Легионы хаоса

Михаил Тырин, 2011

Бывший десантник Влад Самохин, оказавшись вместе с родным городком в мире Кладбища Богов, сумел не только выжить, но и стать одним из Просвещенных Магистров. Впрочем, магистром Влад стал по чистой случайности, ведь он боец, а не книжник. Мог ли он знать, принимая магистерскую звезду из рук великого Аматиса, что вот-вот наступят лихие времена? Что на Ванталу нападут зловещие гурцоры – адепты Темного знания? Что, используя зеркала перемещения, они наводнят столицу мира невиданными чудовищами, безжалостно истребляющими людей? Что придется ему, ветерану ВДВ, вновь браться за родимый АКМ?..

Глава 4

Наблюдать за праздником из окна гостиницы было, по меньшей мере, скучно. С другой стороны, болтаться по ликующим улицам одному — тоже мало веселого.

Собственно, никакого праздника Лисин и не видел. На той улице, куда выходили гостиничные окна, почти ничего не происходило.

Чтобы посмотреть затмение, сержант вышел во двор. Кроме него, тут были два прислужника-энейца с метлами, какой-то оборванный старик в идиотской клоунской одежде да еще механик, хозяин самохода, которого Лисин нанял утром на площади неподалеку.

Затмение не произвело на Лисина большого впечатления. Возможно, потому, что общегородской восторг, радостные крики — все это было где-то далеко отсюда. В темном гостиничном дворике просто ненадолго померк свет, вот и все.

Разочарованный Лисин пережил недолгую борьбу с собой, потом сунул одному из энейцев несколько мелких монет и велел принести ему в номер хорошего грибного нектара, а еще что-нибудь пожевать, лучше всего сушеного мяса.

Еще пару минут он понаблюдал за фейерверком, который запустили с одной из ближних площадей, но и это зрелище было довольно убогое.

Вернувшись в комнату, он уселся у окна и представил, чем сейчас занимается Влад. Наверно, ходит и раскланивается среди важных господ, заводит полезные связи и сверкает своей побрякушкой на груди.

Сержант очень слабо верил, что они вообще могут найти путь домой. И не понимал, почему в этом так уверен Влад. Ну да, что-то случилось, пронеслась гроза и буря, сдвинулось время, перевернулось пространство — все это можно было худо-бедно представить.

Но как заставить это время с пространством вернуться на место — совершенно другой вопрос. Для Лисина это представлялось примерно такой же непосильной и нереальной задачей, как собрать и вернуть в рабочее состояние уже взорвавшуюся гранату.

Подобные размышления не слишком утомляли его. Ответственность и управление уже взял на себя Влад — вот пусть он и ломает себе мозги…

Прислужник-энеец вернулся очень быстро и застыл в дверях, прижимая к тщедушной груди пакет.

— Вот молодец! — порадовался Лисин. — Выношу благодарность от лица всего Истинного Знания! Сдачу себе оставь.

Энеец почему-то продолжал неподвижно стоять в дверях и пялить глаза.

— Ты чего, окаменел от радости? — поднял бровь Лисин. — Давай пойло и иди отсюда!

Не дождавшись, он встал сам и выхватил пакет из рук энейца. И в этот момент вдруг понял, что прислужник чем-то напуган. И не просто напуган, а буквально потрясен — в глубине его больших грустных глаз тлело нечто такое, от чего Лисину и самому стало вдруг не по себе.

— Ты чего? — захлопал глазами сержант, чуть отступив.

Энеец повернулся и пулей вылетел в коридор, не закрыв двери.

— Сам черт не разберет этих мартышек… — проворчал Лисин.

Он вернулся к окну и набулькал полкружки эликсира, чтобы немного оживить процесс наблюдения за скучной улочкой.

В следующую секунду кружка выпала у него из рук и разлетелась на куски. Лисин потрясенно застыл у окна, глядя вниз.

На улице больше не было праздно гуляющих прохожих, лоточников — никого. Прямо под окном лежали в огромной луже крови двое полицейских, казалось, по ним проехал дорожный каток. Еще нескольких человек сержант увидел на другой стороне улицы — все неподвижные и изуродованные.

