В постели со смертью

Надежда Петрунина, 2022

Смерть ходит по пятам за очаровательной Лизой Леонтьевой. Один за другим гибнут ее любовники – крутой бизнесмен Георгий Зимин и восходящая звезда российской политики Вадим Туманов. Хладнокровный убийца посылает «роковые» записки своим будущим жертвам. Получает записку и Лиза… Пытаясь понять, где и когда пересеклись пути убийцы и ее любовников, Лиза и частный детектив Виктор Брасов начинают свое расследование. Комментарий Редакции: Местами непривычный, но безусловно оригинальный и увлекательный детектив с холодными элементами беспощадного триллера. Жуткая составляющая алой лентой пронизывает крепкий корпус сюжета. Погодите… или это кровь?..

Глава 2

Форд брусничного цвета мягко притормозил около ворот огромного забора, напоминающего собой неприступное ограждение какой-нибудь сверхсекретной военной базы. Это и были врата рая.

Гостевой список подтвердил, что некая Лиза Леонтьева приглашена сегодня господином Зиминым в зал-ретро зимнего ресторана. Рослый охранник сопроводил ее до места назначения.

В полутемном зале играла тихая музыка, которая растекалась вместе с нежной подсветкой по лабиринтам, образованным предметами старинной мебели. Вычурные диваны, кресла, резные перегородки были расставлены столь хитроумно, что обеспечивали клиентам ощущение изолированности от всего остального мира, где идет кровавая бойня за место под солнцем.

Здесь тоже, как понимала Лиза, собирались далеко не одуванчики, но борьба за капитал свершалась в клубе подспудно, под пикантным соусом тихих разговоров, мягких шагов и улыбок.

Метрдотель Сергей Ефимович — вышколенный хитрый служака — провел Лизу к уютному столику, где ее ожидал Зимин. Увидев гостью, он поднялся и вручил ей пунцовую розу.

«Отличился старый крокодил», — подумала Лиза, обольстительно улыбнувшись. Пользуясь затемнением и изолированностью, Георгий покрыл поцелуями ее губы, кончик носа и скулы. При этом он бормотал какие-то комплименты, довольно пошлые на взгляд Лизы.

Обычно Зимин проявлял скаредность, заказывая стандартные напитки и блюда. Он наивно полагал, что его спутница не разбирается в иерархии вин и закусок. Напрасно. Поколение Лизы выросло с пониманием кое-каких гастрономических тонкостей.

Когда сегодня вместо стандартного мартини им подали розовое шабли, госпожа Леонтьева по достоинству оценила это.

«Старому мерину что-то нужно от меня».

Изысканное вино таяло во рту. После пары бокалов Георгий взял ее за руку через стол и тихо сказал:

— Я хотел бы расслабиться сегодня. Поедем к тебе.

— Неприятности? — уточнила Лиза, чтобы выиграть время и решить, как лучше солгать.

— Мелкие. Они померкли, когда я увидел тебя.

«Подлый скряга, — подумала Лиза. — Даже квартиру не стал мне оплачивать. Что значат для тебя двести долларов? Пустяк. А для меня это солидная брешь в бюджете. Паршивой розой он, видите ли, отделался. Так получай».

— К сожалению, у мамы небольшой ремонт — пахнет краской, и она ночует сегодня у меня.

Георгий чуть не крякнул от досады. Вспыхнули лиловые стекла его очков. Сама поза «воротилы бизнеса» показала Лизе, что деликатесный ужин был задуман в качестве прелюдии к любовной симфонии.

Несмотря ни на что подали мидии под соусом из белого вина.

«С чего это он так раскошелился?» — думала Лиза, смакуя оди= из лучших даров моря.

— Ты плохая девочка, — с мягкой укоризной сказал Георгий. — Вот что: отправляй завтра свою маму восвояси, приезжай сюда на массаж и мы вместе поедем к тебе.

— У меня работа.

— Ничего, подождут. Кроме того, вырви недельку за свой счет. Мы с тобой летим на Кипр!

