На метле двоим не место, или Ведьма для жреца

Наталия Журавликова, 2023

На полной скорости влетела в чужой мир, где меня приняли за ведьму. Ведь я как раз ее изображала для фотосессии.Теперь нужно убедительно притворяться чародейкой и дальше, да еще и вызвать дождь в городке, где осадков не было уже полгода. И если у меня ничего не получится – здравствуй, инквизиция, всеобщее осуждение и костер!Главный жрец усадит меня в пламя своими руками, с огромным удовольствием. Еще и свечку вручит.Это желание я прочла в его глазах с первой нашей встречи. А может, перепутала с чем-то другим?

ГЛАВА 5. Герцог Риануртский

Герцог Амосфей Уртыга предпочитал готический стиль. Это чувствовалось. В нашей реальности он вполне мог бы по выгодной цене продать свой коттеджик графу Дракуле. Издали замок напоминал электрокардиограмму. Такие же резкие изломы. Башенок я насчитала двенадцать на три постройки, соединенных друг с другом наземными переходами. Очень удобно, по дождю не мокнуть… хотя, сейчас бы это всем было только за счастье.

Если бы мне предстояло участвовать в развитии магического детектива, я бы сразу догадалась, кто злодей. С такими-то архитектурными пристрастиями. Я представила себе хозяина всего этого мрачного великолепия. Высокого, холеного красавца с волосами цвета и фактуры крыла ворона. Желательно еще чтобы шрам на лице. И глаза обязательно разного цвета. Так демоничнее смотрится.

У входа нас встретил вышколенный лакей. Или дворецкий, раз уж мы во дворец приехали?

— Прошу проследовать в зал высоких встреч, — церемонно сказал он, — могу я предложить вам напитки.

— Три бокала фирменного лимонада герцога, — ответил Омерфор.

— Это всем, или только на вас, валл верховный жрец? — вежливо поинтересовался слуга.

Я ненароком хихикнула. “Пластилин” аж подпрыгнул.

— Не притворяйся идиотом, Гармус, — грубо выдал жрец, — конечно же я говорю обо всех гостях нашего замка.

Нашего? Вот дела! Так эти хоромы — собственность их религиозного культа, получается!

Дворецкий отреагировал на хамство Омерфора абсолютно спокойно, довел нас до золоченых дверей с вензелями и финтифлюшками, по-свойски сказал:

— В какую сторону открывается, сами знаете.

Повернулся и ушел. За напитками, надо полагать. Или заявление на увольнение писать, если у них есть такое. Возможно они тут все крепостные или того хуже, в рабстве. Я ведь ничего не знаю о местном строе! Мне очень, очень нужен друг в этом мире. У всех героинь книг они появляются и снабжают важной информацией о мироустройстве. Тоже так хочу.

Делан широким жестом распахнул створки двери и перед нами открылся просторный, минималистично обставленный зал. В нем всего-то что и было — это огромное окно во всю стену, от пола до потолка, завешенное зелеными портьерами, длинный прямоугольный стол по центру зала, да трон. Натурально, как у императора. И на троне восседал герцог. Вряд ли это кто-то другой мог быть. Что очень печально. У него не было ничего из того, что я ему успела придумать.

— Приветствую вас в своих владениях, — торжественно поздоровался низенький, пухленький мужчина лет пятидесяти с лишком. Нормальным таким лишком. С лица он был вполне привлекательным, но все равно каким-то плюшевым. Наверное, из-за круглой блестящей лысины, обрамленной густой щеточкой светло-каштановых волос. Из-под кустистых бровей выглядывали оживленно блестевшие глаза серого цвета. Даже усы с бородой не прибавляли герцогу со зловещим именем Амосфей Уртыга ни солидности, ни особой значительности.

— Вы, должно быть, прекрасная Ларисоль, хотел бы побеседовать с вами более пристально, — дружелюбно продолжил Амосфей, — а этих двух клоунов я хорошо знаю.

— О, у вас тут и цирк есть! — обрадовалась я, уловив знакомое слово.