Там же валялся на боку нанятый им самоход. В здании напротив зияла огромная дыра, словно туда угодила бомба. Там еще клубилась пыль… Лисин смотрел и силился понять: когда беззаботный и уютный городской уголок успел превратиться в бойню?

Он вспомнил, что слышал какой-то грохот перед приходом энейца, но списал его на фейерверк. И еще крики… Ну, уж крики в городе стояли с самого утра — он уже привык, что поблизости вопят и голосят…

Он только теперь понял, что тональность городского шума заметно изменилась. И ликования нет и в помине…

Он не успел ничего придумать или решить, как вдруг стекло перед его лицом разлетелось вдребезги. Лисин отлетел и упал навзничь, но тут же вскочил.

В его окно просовывалась уродливая кривая лапа размером с ковш небольшого экскаватора. Еще секунда — и стена хрустнула, начала отделяться от дома, вокруг все затрещало, посыпались какие-то щепки, камни, потоки пыли…

Сержант и сам не заметил, как скатился по лестнице и пулей выскочил на улицу. Он боялся даже обернуться — он просто несся что есть сил подальше от этого места.

Теперь он видел, что вся улица пуста, а через каждые десять-двадцать метров лежат трупы горожан в праздничных одеждах.

Он вдруг резко остановился. Впереди темнело уже знакомое ему здание Палаты точных измерений — кирпичная коробка с целой гроздью незамысловатых башенок на крыше.

Сейчас по этим башенкам ползала какая-то тварь, напоминающая сплющенного краба. Трещали стены, сыпались стекла и черепица — тварь шуровала клешнями внутри здания.

Лисин вновь опустил взгляд и чуть не подпрыгнул на месте: прямо на него неслась свора гомобов. Вернее, это были не гомобы — эти твари были куда массивней и выглядели несколько иначе, но настоящего их названия Лисин не знал и узнавать не собирался.

Он уже несся по перпендикулярной улице, с ужасом понимая, что соревнование в скорости с резвыми тварями он вряд ли выиграет. Никакого оружия с собой не было, все вещи остались в гостинице. Разве что небольшой нож, но им даже кошку не напугаешь.

Сержант углядел открытую дверь в каком-то здании, нырнул в нее, захлопнув за собой, затем пролетел здание насквозь и оказался в небольшом, густо заросшем кустами дворике.

Он присел на колено, прислушался. Вроде никто его уже не преследовал. Где-то вопили люди, но не здесь, а в соседних кварталах. Еще слышался какой-то навязчивый, непрекращающийся скрежет, который отдавался эхом и налетал, казалось, сразу со всех сторон.

Лисин вдруг понял — это вовсе не скрежет, а голос. В городе заработали громкоговорители — основное средство массовой информации Вантала.

Сержант вслушивался несколько минут, но разобрать смог только малую часть. Впрочем, этого хватило, чтобы понять общий смысл.

«…просим соблюдать… не покидать дома… в результате аварии в Роторном центре… делается все возможное…»

И еще почему-то часто упоминался Усодан. Лисин совершенно не понял, при чем тут Усодан, но его это и не особо беспокоило. Пусть сами разбираются…

Он думал, что хорошо бы сейчас найти маленький тихий подвальчик с крепкой дверью и побыть там, пока отцы города не выполнят обещанное «все возможное». Пока он бежал, ничего похожего на глаза не попалось. А искать — это все равно что нарочно нарываться на неприятности.

В центральной части города почти не было укромных уголков, это он еще в первый день заметил.

О том, чтобы возвращаться в гостиницу и ждать Влада, вообще не могло быть речи. Сержант просто начинал трястись, когда вспоминал навестившую его гигантскую клешню…

Над головой вдруг раздался какой-то треск. Сержант рефлекторно вжал голову в плечи, еще больше присел и лишь потом поднял глаза.

Он почти сразу разглядел тварь, сидящую в густой кроне. Она была ни на что не похожа: казалось, в одном котле смешали обрубки человека, свиньи, паука и варана, а потом слепой хирург наугад сшил все это вместе.

У адского создания было шесть рук, тошнотворно похожих на человеческие. Они же были, наверно, и ногами. И что самое мерзкое — абсолютно человеческая голова. Слышалось чавканье и урчание — тварь что-то жрала. Скорей всего она только что перепрыгнула на это дерево с ближайшей крыши.