От неожиданности скользкий кусочек мидии попал у Лизы в дыхательное горло, и она закашлялась. Георгий хорошенько отколотил ее по спине, и все обошлось.

— Ты мне оплатишь? — она строго посмотрела на стекла его лиловых очков.

— О чем речь!

Чтобы окончательно прийти в себя, Лиза отбыла в дамскую комнату. Там ей стало окончательно ясно: Кипр — остров полного кайфа — вот тот клок шерсти, который она сорвет напоследок с престарелого овена.

Когда вернулась, Георгий был не один. За их столиком сидел худощавый мужчина с бобриком седых волос и пронзительными, как угольки, темными глазами.

Представляя их друг другу, Зимин назвал незнакомца Орестом Петровичем Жоховым.

— Это уже что-то из древнегреческой трагедии, — пошутила Лиза о его имени, и последний вдруг сказал хриплым голосом:

— Боюсь, вы правы.

— Выпей, Орест, — мягко приказал Георгий. Не прибегая к услугам официанта, он налил другу полный бокал шабли.

Все трое звонко сдвинули бокалы, и Зимин провозгласил:

— Их дело, Орест, лаять на нас, а наше дело — вести свой караван дальше.

— На сей раз глубоко копнули, Георгий, — пробормотал господин Жохов, которого вовсе не стесняло присутствие Лизы.

Даже эти отдельные фразы убедили ее, что речь идет о чем-то горячем. Впервые в жизни Лиза приблизилась к тем событиям, о которых с пулеметной скоростью вещало телевидение. Огромные суммы денег, принадлежавшие избранным, казались ей дремлющими вулканами. Иногда какой-нибудь подземный — скрытый от рядовых обывателей — толчок будил тот или иной вулкан, и начиналось извержение.

Огненная лава взаимных обличений, важных документов, неоспоримых компроматов прокатывалась по экрану и тихо затухала где-то вдали. Сильные мира сего боролись на равных, явно презирая толпу. Такие события приятно щекотали нервы рядовых тружеников, давая им нескончаемые темы для телефонного трепа.

Своими тонкими ноздрями Лиза учуяла сейчас нечто подобное. Неплохо бы оказаться в эпицентре событий, выведать все, провести столь модное в двадцатом веке журналистское расследование, а затем дать в своем журнале сенсационный материал и заткнуть глотку привередливому главному, который отпускает колкие намеки о том, что при капитализме с блатными работниками пора кончать.

— Брось, Орест. У тебя нет врагов, — твердо заявил Георгий.

Лиза хмыкнула. Если бы спросили ее, она сказала бы, что враги есть у каждого, и дурак тот, кто считает иначе. Утешения Зимина показались ей наивными. Если уж этот Орест Жохов вляпался, следовало бы проанализировать ситуацию и поискать из нее возможные выходы, а не лить бесполезный бальзам.

Очевидно, дружок Зимина услышал ее мысли.

Отхлебнув вина, он сказал:

— Покажи мне хоть одного в этом зале, у кого нет лютых врагов. Я понимаю, Георгий, тебе легко рассуждать. Ты не на службе. В случае чего все спишешь на бизнес. А я — госслужащий. Сам знаешь: толпе каждый месяц выбрасывают какую-то кость. Нате, подавитесь! Боюсь, сейчас такой костью избрали меня.

— Надо быть оптимистом, Орест! — Зимин криво улыбнулся. — В самом худшем случае попадешь в бесплатный отель с полным пансионом. — Георгий игриво подмигнул Лизе.

Не уловив смысла шутки, Орест Петрович вопросительно посмотрел на них обоих.

— Я имею в виду комфортабельное Лефортово, — пояснил Зимин.

Жохов пружинисто вскочил.

— Если ты думаешь, Георгий, что окажешься в стороне…

— Сядь!

— Сяду, — зловеще пообещал Жохов, продолжая стоять. — Но дня через три ты сядешь в соседнюю камеру.

