Сокровища Пейрана

Наталья Щёголева, 2022

Рауль де Пейран появился в родных краях только для того, чтобы поднять из инвалидного кресла своего бывшего опекуна. Он может это сделать, но только при условии, что скроет лицо за маской и изменит имя, такой непростой след оставили события десятилетней давности. Тогда граф де Розаэль и его дочери, Жанна и Диана, отреклись от Рауля. Теперь пришло время этим сложностям разрешиться, и неожиданная помощь пришла в лице синеглазого юноши, которого израненным нашли в реке…К этой встрече Рауль и Жанна, Диана и Андре пришли через страшную боль, но сейчас всё как будто тихо, можно перевести дух, присмотреться друг к другу, снова обрести силу мечтать, но чтобы воплотить мечты в реальность, им всё-таки придётся дать прошлому бой.События разворачиваются в альтернативном фэнтезийном мире, общественный строй которого соответствует примерно XVII веку Западной Европы.Эта книга входит в цикл Лаганы.

I. Глава 16. Сон.

Ночь была долгая, страшная. За окном бушевала буря: деревья жутко гнулись под сильнейшими порывами ветра, каминные трубы возомнили себя органами и надрывно выводили многоголосные рулады, крупные дождевые капли, словно камни, бились в стены, ставни, грозили разбить те немногие из окон, которые не были защищены.

С детства страшащаяся таких ураганов Диана напросилась на ночь к Жанне. Девушки легли в кровать под пуховое одеяло, прижались друг к дружке и постарались отгородиться от этого жуткого мира мечтами о другом мире, которым правит любовь, в котором сбываются самые светлые грёзы. Диана долго, с упоением рассказывала о своём общении с Андре. Так с улыбкой на устах и уснула. А Жанна, нежно обнимая сестру, ещё долго не могла сомкнуть глаз.

Рассказы Дианы воскресили в её памяти картины, которые она уже так давно не допускала к своему сердцу, а потому и почти забыла. Но почти, это не совсем. Оказалось, что воспоминания о счастливых днях рядом с Раулем де Пейран всё ещё живы в её душе, всё ещё ярки и светлы.

Рауль был юношей тонкой кости, высокий и стройный, как стремительно набравший высоту дубок. Юношеские, почти детские черты лица, утончённые манеры, жгуче чёрные с явной волной волосы до плеч… Подруги подтрунивали над Жанной, мол из Рауля получилась бы очаровательная девушка, вот только высокая. Но Жанну такие шутки не трогали. Рауль был её рыцарем во всех мыслимых значениях этого слова. В его чёрных глазах можно было утонуть, в объятиях растаять. Он любил её самозабвенно, ради удовольствия быть с ней он, не задумываясь, жертвовался своей главной страстью — обучением медицине. Он был любимым учеником Жофрея, по сути, сыном. И мудрый названный отец открыто поощрял воспитанника проводить время с любимой, отложить учение. Словно он чувствовал, сколь недолгим окажется это их счастье…

Из глаз Жанны полились горькие слёзы, она решилась высвободить руку из объятий Дианы и отвернуться. Неровен час та проснётся и заметит эту слабость старшей сестры, снова пристанет с расспросами…

Брант… Сколь много у него общего с Раулем! Он даже зовёт Диану «вулкан-девицей», как звал раньше Рауль. Сколько у них общего! А отличия можно списать на прошедшие годы. Брант значительно крупнее Рауля, но Жанна-то помнит, как широки были плечи её возлюбленного, каким был его рост. Рост точно совпадает! Голос? Да, голос другой, но так что с того?.. Отношение?.. А чего можно ожидать после всего того, что тогда произошло?!

Он?!.. Жанна горестно вздохнула. Она-то знает, что Рауль владел заговором на чистые раны. Об этом мало кто знал, но она… Жофрей настаивал на том, чтобы Рауль хранил этот навык в тайне, но у юноши не было тайн от возлюбленной. И вот теперь он находит в себе силы целить таким образом графа?! Человека, который за все эти годы слова хорошего не сказал в адрес графа де Пейран?!

