Настоящая зима

Ника Родникова

За неделю до Нового года Аня особенно остро ощущает себя золушкой из сказки. Она много работает, очень устает, и проблемы накатывают, как снежный ком. Вот, например, банковский корпоратив… И в чем Анька туда пойдет? А елка? Где ее взять в районе новостроек за КАДом? Ладно, елку, в конце концов, можно украсть нечаянно. Но как донести ее до дома? А если из темноты надвигаются двое кавказцев, и елка вцепилась колючками и крепко держит за рюкзак? Иногда так начинается настоящая сказка.

Глава 5.Откуда что берется, или Где взять елку на Новый год

Заказав себе еще стакан чаю, Анька, наконец, заглянула в телефон. В чате институтских друзей шло бурное обсуждение, как праздновать Новый год. Их компания собирались на дачу к Пашаевым куда-то в районе Приозерска. Первая партия отдыхающих выезжала еще тридцатого утром, чтобы протопить дом к приезду остальных и нарядить елку, как обязательно требовали девочки. Вторая и основная часть дипломированных финансистов выдвигалась на дачу тридцать первого декабря на четырех машинах в разное время. Последняя из них уезжала из города в 16ч., и то так поздно только потому, что Новикову — владельцу авто сначала надо было закинуть родителей в аэропорт.

Анька тридцать первого работала. Работала до 18ч., как обычно. Год назад она ушла из банка только после 19 ч. Но в прошлом году их компания собиралась у Петрушек в новой квартире — совместили Новый год с новосельем. Дима и Лера, теперь Петрушины, были из Анькиной группы, они встречались с третьего курса и после защиты дипломов поженились. Родители сразу подарили молодым квартиру, где больше года шел ремонт, Лера — девочка с фантазией и слегка привереда, поэтому ремонт затянулся, но в итоге получилось уютное гнездышко.

Раньше Анька никогда не задумывалась, как так получается, что ее ровесники, с которыми она училась в институте, уже обзаводятся собственными квартирами и машинами, работают на руководящих должностях, некоторым родители помогли даже с открытием собственного бизнеса. В это время Анька с ее красным дипломом считала за счастье после трех месяцев бесплатной стажировки в банке получить там, наконец, работу в операционном отделе. Мама у Ани была очень добрая, она работала воспитателем детского сада в маленьком поселке за тысячи километров от Питера, и никак не могла помочь дочери ни с приобретением жилья, ни с протекцией на хорошую работу.

Аня искренне радовалась за своих более успешных друзей, и знала, что у каждого свой путь, и когда-нибудь она тоже чего-нибудь добьется. Обязательно!

Что касается празднования Нового года, то в прошлом году Анька сразу после работы поехала к Петрушиным и чудесно провела ночь в душевной атмосфере. Хорошая, вообще, у них группа оказалась на курсе, дружная. Два года уже прошло с окончания вуза, а до сих пор все праздники вместе отмечали.

В банках, кроме Аньки, работали еще трое, но почему-то никто не понимал, когда Гордеева на полном серьезе пыталась объяснить, что она никак не может отпроситься тридцать первого декабря или хотя бы уйти на полдня пораньше. Банковская операционная работа такого вообще не предполагала, «Золотой гусь» работал, клиенты шли. Физики платили ипотечные платежи, открывали срочные вклады, чтобы выгодно вложить только что полученные годовые премии. Другие, наоборот, приходили получать заказанные кредитные карты, чтобы отметить праздники с размахом. Юридические лица старались до конца года провести платежи, чтобы в срок исполнить обязательства.

Аньке было немного обидно, что ее друзья никак не могут понять, что никто не отпустит сотрудника операционного отдела даже на час пораньше. Работа там всегда кипела, и Анька, варилась в этой кастрюльке строго по регламенту.

С тех пор, как решили отмечать Новый год под Приозерском, Анна поняла, что она скорее всего поехать не сможет. Ну, так, собственно, сейчас и получалось. Всем хотелось спокойно приехать на дачу днем, приготовить стол, поэтому даже выезд из города в 16 ч. считали слишком поздним.

Ехать Аньке на дачу к Пашаевым своим ходом на электричке после работы — вообще не вариант. Даже если золушка Гордеева вовремя выйдет из банка, то с учетом расписания электричек, она сможет выдвинуться в сторону Приозерска только в 20ч.15мин. Ехать — не меньше двух часов. Ближайшая остановка поезда — в двадцати километрах от Пашаевской дачи, значит, кто-то должен встречать на машине ее на станции, и все это — ближе к 23ч. вечера. Теоретически она, конечно, успевала добраться на дачу до боя курантов, но реально все было слишком сложно и энергозатратно. Не хотелось никого напрягать.

Грустненько, но ничего не поделаешь. Анька решила вечером уже из дома написать в общий чат, что у нее не получится поехать, потому что за этим сообщением на нее неминуемо обрушится шквал звонков, и ей придется всем по кругу объяснять, что она никак не может уйти с работы в 15ч., чтобы в 16ч. Новиков ее подхватил на выезде из города.

Закрыв чат в телефоне, Анька допила чай и вышла из булочной.

На улице уже темнело, кругом горели огоньки, она еще немного побродила по сверкающему городу и поехала домой.

От предпоследней станции метро ей надо было добираться в свой район новостроек за КАДом на маршрутке или большом рейсовом автобусе.