— Оре-ест, что о нас подумает дама, — укоризненно протянул Георгий, обнимая и усаживая друга. — Разве мы с тобой хоть раз в жизни сделали противозаконный шаг? Буквоеды, все по букве закона. А если кому-то захотелось облажать нас, к любому документу всегда можно придраться. Я прав?

Господин Жохов свирепо промолчал, зато Лиза — после трех бокалов шабли — уверенно выпалила:

— Прав! Ты исключительно прав, Георгий. И к документу можно придраться, и к человеку. Наш главный все время придирается ко мне.

— Что же ты раньше не сказала? Я поговорю с ним сразу же после нашей поездки.

— Удираешь? — просверлив Зимина глазками-угольками, спросил Жохов.

— Уймись, Орест. Мы с Лизой послезавтра летим в Лимассол. Там я все улажу.

— Оттуда ты дернешь на теплоходе в Италию или в Испанию, — уныло предположил Жохов.

— Не угадал! — выпалил Зимин. — Я дерну на Сицилию! К крестным отцам итальянской мафии.

— А что? Это неплохая идея! — задорно откликнулась Лиза, которую словно качало сейчас на волнах веселья и беззаботности.

Под каким-то благовидным предлогом Зимин утащил Жохова прочь. Покинутая Лиза минут десять расправлялась с вычурным десертом, а когда ловила в вазочке самый скользкий последний кусочек желе, вернулся Георгий.

Задумчиво пожевав веточку спаржи, весомо сказал:

— Прекрасный человек.

— Кто?

— Он. Жохов. Великолепный работник. Трудяга.

— А чего сдрейфил?

— Сдуру. Ни разу в жизни не совершал ни единого противозаконного шага.

— Ничего, — успокоила Лиза, — у него еще все впереди.

— Последний бокал был явно лишним для тебя, — заметил Георгий, увлекая Лизу к выходу.

Около ворот он усадил ее в один из своих автомобилей и дал указания водителю. Чмокнув Лизу в скулу, взял с нее слово, что завтра в десять утра она явится сюда на массаж. Пребывая в радужном настроении, Лиза игриво заметила:

— Как прикажешь, шеф.

Пока она ехала по набережной, рядом с которой прошло ее детство, под влиянием винных паров предалась некоторым воспоминаниям. Материнская квартира располагалась неподалеку, на Комсомольском проспекте.

Они жили в одном доме с семьей Тумановых. Лиза запала на Вадима, когда ей было семнадцать лет. Несмотря на то, что Лиза отличалась, по словам соседей, экзотической красотой — привздернутые скулы, светлые, но яркие миндалевидные глаза, большой чувственный рот, исключительная, наподобие латиноамериканской, грация — Вадим Туманов не обращал на нее ровно никакого внимания до тех пор, пока не столкнулся с соседкой, выходящей из массажного кабинета «Приват-клуба».

Быстро сообразив, какой это сноб, Лиза предприняла меры предосторожности, чтобы не разочаровать «сэра». Уехала от матери, сняв квартиру. Респектабельные районы «кусались», поэтому выбрала Преображенку — близко от «Сто первого» и сравнительно дешево, если учесть, что Москва стала сейчас дороже Парижа во многих отношениях.

Домой прибыла около одиннадцати.

Приняла душ, быстро заварила себе фруктовый чай и включила телевизор. Она любила новостные программы. С некоторых пор Лиза увлеклась сравнением фактов и тем, насколько по-разному преподносили их многочисленные каналы.

Развалясь в кресле, пила горячий терпкий чай, когда на экране замелькали знакомые лица. Конечно, «знакомыми» можно считать и лица президента, вице-премьеров и так далее. Любой в стране знает их куда лучше, чем собственных родственников. На последних тебе редко когда предоставят компру, а на этих — сколько пожелаешь.

Но в данном случае речь шла об интимно знакомых людях, с которыми Лиза рассталась недавно. За считанные минуты ей прояснили и скорбный плач господина Жохова, и увещевания господина Зимина.