Он?!.. Он холодно учтив с ней, с Жанной. И это понятно. Если это он, чудо, что он вообще с ней разговаривает! Но он пообещал помочь!!! Открыто сослался на Пейран!!! Это точно он?!! Граф де Пейран подумывает о том, чтобы вернуться?!!…

Горькие слёзы лились всё сильнее и сильнее, душили, рвали душу на куски. Непомерной тяжести груз несбывшихся надежд, их столь болезненной утраты, грозил раздавить, превратившись в надгробную плиту…

Граф де Пейран не женился, считает себя обручённым с ней, с Жанной?! Зачем он так сказал?!? Ведь всё к тому, что Брант, кем бы он ни был, знает, что она больше не в праве рассчитывать на такую честь!! Зачем же тогда так говорить?!?

Ни полслова за все эти годы! Что это если не отречение?! И теперь такое?!

И вот снова в голове девушки понеслись картины, живописно рисующие тысячу и один способ самоубийства. Эти картины нарисовало её сознание в те страшные времена, когда Жанна была в полушаге от того, чтобы какую-нибудь из них претворить в жизнь. Не смогла выбрать какую? Нет, конечно, не в этом дело. Тогда её удержала только мысль о младшей сестре, которую она просто не имела права бросить, тем более, когда обнаружилось, что на её чернявую головку обрушилось проклятие, имя которому Воламбары. Отец, который едва не продал за долги старшую дочь, вряд ли сможет защитить младшую. Так сурово рассудила Жанна, взвалив на свои плечи ещё и этот непосильный груз.

Брант зол на графа? Если он это Рауль?.. Если это он, то «зол» слишком мягкое слово! Как же долго юные влюблённые терялись в догадках, стараясь понять причину упорного сопротивления графа их союзу. И вот оказалось, что…

Жанна ещё тогда, десять лет назад рассудила, что отец так распыляется проклятиями в адрес Рауля ещё и потому, что сам чувствует за собой вину… Да, всё так, грозный своенравный граф де Розаэль на самом деле великовозрастный испуганный ребёнок! Остро осознав это ещё тогда, десять лет назад, Жанна в миг простилась и с детством, и с юностью, и заняла позицию матери не только для сестры, но и для отца. Она жила с этим бесконечно долгие десять лет. И вдруг лишь несколькими словами Брант напомнил ей, что где-то в глубине её души ещё жива другая Жанна, желающая быть любимой женой и настоящей матерью собственных детей. Брант напомнил ей о праве, в котором она жёстко отказала себе, а теперь… Как же больно и страшно теперь!!! Разве это возможно?! Как это возможно?! Нет!!! Лучше смерть!..

* * *

Диана распахнула двери квартиры повара на ранней заре. В тот же миг её пламенный взгляд выхватил фигуру Бранта, сидящего у постели Жозефа.

— Вы ещё здесь?! Хвала небесам!!! Жанне плохо!!!

Брант не поверил своим ушам:

— Что случилось?!!

— Я не могу её разбудить!

— Так ведь час какой!!! Госпожа! Утро раннее! — решилась возразить жена повара, которую вторжение Дианы подняло с постели.

— Лиз, я разбудила тебя, значит, надо полагать, твоему мужу лучше? — Диана круто развернулась к поварихе, — А мою сестру я разбудить НЕ МОГУ! НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ!!!

Брант больше не нуждался в уговорах, он уже проворно собирал свою сумку, когда почувствовал, как повариха схватилась за его руку:

— А как же Жозеф? Господин Брант?! Как он?!

— С ним всё будет в порядке! Самое страшное уже позади! Успокойся, милая Лиз. В любом случае, я не уеду, не заглянув к вам. Будьте в этом уверены.