Сержант, превратившись в невесомое перышко, чуть подался назад. Потом с величайшими предосторожностями переставил ногу, подвинулся еще на сантиметр. И так пока не оказался в здании, через которое только что проскочил.

Внутри, малость осмелев, он быстренько преодолел коридор и выглянул на улицу. Было тихо и пустынно, гомобы-переростки уже ускакали на поиски новых жертв.

Отсюда были хорошо видны башни Академии, над ними растекалось облако черного дыма. Сержант нахмурился — он вдруг понял, что и Владу сейчас, быть может, совсем не сладко. Если только о нем не позаботились всемогущие образованные хозяева.

Лисин уже вышел из здания и задержался на секунду, чтобы выбрать направление, когда за спиной что-то чавкнуло. Звук был вовсе не страшный, и Лисин обернулся даже без особого испуга.

Он увидел, что через разбитое окно на него глядит какой-то человек. Лицо было странным — лысая приплюснутая голова, огромные зрачки, кривые длинные зубы, выступающие из-под неплотно сомкнутых губ…

Показались две руки, они обхватили раму, и голова выдвинулась чуть вперед из окна. Потом показались еще две руки…

— Вот черт! — завопил сержант и помчался по улице, не дожидаясь, пока вылезут оставшиеся конечности.

Он жалел, что не прихватил в доме никакого оружия, даже крепкой палки не нашел. Пробежав метров пятьсот и порядком запыхавшись, он обернулся.

И убедился, что шестиногая тварь увязалась за ним. И она была не одинока, чуть позади нее двигались еще две! Они скакали, отталкиваясь по очереди всеми парами конечностей. Получалось у них не очень быстро, но слаженно и уверенно. Они в общем-то и не отставали.

Лисин понесся дальше. Он не знал, что ему делать, — бег быстро сжигал силы, а уродливые гадины брали его измором. Если он никуда не спрячется, они просто дождутся, пока он выбьется из сил. Или, еще хуже, столкнется с какой-нибудь другой сворой.

Боковое зрение отметило какое-то шевеление слева. Сержант взглянул лишь мельком — и его обдало холодом. С этой стороны стояли приземистые одноэтажные особнячки с плоскими крышами. И по этим крышам сейчас мчалась одна из руконогих тварей — мчалась с обезьяньей ловкостью, обгоняя Лисина!

Впереди просматривался большой перекресток, в центре которого лежала перевернутая повозка и растекалась кровавая лужа. Кровь была не человеческой — тут же неподалеку лежал мертвый чап, практически разорванный пополам.

Лисин уже выдыхался. Еще немного, и ноги сами собой подогнулись бы. Он собрал остатки воли, подскочил к повозке и подобрал какую-то жердь, выпавшую на дорогу.

«Все… все… все… — стучало сердце. — Теперь до последнего…»

Первая тварь прыгнула на дерево и принялась с безопасного расстояния оценивающе рассматривать сержанта, по-птичьи поворачивая голову. Остальные две нехотя остановились шагах в двадцати. Вернее, просто замедлились. Маленькими, почти незаметными шажками они приближались.

Сержант раскрутил тяжелую палку и сразу понял, что долго так махать не сможет. Легкие рвались на части, горячий воздух бил в них, как молот, не принося облегчения. Да и руки цеплялись за сухое дерево, сжигая последние капли сил.

Твари настороженно приближались, по-паучьи перебирая лапами. Иногда замирали, поднимались столбиками, не сводя с Лисина пустых рыбьих глаз, и снова принимались подползать.

Сержант откинул полу куртки, проверил, что до ножа легко дотянуться. В ту же секунду обе твари вдруг припали к земле и зашипели. До них было уже три-четыре метра.

«Ну, все…» — мелькнуло в голове.

Первая бросилась на него почти сразу. Правда, сделала это как-то лениво и словно без желания. Наверно, просто устроила разведку боем. Лисин отмахнулся своей жердью и даже, кажется, слегка задел ее.

Тварь на дереве начала бесноваться — она то прыгала по веткам, то соскакивала на землю и делала движение в сторону сержанта, затем начинала остервенело чесаться, потом снова пряталась в кроне. Это здорово нервировало, но Лисин старался не отвлекаться.