В целом эту историю можно было окрестить «кипрской». Подобно курице, выклюнув зерно из каждой передачи новостей, к полуночи Лиза составила для себя довольно стройную картину.

Примерно год назад Орест Жохов, занимавший высокий государственный пост и имевший доступ к кормушке, перевел на Кипр крупную даже по мировым масштабам сумму инвестиций для строительства коттеджей под таймшер. Лиза знала, что этот прогрессивный вид отдыха доступен лишь толстосумам. Надо заплатить примерно двадцать тысяч долларов за номер в отеле определенного класса и потом можно ездить каждый год в разные сладкие места. Итак, господин Жохов перевел государственные финансы на корпоративный счет оффшорной фирмы и с тех пор помышлял лишь о высоком проценте доходов.

Как только таймшер начал бы функционировать, доллары потекли бы рекой, и Орест Петрович постепенно стал бы возвращать утраченное в казну. Но кто-то коварный заинтересовался финансовым гением раньше положенного времени.

Начали копать и выкопали, что данная оффшорная фирма принадлежит вовсе не английским джентльменам, как утверждал Жохов, а — через подставные лица — его давнему другу, несколько лет назад покинувшему государственную службу ради бизнеса, то есть господину Зимину, главе «Юнибилдинга».

После второго бокала чая мысль Лизы начала работать с четкостью швейцарских часов.

Пора проснуться и делать свой бизнес. Ей несомненно надо лететь с Зиминым на Кипр и держать там ушки торчком. Лишняя информация никогда не повредит. Потом станет ясно, куда ее пристроить. Как бы то ни было, это гипотетические деньги. Такие знания, скорее всего, не пригодились бы ей, если бы она собиралась навсегда остаться с Георгием Зиминым. Но его скопидомство уже достало Лизу.

В пожилом возрасте надо быть щедрее. Ведь по московским авеню на мерсах разъезжают не только старые козлы, но и молодые перспективные жеребцы.

Итак, решено: после поездки Лиза расстанется с Георгием Зиминым и будет всячески крепить свои отношения с Вадимом Тумановым. А неделька релаксации на милом островке не повредит ее ослабленному московскими стрессами организму.

Скупой Георгий редко позволял себе такие жесты доброй воли, как оплата массажа для Лизы. Все услуги, предоставляемые в «Приват-клубе» не членам, а гостям, были платными, поэтому Лиза строго следила за тем, чтобы массажистка ни в чем не ущемила ее.

Лежа на жесткой кушетке, госпожа Леонтьева наслаждалась пассами сильных и одновременно вкрадчивых рук Валерии — долговязой молодой особы с вытянутым лошадиным лицом. Как любая уважающая себя прислуга, массажистка знала всю подноготную своих клиентов и не щадила их.

— Господи, какие деньги люди воруют, — с завистью сказала Валерия, втирая в спину клиентки пахучее масло. — Что молчишь?

— Расслабляюсь.

— Тебе, не сомневаюсь, тоже перепадает.

— От кого? — чуть не подскочила Лиза.

— Не строй из себя невинное дитя. От Георгия — вот от кого.

— Причем здесь я? Зимин — друг моего отца.

— У тебя — только мать, — напомнила Валерия.

— И все-то ты знаешь, — буркнула Лиза.

— Не все. Например, даже представить себе не могу, какие деньжищи перевел Жохов на кипрские счета Зимина. Ты случайно не в курсе?

— Никогда не интересуюсь чужими финансами, — гордо повторила Лиза материнскую фразу.

— А пора бы уже интересоваться. Ничего не скажу — у тебя классная внешность. Но женщины быстро теряют свежесть.

«Хоть этим успокой свою душу», — насмешливо подумала Лиза, искоса посмотрев на Валерию. Ее поджарую фигуру и постную физиономию ни один мужик не согласился бы созерцать больше одной минуты.

Заметив красноречивый взгляд клиентки, Валерия не замедлила с местью. Во-первых, она зажала кожу на ее плече так, что Лиза вскрикнула, а, во-вторых, с садистским наслаждением сказала:

— Что вопишь? Ты не под Зиминым. Это там ори — изображай оргазм. Противно, небось, со стариком? Мне даже массировать его тошно, а уж каково с ним в постели — не хочу и представлять.