Лиз вздохнула с облегчением и покорно отступила. Тем более, что гневная и страшно испуганная Диана распахнула дверь и уже раздраженно стучала каблуком. Брант обратил к ней взгляд буквально через пару секунд:

— Где сейчас ваша сестра? У себя?

— Да… — только и успела выдохнуть Диана, а Бранта и след простыл, так стремительно он умчался прочь.

Как юная графиня не старалась догнать его, это было невозможно. «Он знает, где расположена её спальня?!» — только и мелькнуло в голове девушки, но рассуждать над этим странным открытием не было ни времени, ни сил.

Диана вбежала в комнату сестры уже задыхаясь от огня, пожирающего её горло и лёгкие, такой забег по собственному замку оказался для неё неожиданно труден. Смертельно бледная Жанна лежала в своей кровати всё так же недвижимая. Присевший на край кровати Брант обхватил её голову своими большими руками и сейчас был подобен скорбной статуи — глаза закрыты, плечи опущены.

Сознание Дианы обожгла ужасная мысль:

— Она ведь не?!…

— Она жива… Пока жива, — выдохнул Брант, вдруг очнувшись.

— Что значит «пока»?! — загремел голос графа де Розаэль.

Оказывается он, восседая в своём инвалидном кресле, тоже был здесь, точнее, только что подкатил к двери, но слова Бранта расслышал чётко:

— Что вы сделали с моей дочерью, господин лекарь?!

Брант раздражённо повёл головой в его сторону, но обратился к Диане:

— Вы правы, мадемуазель, ваша сестра при смерти.

— Но как же это?!! Я уснула в её объятиях… Это яд?!

— Нет, не яд. Совершенно точно.

— Тогда как же это??!!

В ответ Брант сокрушённо выдохнул:

— Она… Она не хочет жить.

— Что?!! — хором воскликнули Диана и граф.

— Нет!! Не верю!! Она бы не бросила меня!! Вы просто не понимаете!!! — у Дианы началась истерика.

Из глаз полились горючие слёзы, руки сами собой поднялись к волосам и сошлись в горестном замке…

— Диана… — вдруг раздался слабый, как дуновение ветра голос Жанны.

Диана в один миг вспорхнул на широкую кровать сестры и упала рядом с той на колени:

— Жанна!!! Милая моя!!! Дорогая!!! Что ты творишь?!!

— Успокойся… Послушай… — Жанна предприняла слабую попытку улыбнуться, голос её звучал тускло, словно прорывался из далёкого далека. Диана ниже склонилась к сестре и расслышала, — Господин Брант защитит тебя от Воламбаров. Он обещал, я ему верю. Он сможет…

— Не смей!!! Не смей прощаться! Я тебя не отпускаю! Ты слышишь меня?!! — Диана вскипела пуще прежнего, но Жанна больше никак не реагировала на её призыв, её глаза снова сомкнулись, черты лица разгладились.

Диана в отчаянии подняла взор к Бранту, и это привело лекаря в движение, он словно решился на что-то. В два шага покрыл расстояние до письменного стола и быстро набросал несколько строк, после чего сложил письмо несколько раз и вручил Диане:

— Мадемуазель, здесь мне нужна помощь! Сейчас же снарядите лёгкую коляску с лучшими рессорами и отправьте в дом Жофрея. Пусть привезут сюда Андре. Пусть дадут ему прочитать это письмо, он сразу поймёт, зачем я его зову. Он нужен мне здесь и как можно скорее.

— Андре?! Вы уверены?! — не поверила своим ушам Диана, — Не вы ли говорили, что ему ещё противопоказаны далёкие переезды?

— Он справится! Не теряйте время!!!

Диана бросила на сестру сокрушённый взгляд, но увидев её смертельно бледное лицо, больше не колебалась ни секунды. Она бегом бросилась выполнять просьбу Бранта. А тот развернулся к графу де Розаэль:

— Ваше Сиятельство, я вынужден просить вас покинуть эту комнату.

