет, ведь он так и стоял у первой двери, утопая в своих неизвестных ему мыслях, но тут Ковак сказал четко и ясно, прервав любое отклонение от маршрута:

— Насчет оружия вопрос все еще актуальный. — Он стоял и смотрел на них с отсутствием и намека на легкомыслие. Оба достали из-за пазухи куртки по пистолету, удовлетворив Ковака.

— Почему ты просил не трогать кровь? — спросила Изабелла.

Ковак достал из куртки инъектор с парой капсул неизвестной жидкости.

— Это поможет, если заразитесь.

— Даже не смей! — Внезапная угроза Алви подкрепилась воинственным нравом, готовым пустить представленный пистолет в его прямое назначение. Ковак и бровью не повел.

— Мы можем за себя постоять. — Изабелла подошли ближе, вместе они образовали точки треугольника.

— Я это не для вас делаю. — Пауза была тяжелой. Чуть уступив, Ковак сказал следующее: — Просто поставьте на предохранители. Первые изменения касаются памяти — если мне повезет, то хотя бы стрелять не будете.

Алви подошел к нему ближе, внимательно осмотрел лицо, будто бы ища в нем что-то знакомое, потом бросил взгляд на двери лифта, а уже когда сделал пару шагов под тяжелым гнетом вынужденного потакания, кивнул Изабелле в поддержку просьбы.

— Теперь расскажешь, что здесь творится? — спросила, теряя терпение, Изабелла.

Ковак посмотрел на них раздражающе непринужденно.

— Спустимся в лабораторию Альфа, там вы все и увидите.

Изабеллу все это раздражало — отсутствие конкретных ответов на простые вопросы, да еще и доверие к этому Коваку ниже допустимой нормы, отчего хочется начать допрос с пристрастием. Но все это получается сдерживать, отвлекаясь от погрязшего в глубоком смятении Алви. Это особенно выделилось в нем уже через минуту, когда Ковак открыл двери лифта, спровоцировав у того интуитивную реакцию самообороны против накинувшегося на него создания страшной мутации. Алви сделал мощный пинок в живот существу, отдаленно напоминающему взрослого человека, что выиграло лишние две секунды на снятие предохранителя для совершения точного выстрела в голову. Сделав шаг назад, он освободил место для падения мертвого тела вперед. Быстро, строго, почти незаметно для Изабеллы случился первый контакт с ужасным во всех смыслах врагом: черные коросты на теле перемешивались с густыми белыми волосами по всему телу ростом в метр шестьдесят и весом в пятьдесят килограмм примерно, отсутствие каких-либо гендерных признаков, большие когти, глаза посажены глубоко, нос маленький, крепкие мышцы. Не успела она наставить на Ковака пистолет, как тот, уже стоя в лифте, с досадой сказал, глядя на мертвое тело:

— В следующий раз надо тройную дозу транквилизатора.

— Это что еще за тварь?!

Он посмотрел на нее так, как если бы не понял вопроса, но спустя мгновение, ответил вполне разумно, понимая ее злость:

— Та самая, почему я хотел дать вам вакцину.

Изабелла еще раз посмотрела на мертвое тело, над которым все еще недвижимо, целясь в голову, стоял Алви.

— Веди своего друга, а то времени у нас немного, в отличие от работы.