— Успокойся, тебе это не грозит. — Лиза нечасто позволяла себе дерзости в «Приват-клубе», но сейчас не смогла удержаться.

— Да уж слава богу, что меня миновала сия чаша, — усмехнулась Валерия. — В твоем Зимине центнер сала.

— Вот и сгоняй его, — буркнула Лиза. — И поменьше болтай.

— Да уж так сгоняла сегодня — умаялась. И все за несчастных пятьдесят долларов. Ни цента сверху не даст. Сейчас в бассейне кайфует — во жизнь! Уж вчера по нему такую компру выдали во всех новостях. Другой бы с утра пораньше застрелился, а этот явился свеженьким и довольным.

— Только такие люди и двигают историю, — назидательно заметила Лиза.

— Себе в карман, — ехидно поддакнула Валерия. — Но ничего, и до него доберутся. Кстати, что это вы сегодня на рассвете свидание назначили?

— Какое еще свидание? — огрызнулась Лиза. — Если только с моим главным. Мне сейчас на работу.

— Расскажи своей маме. А мне не надо. Ясное дело, после вчерашних новостей Георгий решил расслабиться. Неужели прямо в клубе?! Здесь каждый уголок имеет и глаза, и уши.

По окончании сеанса Лиза несколько минут отдыхала в холле. Наконец появился Георгий. Поприветствовав ее, он тут же намеренно громко попрощался, сказав о делах. Это был их условный знак.

Выскользнув из заветных ворот, Лиза прогулялась до Хамовнического вала. Там Зимин и захватил ее, проезжая мимо на джипе. Им было по пути — к ней на Преображенку.

Если бы Валерия знала, как эти свидания утомляли Лизу, то весь свой массажный день пребывала бы в отличном настроении. Георгий был мягок и ласков, но ни на что не годен. Там, где скаковой жеребец встал бы на дыбы, пожилой мерин только отпускал комплименты.

Признаться, это устроило бы Лизу — ведь у нее появился Вадим. Но воспоминания далекой юности разогревали Зимина, и он докучливо надоедал ей уговорами сделать что-нибудь еще, предпринять новую — о боже, сотую! — безуспешную попытку.

Конечно, расстаться можно было и сегодня. В конце концов, при его богатстве Георгий мог бы швырнуть к ногам Лизы если не весь мир, то массу удовольствий. А он ограничился ее устройством на работу. Сначала Лизе казалось, что она проходит своеобразный испытательный срок на выдержку и скромность, но в последнюю неделю женское чутье подсказало ей, что скаредность Зимина — понятие не временное, а постоянное.

Ей не повезло. Россказни о щедрости нуворишей так и остались для Лизы байками. И теперь жаль было упускать последний шанс. Путешествие на Кипр обещало стать не только интересным, но и полезным, поэтому Лиза «поддалась на уговоры» Георгия взять в редакции недельку за свой счет.

Он подбросил ее до площади трех вокзалов, неподалеку от которой располагался неприметный одноэтажный особняк «Сто первого». Как назло, главный был не в духе.

Сверкая на «госпожу Леонтьеву» стеклами непромытых очков, свирепо выговорил ей по поводу хаоса в картотеке. По его мнению, она недостаточно усердно воплощала в жизнь его главную мечту — иметь подробное досье на каждую знаменитость. Надо неустанно пополнять багаж новыми сплетнями. За эту «духовную пищу» обыватель согласен платить столько же, сколько он отстегивает за гамбургеры и пиво.

Считая себя прекрасным работником, Лиза предусмотрительно умолчала о своем мнении. Оно заключалось в том, что пора бы уже и компьютер для нее приобрести вместо устарелого бюро с десятком ящиков. Сейчас перед ней стояла другая задача. Изображая нервозность, Лиза представила на суд главного очаровательную историю о том, как с детства страдает гайморитом из-за неправильных перегородок в носу, как по этой причине в летние месяцы усилились ее головные боли. В качестве резюме этого маленького, но страстного монолога Леонтьева выложила заявление с просьбой о недельном отпуске за свой счет для проведения операции.