Он слизнул сухим языком пот с губ и чуть присел, готовясь чуть что отскочить.

Шестирукие уродцы догадались сменить тактику — теперь они принялись бродить вокруг него, делая короткие неуверенные броски. Спустя минуту к ним присоединился и третий член стаи с дерева. В центре этого зловещего хоровода сержанту стало совсем нехорошо.

Было ясно, что при первой же серьезной атаке он ничего не успеет сделать со своей неповоротливой палкой и не сможет быть ни быстрым, ни сильным…

— Держись, — прозвенел вдруг рядом высокий мальчишеский голосок, и в тот же миг кто-то встал за его спиной.

Уродцы отреагировали мгновенно и очень агрессивно. Все трое одновременно ринулись вперед.

Лисин полетел на землю, причем он даже не понял почему. Перекатившись, он увидел лысого мальчишку в широких штанах — того самого, что подавал им ужин в трактире.

В руках у него было два огромных поварских ножа, и он орудовал ими так, словно изображал восставший против мира вентилятор. Твари метались вокруг него, мелькали скрюченные руки-ноги, но ни одной не удавалось дотянуться до паренька.

Лисин судорожно выхватил свой нож. Он искренне хотел бы помочь мальчишке, но совершенно не понимал как. Похоже было, что тот и не нуждается в помощи.

Один из руконогих уродцев грохнулся на землю рядом с сержантом, брызжа кровью из рассеченной глотки. Рыбьи глаза еще светились животной злобой, но они меркли.

Лисин на всякий случай отодвинулся и перевел взгляд на мальчишку. Сержант не переставал изумляться — он никогда не видел, чтобы человек так быстро и точно двигался. Мальчишка был похож на ящерицу, которая на мгновение замирает, а еще через мгновение полностью меняет положение тела.

Еще одна тварь с раскромсанным брюхом отлетела прочь и завертелась на дороге, жалобно скуля. Третья попрыгала несколько секунд, потом рассерженно заворчала и умчалась куда-то во дворы, легко перемахнув забор.

— Пошли! — крикнул мальчишка и потянул Лисина за рукав.

Через полминуты они стояли друг напротив друга в полутемном сарае, заваленном какими-то тюками, и пытались отдышаться. Стены здесь были крепкими, и на двери красовался массивный засов. Лисин наконец ощутил какое-то подобие безопасности.

— Спасибо, пацан, — выдохнул он наконец. — Молодец, выручил.

— Я тебе не пацан! — услышал он ответ.

— Ну, извини… Ты всех прохожих сегодня спасаешь? Или только меня?

— Только тебя. Других не успеваю. Их рвут на части быстрей, чем рот откроешь. Еще неизвестно, почему они вокруг тебя столько плясали…

— Не знаю, парень… может, я не вкусный, а?

— Я ж тебе сказал, я не парень! Ты совсем дурак? Еще повторить?

— Ну да, ты мужик, я понимаю…

— И не мужик. Меня зовут Алика, я девушка!

— Девушка?! — у сержанта отвисла челюсть.

Он посмотрел на спасителя внимательней. И теперь понял: в самом деле, нежные детские черты скорее были женскими. Только вот выбритый череп не вязался ни с каким эталоном женской красоты.

— Ну, ты даешь… девушка, — покачал он головой. — И кто ж тебя так ножами махать научил?

— А что, дело нехитрое! Танцевать труднее…

— Ну, тебе видней. Где мы? И что будем дальше делать?

— Мы около трактира, на заднем дворе. А что тебе делать, я не знаю. Ты один здесь?

— Да. То есть нет. Я с другом должен был встретиться, тут неподалеку. А теперь уже не знаю как…

— Друзей нельзя подводить. Может, он как раз ждет тебя, и ему нужна помощь.

— Ну, не знаю, чем ему помочь… Он, между прочим, магистр! Ему и без меня помогут.

— Настоящий магистр? Из Академии? — в глазах девчонки блеснул восторг. — И ты еще что-то думаешь?

— Ага, думаю. Я думаю, как бы без башки не остаться, вот что!

— Если боишься, давай провожу.

— Кто? Я боюсь?! Да я через такое прошел!..

