Гирлянда томных лампочек

Наталия ЭТО, 2023

Вас ждёт гирлянда судеб.История о любви. Лето, дача и чудесная природа вокруг.История о семье. Конфликты и скелеты в шкафу.История о дружбе и умении сострадать.И много теплых и атмосферных мгновений!Не всегда лампочки зажигаются одновременно, но иногда хаос или определенная последовательность приводит к чуду.

2

Оторва

«Деревенские вечера, и как убить время? Таким вопросом мучается каждый: невзирая на пол и возраст. Хорошо, когда есть компания тебе подобных при отсутствии иных развлечений. Хороший сериал, книга или игра увлекает на несколько дней, а потом происходит волшебство: зажигается гирлянда светлячков на деревьях — стражниках сада, и мелодия сверчковых скрипок, призывно пульсирующая в ночи, манит выйти на улицу.

Насмотришься сериалов про любовь, начитаешься про судьбоносные встречи и, поддавшись искушению, несмотря на запреты — выходишь помечтать. Ноги тянут к потаённой беседке в глубине сада. Стопы утопают во влажной траве, росинки впитываются в кожу. А потом сидишь окутанный ночной прохладой, дурманом вьющегося хмеля и пялишься на ведущую к беседке тропинку, где ещё дрожат твои следы. Пойдет ли кто-то вслед за тобой?»

Ольга поставила точку, прикрепила селфи на фоне распахнутого окна и захлопнула крышку ноутбука. Откинувшись спиной на мягкие подушки, обхватив колени, девушка смотрела на яблоневый сад, отбросив в сторону ноут и сборник японских новелл. Ранобэ о попаданцах в прошлое.

Хештег «грустная девочка у окна»: не стеснённые резинкой, длинные светлые волосы свободно обрамляли миловидное лицо: маленький курносый нос — в папу, и выразительные яркие глаза, зелёного цвета — в маму.

«И губошлёпы как у Джоли…»

— Дорогая, как твой блог? — Лариса замерла на пороге. Промучившись сорок минут, они с Петром в итоге уложили сыновей в общей постели. Впереди ночь: «как пристроиться на краю и не упасть». Проводив взглядом Петра, вышедшего чертыхаться и курить на улицу, Лариса вздохнула: «Это подождёт…»

Пришла очередь проведать старшую дочь. Лариса некоторое мгновение внимательно изучала силуэт девушки, затем прошла внутрь и тихо прикрыла дверь. Ольга сидела на подоконнике около открытого окна среди множества небольших подушек, не делая попыток развернуться к вошедшей в комнату матери. Дочка привезла с собой целую библиотеку японских историй, ароматические свечи и длинную гирлянду лампочек в форме баночек, закрытых пробками из коры дуба. Внутри каждой ёмкости засохшая веточка белых цветов. Имитация яблоневого сада. В зажжённой гирлянде, каждая баночка — хранитель увядшей жизни, мягко светилась в темноте, и была разложена вокруг Ольги словно преграда. Через которую надо пробиться.

— Красиво… Можно я посижу с тобой?

Не дожидаясь ответа, Лариса осторожно присела с противоположного края и облокотилась спиной на оконный проём.

— Мы снимали эту часть дома, когда я была в твоём возрасте, — Лариса перевела взгляд на утопающую в листве беседку, а затем на освещённое крыльцо, где стоял Пётр и смотрел в небо: — Я часто сидела здесь.

Ольга подняла взгляд и посмотрела исподлобья:

— Видимо, тебя не держали на привязи, судя по заслуженной славе, Отоооорваааа… — девушка намеренно тянула гласные, чтобы задеть мать.

— Мы тебя не держим, дорогая. Просто волнуемся, после того, что ты пережила… — Лариса потянулась, чтобы заправить светлые локоны дочке за ухо, но та отпрянула, словно дикий зверёк.

— Почему сюда, мама? Зачем ты привезла нас именно сюда! Вспомнить молодость? Досадить отцу? У вас, и так, всё на грани, тебе мало?

Ольга перекинула ноги на улицу и соскочила вниз, покидая мать без права на ответ. Лариса проводила взглядом дочь, убегающую вглубь сада, и улыбнулась мужу, появившемуся рядом с распахнутыми ставнями:

— Пусть побудет одна. Передоз родительского внимания — никто не отменял.

— Подслушал некоторые детали вашей беседы, — Петр прокашлялся и поймав Ларису за руку, подтянул к себе. — Я не против быть на грани, с тобой, Оторва… Покажешь мне места бурной молодости?

Лариса позволила Петру вытащить её из окна, смеясь и шутливо изворачиваясь, она не замечала, как из-за забора за ними наблюдают несколько сельских жителей.

— Славка-то в курсе, что она вернулась? — судачили соседские тётушки, пытаясь выудить информацию у хозяйки участка.

— Узнает, новости тут быстро по ушам кочуют, — Василиса Дмитриевна неодобрительно покосилась на кумушек. — Приехала и приехала. У неё вон и семья есть! Не думаю, что будут копья ломать.

— Мужика ладного нашла, но и наш хорош! — соседки не желали соскакивать с темы. — Такого не сломаешь, а вот Славка — кого хошь…

— Так, цыц! Ещё ставки начните делать, кто кого. Мне главное, чтобы моего дома не коснулось… Как в прошлый раз, — Василиса Дмитриевна покосилась на левое крыло, где жила ее семья. К калитке от крыльца вальяжной походкой шёл внук Сева, салютуя на ходу сельским сплетницам.

— Я в клуб! Вернусь и запру тут всё, — приобняв бабушку, парень развернулся к тетушкам: — Кому кости промываете? Москвичам новеньким? И повод есть?

— Не твоего ума дела. Шёл в клуб и топай, — бабушка шутливо шлепнула внука чуть ниже спины, закрывая тему для обсуждений и предупредительно подняла палец к губам, заставляя тетушек замолчать. Затем вновь обратилась к внуку: — И не бузите там! Участковый наш никогда не дремлет.

Сева приложил руку к козырьку бейсболки и отсалютовав уже на прощание, отправился вдоль улицы к клубу. За ним завистливо наблюдала Ольга, сидя на ветках яблони. Сплетничающие под забором старушки не заметили спрятавшуюся в густой кроне девушку. И та свободно подслушивала сельские байки, старческие страхи и надежды.

Ольга внимательно следила за удаляющимся внуком хозяйки дачного домика. Симпатичный парень: высокий, темноволосый, чем-то смахивающий на героев любимой дорамы. Еще утром, Ольга обратила внимание на слегка раскосые глаза юноши: ореховые, излучающие скрытый оптимизм, и огромное количество нерастраченной энергии.

«Если выбивать клин, то альтернативным клином!»

— Оляяя… — окрик матери с крыльца, вернул девушку к действительности. Показав язык удаляющейся фигуре юноши, Ольга спрыгнула вниз и оправив одежду, понуро поплелась к дому.

— А дочке то её, лет столько, как Оторве было в то лето! — задумчиво прошептала одна из соседок. — Семнадцать отмечали перед отъездом.

Василиса Дмитриевна, зло сплюнув в сторону своей же калитки, проворчала в ответ:

— Дорого нам тот праздник вышел, ой дорого!

Ольга не расслышала слов бабы Васи. Едва успев подняться по слегка покосившимся ступеням на крылечко, столкнулась на пороге с раскрасневшейся матерью:

— С братьями поспи сегодня, будь человеком!