Разведенка с прицепом

Ашира Хаан, 2022

Влад – мажор. Избалованный мальчик, который до тридцати лет ни разу в жизни не сталкивался с настоящими трудностями и серьезными препятствиями. Ольга – "разведенка с прицепом", которая может рассчитывать только на себя в борьбе за место под солнцем в столице. Он только что вернулся из ссылки, куда был отправлен разгневанным отцом за свои грехи, и все, что он хочет – прожигать жизнь, как и раньше, не думая о будущем. Ей не до личной жизни – надо думать, на что купить куртку для дочери, чем заплатить за съемную квартиру и как разобраться с врагами на новой работе. Между ними нет ничего общего, кроме одной случайной ночи. Но у него – настоящий мужской характер. А у нее – желание любить и быть любимой. Может быть, они смогут помочь друг другу стать по-настоящему счастливыми?

Пролог

— Что такая роскошная красотка делает в самом скучном городе мира?

Улыбка сползла с лица блондинки, она фыркнула и отошла от стойки, покачивая шикарным задом. Жаль. Она и правда была самой сногсшибательной из местных девиц, почти дотягивала до столичных моделей.

Наверное, Владу не стоило так откровенно высказывать свое мнение о Новосибирске.

— Ты, я, бутылка шампанского и безудержный секс на всю ночь? — сделал он очередную попытку. Брюнетка в блестящем платье, которой адресовалась его сияющая улыбка, посмотрела сквозь Влада, будто он был невидимкой. Махнула бармену, получила свой коктейль и тоже отошла в сторону.

У них тут ни у кого чувства юмора нет, что ли? Вымерзло?

— Ты, конечно, очень красивая… — начал он, завидев очередную девушку. По его шкале она едва тянула на семь из десяти, но выбирать уже не приходилось. Даже сегодняшняя ночь не стала исключением в карантинном городе, и бар должен был закрыться не позже десяти вечера. Встречать Новый год одному в пустом номере средней руки гостиницы или вообще на продуваемой ледяным ветром центральной улице без надежды потискать веселую теплую девчонку было бы слишком грустно.

Девушка замерла, заинтересованно вскинув на Влада взгляд.

–…но без меня тебе не идет! — закончил он любимый подкат.

Она нахмурила темные, вразлет, брови, всерьез обдумывая его заход, и Влад мысленно закатил глаза. Совсем тут они дикие. Какая разница, что он там несет? Посмотрела на лицо, посмотрела на часы и мобильный, скалькулировала в голове — и радостно бросилась в объятия! Что тут думать?

Ладно, следующая.

Влад обвел взглядом бар. Фигово. Ну ладно, вот эта, с модными соболиными бровями, тоже сгодится. Она вообще на него не смотрела, но это не проблема. Тут-то и случилась катастрофа.

— Хель, ну ты чего застряла?! Давай, пошли, Андрюха уже всех в тачку трамбует и ругается! Ты же с нами?

На эту, серьезную, с бровями, откуда-то сзади налетела еще одна девица, раскрашенная как клоун и в мигающем колпаке с цифрами наступающего нового года. Как раз в ту секунду, когда бармен протянул высокий бокал с разноцветным коктейлем. Хель, как назвала ее подружка, уже почти подхватила его, но не удержала равновесия и плюхнулась прямо на Влада. И она сама, и коктейль. Она на колени, а коктейль — увы, на его белую рубашку.

Влад любил белые рубашки. Не то чтобы конкретно к этой он был привязан особенно, но…

— Ой! — испугалась девушка. — Ой, извините! Извините, пожалуйста!

Она схватила пачку салфеток со стойки и прямо так, сидя у него на коленях, попыталась стереть разноцветные разводы на белой ткани. Все время ойкая и морщась и елозя своей весьма привлекательной задницей по нему.

После воздержания последних месяцев Владу любая задница показалась бы привлекательной, что уж тут. Но эта нравилась ему все больше.

— Я заплачу! Давайте заплачу за химчистку? — суетилась девушка, а в его голове уже зрел коварный план.

— Какая химчистка тридцать первого декабря в десять вечера? — сердито буркнул он. — Или первого января? Дамочка, вы понимаете, что мне завтра лететь в Москву! В этой рубашке!

— Ох… — Она совсем растерялась и расстроилась. — Что же делать…

— Вот не знаю!

— Купит в аэропорту… — начала ее подружка.

Владу пришлось повысить голос, чтобы перебить ее: — Это была моя любимая, счастливая рубашка, в ней все важные сделки удавались, а завтра именно такая! — воскликнул он.

— Ох… — снова запричитала Хель и только тут обнаружила, что сидит у него на коленях. Быстро вскочила и опять нахмурилась, решая задачу. Влад мысленно скрестил пальцы.

— Хель… — начала подружка.

— Тише, — остановила ее та. — Простите. — Это уже Владу. — Я могу предложить такой вариант… Я заберу рубашку, постираю, поглажу и к вашему рейсу привезу ее — будет как новенькая.

— И предлагаете встречать Новый год голым?

— А у вас были планы?.. — Соболиные брови Хель вновь сошлись на переносице. — Давайте я одолжу вам пока что-нибудь, у меня дома от мужа остались вещи…

— Хель! А мы? — затеребила ее клоунесса в колпаке, и Владу захотелось ее придушить.

— Прости, Мил, видишь, как вышло… — развела та руками. — Езжайте без меня пока, я потом такси возьму и к вам присоединюсь.

Влад не сумел спрятать усмешку.