— Всегда хотела познакомиться с настоящим магистром, — продолжала девчонка, словно не слыша его. — Вернее, у меня был один такой знакомый, но он старенький уже. И не совсем настоящий…

Лисин к этому моменту уже отдышался и начал собирать растрепанные мысли в кучу. Он вдруг ясно понял: кроме как на встречу с Владом, идти ему больше некуда. Уж Влад наверняка знает, что делать. Он к такому обороту готовился, у него в голове давно уже сто один план…

Если они не встретятся сейчас, то наверняка уже надолго потеряются.

— Ты серьезно со мной пойдешь? — спросил он.

— Ну да, я ж сама сказала!

— Знаешь… я б и сам, конечно, дошел. Но вдвоем как-то спокойней, да? И бросать тебя одну тут неохота. Мало ли что…

— Точно! И я тебя бросать не хочу. Пойдем!

Лисин снял со стены какой-то инструмент, вроде небольшого пожарного багра. Взвесил на руке, проверил на прочность.

— Ну, пойдем, подруга. Найди только дорожку поспокойнее.

— Ага, только к себе забегу, вещи возьму. Я быстро!

— Давай. Кстати, меня Никита зовут. Можно просто Ники.

— Жди здесь. Я бегом, Ники!

* * *

Наверно, впервые в жизни Влад стопроцентно ощутил, что всеми его действиями руководит кто-то другой. Может, некое второе «я», может, воображаемый дятел, а может, какая-то внешняя сила, о которой он прежде и не догадывался.

Все то время, пока он выбирался из Академии и следовал по разоренным улицам к гостинице, он ни разу не подумал о страхе, опасности и каком-то здравом смысле. Рассуждать было некогда.

Последнее продуманное действие, которое он совершил, — это сорвал с Великого Магистра его мантию и накинул на него свой неприметный плащ.

Они двигались небольшими перебежками. Вернее, двигался в основном Влад, а раненый Чебрен пассивно висел на нем, иногда начиная что-то бормотать.

Влад выбирал направление, высматривал опасности, быстро пересекал пустые пространства, чтобы затаиться и определить новое направление. Все это он делал бесстрастно и хладнокровно, как промышленный автомат.

Ему повезло. На территории Академии всего раз пришлось применить дубинку, когда с дерева на них неожиданно свалилось какое-то уродливое создание, обросшее конечностями, словно паук.

Создание осталось лежать в траве с размозженным черепом и переломанной спиной.

У ворот Академии было пусто. Гвардейцы разбежались кто куда. На перекрестке дымился один из самоходов гвардии, его задняя часть была почти целиком оторвана, по луже растекшегося топлива бегали язычки пламени.

Влад внимательно осмотрел улицу — никаких явных опасностей он не увидел. Схватив под мышку обмякшего магистра, он поволок его вдоль забора Академии. Они благополучно миновали несколько перекрестков, когда старик застонал и зашевелился.

Влад понял, что ему надо просто отдохнуть. Последние минуты он ворочал Чебрена, как вязанку дров. Они затихли в живописном дворике с распахнутыми настежь воротами. Старинная каменная беседка в углу двора выглядела вполне безопасным местом — если в этом городе вообще имелись безопасные места.

Сначала они просто старались отдышаться. В ушах Влада шумело так, что пролети мимо тяжелый самолет — он бы едва услышал.

— Куда… куда мы идем?.. — с натугой проговорил Чебрен.

— Подальше отсюда, — сразу ответил Влад. — Куда угодно. По пути разберемся.

— Я не могу уйти. Мне нужно быть здесь. Мои друзья, мои ученики — они гибнут. Мое место рядом.

— Ваше место, редре, — как можно дальше отсюда! Неужели вы ничего не поняли? Вашу Академию специально хотят обезглавить. Эти чудища бегали вокруг меня и не обращали внимания, зато сразу налетали на людей в белых мантиях. Их словно специально натаскивали против вас!

— Кому это нужно? У кого могла подняться рука на такое?!

— Ну, это уж вам видней, редре. Потом разберетесь. А мое дело — вытащить вас отсюда. Что дальше — там видно будет.

— Слышишь? — Чебрен вдруг поднял палец.

Влад и раньше заметил какой-то гул, но не обратил внимания.

