Любовь через запятую

Настасья Карпинская, 2023

Возвращаясь в родной город, я искренне надеялась, что он уехал, исчез, испарился, пропал без вести. Но встреча была неминуемой. Моя первая любовь, моя боль, мой личный ад. Между нами пролегло пять лет, за плечами десятки ошибок, взлеты, падения, попытки выстроить свою идеальную жизнь, но все оказалось пустым стоило только раз его увидеть.***Я уже не надеялся на встречу, и оттого ее появление было более чем неожиданным, внезапным, ошеломляющим, бьющим наотмашь. Между нами пролегли годы и не было ни дня, что бы я не думал о ней.

Глава 7

Выйдя из офиса, отправился домой, приняв душ, переоделся и, оседлав двухколесного, отправился на кольцо к Шатохину. Миха уже пару недель ныл, чтобы я заехал и подписал какие-то сопроводительные документы для участия учеников в конкурсе на городском фестивале.

— Какие люди почтили нас своим присутствием, сам Роман Станиславович, — Шатохин театрально раскинул руки, завидев меня, и отвесил поклоны.

— И тебе добрый вечер, Михаил Андреевич, если решил коленями в пыль падать, то ботинки мне протри заодно.

— Сука ты Романыч, давай паркуй свою железяку и иди в кабинет, там тебя макулатура ждет.

— Ты скоро освободишься?

— Сейчас своих загоню, — бросил через плечо, уже давая отмашку трем байкам, что заходили на новый круг.

Припарковав двухколесного у здания администрации и сняв шлем, отправился выполнять скучную бумажную рутину, хотя с большим удовольствием сейчас бы прокатился с ребятами по трассе пару кругов.

— Какие новости? — спросил Шатохина, не отрываясь от изучения доков, когда тот плюхнулся в кресло напротив.

— Подали заявку на краевой «Фестмотал», на наш местный нас уже в списки включили. В следующем месяце сами открытый заезд на кольце устраиваем с телевиденьем, радио и спонсорами.

— Круто я тут уже со сметой ознакомился. Размахнулись, смотрю.

— Дык если спонсор башляет, мы и рады, — улыбнулся Мишаня. И взяв небольшую паузу, добавил: — Лаврова в город вернулась.

— Вы по одному мне решили это озвучивать? Или с Силиным сговорились?

— В курсе значит, — я бросил мрачный взгляд на Шатохина, давая понять, что эта тема закрыта. — Понят. Отстал. К Соколу на днюху едешь?

— Твою ж левую, я вообще про него забыл, — Андрюха еще неделю назад звонил, а у меня с головы совсем выпало.

— Он уже на тебя зуб точит, что ты его игноришь нещадно.

— Работы сейчас навалом. Еще тендер этот по земле. Он на даче же у себя справляет?

— Да, даже заранее у соседей прощения попросил за бедлам и громкую музыку.

— Сходил, задобрил?

— Разумеется. Все в стиле Сокола, подкуп и взятки в виде спиртного и конфет. Правда, баб Нюра, ну та, у которой напротив участок, еще и вскопать его пару соток заставила, — заржал Мишаня. — Ты бы видел этого копальщика на следующий день, это было слезодавительное зрелище. Ныл как телка, что у него спина болит и руки не сгибаются.

— Вот что бывает, когда ничего тяжелее ручки в офисе не поднимаешь.

— Это же Сокол, он не телом, а харизмой берет.

— Харизма против бабы Нюры не работает, давно должен был уяснить, — усмехнулся я. Еще когда мы совсем пацанами были и зависали на той даче тогда еще принадлежавшей родителям Андрея и частенько нарывались на Бабу Нюру, в отместку за наше ночное дебоширство мы то грядки у нее пололи, то крапиву в малиннике рвали, то с крыши осиные гнезда снимали и все только ради того, что бы не сдали нас родителям, а то не видать нам было больше посиделок на даче Соколовых.

— Давай тут закончу и поедем. Я, правда, без подарка. Так и быть на карту ему кину пусть сам опадариться.