Присоединится она, ага…

Пару часов спустя…

— О, Господи! Господи! — вскрикивала Хель, комкая в пальцах туго натянутые простыни. — Господи боже мой!

— Ты мне льстишь… — мурлыкнул Влад довольно. — Но мне нравится, как ты меня называешь, продолжай…

Она его не слышала. Она вообще ничего не слышала.

Ее тело отзывалось на его ласки, как хорошо настроенная гитара.

Нет, гитара — слишком просто. Если бы его случайная новогодняя любовница была музыкальным инструментом — то средневековым органом. Каждый сантиметр ее тела откликался на его действия своим особенным образом. И как откликался! Такой отзывчивой у него, кажется, никогда не было. Она кричала, стонала, хрипела, рычала и жалобно скулила, выгибаясь на кровати под его руками. Она никак не могла насытиться, словно была голодна не меньше него.

А он был очень, очень, очень голоден.

Из-за череды карантинов в волонтерском лагере был введен особый режим изоляции, и покидать территорию разрешали только тем, кто ехал за продуктами в город. Порой ему удавалось выбить себе несколько часов свободного времени, свалив хозяйственные дела на напарника, но последние месяцы это перестало прокатывать и женщины у Влада не было уже… Ууууу… Столько не живут!

Он уже было собирался отпроситься на недельку-другую — оторваться. Но под Новый год внезапно пришло распоряжение распустить волонтеров по домам: руководство области выделило деньги и силы в виде солдат-срочников, которые и должны были закончить их дело.

А остальным спасибо, свободны, родина вас не забудет.

Тысячу раз он проклял свой острый язык, когда в ответ на приглашение встретить Новый год всей компанией ответил, что ему за полтора года и без того надоели их рожи.

Он не учел того, что Новосибирск — не Москва. Особенно в карантинные времена. И идея забуриться в какое-нибудь веселое местечко, чтобы оторваться за все долгие месяцы тяжелой работы, увы, окажется провальным планом.

Так он оказался в безнадежной ситуации: «сними девицу за два часа до закрытия бара, чтобы не остаться в Новый год один, как лох».

Пришлось брать, что дают.

Кто же знал, что тут такие алмазы неграненые под ногами валяются…

Дрожь горячего тела под ним перешла в судороги, лихорадочный шепот — во всхлипы, и Влад уже было решил наконец побыть немного эгоистом и получить свою порцию удовольствия, как вдруг услышал тихий скрип. Чудом услышал. А обернувшись, увидел, что дверь спальни, где они со случайной знакомой уже второй час испытывали на прочность ее кровать, тихонько приоткрылась.

Он едва успел набросить одеяло и на себя, и на взмокшую, извивающуюся подружку. Сквозь приоткрытую дверь из темного коридора просочилось чудное создание — девочка лет четырех в ночной рубашке до пят и с двумя торчащими в разные стороны темными косичками.

— Мам, бабушка заснула, а я… Ой!

Создание заметило Влада.

— А ты кто? — поинтересовалось оно, распахнув огромные темные глазища. — А где мама?

— Я… Кто я… Я Санта-Клаус! — ляпнул Влад, не придумав ничего получше в таком-то состоянии. И тут же мысленно дал себе подзатыльник.

Почему Санта-Клаус, какой, на хрен, Санта-Клаус, почему не Дед Мороз, например? Не хотел портить дедушке репутацию, что ли?

— Неправда! — заявило дитя, придирчиво его рассматривая. — Он толстый, а ты нет!

— Аргумент, — согласился Влад, плотнее прижимая одеяло. Под ним уже завозилась очнувшаяся от экстаза соучастница по порче репутации, а он не был готов объяснять созданию, что ее мама делает голой в постели с Санта-Клаусом.

— Тогда я — помощник Санты! — сообразил он на ходу.

— У Санты помощники эльфы, а ты не эльф! Ты врешь! — обвиняюще тыкнула в него пальцем девочка.

Чтобы не стать причиной порчи хрупкой детской психики, пришлось соображать еще быстрее.

— Нет, не эльф. Я северный олень Санты! — заявил Влад с самым серьезным видом.

— А почему ты голый?

— Ты много видела одетых оленей? — парировал Влад, натягивая одеяло повыше.

— А ты отвезешь меня в Лапландию? — Создание атаковало его без пауз, приходилось держаться и думать быстрее, чем во время игр в «Что? Где? Когда?»

— Э-э-э, нет, детям туда рано…

— А как же подарки? — огорчилась девочка.

— Я твою маму туда отвезу за подарками! — мгновенно нашелся Влад. — Прямо сейчас! Утром ты проснешься — а она уже вернулась.

— Нууууу, ладно… — Она посмотрела на него с подозрением, но развернулась и вышла.

Напряженное тело у Влада за спиной чуть расслабилось, а сам он вполголоса выматерился.

И зря. Дверь опять открылась.

— А хорошие подарки будут? — поинтересовалась мелкая террористка.

— Да! — рявкнул он. — Кукла и платье!

Больше ничего ему в голову не пришло. Что вообще дарят девчонкам?

— Красное! — уточнила та. — И планшет еще!

— И планшет, — сдался он. — Но только если ты сейчас пойдешь спать и проспишь до самого утра! Иначе чуда не случится!

— Ладно! — И топот ног по коридору возвестил, что мучениям пришел конец.

Влад со стоном упал на спину и уставился в потолок. Руки подрагивали так, будто он целую смену таскал бревна на распил. Никаких постельных забав больше не хотелось.

Хотелось накатить и почему-то обратно в волонтерский лагерь.

В лес! В глушь! Ко всем чертям!