— Это громкоговорители, — сказал магистр. — Кто-то обращается к живым. Ты можешь что-нибудь разобрать?

— Попробую… — Влад прислушался. Странно знакомый голос раскатывался над кварталами, возвращался многократным эхом, и слова разбирались с трудом.

— Они говорят, что всем надо сидеть по домам и ждать помощи, — сказал наконец Влад.

— Помощи? От кого?

— Если я правильно понял, они ждут чего-то такого от Усодана.

— Что за нелепица! — Чебрен сурово свел брови. — Чего ради мы собирали в столице отборные гвардейские части, если теперь будем надеяться на усодов! Скорее, Изначальные снизойдут к живым… В жизни не слышал ничего глупее!

— Не знаю, редре… интересно, кто это говорит? Вроде, я слышал этот голос раньше…

Теперь прислушался Чебрен.

— Это Фаустин, — сказал он через несколько секунд. — Ректор Академии времени.

— Точно! — кивнул Влад. — Говорю же — знакомый голос.

— Подожди… — остановил его магистр.

Голос теперь доносился гораздо яснее — возможно, ветер подул в нужную сторону.

— Ты что-нибудь разбираешь?

— Да, — отозвался Влад. — Он говорит про Роторный центр… про аварию… Он говорит, что из-за сбоя в работе произошел выброс неизвестной темной силы, редре! И поэтому в городе материализовались чудища…

— Немыслимо… Как он смеет! — старик даже побледнел. — Как язык у него поворачивается говорить такое! Он ведь ученый, он знает, что это ложь! Я не понимаю — это что, заговор?

— Решайте сами. Я сказал все, что знал.

Чебрен решительно, насколько позволяли силы, поднялся со скамьи.

— Я должен быть там и остановить этот поток лжи! Это совершенно точно, даже не пытайся со мной спорить. Идем!

— Нет, редре, мы не вернемся в Академию, — Влад был тверд. — Мы не пойдем туда, где вас ждут охотники. И спорить я не собираюсь. Если хотите помочь своему делу, не помогайте своим врагам.

— Я не собираюсь тебя слушать!..

— Однажды вы меня уже не послушали! И что теперь? И какой прок от мертвого Великого Магистра?

Чебрен запнулся и насупился.

— Поверьте, все слишком гладко складывается для них. Вся лестница перед Дворцом завалена трупами ученых. Столица осталась без власти, и не только столица — на что вы надеетесь?

— Я… я не знаю, — старик вдруг растерялся. — Наверно, на людей. На живых! У нас много верных граждан — Протекторат, гвардия, полиция, наконец! Сотни тысяч живых присягали Истинному Знанию, в конце концов.

— И где эта гвардия? Где полиция?

— Но что-то надо делать! — лицо магистра вдруг почернело, как грозовое небо. — Пока мы окончательно не потеряли город!

— Думаю, вы его потеряли. — Влад тоже встал и посмотрел на старика в упор. — Вернете вы его или нет — не знаю. Но что бы ни случилось, действовать надо спокойно и вдумчиво, без сумасшествия, без громких слов. Идемте со мной, редре. Мы подумаем, где вас спрятать на первое время.

Чебрен исподлобья смотрел на него и никак не мог принять решение.

— И еще, — продолжал Влад, — постарайтесь не привлекать внимания. Если вас узнают на улице, нам обоим не поздоровится. Не забывайте, что вина за катастрофу возложена на Истинное Знание.

Чебрен стал еще мрачнее. Он сдержанно кивнул.

— Идем, друг мой. Я и не думаю сдаваться, но ты прав. Надо выждать и посмотреть, что будет дальше. Я ведь совершенно не представляю, что будет дальше, что они собираются делать! Гурцоры войдут в Вантал и займут наше место? Это полный абсурд — не в их интересах так грубо ломать Догмат.

Влад выглянул из двора, убедился, что улица почти пуста. Только двое перепуганных прохожих бежали куда-то, поддерживая друг друга.

— Нам надо торопиться. Неподалеку меня ждет товарищ, у него должна быть машина. Надеюсь, ему пришлось не так туго, как нам.