— Был, до великой засухи, — хмуро встрял Омерфор, — животных поить нечем, их кого выпустили на волю, кого продали зажиточным дворянам. Те сейчас сбывают это беспокойное имущество в другие города. Которые пока еще не успели вызвать на себя палящий гнев Иналуру.

— Да вы присаживайтесь, — пригласил Уртыга, — поговорим по-человечески, — эти хмурые мужчины вас хотя бы завтраком накормили?

— Сухарей предложили, — призналась я, — но без чашечки кофе я их не воспринимаю. И двухлитровой кружки воды.

— Кофе? — заинтересовался герцог. — А что это такое?

— Наверняка ведьминский напиток, — предположил Омерфор.

Между тем, мы успели выдвинуть из-за стола деревянные стулья с мягкой обивкой, и устроиться на них.

— И вовсе не ведьминский! — поправила я этого подозрительного жреца. — Скорее, нектар богов.

— Нет у нас тут твоей привычной божественной кухни, — буркнул Омерфор, — вот вызывай нам дождь, как тебе Оделамора повелела, и возвращайся в свои райские кущи. Можешь тогда в этом самом кофе хоть купаться.

— И искупаться тоже было бы хорошо, — мечтательно выдохнула я.

Тут двери в зал вновь открылись и появился Гармус с подносом, на котором стоял графин с лимонадом четыре стакана и ваза с печеньками.

— О, лимонад! — обрадовался Уртыга, вскакивая с трона. — Попробуйте, дорогуша, он по моему фирменному рецепту. Очень освежает.

И герцог радушно разлил напиток по стаканам. Взял себе один их них, зачерпнул пригоршню печенек и взобрался обратно на трон.

Я смотрела на властителя Рианурта, макающего печенье в лимонад, и в голове моей не укладывалось то, что я успела о нем услышать. Этот жизнерадостный изобретатель фрешей душит город налогами? Наверняка есть какой-то визирь… нет, это из арабских сказок. Советник или еще кто-то жестокий тогда уж. И он проводит все эти бесчеловечные законы, а доверчивый Амосфей их подписывает.

А может, этот серый кардинал — дворецкий?

— Расскажите нам, как будете дождь вызывать? — тем временем поинтересовался герцог, подобрав на трон ноги.

— Есть разные способы, — отвечала я медленно, каждое слово тянула. Потому что не знала, что говорить. Ждала, вдруг меня инсайт посетит. Озарение, то бишь. А затылком чувствовала холодный взгляд Омерфора. Если у них тут принято переселение душ, в прошлой жизни он точно был инквизитором. И в позапрошлой точно. А в этой вот родился, и — разочарование. Ведьмы закончились. Прилетела я ему на радость.

— Кто-то практикует танцы с бубнами, — припомнила я известный образ, — эти люди у нас шаманами называются. А еще есть такие мудрые чародеи, которые медитируют, пока дождь не пойдет. Они очень терпеливые, могут годами сидеть, выжидать.

— Годами нам не пойдет, — пригорюнился Амосфей, — Рианури совсем высохнет, и у соседей всю воду выпьем. Так что они даже за большие деньги продавать ее перестанут. Вы уж как-то постарайтесь без этих… медитаций. Если надо, мы и бубен вам сделаем. У нас эти музыкальные инструменты тоже в ходу.

— Не помогают бубны, — отрезал Омерфор, — я бы хотел, чтобы наша гостья…

— Посланница, — мягко поправил его Делан.

— Посланница, — неохотно согласился верховный жрец, — понимала, насколько серьезна нынешняя наша ситуация. То, что ее отправила к нам сама Оделамора, не дает ей иммунитета. Испокон веков любого посланника у нас испытывали. На подлинность. Чтобы избежать фальсификаций. Не вижу причин и сейчас отступать от канона.

Меня холодный пот прошиб, несмотря на мою теплую по здешним погодам одежду. Понимаю, о чем он. Если есть боги, будут и посланники. По крайней мере те, кто себя ими считает. Одни из корыстных побуждений, другие — просто психи. Конечно, им испытания придумать должны были. Чтобы не плодились слишком.

— Да какое там может быть особое испытание? — попытался отмахнуться Уртыга. — Пусть вызовет дождь, и дело с концом.