— Что?! Вы хотите, чтобы я оставил дочь наедине с вами?! — возмущению графа не было предела.

— Да! — только и сказал в ответ Брант, но таким тоном, что графа де Розаэль прошиб озноб, только этого было ещё недостаточно, чтобы он подчинился.

Кто, собственно говоря, хозяин в этом доме?!

Брант подарил графу невозможно тяжёлый взгляд и, словно вдруг забыв о графе, направился к стулу, на котором лежала его лекарская сумка.

Графу де Розаэль осталось только наблюдать за тем, как Брант извлёк на свет божий какой-то флакон с молочной на вид жидкостью, развёл несколько капель в чашке воды и вернулся с этим снадобьем к кровати уж совсем бледной Жанны.

— Что же вы медлите?! — не выдержал граф, — Делайте что должны!!!

Но Брант сурово развернулся к графу:

— Прошу вас, сударь, покиньте комнату!

— Я должен быть рядом! Это моя дочь!! — взмолился страшно испуганный отец.

— Вы будете достаточно близко, по ту сторону двери. Но не здесь. Слышите?! Ваше упрямство убивает её!!!

— А может быть ваше?! Разве я мешаю вам дать ей лекарство? — возмущённо вскипел и граф.

— Это не лекарство! У вашей дочери очень больна душа, а не тело…

— Если это не лекарство, то что?!!

— Отчаянная надежда разбудить её,.. чтобы поговорить… Ну же?! Мне вас вынести отсюда?!!

На этот раз граф различил в голосе странного лекаря нотки отчаяния и, вдруг сам себя удивил, уступив. Он выехал прочь и повелел собравшимся здесь домочадцам, крепко запереть дверь.

Жанна никак не реагировала на резкий запах поднесённого ей питья. Тогда Брант решился. Он снял с лица маску, одной рукой хитро надавил на челюсть девушки, а другой решительно влил в приоткрывшийся рот немного напитка, так смахивающего на разведённое молоко.

В тот же миг Жанна изогнулась дугой, из раздражённого снадобьем горла должен был бы вырваться крик, но это не произошло, напротив она шумно вдохнула полной грудью и резко открыла глаза. В первый миг она даже не поняла, где оказалась, но если комнату она узнала очень скоро, то склонившегося над ней человека… нет.

Единственное, что она смогла ясно осознать, что это мужчина, и эта простая мысль повергла её в ужас. Она решительно попятилась прочь, и затихла только добравшись до дальнего конца своей большой кровати, где и сжалась в комочек. Брант не возражал, он только опустился на стул рядом с кроватью и тихо ждал, когда же она рассмотрит его, может быть, узнает? Он лишь грустно улыбался ей, и эта улыбка начала пробивать путь сквозь каменную стену давно запертых воспоминаний.

— Рауль?!.. — наконец, выдохнула девушка.

Он согласно кивнул:

— Да, Жанна, я, — так же едва слышно выдохнул он в ответ.

Глаза девушки раскрылись ещё шире. Она узнала его!!! Но ещё не верила в реальность происходящего. Её взгляд обратился к его одежде. Понадобилось ещё время, около минуты, чтобы элементы мозаики сложились:

— Где твоя маска?

Всё так же молча он показал её. Она с пониманием кивнула.

— Ты пришёл проститься со мной?

— Проститься? — и правда, не понял Рауль.

— Да, я умираю, я это чувствую…

— Для умирающей ты довольно резвая, не находишь? — уже веселее улыбнулся он, взглядом указывая на путь, который она проделала, стараясь отдалиться от него.

В ответ Жанна смущённо улыбнулась:

— Это сильнее меня. Не обижайся.

— Обижаться? На тебя? Помилуй, за что?!