На остановке, где она ждала автобус, сейчас работал елочный базар. Торговля шла бойко, лесной запах хвои щекотал нос, дарил ощущение праздника. Анька нарочно не пошла в очередь на маршрутку чуть поодаль, а решила ехать на автобусе, чтобы постоять поближе к базару и подольше подышать елками. Обычно от метро она ездила на маршрутках, потому что рейсовые автобусы в их новый микрорайон ходили нечасто и были всегда забиты народом. Льготы на оплату проезда действовали только в муниципальном транспорте, поэтому все школьники, пенсионеры, многодетные семьи со своими бесплатными проездными, а также убежденные противники дребезжащих маленьких маршруток пользовались автобусами.

Сейчас Анька хотела оценить предпраздничную наполняемость автобусов, потому что только что она задумалась о покупке елки. К ним за КАД живые ели не завозили, наверное, считалось нерентабельно открывать там полноценный елочный базар — микрорайон еще только строился. А, может, просто продавцы елок не знали, что в заКАДье уже зародилась жизнь, и туда тоже собирается прийти Новый год, а, значит, нужны елки.

Если бы автобусы ходили полупустые, то Анька бы заморочилась с тем, чтобы купить елку у метро и довезти ее на автобусе. Тут езды-то до ее дома буквально две остановки, главное — проехать в тоннеле под КАДом, и сразу начинаются яркие многоэтажки. Вся беда в том, что автобусы, как Анька и предполагала, ходили битком забитые пассажирами.

— Сколько стоят елочки? — улыбнулась Анюта взъерошенному задерганному продавцу.

— От тыщи, — бросил он на ходу и ушел в самую чащу елок.

Когда он вышел оттуда с высокой стройной елочкой равномерной пушистости, Анька снова спросила:

— А такая сколько?

— Такая — три. — ответил продавец и потащил елку в сторону реальных покупателей.

Три тысячи за елку, — по Аниным представлениям, было как-то многовато. Да, это, капец, как дорого! Гордеева даже не представляла, что новогодние деревья стоят целые тыЩи. Просто она никогда еще не покупала елки в Питере и не предполагала, какие на них цены.

Во время учебы, пока Анька жила в общаге, елки им всегда приносили пацаны. Конечно, бедные студенты не могли себе позволить лишние траты, поэтому где-то после восьми вечера тридцать первого декабря парни выходили на охоту за елками. Весь расчет был на то, что продавцы бросают свои торговые точки поздно вечером, понимая, что все, кто хотел купить елку, уже купили и нарядили. Ни один нормальный человек не отправляется за елочкой в последние три часа уходящего года. Все уже сидят за праздничными столами и встречают Деда Мороза.

А продавцы елочных базаров что хуже других? Продавцы елок — тоже люди, им тоже хочется оливье и шампанского, а еще мандаринов и селедку под шубой. «Иронию судьбы» посмотреть, в конце концов. К брошенным елкам они уже не возвращались — в январе хвойные красавицы уже никому не нужны. И каждый год в газетах писали, какое это безобразие — брошенные нераспроданные елки, властям часто приходилось их убирать за свой счет.

Вот такие покинутые елочные базары и выслеживали студенты из общаги поздним вечером тридцать первого декабря. Зато сколько было девчачьих писков, радости и восторга, когда добытчики возвращались обратно с красивой елкой. Пацанов тут же обнимали, целовали и угощали.

Анька улыбнулась, вспомнив, как это было весело, как она ждала мальчишек с елкой каждый год.

Устроившись на работу, Аня сначала снимала квартиру с подругой, в тот год елку им принес и поставил Игорек — Светкин парень. Игорек — воспитанный Питерский мальчик, он даже, наверное, не подозревал, что елки можно добывать бесплатно, поэтому еще за три дня до праздника купил шикарную елку, чтобы восхитить Свету. Игорь — вообще молодец и радовал он Светку регулярно, и через пару месяцев сладкая парочка решила жить вместе.

Пожелав счастья друзьям, Анька нашла себе отдельную квартиру. Студия была совсем крошечная в диком заКАДье, где со всех сторон кипели стройки, и не было еще никакой инфраструктуры, но пока по финансам Анька могла себе позволить только ее.

В принципе, ей нравилось жить в новом районе, здесь во дворах раскинулись детские и спортивные площадки. Она до сих пор любила качаться на качелях, и бывало, что летом, поздно возвращаясь из театра или от подруги, когда дети уже не гуляли во дворах, сотрудник банка Гордеева падала на большую сплетенную из канатов паутину и лежала так, покачиваясь. Она отталкивалась каблучками и рассматривая звезды в ясном небе. Хотя, по правде сказать, в Питерском небе обычно показывали облака и тучи, а звезды светили Аньке из своих миров совсем не часто.

Еще ей нравилось, что у них перед домом стояли теннисные столы. Анька играть не умела, да и не с кем пока было, но сама идея ее вдохновляла. Если принц для Гордеевой все же найдется в этой Вселенной, то с ним можно будет ездить на море, наряжать елку, завести большую собаку и даже играть в теннис.

Но принцы появлялись на Анькином горизонте гораздо реже, чем звезды в Питерском небе. Пока это все были чужие принцы, вон как Игорек у Светки, Анька на чужих не претендовала и терпеливо ждала своего.