— Как назло, у меня с собой ничего нет, — проворчал Чебрен. — Вообще ничего! Я даже не могу связаться со своими людьми…

До гостиницы оставалось совсем немного, когда Влад вдруг довольно бесцеремонно схватил Чебрена за рукав и сдернул с улицы в какой-то подъезд с выломанной дверью.

— Тише! Там что-то творится.

Старик понимающе кивнул.

Собственно говоря, Влад толком и не рассмотрел то, что его напугало. Просто заметил, что дальше по улице происходит какое-то подозрительное движение.

Здание, в которое они забежали, оказалось совершенно тихим и пустым. Ветер из разбитых окон шевелил разбросанные по полу бумаги. Скорее всего, здесь было какое-то небольшое учреждение. Влад оставил Чебрена внизу, а сам поднялся по лестнице и осторожно выглянул в окно.

— Взгляните, редре, — позвал он через некоторое время.

Старик остановился возле Влада, несколько секунд смотрел, затем приглушенно воскликнул:

— Я не верю своим глазам!

— Тише, пожалуйста, — попросил Влад. — Сначала вы не верили Аматису, потом — мне, а теперь и своим глазам. Кому еще вы собираетесь не поверить?

— Не может быть, — сокрушенно помотал головой магистр.

По улице двигались усоды. Их было много, не меньше сотни. Все они были одинаково одеты: черные короткие плащи, приплюснутые шлемы, сапоги, перчатки. У всех было оружие — у большинства обычные огнеметы, у некоторых — что-то покрупнее и помощнее.

Это была армия, вернее, часть армии. Они не просто шли, они чистили город. От основной колонны то и дело отделялись небольшие группы, исчезали во дворах, в подъездах домов. Затем снова примыкали к основному отряду.

Похоже, в этом районе было достаточно чисто — стрельбы не слышалось, отряд двигался быстро и слаженно. И что самое странное — в их движении не было даже намека на осторожность или страх. Они шли уверенно, как крестьянин по собственной пашне.

— Посмотри, друг мой, они шагают под флагами Черного солнца.

— Вот вам и помощь от братского народа, — пробормотал Влад.

— Что будем делать?

— Нам лучше не встречаться с ними, редре. Чует мое сердце, звезды магистров сегодня — не лучшая рекомендация. Попробуем уйти через дворы.

Они и в следующем квартале встретили небольшой отряд усодов. И уже на подходе к гостинице — тоже. Отряды деловито маршировали между улицами и площадями, туда-сюда катались бронированные самоходы — общая картина напрашивалась на определение «оккупация».

На ближайшем от гостиницы перекрестке стоял пост. Их заметили, но не проявили интереса — Влад и его попутчик по виду вполне соответствовали тем многим тысячам горожан, которые в этот недобрый день спасались по темным углам.

Влад наконец увидел гостиницу — ее фасад был полностью разрушен. Упавшая стена обнажила три этажа коридоров и комнат. В одном из этих номеров минувшей ночью они с сержантом ночевали, и у Влада в груди шевельнулось нехорошее предчувствие.

Он оставил Чебрена в соседнем дворике, подальше от любопытных глаз, а сам, не торопясь, приблизился. Перед воротами гостиницы лежало убитое чудовище — огромная, усыпанная шипами и наростами туша с массивными ногами и плоской головой-тараном. Вокруг по-хозяйски прохаживались усоды-воины, они тыкали в зверя стволами огнеметов, поддавали его ногами, весело переговаривались, смешно шевеля хоботками. Из окрестных окон робко выглядывали потрясенные горожане.

Неожиданно его хлопнули по плечу.

— Добрался, слава богу… — это был Лисин — растрепанный, потный и порядком вымотанный.

— Цел, — с облегчением выдохнул Влад.

— Я-то цел, а вот транспорта у нас уже нет. Что будем делать?

— Что и собирались. Уходить. Пешком.

— Как скажешь. Я уже и вещи из номера вытащил. А ты один?

— Нет, не один, — Влад украдкой обернулся и убедился, что магистр не вылез напоказ.

— Раз так, то я тоже не один. Вот, глянь…

Влад увидел знакомого лысого мальчишку из трактира, он выглядывал из-за угла и смотрел с некоторым подозрением.

— Только не называй ее пацаном — она обижается. Это вообще-то Алика.