— Я столько всего тогда наговорила тебе…

Рауль улыбнулся ей ещё мягче:

— Это мне надо молить тебя о прощении! Я должен валяться в твоих ногах! — говорил он тихо, но так проникновенно, что каждое его слово доходило до самых глубин её души.

— Не говори так, не надо!.. — Жанна тяжело вздохнула и отвела взор к окну, за которым как раз в этот миг появилось раннее солнце.

Его яркий свет ударил в спину Рауля, одновременно затемнив его лицо, окутывая всю его фигуру мягким заревом. Жанна невольно залюбовалась этой картиной, у её возлюбленного вдруг появились крылья?! И тогда её сознание осенила догадка:

— Это ведь сон, верно? Ты мне снишься?!

От таких её слов Рауль оцепенел, он никак не ожидал такого поворота разговора, на замешательство его длилось лишь секунду, или две, вряд ли больше. «Вот оно, решение!» — обрадовался он, а вслух выдохнул:

— Да, любимая… Но сейчас я реален… Прошу, поговори со мной!

— Сон? — какая-то часть её души ещё сопротивлялась этому самообману, но недолго, — Да, я в самом деле грежу тобой… Брант… Он так тебя напоминает! Поэтому ты сейчас в его одежде?

— Да, — затаился Рауль, твёрдо решив позволить ей самой создать эту странную реальность.

Жанна понимающе кивнула и заметно расслабилась:

— Ты давно не снился мне… Но сегодня Брант так растревожил мою душу… Одна только мысль, что ты можешь быть где-то рядом… Одна только такая мысль способна убить!

— Убить?! Помилуй! Как так? Почему?!

— Ты знаешь… Должен знать! Зачем ты отправил в наш дом этого человека? Он так сильно похож на тебя!

— Да, ладно, — рассмеялся Рауль, — Эти края помнят меня нескладным юношей, тонким и звонким как тростник.

— Тростник? — тоже рассмеялась Жанна, — Но я-то знала тебя другим! Я знаю тебя! И я всё ещё так хочу быть с тобой рядом!

— И это взаимно, любимая! Поверь мне!!!

— Поверить? Тебя нет уже столько лет… И я не хочу, чтобы ты возвращался!

— Не хочешь?.. Уверена?

— Да, совершенно точно. Невозможно представить момента страшнее, чем встреча с тобой.

— Так вот ведь, мы встретились! И что в этом страшного?!

— Только так и возможно, в мечтах, грёзах, во сне. Наяву же… Я так грязна. Я не имею права не то, что стоять рядом с тобой, но даже смотреть в твою сторону…

— Да что такое ты говоришь?!! Милая моя, родная!!! — и Рауль рискнул чуть приблизиться, — Жанна, любимая, послушай меня! Да, женская доля жестока, неблагодарна. Она обрекает вас на ежедневный подвиг, подвиг терпения, смирения и стойкости. И вы, женщины умеете с этим справиться! Жить вопреки злобным ветрам всего мира!..

— Я не умею! Не могу!

— Можешь и должна! Ты в ответе за сестру, в конце концов! Разве ты не приняла обет заботиться о ней вместо вашей преждевременно ушедшей матушки? Разве ты в праве освободить себя от этого обета? — Рауль говорил настойчиво и в то же время мягко, его голос проникал в самые сокровенные уголки души Жанны и оживлял их.

— Ты прислал Бранта. Я верю ему, как верю и тебе! Я больше не нужна моей сестричке. Теперь у неё всё будет хорошо, — попробовала защититься Жанна.

— Ты будешь нужна ей всегда, даже когда она станет счастливой женой любимого мужа и матерью его детей. И она будет тебе так же нужна. Жанна, надо быть сильной, как ты умеешь.

— Но Брант…

— Брант всего лишь человек, он не сможет находиться сразу в нескольких местах одновременно! Кто если не ты присмотрит за твоими сестрой и отцом, чтобы они ненароком не выкинули какую-нибудь глупость? Милая, Бранту без твоей помощи не обойтись! Поверь! Я знаю!