— Нет, я вот так сразу не могу, — решительно воспротивилась я, — мне надо так сказать масштабы бедствия оценить. Всю ситуацию на месте прочувствовать. Разобраться в причинах бедствия. Не зря же именно меня к вам послали. Я в некотором роде кризис-менеджер.

— Это ведьминский ранг такой? — заинтересовался Амосфей.

— Вроде того, — кивнула я.

— Что ж, звучит разумно, — вдруг согласился Омерфор.

Я уж возрадовалась раньше времени, что сумела его убедить. Но он, оказывается, не закончил.

— Пока ведьма… то есть Посланница, привыкает к нашему укладу и вникает в ситуацию, мы устроим ей небольшое испытание. Жители Рианурта должны видеть, что мы не подсунули им очередную мошенницу.

— Ты прав, — неожиданно просиял Амосфей, — и народ как раз отвлечется немного от своих бед. Да вы не бледнейте так, милочка. Для посланницы Оделаморы любая проверка — пустяки.

— А если я ее не пройду, чисто теоретически, — осторожно спросила я, — скажем, выяснится, что я случайно мимо пролетала и никакая не ведьма со сверхспособностями. Что будет?

— Да ничего хорошего, — беззаботно откликнулся герцог, одним глотком допивая свой лимонад. Вкусный, кстати. В меру кислый и без нотки приторности.

— Просто так по Рианурту на метле не полетаешь, — добавил Делан, — темное колдовство у нас под запретом. Особенно женское. Магам-мужчинам чуть проще. Так что если особа, что выглядит как ведьма и летает как ведьма, окажется не на службе Оделаморы, нам придется поступить так же, как и наши предки. Сжечь нечисть на костре. Простите, валимея Ларисоль, ничего личного.

Собственно, для меня его слова неожиданностью не стали. Что-то такое я уже и раньше подозревала. Но теперь, когда это прозвучало прямым текстом, мне стало дурно. Омерфор пристально вглядывался в мое лицо, отслеживая его выражение и, возможно, цвет. Я очень надеялась, что не побледнела или наоборот, не покрылась пятнами.

— Хорошо, проверяйте, — а что я еще могла сказать?

— У тебя будет время собраться с силами до завтрашнего вечера, — сказал Омерфор, и мне показалось, что его голос чуть смягчился, хоть лицо и напоминало гранитный барельеф.

— Может, мне хотя бы экскурсию по Рианурту устроят? — попросила я. — Чтобы времени зря не терять.

— Это мы запросто, — пообещал Амосфей, — Омерфор, припиши к ней кого-нибудь толкового.

— Можно мне Рейбеля? — попросила я. — Привыкла уже к нему, и общий язык мы с ним нашли, кажется.

— Отчего нет? Распорядись!

Герцог подлил себе еще лимонада.

— В общем, ситуация понятна. Завтра — испытание, а потом продолжим нашу беседу. Вы, милочка, не обижайтесь, но сейчас смысла продолжать нет. Вдруг вы правда не посланница Оделаморы и вас казнить потом придется. Чего впустую слова тратить?

Да, не прост этот Амосфей. А таким мягким и безобидным вначале показался. Или это жрец из него веревки вьет?

— Мы можем идти? — уточнил Омерфор.

— Да, пожалуй, у меня сейчас партия игры в раппис с благородными валлами… Омерфор, ты не хочешь присоединиться?

Жрец помотал головой, отказываясь от явно выгодного предложения. Интересно, что за раппис такой? Мне представилось что-то типа гольфа. Во что еще дворянскому сословию со своим герцогом резаться.

— Спасибо, отец, но я, пожалуй, займусь подготовкой завтрашнего испытания для ведьмы.

Отец? Ну, ничего себе! Первой моей мыслью было злорадное: “Ага, значит и у тебя эта смешная фамилия Уртыга!” А второй мыслью… нет, дальше я думать уже не смогла. Потому что очень испугалась, понимая, насколько влиятельным оказался мой недоброжелатель. Мало того что верховный жрец, так еще и сын местного герцога. Вот же я попала!