***

— Лаврова! — заголосила Ульянка, стоило Егору остановить машину у ворот дома родителей. — Мать твою, да ты еще шикарней стала! Какие пилюли пьешь? К какой Бабе Яге за снадобьем ходишь? — И она, выйдя из машины, сжала меня в своих объятьях. — Хоть бы написала, позвонила, что приезжаешь. — Отстранившись, засияла как начищенный самовар.

— Пришла бы встречать?

— Конечно, с красной ковровой дорожкой, караваем, цыганами, баянистом.

— И игристым, — улыбнулась, кивая на открытую бутылку шампанского в ее руке.

— Куда ж без него! — и она, предлагая, протянула мне.

— Ты же за ЗОЖ, Кравцова, — улыбнулась, забирая из ее руки бутылку и делая глоток. Помниться Уля из зала не вылазила и все на ПП сидела.

— ЗОЖ для болезных, чтобы бухать здоровье нужно.

— Не могу не согласиться, — улыбнулась подруге. Я не была любителем алкоголя, выпивала мало и по случаю, но настроение сегодня было подходящее.

— А почему одна? Где мужчина твой? Ты же замужем?

— В разводе.

— Ясно. Бывает. Ну, свадьба не похороны можно и повторить.

— Упаси господь! Я там была, мне не понравилось.

— Поддерживаю, — заржала Улька.

— Вы трепаться долго будете? — Высунулся из тачки Егор. — Нас ждут уже, а нам еще в магазин по пути заехать надо.

— Опять Сокол с закуской не рассчитал? — предположила Кравцова.

— Бинго. Грузитесь, поехали.

***

По звукам доносившейся музыки, даже не зная адреса, можно было без ошибки найти дачу Сокола. Миха едва войдя во двор, тут же завис с мужиками, с ходу завязав разговор. Я же не спеша прошел дальше к большой террасе, на которой в одной части стоял стол, а в другой был импровизированный танцпол.

И застыл, прислонившись плечом к входу террасы от открывшейся передо мной картины: она танцевала и танцевала так, словно вокруг никого больше не существовало, только она и музыка, длинные рыжие волосы волнами рассыпались по плечам и спине, а тело плавными изгибами притягивало взгляд, пробуждая желание прикоснуться. Мир застыл в этот момент, словно прожектором из всей серости реальности, выхватывая ее. Перед глазами тут же флешбэками воспоминания: ночь, моя квартира, постель и она обнаженная на темных простынях, словно древнегреческая богиня, сошедшая с Олимпа, с обожанием и любовью смотрящая на меня.

Песня закончилась, и она с Кравцовой разгоряченные подошли к столу.

— Всем привет! — я, наконец, ступил на террасу. — Именинник с днюхой тебя! — поприветствовал Сокола крепким рукопожатием.

— О какие люди! Здорово! — со всех сторон полетели приветствия.

Она обернулась, не проронив ни слова, в недовольстве поджав губы, в глазах лед и ненависть. Взяв со стола бокал, осушила его до дна и, развернувшись снова, пошла танцевать.

— Я там тебе на карту деньжат кинул, сам опадаришься, — улыбнулся, смотря на Андрюху, и тут же ожидаемо посыпались комментарии, подтрунивая над бедным Соколом.

— Андрюх, давно в содержанки записался?

— Сокол, а ты однолюб или нет? Сколько стоишь?

— Я моногамен и храню верность. Верь мне Романыч — смех прокатился по всей компании.

В целом было приятно всех видеть, смех и шутки сыпались как из рога изобилия, вискарь лился рекой, но я остановился на коле, во-первых, хотелось вернуться домой самостоятельно, а во-вторых, у меня сегодня был другой допинг рыжеволосый, соблазнительный, сексуальный и неистово ненавидящий меня.

— Андрюх, а какого лешего тут Барышников делает? — кивнул в сторону этой твари, которая отиралась возле Лавровой.

— Он с Форманом приперся, я его не звал, но и на дверь указать как-то не за что пока. Нормально себя ведет.