От страстного желания умчаться на далекий остров в ее глазах появился блеск, а на губах — чувственная влага, и главный подмахнул бумагу.

Как только Лиза принялась наводить видимость порядка в картотеке: и когда этот жмот расщедрится на компьютер для нее! — раздался звонок. Это была мама, которой еще в детстве дочь дала прозвище Катюша.

К счастью, в данный момент в комнате не было лишних ушей. Снизив голос до шепота, Лиза сказала:

— У меня новость. Завтра я лечу на Кипр.

— Командировка? — радостно спросила та.

— Нет. Частная поездка. Ты знаешь, с кем.

— С Вадимом?

— Опять не угадала. Подумай, Катюша.

— Да тут и думать нечего! — вспылила мать. — Это безумие!

— Не по телефону, — достойно напомнила дочь. — Давай встретимся через часок.

— Хорошо. Где?

— Подъезжай на Сокольники. Я приглашаю тебя в «Макдоналдс».

Войдя в кафе, Лиза сразу увидела мать, сидевшую у стены на диване. Несмотря на постоянные тернии жизненной дороги, Катюша выглядела отменно. Тоненькая, спортивная, с короткой стрижкой, она могла сойти за сестру Лизы. Кстати, Лиза давно работала над тем, чтобы их отношения строились не по стереотипной схеме «мать-наставница» и «послушная дочь», а вполне дружески, но иногда Катюшу заносило.

Заказав обычный европейский набор: по гамбургеру и по стакану лайт — колы, Лиза принесла поднос и они принялись анализировать ситуацию.

— Ты запуталась в отношениях с двумя мужчинами.

— Катюша, я выйду из ситуации сразу же после возвращения.

— Если благополучно вернешься!

— А что мне помешает?

— Обстоятельства. Ты не смотришь новостей? Георгия Зимина втянули в очередной скандал. Там завязаны огромные деньги! Надо растерять последние мозги, чтобы ехать сейчас с ним! — Звонкий голос Катюши задрожал. — Не удивлюсь, если он утонет в Средиземном море!

Лиза подавилась гамбургером, затем все-таки съязвила:

— Он в прекрасной спортивной форме.

— В постели? — иронично уточнила мать.

— Не будь столь циничной, — укорила дочь.

— Говорю тебе: лететь с ним опасно. Ты ведь видела в сериалах, как это делается!

— А как?!

— Подплывает аквалангист и — каюк твоему Георгию. А ты — рядом. Главная подозреваемая. Истинный заказчик всегда откупится!

— Не драматизируй, Катюша. Что, лучше жариться в Москве, как в гриле?

— Зато в покое. — Медленными глотками отпивая ледяную колу, мать сказала: — Он берет тебя в качестве дымовой завесы. Отправился, мол, на отдых с юной пташкой. На самом деле будет улаживать свои дела.

— О’кей, — усмехнулась Лиза, — пусть попотеет, а я — расслаблюсь.

— Значит, полетишь?

— Несомненно.

Поздним вечером собирая вещи для поездки, Лиза неожиданно обнаружила в своей дамской сумке похожий на визитку белый кусочек картона.

Но это была не визитка, а записка.

Ровные буквы компьютерного вывода складывались в предупреждение. Записка гласила: «Оставь их в покое: и старого, и молодого, чтобы не плакать потом».

Укладывая пару итальянских купальников в спортивную сумку, Лиза улыбнулась: не стоит даже гадать, кто подложил записку. Катюша предприняла безуспешную попытку задержать ее.

Заключительным аккордом этого дня стал звонок Лизы Вадиму:

— Знаешь, я улетаю в командировку. Да, довольно неожиданно, но такова журналистская судьба. Буду с нетерпением ждать нашей встречи.