— Знаешь?.. Если ты лишь плод моего угасающего сознания, то ты говоришь лишь то, что хочу слышать я, что знаю лишь я…

— Значит ты знаешь, понимаешь, что не имеешь права уходить!!!

— Ты меня поймал! — тихо рассмеялась Жанна.

— Да, я тот ещё хитрец, — поддержал её тон Рауль, — И ещё я знаю, что на том свете не любят привечать непрошенных гостей. А тебя туда ещё не приглашали, это точно.

— Да-да, я помню, ты ярый противник самоубийства… Ничто как будто не изменилось, только ты возмужал, стал ещё прекраснее… Зачем ты сказал Бранту, что до сих пор чтишь меня своей невестой?

— Я сказал ему правду.

— Вот, и снова ты лжёшь мне.

— Но это правда!!! — воскликнул Рауль, с ужасом угадывая, что сознание Жанны снова начало угасать. Действие данного ей снадобья начало испаряться, — Я люблю тебя!!! И ничего не желаю на свете так сильно, как быть с тобой!

— Я тоже, но вместе мы можем быть только по ту сторону смерти. Ты ведь не можешь это не знать!

— Я знаю, что, если ты пойдёшь туда таким путём, мы разминёмся навечно!!! — в ужасе воскликнул Рауль.

— Что?!!

— Ты слышишь меня?! Не допусти этого! Умоляю тебя!!!

И такая отчаянная мольба звучала в его голосе, что Жанна поверила и содрогнулась всем телом:

— Не бойся так, милый мой! Не бойся!!

— Только если ты пообещаешь мне не сдаваться этой слабости, бороться изо всех сил! Пообещай!!! Прошу тебя!!!

— Обещаю! — улыбнулась в ответ Жанна.

Она протянула руку и коснулась его лица. Да, это оказалось возможно, так как в запале Рауль решился приблизиться к ней, а она, опираясь на свою веру в то, что это лишь сон, позволила это, и даже… да, она сама коснулась его лица. И от этого её прикосновения у Рауля закружилась голова, он даже прикрыл глаза:

— Как же всё это реально… Ты словно настоящий… — выдохнула Жанна, глаза которой снова начали смыкаться.

— Жанна, не уходи! Слышишь меня?!! Не спи!!! Останься со мной!!! — Рауль схватил её руку, но эта рука уже обмякла, с каждым мгновением становилась всё слабее, безвольнее.

И тогда Рауль обхватил её голову и в отчаянии начал читать молитву.

А Жанна… она сомкнула глаза и погрузилась в спокойный ровный сон, но это её ровное дыхание не принесло облегчения душе Рауля. Он чувствовал, что жизнь любимой повисла на тонком волоске. Повторно дать ей это снадобье он не решался, так как был очень велик риск, что её сердце не выдержит ещё одной такой встряски. Потому, он продолжал отчаянно молиться.

Да, Рауль молился, как был научен в детстве, хоть с тех пор образ того, к кому он обращался в такой молитве и сильно видоизменился. Важна не форма, и суть… Он так хотел дотянуться до Света жизни! Так хотел, дотянувшись, передать этот Свет любимой! Ну или… если уж никак, то хотя бы отдать ей свои силы, свою жизнь. Но…

«Обученные заговору на чистые раны могут лишь забирать, а не отдавать…» — так ни раз говорил он сам и, похоже, часто повторяя такую формулу, умудрился крепко уверовать в неё. Было у этого утверждения и продолжение — «Целитель может забирать боль больного, а вот восстанавливаться человек должен самостоятельно». Где уж в тут найти крепкую основу для веры в себя и свои силы?! Вот потому Рауль и послал за своим синеглазым другом. Это стало первым порывом его страшно испуганного естества. А теперь оставалось лишь молиться… молиться о том, чтобы Жанна дождалась Андре…