Барышников одно время терся в нашей компании, но особо близко с ним никто не общался. Этакий представитель истиной серебрити в ее самом плохом проявлении. Редкостная гнида, три уголовных дела по его душу заводили по 131 статье УК РФ, но он умудрялся соскочить благодаря своему папаше, который с излишком башлял изнасилованным девчонкам и они забирали заявления и все претензии. А сколько было тех, кто боялся даже обратиться в органы или кому-то рассказать о случившемся не счесть. Все всё понимали, поэтому уважением Барышников в нашем ареале не пользовался.

Сейчас его поползновения в сторону Софьи меня напрягали, поэтому я не сводил с него глаз

В момент, когда Ульяна с Софьей вошли в дом, чтоб из кухни принести еще вина, Барышников последовал за ними, и я тут же поднялся с места.

— Франц, — окликнул Миха. — Давай только без большого шума, — я кивнул, и сам понимал, что скандал сейчас не нужен никому. Пока я выходил из-за стола, пробираясь через нескольких человек, в доме раздался звон разбившейся посуды. Мгновенно рванул туда, перепрыгнув через пару пустых стульев. А распахнув дверь, увидел лежавшего на полу Барышникова уже в отключке и осколки хрустальной вазы вокруг его головы. Ну и кто тут жертва?

— Уль, выплесни на эту гниду ведро воды. Сильно уебала, — произнесла Лаврова, прощупав пульс жертвы неудачного подката.

— Жив? — Кравцова трясущимися руками, схватив с полки кастрюлю, потянулась к крану.

— Что ему будет? Эту тварь, чтоб убить надо самосвалом переехать несколько раз, — произнес вошедший за мной Шатохин.

— Я тут на помощь к вам спешил, а вы сами уже справились, — отодвинул, дрожавшую Ульяну в руки Михи, вручив ей бутылку воды и сам достал из раковины полную кастрюлю.

— Ты, как всегда, опоздал, Франц, — едко бросила Лаврова.

— Не волнуйся, я нагоню, — и, смотря на нее, вылил воду на голову Барышникову. Внутри все еще кипело, только от одной мысли, что руки этой гниды могли касаться ее тела, хотелось его раздавить.

Не дав ему до конца очухаться, вытащили его из дома и как паршивого котенка вышвырнули за ворота. Виталик, один из друзей Сокола, собирающийся уже домой, вызвался его сопроводить. А то мало ли что, потом отвечай за эту тварь.

Судя по тому как Соня утешала Ульянку, то яйца Барышников подкатил к Кравцовой.

— А Лаврова не изменилась, такая же резкая, — усмехнувшись, как-то по-доброму произнес Шатохин. — Молодец.

— Безбашенная. А если бы убила.

— И поделом этой скотине. А ей бы полгорода спасибо сказали.

Музыка стала громче, напитки крепче. Лаврова, залив в испуганную Ульку бокал вина, потащила ее танцевать, и судя по тому как Кравцова медленно, но оттаивала, это работало.

А я, смотря на ее точеную фигуру, улыбнулся собственным воспоминаниям.

Выйдя на террасу родительского дома, застал там Дениса Анатольевича, тот увидав меня мрачно посмотрел и, поднявшись со своего места, подошел к перилам.

— Что недоносок все-таки накосячил? По морде твоей гадкой вижу, что накосячил.

— Что рожу бить пришли? — я был готов и к этому раскладу. Наш «разбор полетов» с Софьей, наверное, слышал весь поселок, сегодняшняя ссора вылилась в конкретное выяснение отношений в итальянском стиле.

— Да хотел сначала, а теперь вижу, что Софья сама неплохо справляется, — и улыбка растянула его губы. Еще бы, на моем лице красовались красноречивые отметины от ее ногтей. Он, достав из кармана пачку сигарет, закурил. И выдохнув дым, смотря вглубь двора, уже совсем спокойно произнес:

— У моей дочери характер матери, и я бл*ть тебе не завидую.