Академия Малхэм Мур. Мой сводный враг

Мию Логинова (2024)

Ненавижу своего сводного! Наглый, самоуверенный, заносчивый… хам! С первого дня появления в их доме он задался целью превратить мою жизнь в ад, а перевод в Академю Малхэм Мур, где он чувствует себя хозяином жизни, только облегчит эту задачу.Один спор. Два поцелуя. Три жизни.Ставки высоки: место в одном из противоборствующих студенческих клубов, или задворки академии, вечные смешки и унижения. Только братец не учел, что я могу быть той еще занозой, способной заставить кровоточить его сердце… и не только его.Так кто же из нас троих кукловод?

8.2 Макс и Эйдан

Ушлая, скользкая змея! Думаешь, я не вижу, что ты задумал? Что ж, жаль в этот раз ты просчитался, Латимер. Хвалёная интуиция рода тебя обманула.

— Дан? Спасибо за подарок. — Миранда. Вроде бы неглупая девочка, точно понимает, что это не знак признательности или романтичного настроя: всего лишь символ принадлежности.

Мур славится своими традициями. Ежегодно старший курс устраивает новичкам приветственный ужин. Официально это похоже на знакомство и принятие в свой круг. На деле… на деле это начало “Охоты”. И каждый, кто уже принадлежит к одному из клубов, будет иметь при себе главный символ вечера: Дикие — красную розу, а Змеи — белую. Как в старые недобрые времена. В память о том, с чего всё началось.

— Рад, что тебе нравится. — Навесив на лицо привычную радушную улыбку, оборачиваюсь к своей невесте. Мы помолвлены с моих четырнадцати. Миранда тогда была вообще ребёнком и выросла с чёткой уверенностью, что однажды войдёт в дом Мортимеров хозяйкой и матерью будущего наследника. А потом в “Охоту” попала к Змеям. Помню её растерянность и ужас. Как смотрела на меня в немом отчаянии, как будто я мог что-то изменить. Как будто хотел что-то менять. Династические браки — привычное дело. Всем известно, что горячая любовь в них — редкость. Она тоже не могла не понимать очевидного. Наш брак — выгодный контракт. А она не более чем породистая кобыла, дорогая, уже частенько вылетавшая мне в копеечку, как и положено девушке аристократа.

Её белая, присланная Максом, роза будет живой, конечно, но я, будучи женихом, прислал розы, сплетённые в браслет из платины. Вежливость и напоминание, кто её главный интерес. Вне зависимости от членства в клубе. Имея девушку в стане врага, так или иначе задумываешься о вопросах верности. Усидеть на двух стульях — задача непростая, требует уйму хитрости и немалую дозу ума.

При всём при этом Миранда ещё не сложила в голове исходные данные. Латимер в этом преуспел, конечно. Ясно как день, что он не от большого личного интереса подсел к Люке: планирует таким образом достать меня. В искренний интерес со стороны недавно вновь ставшего завидным холостяком хозяина Змей я точно не верю, зато на руку он мне может сыграть. Сам того не ведая, конечно. Сводная уходит из столовки первее своего визави. Одна. Впрочем, неудивительно. Макс умеет быть очаровательным и отлично скрывает истинную свою натуру под изящной маской аристократизма и достатка, но Гревье — упрямая и колючая девка из низов. Говорят, мажорные там не долго живут. Вряд ли она сразу разгадала мотивы Латимера, но и предложенный протекторат с ходу едва ли примет. Интересно, что он там предложил? Рассказать о заданиях заранее не может, открыто помогать тоже. Думаю, у него вообще нет цели, чтобы сестрица прошла. Его “помощь”, скорее, будет со знаком минус. А мой отец потом выскажет мне. И о том, что он даже просил. И о том, что теперь сказать новоиспечённой жене.

Латимер задумчиво провожает Люку взглядом, прогнозируемо вполне, ловит меня с поличным на подглядывании, когда отворачивается от поглотившей фигуру Гревье двери. Чуть заметно киваю на окно и получаю лёгкий кивок-подтверждение.

Выхожу первым, бросив Миранде, что нужно заняться подготовкой “Охоты”. Она-то не может присоединиться. Каждый клуб отвечает за свою часть.

Выхожу первым, сидя на кованой скамье во внутреннем дворе, допиваю прихваченный из столовой кофе в мягком, легко отдающем тепло стаканчике.

— Я тебя слушаю. — Максимилиан высокомерно-невозмутим. В голосе ни торжества, ни заинтересованности. На лице написано, что его присутствие здесь и сейчас — великое одолжение всем нашему роду, как минимум.

— Запал на новенькую? — Латимер, всегда придававший слишком много ценности этикету, морщится.

— Это ты от неё набрался подзаборной вульгарщины?

— Значит, зацепила. — Главное теперь, чтобы Змей заглотил наживку. — Тебе ничего не светит, если жаждешь добраться через неё до меня.

Макс в насмешливом неверии изгибает бровь. Мол, если тебе так плевать, почему мы сейчас об этом говорим.

— Предлагаю тебе пари, — не дожидаясь прямого вопроса, сразу перехожу к делу. Латимер явно такого не ожидал: аж даже позу меняет на более открытую и заинтересованную. — Спорим, что не влюбишь её в себя до конца “Охоты”?

Теперь уже обе тёмные дуги бровей подпрыгивают на его лбу.

— С чего бы мне?

— Подвеска Анны. Я знаю, где она.

— А я дурак и вот так куплюсь. — Пожимаю плечами. — Подвеска давно утеряна.

— Моё дело — предложить. — Макс выискивает на моём лице признаки лжи. Хоть знает, что это бессмысленно.

— Что с меня? — наконец произносит он. Отлично! Мы уже обсуждаем ставки. Было даже легче, чем думалось на этапе планирования.

— Помалкивать.

— И всё?

— И всё. Если купится на твою фальшивую сладкую рожу, не будет мозолить глаза, а если нет, то хоть никто не узнает раньше срока о новых подробностях моей личной жизни.

— Влюбить за время “Охоты”, значит.

— Ставлю, что не получится. Если проиграю и она влюбится — скажу, где забрать артефакт. Кроме меня, никто в семье не в курсе.

Макс, подумав с пару минут, протягивает руку для скрепления сделки.

— Я обязуюсь в указанный срок…

В конце магических условий, озвученных обеими сторонами, размыкаем руки. Теперь не отвертеться от исполнения.

— Удачи, Латимер.

— Готовь мой трофей. — Едва ли не сразу Змей уходит, оставив меня гадать, чей силуэт померещился в кустах. Не Люки ли?